Палач

— С чего начнём? — спросил глядя на патроны в руках полковника.

— Давайте с винтовок, — он отложил револьвер на столик, что стоял на огневом рубеже и разделил патроны.

— Что можете сказать о винтовке? — спросил я, пока он отсчитывал патроны и ответ получил только после окончания этого дела.

— Винтовка Таэл тип 2 для кавалерии и вспомогательных подразделений. Калибр 1 нун. Однозарядная. Длина винтовки 100 нун. Вес — 320 терц. Прицельная дальность 440 халс, — ровным лекторским тоном довел информацию Будх.

Для себя я перевёл. Калибр около сантиметра. Длина винтовки примерно метр. С весом вообще беда, так и не пойму считать 100 терц за 500 грамм или можно сразу за кило. Из-за большой силы мне оба этих веса столь легки, что, пожалуй, не отличу. Прицельная дальность под 900 метров, поскольку халц это 200 нун или около 2 метров.

— Разрешите? — я мотнул рукой в сторону мишени.

— Конечно, — улыбнулся полковник.

Из-за отсутствия подсумков и прочего пришлось положить револьвер и патроны на столик аналогичный тому, за которым устроился эрл. Тут же отвел затвор в заднее положение и вставил патрон в патронник. Щелкнул затвором, фиксируя его в положении для стрельбы, и вскинул винтовку. По счастью эволюция оружия этого мира была столь же похожа на эволюцию оружия Земли, как и людская. Отличия в прицельной системе были, но столь ничтожны, что и упоминания не стоят.

С первым выстрелом торопиться не стал. Прицелился без поспешности и положил пулю в грудь ростового человеческого силуэта красного цвета. Дырка появилась сантиметров на пять ниже зелёного кружка обозначавшего сердце. Недовольно мотнул головой, ведь целил я именно в центр этого кружочка.

Загнал второй патрон в патронник и учел свои ошибки связанные не столько с незнакомым оружием, сколько с изменившимся зрением. Мои глаза могли создавать двукратное увеличение рассматриваемого предмета, и я не до конца научился управлять этим. В целом такой встроенный бинокль должен помогать, но сейчас я из-за него немножко обманулся. В момент выстрела цель прыгнула с расстояния примерно в половину километра на 250 метров вперёд. Ну как тут не обмануться? Ну, это ничего.

Вторая пуля легла точно куда нужно и в этот раз "скачек" цели не помешал, а помог. Тут же отправил третью в голову мишени, прямо под срез воображаемой каски. Остальные пули уложил аккуратненько в кружок сердца ради тренировки. Ничего выдающегося, особенно если учитывать возможности моего нового тела, но эрла впечатлило.

— О-о-о! — восхищение протянул полковник.

Я поджал губы и многозначительно покивал головой. Мол, знай наших. Стрелять хуже значило уронить себя в их глазах, но, даже стреляя так, я показал далеко не все на что был способен. Да в этом тире и не показать все моих возможностей даже прежних.

Дворянин стрелял немногим хуже. Семь из десяти пуль легли в "сердце". Остальные три отверстия появились рядом, но не в круге.

— Превосходно, — сдержанно покивал я.

— Вы были лучше, — ответил он заслуженной похвалой на ещё более заслуженную.

— С таким телом стрелять хуже, чем я это сделал, настоящий смертельный грех, — обнажил зубы в улыбке я.

— Ваша, правда, — он улыбнулся в ответ и пришёл черед револьверов.

Стреляли, разумеется, не на 500 метров и даже не на 50 хотя заявлена была именно такая прицельная дальность. Стреляли с сорока метров. Вот тут мазать был настоящий грех.

Мои предположения оказались полностью правильными. Вскоре Будх подтвердил, что комплекс, где мы были, большей своей частью находится не на поверхности земли. Но ИЦ 12 не был закопан в простой грунт. Он благоразумно прятался в скальной толще в одном из горных ущелий в протяженном и очень древнем горном хребте. Ущелье называлось Уханье совы, а горный хребет звался Хребтом великана.

