Возвращение призрака

На самом деле заранее готовился и точно знал, что и на какой вопрос отвечу. Ни на миг не сомневался, как только отойду от учебника, в худшую или лучшую сторону, неважно, Снейп сразу засечёт. Так и получилось. Точно в выбранном мною месте.

— Откуда у вас такие расширенные знание мистер Поттер? В учебнике этого не найдёте, даже если произойдёт невероятное и вы его прочитаете.

— Понимаете, профессор, — начал неуверенно говорить я, — когда покупал учебники, подумал...

— Вы и подумали? — прервал меня Снейп. — Не льстите себе, Поттер.

— Вы абсолютно правы, профессор! — обрадовался я. — Когда покупал учебники, подумал, что в уже пользованных могут быть полезные заметки на полях. Но оказался неправ. В учебниках пишут только плохие ученики и полные идиоты, а прилежные дети ведут конспекты. Однако бывают и исключения. Как раз одно из них мне попалось. Ответ на ваш вопрос и был из заметок на полях в том учебнике. Он, несомненно, принадлежал будущему гению зельеварения.

— Может, продемонстрируете тот учебник, мистер Поттер? А то я что-то не припоминаю, чтобы на предыдущих курсах у меня учился хоть один гений. Бездарей вроде вас, сколько угодно, а гениев в Хогвардс уже давно не завозят.

— Конечно, профессор.

Я полез в сумку, достал учебник и раскрыл на нужной странице. Дождался, когда Снейп прочитает авторитетное мнение предыдущего владельца о собственной персоне, после чего захлопнул и воскликнул в страхе:

— Ой! Это не совсем тот учебник!

Спрятал книгу обратно, сразу вытащил другую и тоже раскрыл. Готовый было взорваться "Ужас подземелий" сразу сдулся. Не узнать почерк будущего гения зельеварения он не мог. Крыть было нечем.

— Как это ни странно, но вам очень повезло, мистер Поттер, — наконец нашёл, что сказать он. — Станете пользоваться этим учебником и возможно будете не так безнадёжны, как ваш отец.

— Зато моя мама была талантлива именно в зельеварении. Мне все говорят, что я пошёл в неё.

— Это так, но, к сожалению, от отца вам досталось куда больше, — скривился Снейп.

— Вы правы, профессор, от папы мне досталось его сила. У меня даже авады ото лба отскакивают.

Сказав последнее, стукнул себя кулаком по лбу, для наглядной демонстрации.

— Не знаю, кто вас просвещал по поводу ваших родителей, мистер Поттер, но сделал он это невероятно точно. Даже я не смог бы так удачно подобрать слова.

Я сделал вид, что счёл последнее комплиментом. Почему бы и нет? Гарри Поттеру одиннадцать лет и про такую штуку как сарказм ему знать пока рано или как минимум не обязательно.

После урока меня обступили сокурсники. Им было интересно, что это у меня за волшебный учебник, который подействовал даже на Снейпа. Показал, предварительно повторив фокус с перепутанной книгой. "Снейп козёл" и прочие перлы оценили, а старый учебник с заметками на полях особого ажиотажа не вызвал. Даже у тех, кто сумел узнать довольно сильно изменившийся почерк бывшего владельца. Ну, более подробный учебник зельеварения и что? На Ревенкло таким никого особо не удивишь.

Потом ко мне ожидаемо с тем же вопросом подошла Гермиона. На неё фокус с "перепутанной" книгой впечатления не произвёл, зато сам учебник... Девочка сразу заметила, что он толще, чему сильно удивилась. В её понимании именно каждый следующий должен быть толще, а не наоборот.

— Как такое может быть? — спросила она.

— Вообще-то может, — пожал плечами я. — При накоплении знаний им вовсе не обязательно увеличиваться в объёме. Бывает и наоборот, когда более точные и совершенные формулы занимают намного меньше места.

Потом сделал паузу и добавил:

— Бывает, но не в этом случае.

— Почему? — опять спросила девочка.

