Капитан Магу

— Рота подъем! Выходи строиться!

Едва продрав спросонья глаза, солдаты имели возможность убедиться, что рассвет еще не занялся.

— Выходи строиться! — надрывались такие же не выспавшиеся унтеры, заранее поднятые капитаном.

На востоке уже появилась светлая полоска, когда рота смогла изобразить некое подобие строя. Алекс щелкнул крышкой часов.

— Двенадцать минут! Вас всех вырезали и перестреляли за это время! Попробуем еще раз. Рота, отбой!

Солдатский строй мгновенно превратился в толпу, устремившуюся обратно в загоны. Взводные и отделенные пытались упорядочить процесс, но мало преуспели в этом. Капитан дал унтерам пару минут на матерный инструктаж и повторно скомандовал.

— Рота подъем!

Во второй раз управились гораздо быстрее, всего за семь с половиной минут.

— Уже лучше, но еще недостаточно быстро! Рота, отбой!

И только на четвертый раз, когда последний задержавшийся солдат прошмыгнул в строй меньше, чем за четыре минуты, капитан счел результат удовлетворительным. После того, как эта радостная новость была сообщена роте, по солдатским рядам прокатился явственный вздох облегчения. Но уже через несколько секунд, ожидавшим окончания своих мучений солдатиком пришлось разочароваться. Вместо всеми ожидаемого "Разойдись!", прозвучало.

— На пра-во! Шаго-ом марш!

Подошвы солдатских сапог застучали по каменистой дороге. Фелонов подвел капитану заранее оседланную лошадь.

— К нашему возвращению все должно быть готово.

— Будет, — буркнул денщик, — не извольте беспокоиться.

Для первого раза Алекс решил ограничиться всего пятью верстами. Как раз аппетит нагуляют перед завтраком. К его удивлению, этот марш рота выдержала очень даже неплохо — ни одного отставшего не было. Никто не сбил ноги и не натер кровавых мозолей. Впрочем, за последние десять дней маршевая рота преодолела больше четырехсот верст и к длительным переходам солдаты успели привыкнуть.

Уже за четверть версты от расположения передние ряды начали обеспокоенно водить носами по ветру, по колонне пробежал возбужденный шепоток, а скорость марша заметно возросла. Алекс и сам втянул ноздрями воздух. Да, направление ветра он не учел.

Фелонов принял повод у спрыгнувшего с седла капитана.

— Успели, вижу.

— Так точно. Только зря ты это — целого барана в котел.

— Ничего, авось не обеднею. Что-то ты в последнее время много ворчать стал. Не иначе стареешь?

Денщик столь бестактный вопрос счел возможным проигнорировать.

— Солдат должен быть злым и голодным.

— Вот скоро в наступление пойдем, все будем... Злыми и голодными.

После завтрака Алекс распределил солдат на работы, второй взвод занялся строевой подготовкой, а первый отправился на стрельбище. В качестве мишеней использовали старые мешки, набитые сухой травой. Начали с двухсот шагов. После трех выпущенных пуль проверили мишени. Результат оказался удручающим — больше половины мешков оказались целыми. Капитан не выдержал.

— Винтовку!

Ему дали тяжелую винтовку. Алекс проверил установку прицела, взвел курок, откинул затвор и отправил в казенник блестевший латунью патрон. Затвор со щелчком закрылся.

— Смотрите, как надо стрелять!

Целик, мушка, дыхание задержать, спусковой крючок плавно... Приклад винтовки лягнул капитана в плечо. Мишень мгновенно скрылась в пороховом дыму, но по реакции солдат Алекс понял, что позорно промазал. Какой-то черт дернул повторить попытку.

— Патрон!

Второй выстрел оказался таким же неудачным. Такого просто не могло быть! Пусть по меркам стрелкового батальона капитан Магу оказался недостаточно метким, но чтобы с двухсот шагов, из винтовки и два раза подряд промазать! И тут до Алекса начало доходить, что дело не в стрелке, а в оружии.

— Патрон!

Алекс решительным шагом сократил расстояние вдвое и, тщательно прицелившись, выстрелил. На этот раз попал, пуля задела край мешка.

— Мушка сбита, господин капитан, — влез со своей догадкой взводный унтер-офицер Севрюжаев.

— А то я без тебя не догадался, — отбрил взводного Алекс.

Винтовки, выданные маршевой роте, никто не пристреливал, да и по дороге не до того было. Придется заняться самим.

— Фельдфебеля ко мне! Бегом!

Едва только капитан Магу озадачил подчиненных решением одной проблемы, как на него свалилась другая.

— Господин капитан, рядовой Пиндорин ногу сломал!

Солдат, отправленный ремонтировать крышу загона, свалился с нее. Пришлось отправлять пострадавшего в полковой лазарет. Обычный день ротного командира руоссийской армии продолжался.

Постепенно, жизнь на новом месте вошла в привычную колею. Мало организованная команда в серых шинелях понемногу превращалась в линейную роту пехотного полка. Только полковник Дрондуков поставил на вид капитану Магу.

— Наш полк, господин капитан, уже три недели, как в боевых действиях участия не принимает.