Из скал выдавалась только малая его часть: непосредственно вход и некоторые наблюдательно-оборонительные сооружения. В этом месте ему не грозило ни землетрясение, ни наводнение. Оборонять его, даже если кто-то нападет на секретное военное учреждение в глубине сильной страны, можно было достаточно просто. Впрочем, так же как и обеспечивать секретность. Случайных людей не было не то что на самом объекте, но и вообще во всем ущелье Уханье совы.

Эрл рассказал мне об этом прямо и достаточно подробно, что называется в красках, перед тем как предложить прогулку в небольшой дворик, что был перед входом. Я, демонстрируя все возможное простодушие, согласился. В сопровождении двух вооружённых солдат, мы прошли несколько лестничных пролетов и миновали нечто вроде шлюза из стальных дверей под охраной. Тут я увидел местный вариант лифта, работавший, как не странно, на чьей-то мускульной силе, а не на электрической тяге. Лифт был предназначен сугубо для грузов и оставшийся путь до выхода мы проделали так же по лестнице.

Выход тоже был устроен по типу шлюза с караульных помещением для группы быстрого реагирования и дежуркой внутри. Тут были ворота для пропуска больших грузов и двери для пешеходов. В этом шлюзе к нам прославили ещё двух вооружённых сопровождающих. У этих были револьверные ружья, что привело меня в некоторый ступор. Эти ружья хоть и упоминались, но я был уверен, что увижу однозарядные винтовки Таэл или их многозарядный аналог, но, похоже, вторые были крайне редки. Существовал ещё вариант с тем, что я недопонял реакцию собеседника, когда демонстрировал схемы такого оружия, но он был ничтожно мал. Скорей уж они были недавно изобретены и попросту ещё не поступили на вооружение.

Теперь возможно и не перевооружат. Это дело не быстрое. Пока станки сделаешь, пока на заводы поставишь. Опять же схему производства и сборки отработать надо. Так что возможно армию будут перевооружать сразу на пистолеты-пулеметы. Не сто процентов так, но вероятность не маленькая. Наладить штамповку Судаевых может и сложнее чем производство винтовок, но явно не в разы. Хотя в производстве оружия я далеко не эксперт и вполне могу в чем-то или же во всем ошибаться.

Ладно, чего гадать на кофейной гуще? Время покажет. Все увижу, если доживу. Если мои благодетели не решат, что получили от меня все что можно и говорливого клиента следует убрать, дабы не было даже гипотетического шанса посвятить в секреты Земли кого-то ещё. Разумеется, того, кого не следует. Это может стать для меня вполне логичным исходом.

Почему Таэлам предпочли эти довольно убогие ружья, тоже не понимаю. Ну да четыре выстрела можно сделать потенциально быстрее, чем четыре выстрела из однозарядной винтовки, но потом, нужно, щелкая барабаном, по одному вставить эти патроны. На мой взгляд, а я кое-что в этом понимаю, на выходе общая скорострельность будет лучше у Таэла с его продольно-скользящим затвором.

Пройдя через внешние двери входа-шлюза, мы оказались посреди довольно типичного внутреннего замкового дворика, основанием которому служила искусственно выровненная скальная порода. Вот только замок этот был далёк даже от самого позднего средневековья. Напротив ворот в подземелья ИЦ стояли массивные ворота из клёпаных и усиленных железных листов. Две имевшихся башни со всех сторон зияли не только ружейными бойницами, но и пушечными. На стенах тоже имелись удобные места для большого числа стрелков. В самом дворе расположилась пушечная батарея со всем необходимым. Ещё одна угадывалась на скальном карнизе, на господствующей высоте. Из ущелья её наверняка не разглядеть, а вот с того карниза можно бить по нему сверху вниз прямой наводкой.

