Тени города. Часть первая

Частный детектив хотел возразить, но агент Андерсон уже ухватил его под локоть здоровой руки и чуть ли не насильно повел к двери рядом с воротами. Леброн, конечно, знал, что федералы не любят церемониться и сразу берут быка за рога, но он-то не бык, чтобы его вот так тащить, словно на скотобойню.

Он хотел попросить хотя бы оставить больничные халаты, надетые под куртку, но вдруг остановился так резко, что агент чуть не поскользнулся на замерзшей лужице на дорожке из каменной плитки, ведущей к калитке наружу.

— Постойте-ка, — нахмурился Бертон, делая шаг назад, — с чего вы взяли, что нападавших было двое? Я говорил, что подстрелил как минимум двоих, а не...

Лицо агента ФБР вдруг исказила гримаса гнева, и не понятно, на себя он злился за оговорку или на Леброна, который ее услышал. Бертон было отпрянул от него, но Блэйк держал его локоть стальными пальцами.

— Вы...

— Мистер Бертон? — послышался от дверей здания незнакомый голос.

Он даже не успел повернуть голову, как Андерсон толкнул его на землю, и только сила толчка, развернувшая его тело, позволила ему подставить при падении здоровую руку, однако все оказалось не так уж плохо — на пути Бертона находились кусты, смягчившие падение.

Уже лежа в кустах, он видел, как якобы агент ФБР достал пистолет и нацелил его в сторону дверей больницы. Там стояло два человека, незнакомых Бертону, в теплых коричневых плащах до колен, а также медсестра и его лечащий врач.

После первого выстрела, сделанного Блэйком, люди в плащах отпрыгнули в разные стороны, врача и медсестру тут же кто-то отдернул назад, затаскивая в здание, а через секунду на входе появился Коннор Люпин. Люди в плащах достали оружие и открыли ответный огонь, то же самое сделал и детектив полиции. Трое человек, приставленных к Бертону, сначала хотели открыть огонь по плащам, но завидев Коннора, тут же переключились на мнимого федерала.

Блэйк стрелял, как казалось, не глядя, и быстро отступал к калитке наружу, куда до этого хотел увести и Леброна. Частный детектив, наблюдая со стороны, заметил, как несколько пуль все же угодило в Андерсона, но тот как будто этого даже не почувствовал. Когда у него кончились патроны, он бросил пистолет и уже со всех ног помчался вон, на ходу обронив свою шляпу, а еще раньше успел лишиться очков, и Бертону даже показалось, что тот напоследок взглянул на него, но взгляд, помимо злобы, отображал и толику досады. Пока он не скрылся за металлической дверцей, его спину поразили еще как минимум две пули. Два приставленных к нему стража порядка тут же помчались за преступником, на ходу меняя магазины.

Неловко вылезши из колючих кустов, снег с которых угадил ему за шиворот, Бертон поднялся на ноги, тяжело дыша, будто это он тут бегал и стрелял. Сначала его взгляд зацепился за темную куртку человека, лежащего ничком чуть поодаль — это был третий полицейский, кровь которого теперь впитывала промерзшая земля. Он не шевелился. Повернув голову, он вдруг увидел лежащего на спине Коннора, вокруг которого уже оказались те два человека в плащах. Бертон тут же кинулся к нему.

— Коннор! — крикнул он, падая на колени перед другом и не обращая внимания на боль в руке.

— Бертон, ты жив? — хрипло процедил он. — Везучий... не то, что я.

— Держись! Это же больница, тебе сейчас помогут. К нему уже бежал тот же доктор, которого он недавно вытащил из-под пуль.

— Бертон... прости.

— За что?

