Мир Императора Георгия книга 3

-Дозвольте вопрос -Государь... -нарушил молчание Бронштейн

-Извольте, -милостиво махнул рукой Георгий.

-Не так давно в университетский устав были внесены ограничения касающиеся студентов еврейского происхождения...

-Вы не поняли! Мы отменяем черту оседлости как и в целом "Временные правила" введенные при почившем государе-императоре. Но что до Нами введенных ограничений -они остаются в силе. Господа — буду откровенен с вами — русский царь и русская власть не питает ни к вам ни к кому-то из подданных какой-то особой кровной или племенной вражды. Также я не разделяю того мнения что смерть Спасителя нашего отягощает совесть ныне живущих детей Израиля. Но есть закон и есть жизненная практика. Русский может решать дело в суде русского в споре с иноплеменником по справедливости — хотя не буду ("Оговорился! Нехорошо однако перед ними") утверждать что так бывает во всех случаях. Но согласитесь — закон Моисея прямо предписывает вам обелять своего -будь он трижды неправ. Ну а финансы и политическая экономия... Помилосердствуйте -господа -вы этим наукам сами обучать можете — надо ж и прочим дорогу дать! -позволил себе Георгий рассмеяться. А кроме того... У русского народа — как и у прочих подданных империи Российской нет другого отечества. Еврейский же народ -так уж сложилось — не имея своего коренного отечества имеет дом во многих странах и на многих материках — сколько ваших сородичей уехали в Североамериканские штаты или в Аргентину? Будь бы у вас свое государство многих ограничений можно было бы избежать но...

Собравшиеся переглянулись...

-Ваше императорское величество — вы считаете что мы можем иметь свое государство?

-А почему собственно и нет? В конце концов вы имели свое государство много столетий назад и хотя оно погибло но весь мир помнит имена царей Давида и Ровоама, пророка Моисея и героев Маккавеев. Справедливо вам иметь свое государство со столицей в Иерусалиме — при безусловном уважении и экстерриториальности христианских святынь. Здесь вы в изгнании и ваша родина там. Поэтому я накладываю ограничения исходя из принципа защиты тех народов в первую очередь русского у которого другой империи нет. Но если будет случай — я приложу все силы чтобы вы вновь получили свою страну.

-То есть мы вернемся в Иерусалим... -воскликнул Бронштейн...Ваше императорское величество — торопливо поклонился он.

-Я не могу вам этого обещать — ибо прежде всего не владею Святой Землей... Но опять -таки если русскому монарху представится такая возможность — могу заверить что в этом случае Иерусалим станет иудейским — хотя не Господь и Израильского царства даже в этом случае не обетую... Вы что-то хотите спросить — обратился он к искательно мнущемуся Полякову...

-Да -Ваше императорское величество... По поводу воинской повинности...

-Я собственно собирался вам сообщить что призыв в армию иудеев будет отменен со следующего года, а уже служащие нижние чины -уволены в запас досрочно.

Но взамен вводится военный налог на ...вашу общину в десять миллионов рублей в год. Это два рубля в год с души или примерно шесть с работника.

-Не мало — пробормотал забывшись Поляков и тут же добавил -хотя и не много Государь...

-Ну что ж господа — если вопросов больше не имеется — пока всё...

* * *

-А я уж хотел спросить — не согласится ли он пусть не упразднить запреты для нашей молодежи -но хоть расширить число дозволенных университетов... -сидя в кабинете особняка Зака произнес Поляков.

Гинзбург недобро уставился на него.

-И хорошо что не успел, — за пару университетов для всех этих лайдаков которые не хотят заниматься делом он бы с нас взыскал еще миллионов двадцать ...

-Нам предлагают пряник политый медом но с хреном внутри... — Зайцев был невесел. Он уже предвидел что при раскладке этого налога уважаемые люди постараются спихнуть основную тяжесть вниз. И ведь не с голодраных резников да молочников драть эти миллион несчитанные — именно им -провинциальным факторам да фабрикантам раскошеливаться.

Да и кнут держат наготове. Однако за Иерусалим простить можно много... -добавил он.

-Скажите — господин Гинзбург — насмешливо осведомился до того молчавший Бронштейн. Вы издавна были вхожи ко двору — насколько можно для нашего. Там два десятка лет назад какого-нибудь смазливого доктора или офицера из кантонистов не отиралось? Хватка то у него деловая -наша! Не будь этот человек царем — взял бы его себе в контору не задумываясь

-Как знать... -вместо барона ответил Зак. Ведь сказано в Торе что никто не может проследить след женщины в мужчине... Но не забывайте — как говорят легенды матерь князя Владимира звалась Малка и принадлежала к избранному народу

-А вот про Иерусалим это он серьезно?

-Посмотрим... Но в скором времени войны с турками как мне сообщили одесские комиссионеры моего торгового дома не ожидается — он лично приказал прекратить все приготовления, — сухо произнес барон

-А с кем ожидается? Что еще что ваши одесские друзья говорят? — казалось ухо Бродского зашевелилось -ибо война и коммерция идут рука об руку.