Пользуясь возможностью, взглянул не только на ближайшее окружение, но и на небо. Не увидел ничего необычного. Само небо привычного цвета. Если и есть отличия, то они скорей из-за моего изменившегося зрения, нежели из-за разницы в атмосфере. На обычном небе вполне обычные белесые облачка. Не знаю, как называют местную звезду, но она одна и выглядит вполне как родное земное светило. Насколько интенсивно светит оценить трудно, но смотреть на светило так же небезопасно для зрения, как на Земле.

Прикрыл глаза, принюхался и прислушался. Запахи понравились. Ещё бы мне не понравился чистый горный воздух с нотками травы и далёкой хвои. Кроме хвои и травы ветерок доносил и другие запахи, но кроме исходивших от ближайшего окружения других запахов было не вычленить. Ну, разве что запах дыма. Дыма не от костра, а от чего-то механического. Он сочетался с не громким пыхтением и погромыхиванием парового механизма. Звуки эти доносились откуда-то из-за ворот и становились все громче и громче. Совсем необязательно было видеть, что там приближается, что бы догадаться о том, что к нам кто-то едет.

Ворота открылись, и практически в этот самый момент во двор вползала паровая карета. Именно так, поскольку видом это была самая настоящая карета со всеми её атрибутами, но двигалась она благодаря паровому движителю. За каретой пристроилась паровая колымага попроще, но с тяжело груженым кузовом.

Впереди и позади паровиков ехали с готовыми к стрельбе ружьями верховые солдаты. Транспортом этим всадникам служили далеко не лошади. То были самые настоящие ездовые птицы. Можно было сказать, что эти птицы походили на страусов, но с тем же успехом можно сказать, что орёл походит на воробья. Они были большими и сильными с купцами рудиментами крыльев и мощными ногами с затупившимися от постоянного бега, но все равно чудовищными когтями. Клювы у них тоже намекали на совсем не мирный характер. Такими костяными таранами можно было черепа проламывать не людям, а, наверное, слонам. Люди смотрелись на этих исполинах пигмеями, и сразу было понятно, что они почти не чуют веса своих седоков. Людей на них можно было сажать парами и тройками, только бы поместились. Эти птицы смогли бы легко таскать даже кого-то серьезно тяжелее меня.

— Что за существа? — заинтересовался я.

— О дорогой друг это птицы дурынды, — наставительно сообщил мне эрл Будх.

— Что? — я едва не поперхнулся.

Его слова прозвучали не совсем так. Он назвал птиц большими дурами, но использовал слова, обозначающие не умственные способности, а размеры. Я интерпретировал эти слова именно как птицы дурынды.

— Ну, так их называют. Птицы дурынды. В древности они были настоящим бичом человечества. Охотились на нас и пожирали. Впрочем, охотились они далеко не только на людей. Потом охотники научились устраивать на них ловушки и ко времени основания Святой Империи их почти истребили. Но кто-то умный умудрился приручить дурынду и научился ездить на ней. Имперцы стали отлавливать и разводить их и вскоре в Святой Империи появилась самая страшная в мире кавалерия. Воины и птицы в тяжелых доспехах были воистину неудержимы. С ними не мог сравниться вообще никто, — он снисходительно посмотрел на меня, а я отметил в его словах одну интересную особенность.

Он говорил "Святая Империя". Ни рексария, а другие слова вроде святая рексария рексарий, которые я интерпретировал так. Отметил, но немедля расспрашивать не стал. Для разговоров будет ещё достаточно времени. Будет время узнать, что там за Святая Империя или рексария рексарий была и где она теперь находится.

Тем временем карета и паровой грузовик остановилась посреди двора. Вокруг них устроились птицы. Они каким-то образом поджали длинные ноги и уселись на землю, будто в гнезда, что позволило всадникам сойти с них. Водитель парокареты соскочил со своих козел, обежал свой экипаж, откинул лесенку из пары ступеней и поспешил открыть небольшую дверцу.