— Я отвернулся от тебя... когда тебя уволили. Я был так... расстроен, что ты... самый честный коп в Нью-Йорке и... — Он закашлялся, изо рта потекла тонкая струйка крови. Врач расстегнул ему куртку и ножницами разрезал кофту и майку. В районе ребер кровоточила страшная рана. Не обращая внимания на врачей, он продолжил, с каждым словом все труднее ворочая языком:

— Я не верил твоим словам, — признался Люпин. Как же Бертон и сам хотел сознаться, что его слова действительно мало общего имели с правдой. Но он не рассказал лишь потому, что боялся показаться сумасшедшим. "А если бы я поведал, что было на самом деле: и там, в переулке, и в подземной стоянке, — поверил бы ты мне? А если бы поверил, чтобы предпринял? В конце концов, тебя могла бы ждать та же учесть, ведь ты верно сказал, что я куда удачливее тебя". Бертон хотел сказать все это вслух, объяснить другу, почему лгал, но понимал, что сейчас его это уже не волнует.

— Я не верил тебе, — повторил Коннор, — хотел докопаться до истины... Я попал... — вдруг прохрипел он так яростно, как только мог. — Он должен быть мертв...

— Ты попал, — сказал Бертон. — И он будет мертв.

Он не знал, услышал ли эти слова его друг, потому что его глаза закатились, а из целого легкого вырвался последний вздох, сопровождаемый едва видимым паром изо рта.

Леброн опустил другу веки.

Бертон молча собирал в сумку свой малочисленный скарб, и за ним наблюдали те самые люди в коричневых плащах. Судя по всему, они не особо удивились всему случившемуся, и вели себя так, словно ничего и не произошло, однако все же не подгоняли его и молчали, за что Леброн был им безмерно благодарен. Меньше часа назад умер его друг, пытаясь спасти его, пусть даже и не зная, от чего именно. Коннор сказал, что не верил его словам о случившемся с ним, и теперь Бертона мучили эти последние его слова. Настоящий друг не может сомневаться в словах друга, но зато должен сомневаться настоящий полицейский, а чтобы получить пулю за другого, нужно быть кем-то бо́льшим.

Двое в плащах — Аввал и Саниян — оказались агентами из организации "Тенелов". Бертон, конечно, слышал об этой конторе с таким странным названием, но, как и большинство остальных, практически ничего о них не знал, кроме того, что они работают по всему миру, как Интерпол, но их деятельность намного секретней. Что-то вроде ФБР, но куда более глобальная организация. Еще Джон знал, что их штаб в Бруклине находится на Кони-Айленде, на месте бывшего парка аттракционов. На этом знания о "Тенелове" у Бертона заканчивались.

— Там мне точно ничего не будет угрожать? — спросил он очередной раз у агентов, с трудом застегивая сумку одной рукой.

— Там намного безопасней, чем здесь или где бы то ни было еще, — ответил один из них, Аввал или Саниян — Бертон не знал, ибо не запомнил кто из них кто.

— И госпиталь у нас не хуже, чем здесь, — сказал второй.

Леброн лишь кивнул и забросил сумку на здоровое плечо, но тут один из агентов все же предложил помочь, отказываться же казалось глупо.

Даже когда они выехали на трассу, Бертон все никак не мог унять дрожь, но не из-за страха, что эти "тенеловцы" могут оказаться такими же фальшивыми, как и тот агент ФБР. Прошло всего около двух недель, как он ввязался во все это дело, а началось все с того, что ему было просто скучно, и мелкий частный детектив вдруг решил взяться за что-нибудь серьезное. "Но кто же знал, что банальное убийство может привести к такому?" — задал сам себе вопрос Бертон, и, кажется, даже вслух, но агенты, сидящие на передних сидениях, не обратили на это никакого видимого внимания.

Обдумывая все это еще лежа в больнице, Леброн таки решил, что все с самого начала не выглядело таким уж банальным и обычным. Убитый человек был не просто большим, а накаченным до состояния куска мяса — не обошлось без стероидов, — а на руках у него красовались перчатки с железными шипами. Даже местные бандиты, каких не так уж много из-за комендантского часа, никогда не использовали ничего подобного. Бертон это знал, он работал полицейским, и ему попадался всякий контингент, и самое необычное, что они при себе имели, — травматический пистолет, переделанный под боевые патроны.