-Что говорят? Они жаловались -усмехнулся Гинсбург что зная любвеобильность монарха уже и выбрали девицу из наших что к нему подвести -да не успели... Уж очень быстро он уехал — просто "штурм унд дранг" какой-то! Опять же он просто не отлипал от этой чертовой баронессы...

-Идиоты! — прокомментировал Поляков... Тут баба не помощник — не с подрядами железнодорожными дела и не с поставкой сапог для казенных нужд. Бродский только кивнул -а сам уже решил что надо будет обдумать -как бы сделать так чтоб у госпожи фон Месс появилась добрая приятельница — ну разумеется христианка — готовая ссудить ее деньгами. Да и супруга его высокопревосходительства Витте сильно недужит — и надо заранее подумать -кто сможет утешить нестарого вдовца .

-Но боюсь с кем -то будет, — Абрам Исакович невесело вздохнул. Гоим всегда были лакомы до наших денег -но редко гоим соглашались продать нам свободу и права. Значит ОЧЕНЬ нужды ему эти корабли... — собравшиеся даже не стали спрашивать — откуда почтенный старец знает на что пойдут их миллионы.

* * *

...Я уже давно говорил — и вам, да хоть даже этому умнику Бирнбауму — не надо гнать коней, — прокомментировал Зак. Народ наш существует три с лишним тысячи лет — пережил он столько империй и племен — и каких! Можем подождать еще три десятка лет или даже больше. Будет и Иерусалим и царство. Дайте срок, и будет у нас при Артаксерксе сём и свой Мордехай, а там глядишь и своя Эсфирь...

— Но кто же все таки дает нашему юному величеству советы — ведь не может же быть чтоб он сам дошел...— произнес Гинзбург

— А если САМ? -вдруг осведомился Зак подняв ссохшийся палец. "Ну это вряд ли — юность и мудрость вещи несовместные..." -хотел было высказаться барон.

И тут Гинсбурга кольнула боязливая мысль -он понял — о ком сейчас говорил старый прожженный финансист.

* * *

Из информированных кругов еврейской общины Российской империи получена информация, что заключено негласное соглашение между императором Георгием и группой богатейших евреев Российской империи о выплате за снятие черты оседлости казне вознаграждения в размере 120 миллионов рублей из которых большую часть предполагается потратить на нужды военного флота. Означенные деньги будут переводится на счета банков принадлежащих Орлеанской династии с 1891 по 95 год и после их накопления черта оседлости будет отменена, а средства поступят на счета министерства финансов России.

Из архива разведывательного отдела штаба Австро -Венгрии. Опубликовано в сборнике "Разведка германских государств и Российская империя." 1937 год, Кенигсберг

* * *

14 августа 1890г.

Зимний дворец

Георгий мысленно пробежался по пунктам плана разговора... А разговор предстоял непростой — и снова касающийся флота... Так уж вышло, что заниматься приходилось столь многим но флотские дела не отпускали -словно бы в насмешку над несостоявшейся карьерой генерал-адмирала... Теперь правда заниматься всем приходится капитану 1 ранга Российского императорского флота.

-Ваше императорское Величество — господин Антуан-Жан Амбаль Лагань ожидает в приемной, — сообщил флигель-адьютант -из новых...

Оболенский-Второй как можно было припомнить.

-Просите...

И вот в царский кабинет вошел директор "Форж э Шантье де ля Медитерране".

Немолодой француз с потемневшей на южном солнце нездоровой кожей, и тронутыми сединой бакенбардами. Выглядел он отчего-то как какой-нибудь титулярный советник. Внешний вид как будто не выдавал в нем человека незаурядного ума и деловой хватки в сочетании с инженерным талантом и неутомимой энергией. Скорее тот казался опасающимся разноса подчиненным.

Георгий отчасти угадал -мсье Антуан-Жан и в самом деле был несколько растерян и взволнован. Получив приглашение из Петербурга переданное не через посольство а через банк принца Орлеанского, пусть и с озвученной немалой -да что там — огромной! — суммой контракта — он полагал всё же что максимум будет говорить с главой морского ведомства -ну или с великим князем Алексеем Алексеевичем (он даже навел справки про этого развратного толстяка -в Париже его неплохо знали).

Но как оказалось его принимает сам император России!

Что он и высказал -в нарочито восхищенно-удивленном духе после приветствия.

-Понимаю, мсье Лагань — вы удивлены -на хорошем французском ответил Георгий, -но дело согласитесь идет о вещах важнейших для вверенной Нам Богом державы — ну и весьма недешевых.

-Сир — я польщен тем что столь высокая особа как Вы знает о простом корабельном инженере каким всю жизнь был ваш покорный слуга! — с поклоном уточнил Ламбаль.

"Ну кто я такой мсье вы положим знаете — да вот о вас я знаю не очень много".

Хотя уже не впервые корабли "Форж э Шантье дё ля Медитэранэ" строились для России.

