(#1) Как Лео на горячие источники отправился [осколок]

— Зачем? — Уточнила Карасуба, что на миг все же застыла от нахлынувших от переизбытка энергии ощущений. Оно все еще не смогла окончательно привыкнуть к такому. Даже за полгода совместного проживания. Слишком сильным был ее ашикаби. Слишком аномальным.

— Так красиво. — Беззастенчиво пожал плечами мальчик. — Мне нравятся твои крылья, да и царапины уже начинают зарастать. — Указал на причину такого поступка Лео. И правда, Карасуба заметила, как ранки стали на глазах затягиваться, и сопровождалось это небольшим пощипыванием. Спустя десяток секунд от царапин остались одни красные рубцы, а лёгкие ранки так и вовсе побелели практически в тон кожи. Сказывалась определенная изначальная бледность Карасубы. Такой уж родилась. Да и вообще, регенерация четвертой под норито, даже таким неполноценным, без ключа, многократно возрастает. И заслуга здесь именно Лео, так как катализатором выступает именно его сила.

— Спасибо, Лео. — Улыбнулась своему ашикаби Карасуба в приливе благодарности. Именно улыбнулась, чисто и искренне. Не ухмылка, не фальшиво-добродушная улыбка, и даже не улыбка удовлетворения, а просто умиротворенная и легкая улыбка. Такое она могла позволить видеть лишь ему. По крайней мере, если на то не будет конкретного приказа ее ашикаби. Лео тоже в ответ улыбнулся, но тут девушка кое-что заметила: под нижней губой мальчика было небольшое, темно-синее пятно. Четвертая стерла его пальцем, несколько раз проведя им по подбородку мальчика, попутно сообщив Лео, что он: "Маленький чумазик!". Лео как-то слишком ехидно улыбнулся и отвел взгляд в сторону, потому Карасуба насторожилась и медленно поднесла палец с грязью поближе к глазам. С удивлением она узнала в пятне краску фломастера. Сначала девушкой завладело недоумение, потом она вспомнила, что пятно появилось после поцелуя, а затем она другим пальцем провела по своим губам. На светлой подушечке, естественно, осталось такое же пятно от фломастера, только более размазанное. Карасуба выдохнула... вдохнула... Попыталась успокоиться. "Один, два, три..." — мысленно начала считать секирей и... кинулась в ванную, попутно захватив с собой серый халат. Спустя минуту дом потонул в оглушительном крике:

— Л-е-о-о! — На что мальчик снова катался по полу и смеялся на весь дом, перекрывая звонким хохотом недовольный крик своей глупой, как он считал, няни.

Карасуба уставилась на свое разукрашенное лицо. Пристально так, с негодованием... И она, конечно, была зла... и убивать хотела... жестоко убивать. Но не могла не отметить то, что нарисовано все было довольно мило... И вообще ей шло. Да и цвета подобраны хорошо. Так что когда четвертая осознала свои мысли, то схватилась за голову. В прямом и переносном смысле. В голове, за которую кое-кто схватился, явственно болталась одна единственная мысль: "Ей уже нравятся такие издевательства". Да что там, если к тому же, она видит их милыми и забавными. Причем изрисуй ее так кто-либо кроме ее ашикаби, умирал бы тот глупец очень... очень... много раз... и очень долго. И очень больно! Ведь Карасуба не упустила бы шанс слегка попытать то ничтожество, что решилось это сделать, ну или, на худой конец, убивала бы с помощью проверенной временем расчленки, с упоением наслаждаясь отрезанием конечностей. Но вот стоило ввести новую переменную в уравнение "Карасуба + что-то = смерть чего-то", то есть ее ашикаби, как все резко менялось. Ну не получалось у нее на него долго злиться, а если и злилась, то не от того, что он что-то сделал не так, а что она об этом не знала. Все упиралось в неожиданность. Точнее в эмоции от неожиданного осознания действительности. Карасуба даже с содроганием подумала, что с радостью будет руку в огонь совать, если так попросит ее ашикаби и это будет ему нравиться! Нет, она, конечно, сначала попытается его отговорить, или на худой конец отвлечь чем-нибудь... но если тот будет настаивать... И это, только пока он такой маленький, а что будет в десять лет? А в четырнадцать? А в шестнадцать? От осознания столь нерадостных перспектив, девушка с силой вцепилась в раковину и снова уставилась на себя в зеркале. Кстати, раковина жалобно хрустнула, а края соприкосновения с ладонями четвертой осыпались мелкой керамической крошкой.

