Северная Корона. По звездам

— Разберемся, — хмуро проговорил Костя, смерив тяжелым взглядом пугливого водителя, сдвинул брови и первым вылез из машины. Стас, усмехнувшись, вылез следом за ним. Водитель же, ловко вывернув руль и заехав на тротуар, уехал куда подальше и был таков. Чужие разборки ему были безразличны. Главное, чтобы не пострадала тачка. Возможно, многие назвали бы его поступок не шибко-то и хорошем, трусливым, но во всем есть своя обратная сторона, у каждой медали, несмотря на то, из какого металла она была выплавлена: из меди ли или из платины. Шоферство, например, было единственным источником дохода большой семьи водителя, поэтому он и уехал, стараясь отодвинуть совесть вглубь сознания. И это у него хорошо получилось.

— Что надо? — не слишком доброжелательным голосом спросил тем временем Костя у тощего субъекта в дорогом пиджаке, как и Стас, безошибочно выделив в нем главаря.

— Ты повежливее будь, — поморщился тот, закуривая сигарету, которую достал из такой же помятой, как и его пиджак, пачки. Голос мужчины, которому на вид уже было хорошо за сорок, был высоким, с ворчливыми интонациями и не слишком приятным.

— Что надо? — присел в дурашливом полу-реверансе Стас. — Так вежливее?

— Вашу мать, — внезапно закатил глаза тощий мужчина, — одни клоуны в этом городе. Кого не встретишь, каждый со своими номерами да фокусами. Надо всех вас собрать и шапито открыть. А? Как идейка?

Стас и Костя удивленно переглянулись. Они не понимали, зачем эти люди во главе с усатым чудиком заставили их покинуть такси. Активной агрессии качки пока к ним не проявляли — просто настороженно смотрели на друзей. Хотели бы избить — сделали бы это сразу. Да и водителя такси, как свидетеля, не отпустили.

— Так что вы хотели? — поигрывая ключами, спросил Костя.

— Поговорить хотели, — отлепился от бока автомобиля мужик в мятом пиджаке и замысловато выругался по матушке — на серой недешевой ткани остались темные мокрые разводы. Усатый любитель дорогой одежды как-то не подумал о том, что после дождя машина влажная.

— Поговорить? — поднял светлую бровь Костя. — О чем? Вы вообще кто?

— Малой, не кипятись ты так. Сейчас все растолкуем. Да, ребятки?

Накаченные молодые люди молча кивнули.

— Так, парни, — выбрасывая сигарету, высоким голосом проговорил явно странноватый субъект, стаскивая с себя мокрый пиджак и являя миру белую изрядно помятую рубашку и полосатые подтяжки. — У нас проблемы.

— Проблемы? — нагловатым тоном спросил Костя, оценивая противников профессиональны бойцовским взглядом. — И с чем они связаны?

— С чужими женами, — вручив пиджак одному из парней, вновь закурил визгливый хлюпик, который казался Стасу и Константину не пугающим, а забавным.

— С кем? — не поняли парни. Они удивлённо переглянулись, не понимая, что за дрянь такая происходит вокруг них.

— С женами. Ну, жена. Супруга. Благоверная. Дальше продолжать?

— Не надо. Что за жены? — удивленно спросил Стас.

— Мы не женаты, — подхватил Костя, который все явственнее понимал, что разборок и драки не будет. Слишком все расслабленные.

— Ну и молодцы. Не торопитесь в этот ад, котлы там для вас всегда найдутся, успеется вам, — явно имел какие-то плохие воспоминания о совместной жизни мужчина. — Короче, ребятушки, — он приблизился к молодым людям и заговорщицки произнес. — Не якшайтесь с чужими женушками.

Повисла удивленно-напряженная тишина. Друзья явно не поняли, к чему клонит мятый дядька. И даже блекнущий на небе месяц этого не понял.

— А мы и не якшаемся, дядя, — хмуро проговорил Костя, у которого были свои представления о чести и порядочности настоящего мужика. Вообще, Ника и ее подруга были правы насчет этих ребят — они были неплохими, перспективные и, что самое главное, — свободными, как усиливающийся ветер, ругающийся с верхушками деревьев и забирая у них один за другим листья.

— Ну, это ты не якшаешься, а вот дружбан твой якшается.

— Что вы несете? — посмотрел на него, как на сумасшедшего, Стас.

— Ниче я не несу, — заявил тот и, ткнув парня в грудь, начал толкать длинную речь. — Все, фенита... это... как ее... ля комедия! Сегодня ты, друг мой, с девицей в черном платье общался? Да?

— С Никой? — нахмурился Стас.

— С Никой, Никой. Карловой Никой Владимировной*. Вот с этой, — и чудик продемонстрировал изумленному Стасу фото Ники, сделанное неизвестным, но явно умелым фотографом в тот момент, когда она даже и не ожидала этого. — Узнаешь?

— Допустим. И что?

— Моего босса это жена. Попросил за ней приглядеть, пока он по делам отчалил из города, — безбожно врал дядька, и получалось это у него очень хорошо. Наверное, поэтому он в своем бурном прошлом столько раз обманывал доверчивых граждан, разводя их на деньги. С такой же ловкостью этот человек мог вскрыть почти любой сейф, хотя в последнее время говорил, что завязал с этим. Правда, представители правоохранительных органов ему как-то мало верили.

— Ника разве замужем? — недоверчиво спросил Стас. Девушка ему реально очень сильно понравилась — с ней было легко и очень комфортно. И он действительно хотел позвонить ей и позвать на свидание.

— А что я, — натурально вспылил помятый мужчина, — врать буду? Мне это зачем, по-твоему? Думаешь, в удовольствие мне за Никой Владимировной следить да за всеми ее мужиками?

— А где ее муж? — встрял Костя, удивленный не меньше Стаса.

— Где-где. Сидит. На зоне он, значитца. Общак там держит. Временно, — добавил для пущего эффекта хлюпик и добавил важно. — Но адвокаты наши работают. Скоро выпустят босса. Годика через пол.

Эти слова произвели неизгладимое впечатление на двух друзей.

— Постой, Ника мне сказала, что она свободна!

— Да много чего наша Ника Владимировна скажет! — топнул в неподдельном негодовании дядька с подтяжками. — Пока муж ее на зоне парится, ищет себе мужиков. Обычно помоложе старается, несовершеннолетних там. Да вот сегодня ее на ровестничков потянуло.

— Что за бред? — взлохматил волосы Стас, никак не желая поверить в услышанное. Только после расставания с бывшей нашел приличную девушку — и вот тебе, оказалась женой какого-то местного уголовника. Нормальных девчонок совсем не осталось? Ему что, за приличными в библиотеку идти или в театр? Глупости какие. Что за...?

А Костя тем временем осторожно спросил:

— А подруга ее. Она....

— Дашка-то? А, та еще шалава, — беспечно махнул рукой задохлик и злостно оклеветал законопослушную и очень хорошую девушку. — Клофелинщица. Широко известная, так сказать, в узких кругах личность. Не слыхали? Дашка-клофелинщица? Нет? А зря. Врага надо знать в лицо. Молодая — а уже три ходки. Я уже сколько раз Нике Владимировне говорил с этой шарамыгой не общаться, так нет же. Вдвоем приключений на пятые точки ищут!

— Черт, — пробормотал Костя, которому Дарья тоже успела запасть в душу. — Черт. Это прикол? Шутка?

— Клоуном не подрабатываю, — огрызнулся мужчина и вздернул длинный нос. — Закончились шутки. Короче, парни. Если чисто по-нашему, по-мужски, — не общайтесь вы с этими шалавенциями. А если по-деловому — с Никой Владимировной не встречайтесь. Это типа как предупреждение. В следующий раз они, — короткий кивок на троих парней, — с битами будут. Ничего личного, ребятки, — такая у меня работа. За женами следить.

— Понятно, — медленно произнёс Стас, который чувствовал, что ему в душу плюнули. Плечи его опустились, а дыхание от праведного негодования стало тяжелее — даже сломанное ребро, которое он повредил как-то на тренировке, заныло.

— Ну, тогда покедова. — Понял дядька, что выполнил свою миссию — отвадить от Ники мужиков. Зачем — он и понятия не имел. Сказали — надо так сделать. Ну и наказали еще и защитить девчонку при надобности — если какие эксцессы возникнут. Их, правда, не было. Форс-мажор возникнул только сегодня, когда ее, даже и не подозревающую о слежке, понесло в клуб.

Стас и Костя, не прощаясь, пошли назад. Они явно были поражены женским вероломством, и им даже не слишком сильно хотелось разговаривать, хотя в сердцах обоих парней пылали настоящие пожары злости. Мужчина, что старательно разводил их, это понимал, и со скользкой улыбочкой удовлетворения наблюдал, как один из них — высокий и русоволосый стирает в мобильнике чей-то номер телефона. Наверняка, Никин. Надо будет проследить, чтобы парнишки не сунулись к ней. Вообще сам он считал, что любых ухажеров этой дамочки можно было отвадить старыми-добрыми кулаками, кастетами да битами, но друг Макса, нахрапистый и совсем еще зеленый парень, одетый, как понтующийся франт-бизнесмен, которому, собственно, за девчонкой и понадобилось следить, предоставил им определенный план действий, которому нужно было следовать. Физическая сила там прописана не была, поэтому и приходилось лепить всякую муть.

— Как же они мне все надоели, — пожаловался чуть погодя хэтчбэку мужчина плаксивым голосом, выкуривая третью сигарету. — При Марте все было, как надо, все, как у людей. А щас все вместе пытаемся быть законопослушными и фигней страдаем коллективно. Да Март меня никогда бы следить за чьими-то девками и жёнушками не отправил! А все этот петушила Макс, чтобы его, козла... — Тут дядька трусливо оглянулся по сторонам — не слышат ли его неосторожного высказывания "быки", которые почти уже две недели сопровождали его в слежке за девчонкой. Оказалось, они не слышат — разговаривают глухо о чем-то своем.

Мужчина от души и очень замысловато, в несколько этажей, выматерился, пнул мощное колесе молчаливой машины и первым уселся в нее.

Нет, этот город, действительно, медленно, но уж как-то слишком верно превращается в шапито. Вот-вот, глядишь, афиши уже всюду появятся.

* * *

Даша и Ника так и не смогли понять, почему парни не перезванили им, как обещали, и более того, даже не отвечают на их сообщения. Ведь все так здорово начиналось... Даже более, чем здорово!

— Наверное, мы им просто не понравились, — с тяжелым вздохом сказала через пару дней Даша подруге по телефону. — А я бы могла в него влюбиться. Наверное, не судьба.

Ника на это ничего не ответила. Размышления о роке и фатуме она в последние два года терпеть не могла. И ощущение того, что она чем-то похожа на Ариадну, оставленную Тесеем по велению богинь судьбы, все никак не покидало девушку. И ее собственная Северная Корона — колье из белого золота с россыпью бриллиантов, подаренное Никитой, неустанно напоминала Нике об этом, обжигая своими бриллиантами кожу ее пальцев в те редкие моменты, когда девушка доставала украшение из обитой темно-синим бархатом коробочки, лежащей в самом укромном уголке нарядного туалетного столика, подаренного заботливыми родителями на один из Дней ее рождения.

Ника не часто рассматривала колье, которое, словно волшебный артефакт, тут же активировало ее память, коварно подсовывающую образ Никиты, и никогда не носила его, хотя могла бы, например, надеть изящное украшение на выпускной вечер в университете или на юбилей папы, который он с шумом праздновал в одном из ресторанчиков. Ника никому даже и не показывала свое неожиданно свалившееся на голову сокровище, украшенное загадочно искрящимися бриллиантами, чтобы никто не задавал глупых вопросов о том, откуда оно взялось и сколько стоит. А стоило оно немало — девушка специально сходила в пару ювелирных магазинов, ища глазами подобные колье и рассматривая их ценники. Они Нику поразили — так, что она даже сходила к оценщику, подумав, что прощальный подарок Никиты не может быть таким дорогим. Оценщик, однако, внимательно рассмотрев золотое украшение, цену назвал еще более высокую, и пораженная девушка, сжимая пальцы, тогда невольно подумала, что быть таким щедрым по отношению к ней — это очередное преступление Кларского! Он что, не мог купить что-нибудь подешевле и попроще? Или хотел на том проклятом благотворительном вечере выглядеть неимоверно крутым, а она, как его сопровождающая, должна была соответствовать его образу?

— Ты совсем не переживаешь, что этот Стас тебе не перезвонил? — продолжала допытываться Даша Нику, сидящую как раз перед туалетным столиком, и поглаживающую пальцем холодное белое золото своей персональной Северной Короны. Сегодня был один из тех редких дней, когда она любовалась украшением, зная, что даром это не пройдет — зловредный Укроп ей или приснится, или на пару дней слишком прочно обоснуется в ее голове.

— Мне неприятно, — правдиво отвечала Ника, которую скорее слегка злили невыполненные обещание Стаса и его приятеля-боксера. — Но убиваться по этому поводу не буду. Не перезвонили — это их проблемы, а не наши.

— А мне обидно, что они нас так бортанули, — почти всхлипнула впечатлительная Даша. — Мне Костя понравился так... И целуется он классно.

— Отставить сопли! Знаешь, сколько еще таких Кость на свете? Найдешь себе и получше, чем он, — тут же отреагировала Карлова, которая не слишком любила, когда ей кто-то ныл под ухом, тем более из-за ерунды. К тому же настроение этим вечером у нее было не самым хорошим, даже мрачноватым. Она устала после работы, поссорилась с мамой, страстно желающей познакомить дочь с сыном своей подруги, с которой они вместе работали в частной стоматологической клинике.

— Ну почему так, это ж несправедливо? И, главное, Костик трубку не берет! Вообще ничего не понимаю.

— Просто пойми одно — они бараны. Особенно этот Костик, раз упустил шанс поближе познакомиться с такой девушкой, как ты, — немного резко выпалила Ника, желая подбодрить подругу, а та опять принялась вздыхать и сетовать на судьбу и невезение в достижении женского счастья.

Девушки вскоре распрощались, и уставшая от разговора Ника отбросила мобильник на столик, вновь взяв в руки колье, которое вот-вот грозило взять на себя функции четок — когда хозяйка держала его в руках, касаясь то прозрачных камней, то металла, она успокаивалась и погружалась в себя. Однако почти тут же ее телефон зазвонил вновь и девушка, думая, что это вновь надоедает ей ее беспокойная подружка, не глядя на экран, нажала на зеленую кнопку и не без раздражительности проговорила:

— Слушай, забей ты уже на них! Мы других парней найдем! Поняла меня? И не смей хныкать из-за дураков! — Ника не сдержавшись, пафосно добавила. — Надо, чтобы дураки хныкали из-за тебя, понятно?

— Понятно. А ты всегда такая вежливая? — раздался в трубке знакомый голос, принадлежащий не Дашке, а Саше. Ника про себя от изумления выругалась. Снова он! Да сколько можно?

— Опять ты?

— Опять я.

— И что тебе нужно?

— Я, как и говорил, приехал в город. Когда тебе будет удобно встретиться? — не уточняя, хочет ли вообще встретиться с ним Ника, спросил Александр. Тон его при этом, как и всегда, был насыщен уверенностью.

— Просто отлично! — воскликнула Карлова. — Слушай, Саша, ты что, вообще чокнутый? Я же тебе кучу раз говорила, что я не хочу никаких встреч! Говорила же?

— Да, и что из этого? — нисколько не смутился тот.

— В смысле что?! — не поняла такого прикола девушка. — Ты понимаешь, что ты меня не интересуешь?

Александр позволил себе хмыкнуть в трубку, умудрившись распалить девушку еще больше.