Борджиа: Гроза над Италией

И прочитали, и убедились. Бумага, надобно сказать, была страшненькая. От неё несло даже не кровью и пыточными подвалами, а гарью костров 'во имя Господа и веры истинной'. Признаюсь честно, мне было противно держать в руках... такое. Пользоваться подобным следовало лишь как той отравой, которая лишь в минимальных дозах и единичных случаях употребления становится лекарством. Иначе же — смерть, причём в страшных мучениях. Увы, но с волками жить — сам шкурой обрастёшь и на луну завоешь.

Оставалось задать лишь один вопрос, ответ на который был известен заранее.

— Скажите мне, Пьеро, где больше всего сторонников Савонаролы, продолжающих разбрасывать семена гнева и войны по всей Флоренции?

— В монастыре Сан-Марко, конечно, — вздохнул Медичи. — Савонарола бежал, кое-кто арестован вами же, но другие остались. Сами они больше не кричат...

— Совсем?

— Кричат меньше, — поправился Пьеро. — Только их слушают. И слуху помогает звон золота из кошельков Содерини, Уццано и иных.

— Тогда сегодня же монастырь Сан-Марко будет окружён, а находящиеся в нём либо склонятся перед посланником самого Папы Римского, покаявшись в своей склонности к еретическому учению Савонаролы либо... Тот документ, что у вас в руках, даёт мне большие полномочия.

— И вы пойдёте на такое? Ах да, зря я спросил. Кардинал Чезаре Борджиа. несмотря на свою молодость, уже успел приобрести некоторую известность.

Именно так. Сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация начинает работать на тебя. Родриго Борджиа тоже, хм, создал себе репутацию, но несколько иного рода. Такую, что мне с самого начала понадобилось выстраивать свою собственную, отличную от понтифика. И каждая из наших репутаций полезнее в своих случаях. Жизнь, как ни крути, сложная штука.

Вот Джованни Медичи, тоже кардинал, тяжко вздыхает и явно шепчет молитвы. Память, доставшаяся по наследству, подсказывает, что раньше был куда менее богомольным, теперь же... Ряса явно не слишком хорошо влияет на мозг некоторых её носителей. Если же к собственно кардинальской или иной сутане добавить частое чтение разных 'библий' и выслушивание проповедей фанатиков вроде Савонаролы, тогда совсем плохо может оказаться. Надо что-то менять в окружающем мире. Медленно, осторожно, двигаясь аккуратными шагами, но не абы куда, а в нужном направлении. И хвала всем высшим силам — а они несомненно есть, мне ли это не знать — что ресурсы для этих самых изменений есть уже сейчас. Потом, ежели правильно всё делать, их станет куда больше. А пока...

— Считайте, что находящиеся в стенах Сан-Марко сподвижники Савонаролы — а значит ваши враги — больше не доставят хлопот. Заодно и скажут, кто именно из семей Флоренции больше других связан с Савонаролой и как именно связан. Что особенно ценно, показания будут получены не под пыткой. Вы же знаете, Пьеро, я умею убеждать людей. Но вы...

— Говорите, Чезаре! Есть другая часть... работы?

— И сделать её можете только вы. Приказать закрыть ворота города сразу после того, как мои люди окружат монастырь Сан-Марко. Незадолго же до сего события было бы хорошо пригласить в ваш дворец представителей тех самых семей: дружественных, нейтральных, даже враждебных. Обещав, если нужно, полную безопасность.

— Репутация Медичи...

Кардинал Медичи, брат Пьеро, пискнул было что-то, но тут же был прерван. Уже потому, что не понял сути высказанного мной предложения. Ну почему Борджиа всегда подозревают в излишнем коварстве? Вопрос риторический, я и так понимаю, что 'отец' постарался со своими порой слишком яркими действиями, не внушающими другим и тени доверия к своим словам.