"Ну хоть волосы в порядке..." — Вяло подумала Карасуба, отпуская злосчастный предмет туалет и пристально рассматривая свое изукрашенное лицо. По хорошему, надо бы смыть эти художества, и так бы она и поступила в обычном случае, благо фломастер хорошо отмывается, но было одно "но". Точнее, та самая "переменная"... Ее ашикаби. Он ведь старался, рисовал, а она возьмет, и вот так вот уничтожит его труды... Нехорошо как-то. Несколько секунд девушка стояла молча и пыталась осознать свои мысли. При этом, так испытывающее смотрела на себя в зеркало. Карасуба снова взвыла про себя: от бессилия перечить, от осознания своего положения и своих изменений, и от того, что она это так легко приняла. Но тут же она поняла и еще одну вещь. Не так уж она и жалеет о произошедших изменениях. Четвертая слабо улыбнулась и, обернувшись, посмотрела на дверь. Все же, ей нравилась ее новая жизнь. Было ли это влияние силы ее ашикаби? Или быть может, она сама в глубине души хотела такого? Или просто быстро приняла и приспособилась как секирей? Именно на этот вопрос ей было плевать. Какая уж теперь разница? Но вот проблема художеств осталась...

Прошло еще долгих три минуты таких тяжких-тяжких раздумий, вследствие которых девушка пришла к выводу, что это — она смоет, а если Лео таки захочет, нарисует снова. Она ему даже поможет. Девушка представила себе такую картину, и ее передернуло. Она решила надеяться, что Лео все же уже удовлетворил свои художественные порывы. Бросив быстрый взгляд на зеркало, и подняв ручку смесителя, Карасуба набрала в руки воды и ополоснула свое лицо. Брызги окатили ее шею и плечи, да и челка слегка намокла. Недовольно шикнув, четвертая повторила процедуру еще раз. Просто так фломастеры сдаваться не захотели, хотя их размазанный и смешанный цвет был под стать какому-нибудь абстракционизму. Лео определенно бы понравилось... Выдавив из баночки немного жидкого мыла, четвертая постаралась выбросить из головы такие мысли и тщательно намылила лицо, попутно сильнее втирая его в те места, где по ее памяти были рисунки. Ну, что бы уж совсем у художеств шанса не осталось. Снова смыла, но уже, куда большим количеством воды. Взглянув на уже чистое, хотя и покрасневшее от трения лицо, Карасуба задумалась, осматривая в зеркале уже до нитки промокший верх. Слишком уж активно она окатывала себя водой. Плюнув на это, образно говоря, она решила не мелочиться, и, спустя пару секунд, скинув с себя имеющуюся одежду, то есть банный халат и трусики, вошла в душевую кабину. Если уж начала, то нужно довести утренний моцион до конца. Да и остатки сна прогнать необходимо. Все же, раз начала умываться, то почему бы и душ не принять? Для комплекта так сказать.

