Вотъ Вамъ молотъ 20

Однако Сергей Воронов, этот завод возглавивший, придумал небольшое усовершенствование, позволяющее отпускать горючее на заданную сумму или заранее указанный объем. Усовершенствование небольшое, колонка стала в производстве всего лишь на полтора рубля дороже — но данная функция контрактом со "Стандард Ойл" предусмотрена все же не была. И вот с этими, усовершенствованными, колонками я и отправился снова в Америку, где встретился с тем же мистером Роджерсом.

Должность его в империи Рокфеллера мне была неизвестна — но и узнавать ее официальное название мне было еще более неинтересно. Главное — он "решал вопросы" самостоятельно. Конечно, вопрос по поводу пары дополнительных ручек на колонках был из числа тех, которые ну просто необходимо решать на самом высоком уровне...

Вопросы куда более существенные давно уже решались в офисе "Полезных товаров". После того, как Чаев догадался (к счастью, до начала производства), что бутылки для масла можно делать не из белой жести, а из обычной — а потом оцинковывать снаружи, "русское" машинное масло прочно завоевало место на американских (и не только) бензоколонках. А когда Лебедев "придумал" солидол (тут уж я ему немного "подсказал"), то спектр моих масел в американской продаже вырос — и даже этот вопрос со "Стандард Ойл" был решен без меня, хотя мы тут уже как бы напрямую конкурировали с собственным ее производством. Но в данном случае ситуация была совсем иной.

К Роджерсу я поехал буквально "от безысходности": просто он был единственным, кого я в этой компании знал лично. Вдобавок, я надеялся, что он и в этот раз правильно поймет мои аргументы: договариваться с ним было тяжело, но если он видел в деле "свои деньги", то быстро шел навстречу.

Генри встретил меня в кабинете почти что спартанского вида, даже картины на стенах были не в золоченых рамах, как сейчас было принято, а в простых, деревянных. И сразу же перешел к делу:

— Только не говорите, что вы хотите поднять цену на ваши колонки на целых десять долларов, а сразу переходите к серьезным вопросам. Нам, думаю, понадобится некоторое время для обсуждения ваших новых идей, не так ли? А время дорого...

— Генри, от вас мне нужна лишь подпись на бумаге о том, что "Стандард Ойл" не против модернизации, а цена пусть останется прежней. Нужно же как-то объяснить публике, зачем "лучший друг президента" так срочно помчался в Америку. А дело у меня простое: куча немецких, французских и бельгийских фирм, напуганных экспансией моих авто, задерживают поставку новых станков. И у меня есть сведения, что станки они не поставят мне в любом случае. А у вас есть свои фабрики, в том числе и в Европе, и этим фабрикам хорошие станки не помешают — тем более, что американцам их продать не откажется никто.

— Зачем?

— Зачем это вам? У меня без станков стоят два новых автозавода. В Америке не продается более ста тысяч новых автомобилей... и с ними — минимум сорок миллионов галлонов бензина.

— Ну, про бензин я уже понял, спасибо, но вы немного ошибаетесь — речь идет скорее о пятидесяти миллионах галлонов, ваши авто сейчас используются очень активно. Так что вы видимо правы, нашим керосиновым фабрикам без высокоточных станков просто не обойтись... у вас список готов? И когда вы сможете вернуть деньги? Или поставку желаете провести оплатой этими колонками и маслом?

— Там станков на почти пять миллионов долларов, так что я предпочитаю сначала ссудить вам некоторую сумму, а уж потом забрать залог этого займа за невозврат — усмехнулся я. — Вдобавок ведь эти станки придется перевозить с места на место, грузить на суда — что тоже стоит денег. А когда денег не хватает, то возникают всякие задержки — а мне станки нужны еще вчера.

— А почему не заказать такие же станки у нас, в Америке?

— Тоже мелкие проблемы возникают. Но иного плана — у вас страна сама быстро развивается, внутренний спрос уже близок к возможностям производства, так что сроки поставок будут весьма затянуты. А по станкам прецизионным — спрос тут уже превышает предложение, так что приходится иметь дела с дикарями, у которых все эти станки уже готовы.