— А кто сказал, что они подвергнутся хоть малейшей опасности, мой дорогой Джованни? Зайдут во дворец, выйдут из него без малейших проблем. Только к тому моменту и Сан-Марко перестанет быть оплотом сторонников Савонаролы, и город окажется закрыт, да и вы будете знать, кто именно и до какой степени поддерживал фанатика-доминиканца. А уж со знанием, кто есть кто среди ваших врагов и на какие действия каждый из них способен, правильно разыграть сию шахматную партию вы сможете без особенного труда.

— Безопасность для членов флорентийских семей не значит её же для наёмников и слуг, — злорадство в голосе Мигеля било через край. — Без поддержки наёмных и вассальных клинков они смогут немногое, даже если захотят. И на банки ваших соперников, которые поддерживали еретика Савонаролу, обещания безопасности могут не распространяться. Векселя, золото, серебро... Для герцога Флорентийского это не будет лишним. Ни для кого не будет.

Намёк прозвучал и наверняка был услышан. Дескать, Господь повелел делиться... Даже амёбы это услышали и с незапамятных времён делятся ровно пополам. Право слово, зачем Медичи конкуренты из числа врагов? Лучше дать им выбор — полностью поддержать новую-старую власть, но увенчанную герцогской короной, либо лишиться большей части своего имущества. Но на всякий случай я уточнил, дабы слова моего друга и помощника поняли действительно правильно.

— Сначала ведь можно поговорить по-хорошему, а уж потом. если не внемлют увещеваниям, принять иные меры.

— Прийти могут не все, — процедил Пьеро.

— А вот с не пришедшими разговор будет идти как с явными врагами. Ибо это есть неуважение не только к вам, Медичи, но и к самой Флоренции, на землях которой они живут и процветают.

Ещё немного разговоров, уточнений и... Пьеро де Медичи окончательно удалось убедить последовать разработанному плану. А вместе с тем я понял ещё один немаловажный аспект, касающихся будущих отношений с Флоренцией. Здесь нужен хороший посол, который будет не столько дипломатом, сколько наблюдателем, а порой и устами рода Борджиа. Иначе нерешительность будущего герцога может дорогого стоить. Прежде всего ему самому.

— Мигель, для окружения Сан-Марко и взятия его под контроль будет достаточно двух сотен солдат из числа наших и одну, я надеюсь, предоставит нам герцог Флорентийский, — взгляд в сторону старшего Медичи и уточнение. — Они будут вне монастыря, внутрь пойдут исключительно мои люди.

-Под вашим, кардинал, командованием?

— О нет, Пьеро. Номинально будет руководить капитан Рикотто.

— Понимаю... Очередной удобный для вас человек.

— Так и есть, — ничуть не смутился я, да и Мигель, которого явно попытались уколоть, лишь ехидно хмыкнул, показывая своё к этому отношение. — Ещё по полусотне отправится к каждым воротам города. Оставшиеся же во главе с Мигелем помогут в охране дворца, дабы не было различных эксцессов со стороны приглашённых ваших гостей.

Дворцовый переворот, вот то, что предлагалось. Быстро, в меру нагло, с поддержкой оного со стороны официальной церкви и соседнего государства по совместительству. И шансы на успешный исход были более чем приличными. Осталось лишь получить конечное одобрение Пьеро де Медичи и готовиться к занятию монастыря Сан-Марко, внутри которого так много важного, полезного... способного говорить, выдавая важные тайны.