Ему уже не казалась идея о подпольном бойцовском клубе логичной, хотя и с самого начала она была более чем натянутой, но все же единственной, что пришла в голову Леброну. Сейчас же у него идей не было вообще, одни лишь вопросы. "Возможно, — подумал он, — эти парни из "Тенелова" что-то да знают. А если они одни из тех, кто все это организовал? Главное, чтобы они не посчитали меня ненужным свидетелем. Хотя, если по интернету ходят целые видео, на которых засветились эти люди в черном, то избавиться от каждого у них руки не дотянутся, да и не стали бы они меня спасать от того "федерала", коли хотели затем избавиться. Шальная пуля могла избавить их от лишних хлопот".

Но самым мистическим Бертон все же считал нападение на него в подземной парковке. Целая обойма потрачена впустую, но вот нож... Обычный на вид нож, не считая налета желтизны, спас ему жизнь там, где не справилось огнестрельное оружие. Амбисидиан — так назвал его доктор Алим. "Но какая разница, из чего сделано оружие? А я ведь совсем забыл найти об этом сплаве информацию в интернете".

— Простите? — повернулся к нему один из агентов.

— А, ничего-ничего, просто мысли вслух.

"Ну вот, опять я болтаю сам с собой. Не удивлюсь, если их хваленая больница окажется лечебницей для психически нездоровых. А ведь они даже не сказали, почему приехали ко мне. Тоже для допроса? А я со всеми этими событиями даже и узнать у них ничего толком не смог. Даже не подумал".

— Скажите, — обратился он к ним, — а меня снова будут допрашивать? Тот агент ФБР, ну, ненастоящий, естественно, говорил про полиграф и даже гипноз. Может, тут он и не врал, но что нового я могу еще сказать?

Агенты переглянулись, и тот, что сидел на месте пассажира, ответил:

— Нам просто приказали доставить вас на базу "Тенелова". Если же вас решат допросить, есть более действенные методы, чем полиграфы и гипнозы, — сказал он, правда, без тени угрозы.

Сидящий за рулем смерил его недовольным взглядом, и тот умолк.

"Более действенные методы, чем полиграф и гипноз? Пытки? Это вряд ли, я же не преступник. Тогда что?" У Бертона все равно не было особого выбора, а потому он решил больше об этом не думать. Если его собираются пытать, он решил, что расскажет все сразу же, как только увидит хоть один жуткий пыточный инструмент, указывающий в его сторону, потому что он знал, что любой после продолжительных пыток обязательно, в конце концов, расколется, а если так, то нет смысла терпеть боли больше, чем необходимо.

Здание штаба организации "Тенелов" представлялось до нелепости большим и уродливым, хотя с чего ему быть красивым? Длинное и высокое, оно походило на прямоугольный белый торт. Небольшие оконца наблюдались лишь наверху, судя по расположению — на последних двух этажах. Помимо безвкусного торта, Бертон мог сравнить подобное здание еще лишь с оборонительной крепостью, а всю территорию штаба — с крепостным фортом. Периметр ограждали толстые стены, не менее трех метров высотой, что еще больше предавало ему сходство с оборонительной системой построек, правда, не ясно, от кого тут нужно защищаться. Еще одной странностью являлся металлический забор, идущий вдоль каменного. Он имел золотистый цвет, и Бертон лишь усмехнулся, подумав об амбисидиане.

Массивные ворота отъехали в сторону, и автомобиль оказался на небольшой заворачивающей асфальтированной дорожке, идущей вдоль ухоженного лесопарка из смешанных деревьев слева. Справа же располагались небольшие постройки неизвестного предназначения. Дорожка упиралась прямиком в парковку возле главного здания, того самого, большого и уродского.

Пройдя прямо по газону, все трое оказались у входа, где за прозрачными стеклами виднелся огромный вестибюль. На входе стояло двое охранников, хотя они не особо отреагировали на появление гостей. Бертон подумал, что нужно пройти вперед, к стойке, но двое его сопроводителей свернули направо, попросив Леброна не отставать. Там в стене оказался одинокий лифт, створки которого разъехались, едва один из агентов нажал кнопку вызова.