— Хорошо, — резюмировал Генри, бегло просмотрев список — я думаю что в Россию вы сможете вернуться уже вместе с большинством железок из этого списка. Есть тут парочка сомнительных компаний — они репутацию ценят дороже прибыли и сейчас, неверное, сами думают как обойти запрет и закрыть сделку с вами. Но мы и с ними все уладим, просто, возможно, чуть позже... а как вы думаете, стоит нам и в Европе начать строительство сети бензозаправок?

— Думаю, что пока не стоит. Во-первых, сейчас вам потребуется много сил чтобы захватить рынок внутри страны, а в Европе придется конкурировать с Ротшильдами и Нобелями. Бензин же на танкерах возить опасно, он взрывается. Он и в цистернах взрывается, кстати, но мое мнение — пока европейский рынок вас принять не готов. Да и невелик он, автомобилей мало покупают по сравнению с Америкой. Мое мнение — пока смысла нет.

— Спасибо, я подумаю над вашим высказыванием. А еще вопросы, предложения у вас есть?

— Есть предложение и вопрос. Предлагаю пообедать, а вот где — надеюсь, вы мне подскажете, я тут плохо ориентируюсь...

Трехнедельное путешествие за океан оказалось не напрасным, и, хотя станки стали поступать лишь в конце октября, а не в начале, дело того стоило. Вдобавок и с Роджерсом наметились какие-то личные отношения, не дружеские еще, но вполне приятельские. Что в дальнейшем тоже сможет быть полезным в делах: Генри понял, что по пустякам я людей не беспокою, и если вдруг возникнет что-то срочное, то теперь можно некоторые вопросы решить и с помощью телеграфа. А от немецкой компании "Арнст" я вообще получил письмо, в котором любезно сообщалось: "Если американским нефтяным магнатам потребуются еще молоты для проковки нефтяных скважин, мы так же готовы предоставить им пятипроцентную скидку при заказах более десяти единиц продукции". Прав был Генри — есть компании, которые дорожат своим честным именем...

В конце октября вернулись в Царицын и Рудаков с Семеновым — выехавшие на постройку судостроительного завода в "Комсомольске" (ну и самого городка, конечно). Оказалось, что закончив с проектом новой верфи, Валентин Павлович успел сплавать на Сахалин и позаниматься там уже совсем "своим делом": в Лютоге, где строился рыбоперерабатывающий завод, "для защиты завода с моря и суши" начал строительство двух береговых батарей и трех небольших фортов. Мне в его проекте понравилось то, что Семенов попросту проигнорировал наличие в России артиллерийского производства и сооружения были спроектированы под пушки старшего Рейнсдорфа. Пушки эти были, конечно, не традиционных "береговых" калибров, и ресурс у них невелик получился — но они стреляли, и это было уже хорошо. Впрочем, и задача у них была "противодесантная" — броненосцев в заливе Анива никто не ждал.

Что же до Якова Евгеньевича, то он успел спустить на воду монитор "Амурский тигр", снабженный четырьмя пушками, испытать его — и полностью перепроектировать. Нет, "Тигр" в качестве речного монитора его полностью устраивал (как и Гродекова, который с ним тоже ознакомился). Гродеков даже смог договориться о дополнительном финансировании из казны и заказал восемь "Тигров" для Амурской флотилии. Но Рудаков решил, что на новой верфи можно построить уже и морские мониторы. Чуть побольше, чуть помореходнее, чуть помощнее... так что на царицынском судостроительном начался очередной аврал. На фоне всех остальных непрекращающихся авралов: до ноября в Царицыне срочно достраивались восемь каспийских траулеров. Хотя, честно говоря, Евгений Яковлевич и не спешил особо: новый монитор был им замыслен как турбоход, а когда Гаврилов сможет обеспечить для дальневосточного завода выпуск дополнительных двух дюжин судовых турбин, оставалось пока неясным: у него-то новые цеха всяко раньше февраля-марта не заработают.

Вернувшись уже из Америки я с некоторым удивлением обнаружил, что позади "инженерного дворца" кроме нового жилого дома для инженеров (который был запланирован) появился еще один, несколько "негармонирующий" с дворцовым стилем Мешкова. Четырехэтажное здание напоминало Меньшиковский дворец, только окна были чуть побольше и отделка побогаче: никакой краски, только желтый и белый мрамор. В ответ на мой недоуменный вопрос Камилла только хмыкнула и сообщила, что "все вопросы — к Антоневичу".