— Так точно, господин полковник.

— Так почему же у вашей роты расход патронов такой, будто вы отбиваете по три атаки противника на дню?

Количество стрельб пришлось сократить, больше налегали на строевую подготовку, совершение маршей и владение штыком.

В один из дней, когда Алекс присутствовал на обучении солдат штыковому бою, под непрерывное "Длинным коли! Коротким коли!", в расположение роты верхом въехал молодой офицер. Остановился около одного из солдат, что-то спросил, тот указал ему на ротного командира. Когда офицер приблизился, стало заметно, что лошадь и всадник перенесли долгое путешествие.

Тем временем, офицер спешился, подошел, придерживая саблю левой рукой, щелкнул каблуками сапог и доложил.

— Господин капитан, лейтенант Саев прибыл для дальнейшего прохождения службы, назначен субалтерн-офицером вверенной вам роты!

Все-таки, командир полка свое обещание сдержал. Алекс убрал руку от козырька кепи.

— Добро пожаловать, лейтенант. Какое училище?

— Второе пехотное, господин капитан!

Стало быть, из не слишком знатных или не очень состоятельных. Но мундир у лейтенанта явно из дорого сукна и пошит у хорошего портного, сабля тоже не казенная, а купленная за свой счет. На боку здоровенная кобура желтой кожи с "русским голдом". Судя по горящим щекам и блеску в глазах, молодой человек слишком возбужден важностью происходящего и еще не исчерпал запас восторга от своего офицерского звания и назначения на свою первую должность в настоящий пехотный полк. Таких, обычно, убивают первыми.

— Вот и отлично! Вы очень вовремя прибыли, лейтенант, У меня будет для вас очень важное и ответственное поручение.

Алекс сознательно выдержал паузу, наблюдая, как юноша с трудом удерживается от того, чтобы задать начальству вопрос какое именно задание. И только потом сообщил.

— Вшами займетесь.

— Чем?

Если бы поблизости находился какой-нибудь художник, он бы незамедлительно начал писать с лейтенанта Саева картину под названием "Изумление". Но поскольку никаких художников в округе не наблюдалось, капитану пришлось разъяснить суть поручения.

— Вшами. Это насекомые такие. Только что у двоих в третьем взводе обнаружили. Вот вы их уничтожением и займитесь. Фелонов!

— Я здесь, господин капитан!

— Помоги господину лейтенанту разместиться, и кобылой его займись.

От лейтенантского лица, казалось, можно было прикурить сигарету. Тем не менее, вбитые в училище рефлексы взяли верх.

— Разрешите идти, господин капитан?

— Ступайте, лейтенант.

Глядя в спину удаляющемуся офицеру, Алекс немного усомнился в своих действиях. Может, не стоило обходиться с Саевым так жестоко? Лейтенант-то, похоже, обиделся. Но, если он дурак, так это не лечится, а умный — поймет. И чем быстрее он поймет, куда попал, тем больше у него будет шансов остаться в живых.

А события намечались весьма серьезные. В Бокеаке появились части еще одной дивизии, переброшенной из центральной Руоссии. Окрестности городка начали напоминать разворошенный муравейник, а ездивший за продовольствием артельщик рассказывал, что видел огромные пушки, перевозимые аж на двух больших телегах, запряженных десятком лошадей. Алекс приказал болтуну заткнуться, но уже на следующий день весь полк знал о прибытии осадного парка.

Девятнадцатый Анненский полк тоже стряхнул полусонное оцепенение, роты начали выводить на полевые учения. На склоне одной из гор саперы отрыли окопы, которые пехотные роты поочередно штурмовали. Третья рота третьего батальона также не избежала этой участи. В целом, справились неплохо, капитан Магу даже удостоился устной похвалы командира полка. Для этого капитана Магу вызвали в штаб полка.

— Вижу, господин капитан, вам за столь короткий срок удалось достичь вполне приличного уровня подготовки. Штурм выполнен ничуть не хуже чем остальными ротами полка.

— Премного благодарен, господин полковник!

Дрондуков сделал небольшую паузу, прежде чем задать вопрос.

— А откуда генерал Новославский вас знает?

— Я служил под его началом в Текульском полку сразу после училища.

— Генерал рекомендует вас как очень грамотного и решительного офицера, способного к самостоятельным действиям. Да и я о вас справки навел.

Алекс начал подозревать, что весь этот разговор затеян полковником не просто так, а в конце его, капитана Магу ожидает какое-нибудь весьма каверзное и трудновыполнимое задание. Поскольку прямого вопроса ему задано не было, Алекс предпочел промолчать.

— Поэтому, — продолжил Дрондуков, — я решил, что вы будете наилучшей кандидатурой. Карту!

Адъютант полковника расстелил на столе испещренную многочисленными пометками карту района боевых действий. Арс располагался в самом центре, восточнее были отмечены османийские позиции на горе Аладжа. Масштаб карты был довольно мелким, и на ней была изображена весьма обширная местность, вплоть до самого морского побережья на западе. Однако карандаш полковника нацелился на нижний край листа бумаги.

— Вот здесь, капитан, в горах есть проход, который может вывести противника на наши коммуникации между Бокеаком и Аладжей.