Хлопнув в ладоши перед датчиком, Карасуба почувствовала, как тугие струи душа полились на ее тело. Шум воды заглушил звуки телевизора, который, как предположила девушка, включил Лео. Подставив голову под лейку, четвертая распустила собранные в хвост волосы, что бы те быстрее полностью намокли, попутно помогая этому, распределяя воду равномерно по всей доступной поверхности. В общем, банально водила руками по своему телу. Затем, девушка просто стояла под горячими струями, наслаждаясь теплом и массажем. Во время этого, без сомнения, приятного времяпрепровождения, Карасубе в голову пришла интересная идея в связи с температурой воды: "Почему бы не съездить на горячие источники?". Четвертая подумала, что Лео это определенно должно понравиться. Он любил природу. Да и не был никогда на источниках. Отложив размышления об этом на потом, девушка взяла бутылочку с шампунем и, выдавив немного на ладонь, стала равномерно втирать его в волосы. Релаксация и успокоение нервов в связи с утренним стрессом... Полезно, знаете ли, иногда. Хотя четвертая предпочитала джакузи. Пузырьки бывают на диво расслабляющими. Закончив с этим, Карасуба взяла мочалку и, взяв немного моющего геля, стала намыливать свое тело. Затем снова под душ и смыть все с себя. Ну, правда, что может быть интересного в этом? Еще немного постояв, она переключила воду на холодную и остудилась, слегка вздрогнув от этого. По коже пробежали мурашки и девушка, сморщившись от перепада температуры, вернула переключатель в закрытое положение посредством еще одного хлопка. Отряхнувшись, Карасуба мягко вышла из кабины, переступив бортик керамического поддона, и ступила на пористую подстилку. С секунду понаблюдав за стекающими по ее телу и выпуклостям каплями, и за тем, как они впитываются в коврик, она, сдернув висящее тут же полотенце, стала вытираться. Тщательно пройдясь по телу, промокнуть волосы и, поставив сначала одну, а потом и другую ногу на специальную подставку, вытереть и их. Закинув грязное нижнее белье в корзину, девушка одной рукой достала из ящика под раковиной беспроводной фен, стала не спеша сушить волосы, попутно совершая поступательные движения многофункциональным инструментом, состоящим из... короче, попутно расчёсывая волосы расческой. Так что еще буквально через пару минут девушка, накинув валяющийся на полу халат, вышла из ванной.

Лео, с удобством расположившийся на полной беспорядка кровати четвёртой, в то время, пока та усердно разбиралась с его творческим позывом. После того как мальчик отсмеялся, он включил телевизионную панель, что полностью закрывала одну из стен в спальне. На часах уже было двенадцать, а в это время как раз и начинались мультфильмы, что в свою очередь означало лишь одно... Лео будет, чем заняться. Приблизительно через десять минут после ухода девушки, из ванной послышался шумный звук душа, так что, Лео, проведя логические размышления и параллели, понял, что та решила принять душ. А что бы мультики смотреть было удобнее, он увеличил громкость. В принципе, мальчик не расстроился, что его рисунки будут уничтожены, но зато у него появился лишний упрек в ее адрес, чем он непременно воспользуется, когда будет выбирать игру. Или игры. И сегодня, Карасуба будет его катать без учебы! Определенно. Но мысли эти быстро покинули мальчика, так как тот полностью увлекся мультиками, и на следующие полчаса он был недоступен. Лео, как и любой ребенок двадцать первого века, с рождения становился поглощен всякой разной техникой. Особенно такими яркими, шумными и крутыми штуками как телевизор и компьютер. Так что за просмотром шедевров мультипликации Японии мальчик пропустил тот момент, когда звук воды пропал. А через минуту, в свою спальную вошла Карасуба:

— Лео, и как это понимать? — Спросила та, встав перед телевизором и возмущенно уставившись на мальчика, хотя загородить четырех метровую панель было для нее задачей проблематичной.

— Что? — Сделал невинный вид, Лео, притворяясь, что ничего не понял. Но учитывая то, что Карасуба хоть и слабо, но чувствовала его эмоции, особенно если сосредоточится. Да и переть против объективных фактов было не в ее характере, так что та могла абсолютно точно сказать, что в данный конкретный момент мальчишка искренне веселится, наблюдая за ней. А раз веселится, то Карасуба была готова простить ему все, что угодно, ведь он был счастлив. Ведь таков долг секирей? Или их судьба и предназначение... Все равно в эту чушь четвертая не верила. Но радость и веселье ее ашикаби... можно сказать, согревали ее. Привносили смысл в жизнь и существование. Хотя раньше, скажи ей кто такое, тут же, как минимум бы отправился в больницу на неопределенный срок пребывания в оной, как максимум, в зависимости от настроения, что бы вы думали? Правильно, умер бы от обширных телесных повреждений. Да и сейчас ситуация никак не изменилась. Такие подробности ее душевного настроя в состоянии знать лишь ее ашикаби. Без вреда и угрозы собственной жизни естественно. Так что, смягчив выражение своего лица, девушка уточнила, сев на кровать рядом со своим ашикаби:

— И все же? — Лео, поняв, что на него не злятся, да и вообще, уже просто из интереса спрашивают, ответил:

— Скучно мне было. Ты уснула, мультиков нет, а тут фломастеры заметил. — Объяснил свои мотивы мальчик. И виновато улыбнулся. — Ты не злишься?