Оказалось, что Саша "обленился" настолько, что для проектирования всех нужных заводов (и для управления строительством оных) организовал специальное проектное бюро, куда собрал человек двадцать специалистов самого разнообразного профиля: инженеров, архитекторов, технологов. Об этом я и раньше знал, просто не сообразил, что бюро — с моими-то потребностями — превратится в постоянную организацию. А Антоневич — сообразил, и, поскольку на каждого инженера или архитектора нужно еще несколько чертежников, расчетчиков и прочего "обслуживающего люда", выстроил — причем по согласованию как раз с Камиллой — здание, в котором весь потребный народ и должен теперь размещаться. В "прошлой жизни" его идея о "централизованном управлении развитием компании" так полностью и не реализовалась, а тут я ему предоставил гораздо больше самостоятельности — и теперь, очевидно, буду пожинать ее плоды. Хорошие, сочные и вкусные.

Кстати, в это же здание перебрались и Мышка с Водяниновым: проектировать-то "новое" следовало исключительно сообразуясь с возможностями финансирования. Что мне Саша при встрече и объяснил:

— Масса хозяин, твоя много-много хотеть, моя много-много строить. Денег надо, масса хозяин, белая леди Мария Иннокентьевна денег много-много не давать. Чтобы быстро строить, моя сразу деньги тратить, полковник Водянинов проверять, я новый деньги просить — похоже, он читал детям "Хижину дяди Тома" недавно: книжка эта почему-то сейчас активно рекламировалась и продавалась в каждой книжной лавке Империи.

— Зря ты детям всякие гадости читаешь, я и без того по твоей округлившейся роже вижу, что ты пашешь как раб на плантации. Что у нас теперь плохого с финансированием?

— Так нет других книжек-то, что есть — то и читаю. А рожа у меня опухла от бессонной работы... на тракторный завод во Владимире не хватает миллиона полтора. Корпуса мы поднимем, а со станками дело плохо. Кузовной цех — спасибо Арнсту — мы укомплектуем где-то в январе, а вот с остальными что делать — не знаю. Я, собственно, с этим и пришел: вот список незакрытых позиций. Пять сотен токарных станков, двести фрезерных и зуборезных. И еще, по мелочи, но все рано набегает изрядно. Если заказывать в Америке, то как раз на полтора миллиона смета и вырастает.

— А твои предложения?

— Делать как в Арзамасе. Можно вообще уложиться теперь в шестьсот тысяч, но выпуск будет в пределах двадцати, может даже двадцати пяти машин в сутки. Там в принципе есть куда расти, два десятка десятин пока под пустырем — так что если сэкономленные три с половиной миллиона вместе с этими цехами — он показал на развернутом плане — полностью передать Чаеву, то с лета он там сможет развернуть массовую выделку уже своих токарных станков. Но тогда нужно еще около семисот тысяч Африканычу отдать: ему потребуется ставить новый завод электромоторов. Лучше его тогда ставить в Пскове, там рядом с элеватором у нас пять десятин есть. Ему хватит, а строить получится быстро и недорого: цементный завод недалеко есть, а площадка рядом с железной дорогой.

— Ну и зачем ты ко мне пришел? Все же сам уже и решил.

— Александр Владимирович, помилуй! Ну что ты на меня всю ответственность спихнуть стараешься? Я, конечно, отвечу... но все же предупреждаю: Владимирский завод раньше пятого года запустить полностью не получится. А вот если ты найдешь где-то в закромах своих пару миллионов...

— Не найду. Это все на сегодня?

— Жалко... так бы хоть тракторный завод вовремя пустили бы. Но это не всё, это было только начало. Нет, автомобильные в Великих Луках и Козельске мы запустим. С опозданием на пару месяцев, но пустим. Причем даже лучше, что с опозданием: хоть рабочих поднатаскаем. А теперь все же давай поговорим о главном. Вот тут у меня список заводов, которые тебе нужны еще вчера, как ты говоришь. Семнадцать штук. А денег, по словам Марии Иннокеньевны, хватит на пять или семь — в зависимости от того, какие выбрать. Итак, начнем: завод по выпуску горных машин...