В погоне за вечностью

— На. Держи. — Он протянул ей какую-то зелёную кашицу, растёртую на плоском камне.

— Что это?

— Это бичути, — пояснил ботаник с невозмутимым видом. — Индийская жгучая крапива. Отличное средство при растяжении связок и боли в мышцах. Нужно ритмично втирать в кожу. Но, если не хочешь, то можешь попросить какое-нибудь средство у Итана. Вон он уже час неотрывно на тебя пялится.

— Бичути вполне подойдет. — Белла снова улыбнулась ботанику. — Спасибо, Джон.

Тот рассмеялся.

— А ты ничего, — он ей подмигнул. — Думал, что сдашься ещё в первый же день. Не ожидал, что сам подойду к девчонке с предложением о помощи. Обычно женщины пустоголовы и плаксивы, приятно встретить исключение. Считай, что прошла мою личную проверку, Белла.

— Спасибо.

— И я смотрю, Питер не дает тебе прохода. Будь с ним на стороже, он не вызывает доверия. — Чуть тише предупредил ее Джон.

— Питер — осел, каких поискать.

— Сложно с тобой не согласиться, — рассмеялся ботаник. — Ладно. Если соберёшься отлучиться, то хотя бы говори. — Он поднялся, ссутулился, как обычно, и не спеша побрёл в свой гамак.

Кому говорить? Белла закусила губу, в задумчивости. Может ли она доверять этому странному Джонатану Смитту?

Вряд ли. Было в нём что-то неправильное. Что-то, что не давало ей покоя. Никто здесь не вызывал у неё доверия: биологи ни с кем не сближались, шушукаясь только друг с другом. Питера она так и вообще терпеть не могла. Охрана ей не приглянулась с того момента, как её под конвоем заставили уехать из больницы, Итан — шпион, ботаник — какой-то мутный и скрытный, и он самый первый выступал против её участия в экспедиции, отзываясь о ней не в самых лестных тонах.

Ни на кого из этих людей она не стала бы полагаться. Значит, ей нужен в арсенале нож. И как можно скорее.

* * *

Индия, Предгорье,

12 мая, 07:00

Утро выдалось сырым и пасмурным. Белла чувствовала себя разбитой, усталой, вымотанной. А ведь впереди еще предстоял тяжелый подъём в гору.

Душный воздух оставался неподвижным внизу, у самой земли. И лишь высоко в кронах ветер напевал свою утреннюю песню, путаясь в струнах деревьев, и шелестя их вечно зелеными глянцевыми листьями. Мелкие обезьяны перепрыгивали с ветки на ветку, раскачиваясь и пища, подпевая музыке ветра.

Изабелла снова вытрусила свои ботинки, забытые ночью под гамаком. Хорошо, что она спала одетой, и не нужно было взбивать и перебирать свои вещи, как это делали почти все мужчины, собираясь.

А это что? У нее в гамаке под подкладкой для молнии лежала какая-то бумажка. Записка.

'Вечером после отбоя выйди из лагеря. Нужно поговорить наедине'.

Да сейчас! Разбежалась. Записка была не подписана. Что, если это Итан. Или Питер. Даже не понятно кто хуже, и Белла ни такая дура, чтобы идти в подготовленную для нее ловушку.

А что, если это тот самый, о ком она столько думала? Тот, кто так потрясающе целуется, но ничем больше не выдаёт себя?

Что за подростковая скоромность? Хотел бы с ней поговорить, подошел бы прямо сейчас! Записку кстати так и не подписал. Тоже мне, герой. Белла почувствовала раздражение и даже легкую обиду на этого самого тайного поклонника — подлец! Заставил ее потерять голову от одного только поцелуя, а теперь спрятался!

Может быть, целоваться с ней ему не понравилось? Иначе бы он не скрывался от нее так долго. Неужели только она одна тогда испытывала трепет и головокружение? Чертов мерзавец!

— Никуда я не пойду после отбоя! — прошипела девушка и, скомкав бумажку, кинула ее в густую мокрую от росы траву.

И невольно отметила, что Итан МакГрегор проследил за полетом бумажки и поморщился.