В голове Алекса тут же шевельнулись нехорошие предчувствия. По карте расстояние невелико, всего-то верст двадцать. По прямой. По горной дороге выходит больше тридцати. А если перепад высот учесть, считай, все сорок. То есть, действовать роте придется в полном отрыве от основных сил полка. Случись что, помощи со стороны не дождешься.

— А вот тут, — продолжил полковник, — на карте отмечена старая крепость, если ее занять, то можно полностью перекрыть проход и обезопасить наши коммуникации.

Взгляд Алекса прикипел к карте в поисках иного решения проблемы. Нет, полковник прав — после этого прохода перед османийцами откроется несколько возможных путей, чтобы все их перекрыть потребуется намного больше сил, чем одна рота. А в узком проходе вполне можно держаться против полнокровного батальона, только бы патронов хватило.

— Осмелюсь спросить, господин полковник, кем эта крепость занята сейчас?

— Неизвестно. Думаю, что никем. Наша разведка пыталась это выяснить, но здесь, — карандаш полковника указал на ведущую к проходу дорогу, — была обстреляна противником, понесла потери и вынуждена вернуться обратно.

То есть, если укрепление занято противником, то придется его еще и брать приступом. Одной пехотной ротой. Без артиллерии. Прелестно. Но начальство уже все решило, поэтому оставалось выяснить последний вопрос.

— И как долго нам следует удерживать проход, господин полковник?

— До тех пор, пока гора Аладжа не перейдет в наши руки. Тогда для снабжения наших войск мы сможем использовать дорогу огибающую гору с севера. Думаю, не больше недели.

"Значит, продовольствие надо брать на две недели", сделал вывод капитан Магу.

— Когда рота должна выступить?

— Три дня на подготовку вам хватит?

— Так точно, господин полковник! Потребуются палатки, большое количество продовольствия и патронов, а также повозки из полкового обоза.

— Составьте заявку, и завтра с утра принесите мне. Все?

— Никак нет, господин полковник! Разрешите снять копию с вашей карты, относящуюся к прилегающей к проходу местности.

— Разрешаю, капитан.

От командира полка Алекс прямиком отправился в расположение роты. Лейтенант Саев последним новостям не слишком обрадовался.

— Выходит, весь полк пойдет на штурм, а нас отправляют охранять какой-то проход?

— Именно так, господин лейтенант. И не надо делать такую кислую мину! Если судить по предыдущему штурму, там легче получить картечь в грудь, чем орден. Да и неизвестно еще, где может оказаться жарче. Поэтому, сейчас вы отправитесь в штаб полка, и сделаете копию с интересующего нас участка карты. Надеюсь о том, что от тщательности и аккуратности сделанной вами копии может зависеть успех нашей миссии вам напоминать не надо?

— Никак нет, господин капитан!

Алекс смерил взглядом вытянувшегося в струнку лейтенанта.

— Вот и отлично, ступайте.

Спровадив субалтерна, капитан сел сочинять заявку на снабжение роты. Но как только он углубился в работу, ввалился Фелонов.

— Куда идем?

Алекс прицельно-подозрительно уставился на денщика.

— Ты-то откуда знаешь? Саев проболтался?

— У меня своя голова на плечах есть, — обиделся отставной унтер. — Как только из штаба приехал, сразу субалтерна к себе вызвал, потом его куда-то услал, а сам вместо того, чтобы солдат гонять, бумажки сел писать. Небось, заявки на довольствие?

Фелонов попытался заглянуть в лежавший на столе лист.

— Они и есть, — подтвердил догадку денщика капитан, — через три дня выступаем, готовься.

— Да я и так ко всему готов.

С заявками Алекс провозился до самого вечера. На следующий день они легли на стол командира полка.

— Капитан, вы собираетесь одной своей ротой перестрелять всю османийскую армию? Зачем вам столько патронов?

Полковник безжалостно перечеркнул написанные Алексом цифры, а затем решительно сократил их вдвое. За время своей службы капитан Магу успел понять, что патронов много не бывает, и достаточно тоже не бывает. Их или мало, или "совсем нет". Но спорить с Дрондуковым не стал, тем более что еще вчера он предусмотрительно завысил потребное количество вчетверо.

— А зачем вам четыре палатки?

— Четыре палатки по сорок человек каждая...

— Вы могли бы разместиться и в крепости, — прервал Алекса полковник. — По крайней мере, частично.

— Господин полковник, неизвестно, в каком состояние эта крепость находится, и можно ли в ней разместиться вообще.

Полковничий карандаш дрогнул, и цифра "четыре" осталась без изменений. Так, понемногу, дошли до конца заявки. Что-то удалось отстоять, что-то было радикально сокращено. Остался последний пункт.

— Зачем вам столько повозок, капитан? Во всем полковом обозе их не намного больше!

— Господин полковник, — Алекс добавил в голос просительные интонации, смешанные с некоторой долей возмущения произволом начальства, — расчет потребного количества повозок выполнен в соответствии с существующими нормативами!

— Десять! И все повозки должны быть немедленно отправлены обратно после вашего прибытия на место!