— Если бы дело было только в зельеварении или ещё каком-нибудь отдельно взятом предмете, тогда ладно, возможно, но когда я покупал книги, заметил, что так обстоят дела с учебниками вообще по ним всем. Особенно в последнее время, когда директором был Дамблдор. Зачем ему понадобилось упрощать знания, понятия не имею, но факт на лицо.

Вот ещё один камешек в огород Великого Светлого. Тем более что после его смерти в прессе начали появляться далеко не хвалебные статьи. Повлиять на выбор факультета всего за одну совместную поездку в Хогвардс-экспрессе я не смог, придётся капать на мозги в течение более длительного времени.

Затем ожидаемо Гермиона попросила одолжить ей этот учебник. Причём не только его, но и второй. Зачем тот ей понадобился, понятия не имею. Хотя на Гриффиндоре точно будет иметь успех, раз уж даже вороны оценили.

— Бери, — пожал плечами.

— Спасибо, я быстро прочитаю.

— Можешь не спешить, я сам его ещё летом прочитал. Так что держи у себя столько, сколько понадобится. Хоть целиком переписывай.

Шутки шутками, а она из тех, кто может. Причём вместе с заметками на полях. Особенно после того, как я объяснил, что это детский почерк будущего гения зельеварения профессора Снейпа.

Глава 13.

Часть 2. Живопись и интриги.

После уроков меня вызвали к директору. Тоже ожидаемо. Чего я не ожидал, что говорить мне придётся не с временно исполняющей обязанности завучем, а с самим Дамблдором. МакГонагалл прямо так с ходу и заявила:

— Здравствуй, Гарри, с тобой хотела поговорить не я, а наш директор.

— Уже назначили нового? — удивился я. — Так почему нам ничего не сообщили?

— Нет, у Хогвартса может быть только один директор, Дамблдор, — с пафосом заявила она.

— Так ему это, голову отрезали, — ещё больше удивился я.

Хотел добавить, что по слухам это сделал кто-то из родителей насилуемых им мальчиков-грифиндорцев, но сдержался. Этот слух я обязательно пущу, но не от своего имени. Поэтому спросил другое:

— Или теперь у Почти Безголового Ника появился коллега, ещё один призрак, Совсем Безголовый Дамблдор?

— Как ты такое можешь говорить, Гарри?! — возмутилась она. — Великий Светлый Волшебник Дамблдор хоть и умер, но полностью нас не оставил.

Вообще в первый момент я не на шутку испугался, но потом понял, что эта выжившая из ума кошка имеет в виду. Она что, серьёзно?! Оказалось да, более чем серьёзно. Догадка, возникшая при виде пялящегося на меня портрета, подтвердилась, МакГонагалл имела в виду именно его.

Оставить собственный портрет в качестве записной книжки, передающей инструкции доверенным магам — идея вполне интересная. Но даже Дамблдор не мог предположить, что исполнители воспримут этот портрет, как его самого и будут буквально выполнять приказы.

Нет, с приказами, может и нормально, но просить советов в сложных и неожиданных ситуациях, это уже перебор. Хотя, чего ждать от МакГонагалл, которая сама маглорожденная и воспитана Дамблдором в невежестве относительно реалий магического мира. Надёжней исполнительницы не придумать. Но только пока сам стоишь рядом и показываешь пальцем, что делать.

Портрет вовсе не оригинал разумного, только нарисованный и даже не его бледная копия, а просто подвижная картинка с чем-то вроде набора программ на стандартные ситуации и оперативной памятью. Вон даже историю тут призрак преподаёт. То есть предмет, где нет никаких практических занятий, и ничего кроме зубрёжки не требуется. Портреты же в качестве преподавателей никто повесить в классах не додумался.

Да если бы это было реально, так бы и сделали. Развесь по классам портреты самых лучших магов и радуйся. Платить деньги не надо, а качество образования на высшем уровне. Нет нужды в хорошем образовании? Тоже не проблема, вешай портреты преподавателей попроще. В любом случае экономия. Так ведь нет, не подходят для такого дела картинки. А интриги посложнее обучения будут.