После быстрого завтрака Белле удалось поговорить с Ником, и тот отдал ей лишний мачете, что когда-то принадлежал Бихлеру. Теперь у нее на поясе висело холодное оружие, как и у всех остальных. С этим здоровым чуть изогнутым ножом она чувствовала себя практически неуязвимой. Глупо, конечно. Но теперь она не была полностью безоружна, теперь у нее хотя бы есть шанс дать отпор. И это ее радовало.

Итан несколько раз хотел к ней подойти, как бы невзначай, но Белла делала вид, что не замечает его, и старалась не оставаться одной. На всякий случай. Интересно, что бы врач ей сказал? Начал бы запугивать, угрожать? Или еще раз заверил бы, что всё ей просто привиделось. В любом случае Белла не собиралась ни кому выдавать его секрет, может быть сказать об этом Итану, и он от нее отстанет?

Подъём сегодня был особенно крутым, и это значило, что они уже близко подобрались к заветной цели. Поскорее бы прибыть на место, и заняться тем, что Белла умела делать лучше всего — переводить свитки с древнего языка дравидов. Только эта мысль не давала ей раскиснуть. И девушка то и дело подбадривала себя ею.

Занятия альпинизмом были для Изабеллы в новинку. Приходилось много подтягиваться вверх, цепляясь пальцами и за выступы в камнях. Ник разбил их по двое в пары, закрепляя страховки и канаты на поясах каждого. С Беллой рядом карабкался Майкл Грей, военный, ответственный за ужин и провизию в их отряде. Парень был улыбчивым, что-то без конца говорил ей, даже шутил, но большую часть его слов Белла пропускала мимо ушей, сосредотачиваясь исключительно на том, как бы не сорваться с отвесного склона. О, как же у неё болели руки от напряжения.

— Знаешь, в чём, на мой взгляд, цель этой экспедиции, — улыбаясь, сказал ей Майкл, и кивнул на свой огромный рюкзак с провизией. — Набрать с собой побольше, унести это всё подальше и там съесть.

Девушка невольно улыбнулась.

— Зато у тебя с каждым привалом ноша только облегчается, — заметила она.

— Так бы и было. Но скажи спасибо Бихлеру и Лэнгдону. Как думаешь, куда переложили большую часть вещей из их рюкзаков? Смотри, только и ты сама не сорвись вниз, а то и твой рюкзак придётся тащить. — Парень снова ей улыбнулся. — Шучу я. Выкинем мы твой рюкзак, если что.

Девушка промолчала, и сильнее вцепилась руками в канат. Главное не смотреть вниз. Тогда взбираться над ущельем будет проще. Она никогда не боялась высоты, но одно дело карабкаться по скалам. И совсем другое — карабкаться и смотреть в расщелину в скале. Тогда руки непроизвольно начинают дрожать, и бросает в пот. Значит лучше не смотреть.

Острые скалы казались неприступными. И как им подниматься на самый верх, по отвесным каменистым склонам? Это же кажется практически нереальным. Миссия не выполнима.

Белла думала, что хуже ничего и быть не может.

Может. Когда с неба стал накрапывать дождь, карабкаться в гору стало практически невозможно. Намокшие камни скользили под пальцами. Ботинки увязали в грязи. Склон становился опасным, а расщелина еще ужаснее. А когда начнётся сезон дождей, здесь и вовсе будет невозможно пройти, и без того зыбкую тропинку в скалах смоет потоками.

— Нужно переждать дождь, — крикнул Ник, впереди идущему Питеру. — Нет смысла надрываться, мы всё равно практически топчемся на месте.

— Исключено. — Ответил ему Питер. — Идём, пока можем идти. И точка.

Ник состроил гримасу, и что-то тихо сказал ботанику, с которым был закреплен страховкой. Ботаник рассмеялся и тоже посмотрел на Питера. Белла снова подумала о том, что эти двое обсуждают нетрадиционные пристрастия их командира. Это уж точно.

Подъём превратился в настоящую пытку. Руки у Беллы выпачкались по локоть в грязь и глину. Ноги, и в частности коленки были и того хуже. Больше их одежда не напоминала пятнистый камуфляж, скорее грязные серо-бурые кучи земли. Особенно ботинки. А склон все не кончался и не кончался.