Верфь была основана декретом Наполеона III от 21 мая 1856 года — для постройки колёсных и винтовых железных пароходов. И спустя год были выполнены первые русские заказы России: железная винтовая шхуна "Псезуапе" для военных нужд и и колёсные пароходы "Кульджа", "Эльбрус", "Керчь" и "Великий Князь

Константин" по заказу РОПиТ. Причем сам великий князь Константин Николаевич собственноручно забил первую заклёпку в корпус парохода, названного в его честь.

Известность, приобретенная Обществом "Форж э Шантье дё ля Медитэранэ" понемногу распространялась по всему миру и дело расширялось — достаточно сказать что верфи имели два плавучих крана по восемьдесят и сто тонн(а в Петербурге только один — и где взять второй пока не ясно). И за всеми событиями на верфи, начиная с 1872 года, стоял бессменный её директор Жан Антуан Амабль Лагань . Биографическая справка из ведомства Гирса была скудна — родился в 1838 году в семье врача — позже избранного мэром городка где жила их семья. Однако медицине предпочел точные науки и после всего года подготовки поступил в Политехническую Школу -шестнадцатым по баллам среди зачисленных.

Двумя годами позже Лагань поступает во французский Иинститут Кораблестроения, из которого спустя четыре года вышел со званием помощника инженера -на означенную верфь. И с тех пор отдавал ей всего себя -иногда даже ночуя в кабинете. За два десятка лет он построил почти двести кораблей -десяток броненосцев, восемнадцать крейсеров, три десятка миноносцев, полтора десятка канлодок, полсотни больших трансатлантических пароходов — среди которых знаменитые "Бургонь" и "Гасконь"— самые быстроходные и комфортабельные на линиях между Старым и Новым Светом.

А военные корабли были как бы не лучшими в мире: тяжелый броненосец "Марсо" и самый быстроходный броненосец "Пелайо" созданный по заказу испанской короны, двухвинтовой крейсер "Сесиль"... Не удивительно что на верфь, приходили заказы из Греции, Турции, Бразилии, Румынии и Японии. За свои труды мсье Лагань получил офицерский крест Почётного легиона а затем и рыцарский крест... Этот неутомимый инженер — с которого можно было бы писать героев какому -нибудь Юлиусу Верну даже подлодку построить ухитрился!

Но не она интересовала Георгия сейчас...

А вот другое интересно. В докладе Вышнеградского этой верфи было уделено полстраницы убористым писарским почерком — но не ее достижениям и изобретениям а положению ее мастеровых.

Выходило что живут они ничем не лучше а то и похуже русского фабричного и заводского люду.

В лучшие годы, когда работы было достаточно, рабочий день длился по пятнадцать часов часов но народ радовался — ибо плата тогда позволяла семьям существовать. Детей с десяти лет определяли на верфи -а с двенадцати они трудились по двенадцать часов — иногда рядом с мужьями и отцами становились и жены и дочери — в качестве всяких подсобниц да уборщиц-мойщиц. В целом, трудящиеся верфей и даже Арсенала Тулона, получали мало и жили бедно. Хозяева вели рассчеты с хитринкой, устанавливая различия между разными мастерскими и более или менее хорошо оплачиваемыми профессиями. Но даже самые квалифицированные получали в день от трех до семи франков. (А ученики получали иногда и полфранка -за 11-12 часов) При этом три мелких отбивных стоили франк, не самый большой бочонок вина — пять франков, костюм -шестьдесят пять франков. Не диво что мясо раз в неделю отведывал только глава семьи. (Георгий читая вспомнил жалобы мастерового-паровозника на Гужона. Тот "гусак" каким оный Гужон потчевал своих за копейки -этих бедолаг бы порадовал). Жили они зачастую в лачугах без отопления и проточной воды, но и за такое жилье ежегодная сумма в среднем была равна ста франкам. Хозяйки должны были поистине творить чудеса, чтобы обеспечить существование семьи. Но это когда была работа — а когда заказы шли на спад, рабочих переводили на сокращённую рабочую неделю: два или три дня .

Поскольку семьи надо было кормить, рабочие уходили за город -просились на окрестные фермы в батраки -хоть за какой то грош. Они копали, пололи, собирали виноград. Другие браконьерствовали, собирали валежник, грибы; словом, всё то съедобное, которое дарили лес и поля, выкапывали корешки. Иные на побережье ловили осьминогов и каракатиц, и самодельными сетями с берега вытраливали мелкую рыбешку.

Но даже при такой скудной оплате — чтоб не разориться F.C.M. нанимала итальянцев согласных трудиться совсем уж за нищенские гроши... Вышнеградский не поленился привести откуда то известные ему цифры что в 1887 на 2323 рабочих приходилось 1152 француза и 1071 итальянца.

Отправить бы в страну "либертэ-эгалитэ" на пару месяцев всех этих доморощенных страдальцев за угнетенного "царизмом" русского рабочего — пусть корешки покопают и железо на горбу потаскают за франк — тридцать семь копеек по курсу — в день!

Но к делу.

-Итак — мсье Лагань — для начала -сумма вам уже известна?

Не дожидаясь утвердительного кивка Георгий продолжил.

-Российский флот интересует ваш проект "Жорегиберри", он же улучшенный "Карл Мартелл" .