Портрет Дамблдора вещал из своей рамы об общем благе, его мальчиках, силе любви, лимонных дольках и прочей ахинее. Я кивал и делал вид, что внимательно слушаю. Завуч тоже кивала и, похоже, на полном серьёзе. Только когда прозвучало то, ради чего меня вызвали, я резко и твёрдо ответил:

— Нет!

— Как? — удивилась МакГонагалл.

— Ведь с твоим распределением произошла ужасная ошибка, мой мальчик, которую необходимо исправить, — заявил Дамблдор. — Ты должен был попасть на Гриффиндор, где учились твои родители.

— Маму с папой я люблю, но совсем не за это, так что никакой ошибки не было, я сам попросил распределяющую шляпу отправить меня куда угодно, только не на Гриффиндор.

— Но почему? — спросила декан Гриффиндора.

— Когда я учился в магловской школе там группа хулиганов, дружков моего кузена Дадли, постоянно надо мной подшучивали, били и издевались. Потом я узнал, что в детстве мой отец сам состоял в шайке таких хулиганов тут в Хогвартсе. Они даже грабителями мертвецов себя называли. Тоже шутили и издевались над слабыми. И им ничего не было, потому что учились на Гриффиндоре, который находился под защитой директора. Вот тогда я решил, что не хочу учиться на факультете, где такое поведение — норма.

— Кто и когда тебе такое мог рассказать? — возмущённо спросила МакГонагалл.

— Авроры и колдомедики, — честно соврал я. — После того, как Дамблдору отрезали голову, и те и другие часто приходили в дом к моим дяде и тёте. Вот я всех и спрашивал про моих родителей.

— Это всё ложь! — заявил портрет. — Твои родители были настоящими героями.

Потом он начал рассказывать про то, что дети просто играли и это всё невинные шутки. На Гриффиндоре иначе и быть не могло, там всегда учились смелые, светлые и честные, а на остальных факультетах исключительно тёмные маги. Я не спорил, а прикидывал, кому и в каком виде передам его слова. Портрет за такие обвинения в Азкабан не посадишь, но репутацию Дамблдора это повысит только среди Гриффиндорцев.

Когда портрет закончил, я ему с удовольствием возразил:

— Никакая это не ложь. Я успел лично убедиться в обратном. Оказывается и сейчас на Гриффиндоре учится пара таких хулиганов, любящая безнаказанно издеваться над слабыми. Я сам видел, как близнецы Уизли жестоко подшутили над своим братом Роном. И не только я, весь поезд это видел. Высыпали его сундук прямо на платформу и откровенно насмехались. Рон, естественно, разозлился, ворвался ко мне в купе, наорал на спутников. Чистокровных обозвал тёмными магами, маглорожденную грязнокровкой, которая, как и все маглорожденные, втирается в доверие к чистокровным ради выгоды. На меня тоже накричал, обвинил в том, что ем его конфеты. А эти конфеты, между прочим, мы с Драко Малфоем на всех покупали, честно скинувшись.

И как такие обвинения понравятся маглорожденной МакГонагалл? Естественно они ей не понравятся. Зато теперь точно знает, почему Уизли не удалось втереться ко мне в доверие. Виноваты шуточки рыжих близнецов.

Репрессии за мой отказ переводиться на Грифиндор, последовали в тот же вечер. Временно исполняющая обязанности явилась в гостиную Ревенкло в сопровождении Флитвика и заявила, что мне, как Герою Магической Британии, полагается отдельная комната. А поскольку одноместных спален нет, приказала выделить мне четырёхместную.