Всё произошло слишком быстро, что бы можно было моментально среагировать на это. Вот только что Тесовски на пару с Итаном карабкались рядом, и бах...

Это 'бах' устрашающим эхом прокатилось по безмолвному ущелью. Приглушенно прозвенели карабины, ударяясь о гранитные камни на склоне. Белла видела только, как мелькнул перетертый обрывок веревки-страховки в руках у Михаэля, и биолог поскользнувшись, покатился вниз, утягивая за собой врача.

— Нет!!! — громко крикнула Белла.

— Чтоб тебя! — Прорычал Майкл Грей, и с его лица тут же пропала улыбка. — Вот черт! Зараза! Упало двое.

Белла зажала рот тыльной стороной ладони, чтобы не закричать ещё раз. Она смотрела на самый низ ущелья, и видела две сломанные куклы, что валялись на красных от крови острых камнях, в неестественных позах. Сомнений не было, они оба погибли. Сорвавшись с такой высоты невозможно было отделаться простым ушибом. О Боже!

Девушка сильнее вцепилась руками в карабин со своей страховкой. Руки у нее предательски дрожали. Перед глазами все плыло, и не выходило сделать даже вздоха, так сильно душили ее подкатывающие рыдания.

Как это случилось? Что только что произошло? Это всё просто не укладывалось в голове. Плохой сон!

— Скалолазы, они как яйца, — тихо сказал ей Майкл Грей, возвращая в реальность, — либо крутые, либо всмятку.

Майкл не улыбнулся своей шутке, но Белла поняла, что смерть Тесовски и МакГрегора абсолютно не расстроили его. По крайней мере не так, сильно как смерть Лэнгдона и Бихлера.

— Нужно спуститься вниз, — Прокричал Питер отряду. И Белла впервые с уважением посмотрела на Вангарета. Неужели он хочет попытаться как-то достать и достойно похоронить парней. Неожиданно для Вангарета.

— Им уже не поможешь, — ответил Ник, указывая рукой вниз, на неестественные позы разбившихся. — Они мертвы.

— Я и не собирался им помогать, — Питер зло усмехнулся. — В рюкзаке у Тесовски есть необходимые мне для исследований реактивы, препараты и порошки. А в рюкзаке МакГрегора остался фильтр для воды и аптечка. Мне нужны их рюкзаки. И это не подлежит обсуждению. Кто за ними пойдёт?

Ник Каллен молча двинулся по склону вниз, волоча за собой грязного, мокрого от дождя ботаника.

— Эй, поаккуратнее там, — крикнул им в след Питер. — Чтобы и за вашими рюкзаками не пришлось спускаться.

— Не надейся, — буркнул себе под нос Николас, закрепляя веревки. — Такого подарка ты от меня не получишь.

Белла сидела на каменном выступе и с замиранием сердца следила как Джонатан и Ник спускаются в самое дно ущелья. И отсюда, с высоты, было не разобрать, кто есть кто. Оба грязные, в одинаковых камуфляжных куртках и головных уборах. Только бы и с этими ничего не случилось.

Смерть Итана МакГрегора сильно тронула девушку. Пусть она и испытывала к нему страх последнее время, но он был не плохим человеком. Не таки плохим, как этот биолог Михаэль Тесовски. Белла припомнила, как Итан помогал первый раз ставить ей гамак, и как приносил сироп и витамины. Может быть, Итан и был шпионом, но он был не самым худшим в этом отряде. Это уж точно.

И все же с его смертью ей стало немного спокойнее. После того, как Белла узнала его тайну, то все время озиралась по сторонам, ожидая нападения или еще какой-нибудь подвох. Она не хотела для Итана такой участи. И его ей было действительно жаль. А вот для Тесовски, для Тесовски это в самый раз.

Белла поморщилась от своих недостойных мыслей, но в глубине души была согласна с судьбой, полагая, что Михаэль получил по заслугам. Это ему за смерть Стенли Бихлера. Здесь, в горах Индии, как-то по особенному, по настоящему, начинаешь верить в карму.