* * *

И вот первая часть плана закончилась. Монастырь Сан-Марко захвачен, пусть это и оказалось куда более сложной задачей, чем представлялось изначально. Имелись пленники — к сожалению, в их число не попал настоятель монастыря, выбравший пузырёк с ядом, лишь бы не начать говорить — кое-какие интересные бумаги. Более того, несколько защищавших монастырь солдат тоже оказались в плену. Кто-то был ранен, кое-кто сам бросил оружие, не желая гибнуть за идеалы Савонаролы и его последователей. И трое — солдат и два монаха, один из которых был кем-то вроде секретаря у отца Франциска — сейчас стояли передо мной, заметно побитые и связанные. Где? В месте, где совсем недавно жил и работал тот самый самоотравившийся настоятель. Только теперь в его кресле сидел я, а позади стояла Бьянка, готовая помочь как словом, так и делом. Любым, благо какое-либо почтение к монахам у неё и так то было не на великом уровне, а уж учитывая проведённое в моём обществе немалое время... В общем, она сейчас могла и по мордасам им двинуть, и выпотрошить одним из своих кинжалов, благо 'отпущение грехов' сразу получит, аж от целого кардинала.

— Ну что, грешники и еретики, будем душу то облегчать, дабы избежать сурового наказания? — довольно мирно поинтересовался я у выбранной для разговора троицы. — Или придётся переходить от нормального разговора к тому, который так любят ваши собратья-инквизиторы? Сам то я вас на ленты резать не буду, другим поручу. Правда удовольствия никому из нас это не доставит. И да, чтобы избежать недопониманий. Вы, согласно эдикту Александра VI, уже еретики, как последователи отлучённого от церкви Савонаролы, беглого монаха. Однако! Можете не просто облегчить свою участь, но и получить полное прощение при достаточной разговорчивости, — уточнил я важный аспект своего предложения. — Скажете, что мне нужно, после чего свободны. Не сразу, а, допустим, дней через пять-семь.

Сами по себе мои слова мало что значили, только вот под ними находилась серьёзнейшая база — собственно взятый штурмом монастырь, почти поголовно перебитая охрана, пленённые монахи и отравившийся настоятель. Это давало пленникам понимание того, что и с ними церемониться никто не станет, нужные сведения получат тем или иным способом.

Что до этой конкретной троицы — солдата по имени Джованни, прикреплённого к переводу книг и разных документов Марка и того самого 'секретаря' покойного настоятеля Гвидо — они были выбраны не столько по причине значимости, сколько из-за замеченного мной нежелания подвергаться пыткам и отсутствию явных следов фанатизма. Хотя с Гвидо могло быть и не совсем так, но уж больно интересную должность он занимал.

— Я прошу о милости, Ваше Высокопреосвященство, — бухнулся на колени Марк. — Помилуйте согрешившего по незнанию, позвольте покаяться и делами искупить содеянное...

Пошло-поехало. Как раз то, что и требовалось. Если заговорил один, побуждаемый теми или иными мотивами, то за ним и другим легче выкладывать то, что раньше говорить не хотели. Начать же стоило... с того, кто именно прислал сюда солдат и какие планы на ближне— и среднесрочные перспективы строили приверженцы Савонаролы вкупе с флорентийской знатью, готовой союзничать с бесноватым доминиканцем. Мне оставалось лишь сказать Бьянке, чтобы она перестала стоять за моей спиной, а присаживалась, брала бумагу, перо с чернилами и начинала записывать откровения поплывших пленников. Они... старались. Старались сильно, старались хорошо. И плоды их откровений не слишком ровными строками с периодически образующимися кляксами, но таки да ложились на бумагу.

Какие лица, какие имена! Семья Содерини, особо ярко засветившаяся и именно их наёмники по большей части были задействованы в охране монастыря. Ручеллаи тоже. пусть и в чуть меньшей степени. Договорённости с Савонаролой по поводу полного содействия в сокрушении 'тирании Медичи', финансовые обязательства. Наивные! С Савонаролой договориться нереально, как и с любым другим фанатиком. Он будет обещать, а потом отопрётся от всего сказанного, ибо ему 'Господь повелел' действовать так, а не иначе.

Другие семьи, включая давних ненавистников рода Медичи, а именно изгнанных за пределы Флоренции Альбицци, также подсуетились, заранее готовясь к... французскому вторжению, которое воспринимали пусть и не как манну небесную, но как удачный инструмент для окончательного избавления от власти Медичи. То, что за такую помощь потребуется дорого заплатить, в том числе вассальной зависимостью от французской короны, а также рядом земель и крепостей, считалось 'приемлемой ценой'.