Хитрый ход, особенно с точки зрения грифиндорки. На её факультете мне бы такое не простили никогда. На Слизерине довольны бы точно не были, но посчитали бы скорее плюсом к репутации, чем минусом, а на Ревенкло что-то посередине. Настоящий Гарри Поттер был бы рад большой отдельной комнате. Некоторое время. А потом бы понял, что из-за неё к нему плохо относится весь факультет. Я же комнате рад куда больше, а отношение детей мало волнует. Тем более можно нанести несколько превентивных ударов, чтобы исправить положение. Когда завуч ушла, очень кстати прозвучал вопрос профессора Флитвика:

— И что это означает, мистер Поттер?

— Временно исполняющая обязанности директора Минерва МакГонагалл и портрет бывшего директора Дамблдора пытались насильно перевести меня на Гриффиндор. Мотивировали это тем, что на Ревенкло, как и на Слизерине учатся сплошь тёмные маги и место героя на единственном светлом факультете Гриффиндоре. Когда я отказался, решили таким способом отомстить. Рассчитывают, что из-за отдельной комнаты мне будут завидовать, отношения с факультетом испортятся, я поверю, что тут действительно тёмные маги и сам попрошусь на Гриффиндор.

— Вы уверены, мистер Поттер, что так и было? — спросил Флитвик.

— Насчёт комнаты — мои предположение, а остальное так и было. Школой руководит портрет бывшего директора, а завуч ему подчиняется. Они пытались заставить меня перевестись на Гриффиндор. Портрет обзывал всех тут присутствующих кроме меня, тёмными магами, а МакГонагалл это подтвердила. Могу поклясться магией.

— Не надо, мистер Поттер. Я вам верю.

После чего ушёл сильно задумавшись. А у остальных теперь есть выбор, устроить мне бойкот, травлю или ещё что-нибудь в том же духе и тем самым признать себя тёмными магами, или не делать этого.

Глава 14.

Часть 1. Карты и газеты.

Утро принесло новый номер Ежедневного пророка. Не само утро, конечно, а почтовые совы прямо в общий зал, но всё равно. Оперативно, однако. Интересно, ревенкловцы прямо в редакцию написали или домой, а уже родители постарались? Статья была о свихнувшемся портрете сумасшедшего Дамблдора, который руководит Хогвартсом.

Стоял вопрос, когда же, наконец, назначат настоящего директора? Зато по поводу того, что МакГонагалл всего лишь временно исполняет обязанности, отнеслись с пониманием. Той, которая станет слушать указания портрета точно не сесть в кресло директора. Зато в качестве декана Гриффиндора она полностью на своём месте. Более подходящую кандидатуру и не найти.

А ещё там были рассуждения о самом Дамблдоре. Тёмным Лордом его пока никто не называл, но и Великим Светлым ни разу. Зато намёков на старческий маразм хватало. Иначе с чего бы портрету так себя вести? Я думал, как бы заняться дискредитацией Дамби, а тут и без меня желающих хватает. Что вовсе не означает, будто теперь собираюсь тихо сидеть в сторонке. Бензинчику в огонь подлить постараюсь, а его у меня не одна канистрочка припасена.

Но это позже, а пока у меня есть проблема, которую нужно решать здесь и сейчас. Воландеморт почти собственной персоной. И после первого же урока защиты от тёмных искусств я убедился, что проблема куда больше, чем думал сначала. Профессор Квиррел почти не заикался и вёл себя заметно более уверенно, чем в прошлый раз. Это на него так благотворно смерть бороды с колокольчиками подействовала или просто перестал прикидываться?

Как избавиться от того, чьё тело захватил злой дух? Вообще-то одно абсолютно надёжное заклинание экзорцизма мне известно. Изгоняет любых духов с первого раза. Испытал его, когда сам в виде духа находился в пузыре, плывущем в варпе. Есть правда небольшой побочный эффект, пациента оно тоже убивает, но в данном случае не страшно, ему по-любому не жить.

Решение принято и нет никаких причин откладывать исполнение. Тем более что мне задачу уже максимально облегчили. Мантию-невидимку вернули, теперь могу незамеченным бродить по замку. Отдельную комнату, опять же выделили, не будет свидетелей моего отсутствия. Как следует вооружился, накинул на себя мантию и отправился к выходу.