* * *

Позднее, когда ботаник и начальник охраны забрали себе по рюкзаку, и как смогли, похоронили погибших внизу. Когда они усталые и грязные добрались обратно до привала, Питер Вангарет тут же приказал выдвигаться дальше в путь.

— Я никуда сейчас не пойду. — Ботаник поставил на выступ оба рюкзака — свой и Итана, что тащил вверх, и сам тяжело упал на камни, раскидывая руки в стороны. — Час, а то и два меня не трогайте. Отдыхаю.

— Питер, мы только что преодолели тяжелый подъем с самого дна ущелья. — Ник возвышался над биологом, словно гора. — Пока вы тут прохлаждались, мы тянули твои чертовы реактивы. Ботаник прав, два часа перерыва. Потом обед. И только тогда мы двинемся в путь.

Питер молчал, злобно поджав свои бледные губы. Он казался подростком рядом с широкоплечим и мускулистым Калленом. И не в его положении было сейчас спорить.

— Ладно, — наконец сдался он. — Еще час на отдых. Потом быстрый обед, и снова вверх. — Он неопределенно мотнул головой в сторону вершины. Туда, где затаился древний, таивший в себе неизученные загадки и биологические открытия, индийский храм.

* * *

Бразилия, Сан-Паулу,

12 мая, 09:30

— Тихо. Действуем без шума. Ты останешься в машине, а я попробую пробраться в институт. — Шепотом сказал Мартин Гонсалес своей спутнице, что сидела за рулем его серебристого минивена, припаркованного в тени пальм за квартал от института.

Дороти только кивнула.

— Береги себя, — так же тихо сказала она.

Мартин улыбнулся. За свою одинокую жизнь он уже и отвык от того, что за него может волноваться женщина. Чертовски приятное чувство, если честно.

— Когда увидишь, что я выхожу обратно, заводи машину. Если я не вернусь через час, то просто уезжай отсюда. Езжай прямо в полицию. Нет. Без доказательств в полиции тебе не помогут. Лучше, ты возвращайся обратно на раскопки в Куала-Лумпур и не поднимай шума. Может быть, там тебя не отыщут.

— Я тебя не брошу. — Дороти вздернула подбородок вверх. — Как не брошу в беде и свою племянницу.

Женщины! Гонсалес усмехнулся и еще раз окинул ее взглядом.

— Ну, я пошёл.

Мартин уверенной походкой двинулся к воротам научно-исследовательского института биоцидов и нанобиотехнологий. Здание казалось непреступным. Высокий каменный забор и колючая проволока под напряжением. Вид военизированной охраны у дверей внушал страх. И как он раньше не замечал, в каком месте ему приходилось работать? Долгих тридцать пять лет он оставил здесь. Свои лучшие годы жизни. Неужели всё было зря?

— Доктор Гонсалес? — Кивнул ему один из парней у входа. — Сегодня вы поздно. Что-то случилось?

Мартин очень надеялся, что охрану не предупредили о его увольнении. И похоже, что надежда сбывалась.

— Я работал на дому, — соврал ученый, и сжал пальцы рук в кулаки, чтобы руки так сильно не дрожали.

Охранник кивнул, пропуская его к аппарату для сканирования отпечатков пальцев. Только бы его ещё не успели убрать из базы данных. Иначе вся затея погаснет, так и не разгоревшись. Главный по системной работе был Эдвард Винтер. Но он отправился в эту чертову экспедицию, и велика вероятность того, что никто ничего не менял в системе контроля безопасности без Винтера.

Так и оказалось. Мартин разжал кулак, и уверенно опустил ладонь на экран сканера. Привычным сигналом пропикала зеленая кнопочка, говорящая, что проход открыт. Дверь щелкнула, отворяясь. Отлично!

— Все в порядке. Проходите. Приятного вам дня, Док. — Охранник улыбнулся, пропуская Мартина внутрь святая-святых.

Белые стены давили. Гонсалес чувствовал себя преступником, вором, что крадется по дому хозяина, желая украсть что-то ценное.

Так оно и было.

А ведь он уже давно вышел из того возраста, когда идешь на подвиги чтобы произвести впечатление на даму. Так к чему тогда всё это?