— Нет. — Взъерошила ему волосы Карасуба, повалив к себе на колени. — Хотя сначала я и была в бешенстве. Но... — Подмигнула она мальчику. — ...когда успокоилась, мне даже немного милым показались твои художества. — С тем легким скепсисом в голосе, с которым девушка произнесла это, было очевидно ее двойственное отношение. Но из-за ее улыбки, улыбнулся и Лео. — Тебе-то самому понравилось? — Спросила его Карасуба, спустя полминуты разглядывания умилительной мордашки своего ашикаби.

— Ага. — Кивнул Лео. — Особенно твоя реакция. — На это девушка только снисходительно вздохнула.

— Ты неисправим... — Протянула четвертая, а мальчик только улыбнулся и повернул голову в сторону телевизора, продолжив просмотр. Карасуба же задумчиво смотрела в окно, перебирая одной рукой волосы Лео, размышляя о своей идеи. Источники? Ехать или не ехать? Где-то на середине очередного мультфильма, мальчик ткнул пальцем в щеку четвертой, привлекая ее внимание:

— Я есть хочу. — Карасуба оторвалась от своих мыслей, проанализировала звуки, и до нее дошел смысл фразы.

— Точно! Прости, задумалась. — Девушка подняла свою форму с пола, куда кинула ее вчера в порыве желания поскорее забрать под одеяло, и, достав из кармана мобильник, набрала один из многих номеров из группы "Доставка еды". Все же, покупать свежую еду им приходилось часто.

— Ало, да, заказать хочу. Хм... Минутку... — Карасуба прикрыла микрофон телефона рукой и спросила. — Лео, ты что будешь?

— А? — Оторвался тот от просмотра. — А откуда заказываем?

— КьюбейМайн. — Лео задумался, перебирая блюда по памяти.

— Ну, пусть, фирменный завтрак КьюбейТу и банановое парфе двойную порцию. Ну и чай на твой выбор. — Вернулся к просмотру мальчик, а Карасуба стала диктовать заказ. Мальчику пока было в целом все равно... Пока он не стал большим привередой. Пока.

— Два КьюбейТу, двойное банановое парфе, манговый салат, и чай гёкуро две двойные порции. — Карасуба назвала адрес доставки. — И да, срочную доставку, пожалуйста. Да-да, знаю, естественно. Нет, картой. Спасибо, жду. — Девушка положила трубку. Может она и не любит людей, но вежливости ее обучили на острове Камикура — неплохо. Все же, она иногда полезна. — Лео, через семь минут будут. — На что тот кивнул и продолжил просмотр, а четвертая свои размышления о том, какой источник выбрать. Для Лео она желала всего самого лучшего. Да и просто первое посещение нового места должно быть запоминающимся. Карасуба так погрузилась в свои размышления, что не заметила, как прошло отведенное время. Слишком занята он была почесыванием белоснежной шевелюры Лео. Но, как обычно и прозаично бывает, раздался звонок в дверь. Лео принял сидячее положение, давая тем самым Карасубе возможность встать. Что та и сделала, после чего отправилась вниз. Снова звонок. Карасуба даже поморщилась от того, что курьер такой настырный. Спустившись вниз и подойдя к двери, она медленно, отыгрываясь на незадачливом курьере, открыла ее, встречая работника доставки. Расписавшись и оплатив заказ картой, девушка забрала пластиковую коробку с едой. Не прощаясь и не благодаря, Карасуба мгновенно захлопнула дверь и крикнула: