Приключения Довакина попаданца

— Тео, Ган, прикроете от стрел, Дова, на тебе защита от магии, — распорядился данмер с призрачным луком в руках. — Они не должны открыть эту дверь!

Что делать? А делать нечего, раз сказали прикрой, значит нужно прикрыть. Лучники противника послали стрелы, но щитоносцы прекрасно справлялись с задачей, и ни одна из них не настигла нас. Ледяные стрелы тоже оказались на щитоносцах, так как здесь, в отличие от игры, они наносили вполне себе физический урон, ведь если вам голову пробьет сосулька, умрете вы отнюдь не от холода.

А вот холод оказался полностью на мне, и хотя один малый оберег позволял держать сразу 5 заморозок одновременно, легче от этого не становилось. Мана кончалась, практически, мгновенно, поэтому я больше работала в качестве медсестры, вливая в глотки соратников регенерирующее, чем в роли мага.

Постепенно зелья подходили к концу, поэтому нам, пришлось отступить. Лучнику не удалось никого упокоить, зато он смог помешать нежити установить камни в правильное положение, а значит, время мы выиграли.

— Слушай, а почему остальные лучники не помогали нам? — спросила я данмера.

— У них стрелы на исходе, — коротко бросил эльф.

Ясно, а у призванного лука эльфа стрелы не заканчиваются. А почему он даэдра не вызывал? Впрочем, не время для подобных разговоров. Раз не вызывал, значит не мог.

Мы бежали и бежали, бежали и бежали. Постепенно начала накапливаться усталость, от которой могло бы избавить заклинание "Лечение" при должном изучении и на каком-то там уровне развития сферы восстановления, да только мне до этого уровня было далеко, поэтому к моменту, когда мы выбежали из коридоров в огромную пещеру и увидели наших, я чуть не падала от усталости.

Наемники при поддержке трех жриц довольно успешно уничтожали нежить. Ну почему этих специалистов в сфере Восстановления не было там? А сейчас мы попадем в окружение, и нас перережут. Бр-р-р!!!

Внезапно в пещере стало темнее. Я подняла голову и увидела драконью морду, выглядывающую из отверстия в потолке. Услышав торжествующий рев драугров, я, действуя на одних инстинктах, скрываюсь от его взора за ближайшим сталагнатом, и через пару секунд раздается оглушительный драконий крик: "Yol Toor Sool".

Выглянув из своего укрытия, замечаю, что в центре пещеры разразилась огненная буря, и все сражающиеся, превратившиеся в живые факелы, спешно убегают оттуда. Жрицы пытаются исцелить горящих людей, но не справляются, и около двадцати человек погибает буквально за несколько секунд. Тем временем, дракон ныряет в пещеру, зависает в центре и кричит "Faas Ru Maar", и я чувствую страх, который без особых усилий подавляю.

Осматриваюсь и замечаю, что и нежить, и люди пребывают в состоянии полной паники, и занимаются беспорядочной беготней. Поняв, что у всех наемников седые волосы, я с ужасом бросаю взгляд на свои, и с облегчением отмечаю, что они, по-прежнему, золотистые. Углубившись в переживания, я не разобрала, что там крикнула эта ящерица, но успела заметить, как от потолка отделился огромный сталактит и пробил крыло дракона, пригвоздив его к полу. На месте, где была эта сосулька я заметила какое-то шевеление, но различить точно, что там было, не смогла.

— В глаза, стреляйте ему по глазам! — услышала я команду данмера.

— Заходите сзади! — проорал орсимер с огромным топором в руках.

Драугры, отделенные от наемников драконом, попытались броситься ему на защиту, но не смогли миновать беснующегося хозяина, поэтому кинулись в обход. Тем временем, наемники с двуручным оружием подошли к задним лапам дракона и попробовали их подрубить. Дракон ревел, топтался, пытаясь развернуться, хлестал хвостом, но единственное, чего он смог добиться — откинуть 3х наемников от себя. Вскоре остальные семеро, все-таки, пробили чешую и подсекли лапы, чем привели ящера в еще большую ярость. В то же время драугры оказались слишком близко ко мне.

"К дракону, — подумала я, выскакивая из укрытия. — Сожрать душу, как только сдохнет, и валить отсюда по лестнице".

Я увидела, как несколько наемников забрались на дракона, и упорно долбят его двуручным оружием. Орсимер закричал, глаза его стали красными, будто все сосуды в них лопнули, и с яростным криком обрушил топор на шею дракона. Ящерица попыталась цапнуть его, но промахнулась, получив удар по шее с другой стороны.

"Fus Ro Dah", — прокричала ящерица, опустив голову вниз.

Всех наемников, подобравшихся к ним драугров и меня, в том числе, раскидало, как кегли. Одни соратники вскочили и вновь кинулись на еле шевелящуюся ящерицу, другие же схлестнулись с драуграми. Я побежала к дракону, надеясь, что эта тварь, наконец, сдохла и почувствовала голод. Я хотела есть, а пища была прямо передо мной. Что-то вышло из меня и прицепилось к дракону, вырывая из него душу, а вместе с ней и жизненные силы дракона. Я чувствовала, как мощь поверженного противника втекает в меня, и это было... приятно.

Внезапно чувствую, как в меня вливаются знания о заклинании "Захват душ" сферы мистицизма(?). Что за?

"Напитай артефакт душами. Получишь помощь и знание", — услышала я голос в голове, а в руках у меня оказался черный идеально ровный металлический шарик.

"В сюжете такого не было?" — недоуменно подумала я и обратила внимание на поле боя, после чего все мысли о сюжетах вылетели из головы.

Напавшая на нас у входа нежить подоспела к своим, и нас окружили. Наемники падали замертво один за другим. Я стала посылать ловушки душ в драугров, надеясь на помощь таинственного голоса. К сожалению, несколько драугровых душ никак не отразились на артефакте, да еще справа что-то кольнуло. Этим "чем-то" оказалась стрела. Не успела я подумать о том, что теперь делать, как в меня впилось еще 2: одна в живот, другая в сердце. И наступила темнота...

Глава 4

Путь Дов

// Английским выделены фразы на языке драконов, наделенные мистическим смыслом.

Я понемногу приходила в себя. Тело ощущалось как-то странно непривычно.

— Присутствовать при вашем перерождении — честь для меня, Небесный Владыка, — услышала я хриплый голос, полный почтительности.

Я открыла глаза и увидела стоящего передо мной на коленях бородатого драугра. "Что происходит, неужели за мной дракон?" — с опаской подумала я и стала медленно поворачивать голову. Никаких драконов я не увидела, но сама возможность разворота головы на 180 градусов меня насторожила. Наклоняю голову и вижу... драконьи лапы, а это значит, что я в теле дракона.

"Какое могучее тело, — с удовольствием думаю я. — Но, с другой стороны, оно закрывает мне пути на вершину человеческой власти, ведь я, как довакин, могла претендовать на трон Империи".

— Что вас беспокоит, ulvingah? — спрашивает драугр.

"Ах да, здесь же мой недавний противник, — отстраненно отмечаю я. — А теперь, быть может, слуга, раб, подчиненный?"

— Кто ты для меня? — заинтересованно спросила я его. Голос получился хриплый. Интересно, я — дракон-мальчик или дракон-девочка? В игре они по половому признаку не делились, вроде, но больше напоминали мужчин, чем женщин.

— Я — Mirzulving, правитель города Iizodnus и Верховный Жрец Великого Алдуина здесь же, — ответил драугр, поднимаясь с колен. — Предстань пред его очами и неси весть: "Iizodnus пробудился и готов следовать воле ulvingah".

— Я сейчас же отправлюсь к Великому Алдуину и передам весть, — отвечаю я, а сам думаю. — "Бесполезное существо, преданное моему противнику. Неинтересно".

Я осмотрелся и заметил надпись на стене, прямо-таки пышущую смыслом. Что-то подобное я чувствовал, когда открывал том заклинаний, но тогда знания были крайне агрессивны, они сами врывались в мой разум. Здесь же было все с точность, да наоборот. Я почувствовал, как что-то внутри меня тянется к надписи на стене, вызывая ощущения похожие на те, что я испытывал, когда поглощал душу дракона, похожие, но другие. И вот я почувствовал как мой... что? Желудок? Щупальца? Пусть будут духовные каналы. Как мои духовные каналы достигают этого наполненного смыслом объекта и передают саму суть силы.

— Fus (сила), — торжествующе кричу я и замечаю, как драугр слегка покачнулся.

— Ваш ту`ум удивительно силен для перерожденного, ulvingah, — почтительно произнес драконопоклонник. — Великий Алдуин будет рад такому сильному подданному и обучит вас истинно драконьей речи. Но позвольте мне послужить вам. В свое время меня обучили словам, позвольте мне поделиться с вами полученными умениями, ulvinguh, — просительным тоном проговорил он.

Я мысленно выругался, — ну и как драконам положено общаться со своими поклонниками?

— Дозволяю, — спокойным властным тоном произнес я.

Драугр повернулся и крикнул: "Ro". Из его уст вылетел объект, излучающий смысл, который, встретившись с поверхностью, образовал надпись, подобную изученной мной ранее. "Ro есть равновесие", понял я. Третьим и последним словом драконьего крика, так и не достигшим пола и изученным мной еще в полете, стало "Dah" — толчок.

"А теперь крикни!" — молитвенно взвыл драугр, упав на колени.

— Fus Ro Dah! — прокричал я, подчинившись. Драугра протащило метров на 10, после чего он, будто и не его я только что приложил, поднялся и заорал какую-то малопонятную тарабарщину.

— Лети, лети к Великому Алдуину, Dun Ving Nir Lok, — прокричал бородатый.

"Легко сказать — лети, — подумал я. — Пещера — не то место, где лучше всего учиться полетам".

Я сделал пару пробных взмахов крыльями. Удивительно, но на то, чтобы научиться полету в этом теле, ушло не более минуты, все-таки, не зря драконов называют повелителями неба...

* * *

Я нарезал уже пятый круг вокруг Вайтрана, лениво разглядывал суетящихся внизу людей и меров и размышлял. Главным вопросом на повестке дня был: "Куда податься одинокому дракону?" Можно, конечно, к учителю седобородых податься, но, кто знает, как он ко мне отнесется? К довакину он подход в игре нашел, наплел чепуху про изменение собственного мировоззрения, а потом-то, после смерти Алдуина эту самую власть и прибрал. Теперь уже я буду угрозой власти Партурнакса и, не сомневаюсь, что после гибели Алдуина он решит меня тихонько устранить. Нет, я сам буду править драконьим племенем, или сожру их души, еще не решил.

Внезапно я заметил одинокого оленя, пьющего воду из ручья. "Пища", — мелькнуло у меня в сознании, и я, сложив крылья, устремился к ничего не подозревающему животному, выйдя из пике у самой земли, умудрившись схватить оленя на лету челюстями, мгновенно прервав его существование. Мясо оказалось чрезвычайно вкусным и сочным, но также от оленя стала отделяться непонятная субстанция и ускользать от меня. Бегство законной пищи меня порядком разъярило, и я попытался цапнуть ее зубами, но не тут-то было. Эта гадость даже не обратила внимания на мои потуги. Тогда из меня исторглись те самые духовные каналы, которыми я поглотил душу дракона. Ох, и как же трудно оказалось захватить ими эту штуковину, но мне, после долгой напряженной работы удалось сделать это.

"Хм, — задумался я. — А если не ограничиться поглощением драконьих душ? Если стать местным богом и регулярно поглощать души умирающих... ох, только население увеличить максимально, тогда мое могущество достигнет неведомых вершин... да, именно так я и поступлю".

Я вновь набрал высоту, и занялся поиском мелких животных, надеясь постоянным поглощением душ, развить эту способность как можно сильнее. В итоге, целую неделю я пролетал, непрерывно поглощая души всех животных, что мне встречались, научился поедать души быстрее, но что толку? Никакого видимого усиления от их поглощения я и не почувствовал, будто и не было этой напряженной охоты. Может, для извлечения пользы нужны какие-то особые действия? Не знаю и не представляю где эти знания искать. Единственная польза от них — уменьшение все нарастающего чувства пустоты в груди. Это чувство начало преследовать меня еще во второй день после Изменения, и постепенно нарастало, как и страх, с ним связанный. Боролся я с ним поглощением всей попадающейся по пути живностью, но голод рос быстрее, чем я мог утолить его.

Я находился в состоянии близком к отчаянию, когда пролетал над набольшим поселением людей. Людей... Определенно, большое количество особей с, должно быть, очень питательными душами. Они просто обязаны утолить мой голод.

Снижаюсь до высоты 30-40 метров над землей и кричу "Fus Ro Dah", сшибая с ног несколько человек и обваливая хлипкое деревянное строение. Жаль, что я не знаю огненных криков, паника среди людей мне бы не помешала, хотя паника в любом случае неизбежна. Приземляюсь и сжимаю челюстями молодую женщину, мгновенно убивая ее, после чего пытаюсь поглотить ее душу, но мои попытки терпят фиаско. Она отличалась ото всех поглощенных мной прежде, и мне не хватило умения, впрочем, не страшно, здесь еще много пищи. Кидаюсь на каждую пробегающую особь, но скольких бы я не убивал, поглотить человеческую душу мне не удавалось.

Внезапно меня пронзила боль, развернувшись, и сбив хвостом несколько человек, вижу 3 страхолюдных бабенции, с длинными когтями на руках — ворожеи. Они делают жест руками, и с них срываются молнии, которые причиняют жуткую боль. "Fus Ro Dah", — с яростью кричу я, сшибая тварей с ног, после чего бросаюсь на них и мгновенно убиваю своими длинными когтями и с наслаждением поглощаю их души. Но слабые никчемные души чудовищ, променявших свою силу на усиленный магический дар от даэдра, не могли погасить той зияющей пустоты во мне.

Озираюсь в поиске людей, но никого не вижу, поэтому взлетаю и кружу вокруг уничтоженного поселения, убивая всех беглецов, но так и не могу поглотить их души. Вскоре понимаю, что все мной проделанное здесь — бесполезно. Если я хочу заполнить пустоту, мне придется поглотить душу дракона, и сделать это следует как можно быстрее, иначе... чувствую, что случится что-то по-настоящему жуткое.

За время своих скитаний мне встретилось около десяти драконов, но я не рисковал приближаться к ним, так как опасался быть поглощенным своими более опытными соперниками. Они же меня не преследовали, будто я был им абсолютно неинтересен. Теперь же, когда я целенаправленно искал их, мне не попадалось ни одного, а ведь пустота все возрастала. Когда пролетал над Винтерхоллом, я почувствовал как меня стремительно покидают силы, поэтому я пошел на снижение, но у самой земли, а если быть точным, снега, я оказался обессилен и на полной скорости врезался в поверхность. И вновь такая родная... Тьма.

* * *

Прихожу в себя от жуткого холода, сковавшего мое тело. С трудом пытаюсь пошевелиться — почти не получается, тогда применяю на себя исцеление до тех пор, пока резерв не опустошается, после чего снова пытаюсь пошевелиться ­— получается. Внезапно вспоминаю последние события, и меня вырывает, а душу сковывает животный ужас. Смотрю на пищу, вышедшую из меня, и когда приходит понимание что за пища была в желудке, меня вновь выворачивает.

Когда телесные терзания чуть ослабевают, с удвоенной силой наваливаются душевные. Я плачу, с ужасом и отвращением к себе вспоминая собственные деяния. Ведь я к этим людям, как к скоту относился, а все мои действия были продиктованы лишь желанием обрести власть и животным ужасом. Я — худший из монстров, худшее из всех существ, что когда-либо носил этот свет. Худший или худшая? — внезапно возникает глупая мысль, которая, наконец, заставляет меня обратить внимание на происходящее в реальности, а картина складывается печальная.