Лифт вывел их в просторное помещение, от края до края заставленное кабинками с низкими стенками. Немногочисленные работники то и дело ходили по рядам, передавая сообщения вслух и через записки, кто-то стоял у одного из многочисленных кулеров или столов с кофе и просто беседовал с коллегами, иногда посмеиваясь, а кто-то и вовсе спал прямо за столом. Леброн подумал, что будь помещение заполнено хотя бы наполовину, тут от сопровождающего шума заложило бы уши.

На вышедшую из лифта троицу, казалось, никто не обратил внимания. Свернув направо, они пошли вдоль стены до самого угла, после чего повернули налево и остановились лишь на середине. Один из агентов постучал в крепкую дверь из красного дерева, после чего из небольшого динамика рядом послышался дребезжащий звон и дверь приоткрылась.

Кабинет представлял собой просторное помещение с высоким потолком. Вся мебель в одном стиле, темная, и, будучи в основном из дерева, подчеркивала серьезность атмосферы. За массивным столом, прямо напротив двери, восседала женщина в строгом костюме. Она была азиатской наружности, ее темные прямые волосы ниспадали до самых плеч, а взгляд, как казалось, ничего не выражал, хотя Бертон подумал, что ей привычней быть недовольной.

— Присаживайтесь, мистер Бертон, — указала она ему на кресло, стоящее напротив стола.

Двое сопровождающих его агентов словно из сопроводителей превратились в охранников, встав по обе стороны от двери. У Бертона почему-то возникло такое чувство, словно его не охраняют, а сторожат.

— Меня зовут Камиогава, я глава этого филиала организации "Тенелов".

— Ну, мое имя вы уже знаете, — немного неловко отозвался Бертон. "Камиогава. Просто Камиогава и все? Это вообще имя или фамилия? Даже таблички с именем на столе нет, да и на двери, вроде, тоже пусто".

— Да, мы знаем о вас все, что смогли найти. Нам лишь хочется узнать, что на самом деле с вами произошло, из-за чего у вас теперь перевязана рука.

— Но я уже все рассказал полиции. У них и мои показания есть, они могут предоставить их вам, если...

— Они у нас тоже имеются, — прервала его Камиогава. — Только в них присутствуют некие нестыковки, а потому мы хотели бы, чтобы вы рассказала нам все в точности, что с вами произошло, даже если вам покажется, что эти подробности незначительны или... невероятны. Расскажите нам все.

Бертон пересказал практически слово в слово все то, что уже рассказывал полиции, начиная от первой встречи с бандитами на улице ночью и до потасовки на стоянке. Потом его попросили рассказать, что произошло в больнице, и он пересказал все то, что видел, хотя с тем же успехом это могли сделать и два агента, стоящие за его спиной. Он был уверен, что они и так все ей перескажут, как только он уйдет. О том, что он видел, как мнимого агента ФБР все же достало несколько пуль, Леброн, конечно, умолчал.

Когда он выложил все, что помнил, пусть эти воспоминания и были не совсем правдивыми, Камиогава вызвала человека, который должен был отвести его в больничную палату. Больше она ничего не сказала, даже не задала уточняющие вопросы.

Больница оказалась на другой стороне здания, хотя находилась она за забором. Чтобы туда попасть, необходимо было проехать другой дорожке, ведущей к парковке, и выехать уже из второго КПП. Здание больницы представляло собой почти точную копию штаба "Тенелова", только намного меньше, всего три этажа (хотя казалось, что еще ниже; судя по всему, в большом здании просто потолки выше), да и не такое длинное, хотя и не менее уродское. А еще в нем на всех этажах располагались окна, только зарешеченные. Бертон не сомневался, что больница является неотъемлемой частью всего комплекса и принадлежит организации, хотя позиционировала она себя, как отдельное независимое учреждение, просто случайно оказавшееся по соседству со столь внушительной структурой.