Из этого экипажа тут же сошёл некто комплекцией напоминающий меня и также не производящий впечатление увальня. Он без труда поместиться в маленький дверной проем и соскочил на брусчатку не воспользовавшись ступенями. Я невольно уставился на этого бугая. Покатый массивный лоб и выпирающие надбровные дуги делали его похожим на какого-то питекантропа. Его легко можно было представить в звериной шкуре, а не в чёрном мундире, скроенном по мощной фигуре. Мундир не был армейским и не имел знаков отличия кроме единственного цветистого шеврона на плече. Шеврон с гербом феодала, а значит, и воин был из феодальной дружины или личной охраны. Вооружен этот бугай был нестандартно большой саблей и огромным тесаком, но стрелкового оружия при нем видно не было.

Следом за громилой, но уже по лесенке сошёл тщедушный человек, казалось, состоявший только из костей и кожи. Этот человек тоже был облачен в чёрный мундир с таким же, как у здоровяка, шевроном, но оружия при нем не было вовсе. Отсутствие железа на поясе компенсировалось его наличием в голове. Из обтянутого бледной кожей лысого черепа торчала не то серебряная, не то посеребренная железная спица. Наверняка антенна, поскольку ее больше всего и напоминает. На левом виске был встроенный в череп маленький тумблер и пара настроенных колесиков. На правом красовался единственный, но занимавший половину виска, разъём для подсоединения чего-то или к чему-то.

Следом за странными людьми сошёл вполне нормальный пожилой мужчина с седой бородой лопатой и серьёзных размеров лысиной на непокрытой голове. Этот был в армейской форме при полковничьем звании и наградах. На поясе револьвер и кинжал, что напомнил мне бебут. В дополнении к оружию имелся планшет для документов. Надо сказать, что вполне традиционного для Земли вида планшет. В таких во времена ВОВ офицеры карты таскали, но и после они никуда не делись.

— Это комес полковник Гецат. Он здесь конечно по другим делам, но привёз кое-что для тебя, — Будх стрельнул глазами в сторону гостя с большой лысиной.

— И что же? — проявил я интерес.

— Документ. Теперь ты гражданин рексарии Волосия лорд Влад. Только с фамилией проблемы. Мы не знаем твоего родового имени, — расплылся в улыбке благодетеля эрл.

— И что я останусь без фамилии? — ответил искренней улыбкой я.

— Нет. Просто нужно вписать.

— Вписать, — я задумался.

Была полузабытая родная русская фамилия, которая будет столь же малопонятна местным, как и мое имя. Вдобавок в отличие от здешних фамилий она длинна и сложна для произнесения. У меня же самого эта фамилия ничего не вызывает. Да были родители, что дали мне ту фамилию, но я отринул ее и столько раз менял, что родители и фамилия у меня почти не ассоциируются друг с другом.

— Henker, — буквально само непроизвольно сорвалось с моих губ.

— Как? Как?

— Хенкер, — уже вполне осмысленно произнёс я.

— Это что-то значит? — он заинтересовался не на шутку.

— Так, — скривился и взмахнул рукой, — напоминание о прошлом.

— И все же? — решил настаивать мой собеседник.

— Этим словом обозначают палача на одном из языков моего мира. Так меня назвали перед... — я запнулся в поисках формулировки. — Перед тем как я сюда попал.

— Палач, — тихо и задумчиво сказал Ван.

Мы никогда не касались того кем я был на Земле и в дальнейшем раскрывать душу мне совершенно не хотелось, так что судить о прошлом источника ценной информации местные могли только вот по таким оговорками. За кого они меня примут, меня волновало довольно слабо. На мой взгляд, придумать что-то хуже моего действительного занятия, хоть и можно, но довольно непросто, а выдать себя за "белого и пушистого" все равно не получится. В моей обширной практике, какой только грязи не было, а это невольно сказывается на поведении человека. Такие особенности умные люди умеют замечать.