А вот с чем Медичи ошибся уже теперь, так это с семейством Гонди, которые вроде бы объявили о своём нейтралитете. Ага, щ-щаз! Не более чем простое прикрытие, чтобы наблюдать, делать определённые выводы, после чего либо действовать самим, либо через союзные семьи. Много чего предстояло сегодня узнать Пьеро де Медичи! И мало что из узнанного ему понравится. Твою ж мать, это надо было настолько не контролировать ситуацию, чтобы позволить развиться у себя под боком целому змеиному гнезду... в рясах.

Эх, были бы таблетки для повышения решительности! Тогда Пьеро получил бы двойную... может даже тройную дозировку. Вроде бы и не глуп, а в то же время нерешителен просто до одури. Зато теперь я окончательно убедился в том, что без нескольких наблюдателей и грамотных советников под боком этому новоиспечённому герцогу не выстоять. Сольёт Флоренцию, как пить дать сольёт, выжидая и жуя резину вместо того, чтобы действовать.

— Есть что принести герцогу Флорентийскому, — улыбнулась Бьянка сразу после того, как первый, сжатый этап допроса был завершён. — И допросные листы, и найденные бумаги — они доказывают участие и монахов, и нескольких семей Флоренции в заговоре Савонаролы. И не только его, но и коронованной особы.

— А вот это мы до поры вперёд выдвигать не станем. Не стоит излишне пугать Медичи.

— Тогда что будем делать?

— Всё просто. Полсотни флорентийцев и столько же наших солдат остаются тут. Охрана пленников, разбор и сортировка монастырских архивов, которые я по возможности хочу вывезти в Рим, как и часть пленников.

— Часть?

— Ну не всех же. Только тех, с которыми говорить надо долго и вдумчиво. Пригодятся, чтобы вскрыть связи с Францией и всех тех, кто будет поддерживать вторжение в италийские земли французских варваров.

— Вот оно как...

— Именно так. Да, я надеюсь, что гонцов во дворец Медичи уже успели послать.

Успели. Оказалось, распорядились сразу же после того, как были подавлены основные очаги сопротивления. Кстати, о нём...

Потерь среди наших солдат было немного, а ранеными уже занимались, благо о том, чтобы к каждому мало-мальски крупному отряду были приписаны доктора, пусть и не из местных, кхм, светил, я заранее озаботился. К тому же 'светила' мне нафиг не требовались, они слишком уж раздулись от собственной мнимой важности и в штыки встречали те самые нововведения, которые внедрялись с моей подачи для своих солдат в приказном порядке. Зато я мог быть уверен, что никто не умрёт во время хирургического вмешательства от болевого шока, да и риск заражения ран от занесённой грязи заметно снизится.

Замечательно проявили себя аркебузы, снабжённые кремневыми замками. Проблема с ними заключалась лишь в одном — слишком малое количество. Нужна была сталь наподобие 'толедской', требовалось и достаточное количество мастеров, умеющих её получать и грамотно работать с механикой. Проблема решалась, но не так быстро, как хотелось бы. А мастера из Арагона, о доставке которых хлопотали люди 'отца' в тех местах, должны будут прибыть примерно через месяц.

В любом случае, захват Сан-Марко дал нам именно то, чего от него и требовалось — доказательства причастности как местных церковников, так и немалого процента флорентийской знати к заговору Савонаролы по свержению Медичи. Большего и не требовалось. Свидетели, причём ни разу не пытанные. Документы, в которых встречались оч-чень интересные намёки. Связать одно с другим, и получается вполне достаточная база для того, чтобы ответные действия являлись полностью оправданными. Юридическая точка зрения, о ней даже в это время без нужды забывать не стоило.