Мышиная возня

— Первый сон был лучше. В разы лучше. Там монстр хоть и был краденный, но он был ярче. Там был сюжет. Пусть и насквозь шаблонный и оканчивающийся как-то... да никак он не заканчивался. Но сюжет там был интереснее. Тут же просто... просто...

Катя видела, как с каждым её словом лицо соседа тускнеет, превращается в маску.

— В этом сне просто набор образов. Без сюжета, без идеи, не вызывающий никаких эмоций. Это просто картинка, — Катя собралась с духом и добавила. — Просто бестолковая картинка. Выброшенное на ветер время.

Соседка поднялась. Хотела сказать какие-нибудь утешительные слова. Попыталась найти в просмотренном сне хоть что-нибудь, что можно похвалить. Но в голову так ничего и не пришло.

— Спасибо, — буркнул Андрей, поднимаясь следом.

Катя медленно прошла к выходу. Она чувствовала, что надо ещё что-то сказать, но не могла сформулировать в голове мысли. Слышала, как Андрей шлёпал следом. Перед входной дверью соседка остановилась. Взялась за ручку и замерла.

— А кто были эти... на грузовике?

Андрей на неё непонимающе уставился. В следующую секунду понял, о ком Катя спросила.

— Я им только название придумал. "Ангелы жизни". По моей задумке они ездят по разрушенному миру и спасают людей. Только как этот сон воплотить в жизнь я не знаю. Слишком там технически всё сложно. Назвать-то можно "Против часовой стрелки", но где брать весь видеоряд? Да и настроек там будет просто неподъёмное количество. В общем... не знаю, нужно ли утруждаться.

— Нужно, — Катя нажала дверную ручку. — Вот про них будет интересный сон. Он будет на порядок лучше того, что ты мне показывал. В общем, сделаешь — позовёшь.

Орудие

В соавторстве с Максимом Чупровым.

— ... ты хоть раз можешь ребенком заняться? — кричала жена. — Ни до чего тебе дела нет. Звери и те о своих детях заботятся. Ты же...

Демид надел куртку, начал обуваться.

— В доме палец о палец боишься ударить! На кухне кран течет, свет в ванной не работает, а ты знай пиво пить! Ребенок попросил: "Пойдем в зоопарк". А ты?! Что ты ответил?! Думаешь только, как бы напиться! Вот куда тебя несет? Вечер уже на улице?

— Пить, — ответил Демид и вышел.

По аллее в лучах заходящего солнца кружились листья. Демид оглянулся — никого. Отчего же показалось, что за ним наблюдают? Он остановился возле скамейки, поставил банку пива. Закурив, вгляделся в темнеющий парк.

Метрах в тридцати, прислонившись к дереву, стоял мужчина. Демид чувствовал пристальный взгляд. Спустя мгновение к нему зашагала темная фигура. Порыв ветра всколыхнул плащ и растрепал длинные седые волосы.

— Здравствуй, — издалека поприветствовал незнакомец. — Меня зовут Виталий Чередов.

— Очень приятно, — пробурчал Демид.

Лицо Чередова, морщинистое и бледное, в сумерках казалось мраморным.

— Ну, не против, если я присяду?

— Садись, — ответил Демид и затянулся, хотел сбросить пепел, но замерзшие пальцы не удержали сигарету. — Да чтоб тебя... — он со злостью растоптал окурок.

— Вас угостить? — Чередов протягивал пачку дорогих сигарет.

— Не откажусь, — признался Демид. — Забыл купить сигарет. Как раз шёл. Дома с женой поссорился, — проявился выпитый алкоголь. — Пошел в ларек. Пива купил, а сигарет... Думая о ней... Забыл. Сейчас как раз собирался пойти.

— С женой поссорился?! — воскликнул Чередов. — Ну, у меня такая же ситуация! Прихожу с работы, а она начинает: "Ты мало получаешь... Всю жизнь так... Живем в нищете...". Ну, в общем, ты знаешь.

— Знаю, — согласился Демид.

Чередов глубоко вздохнул и опустил взгляд.

— Ну и с женой хреново и без нее никуда.

— Здесь я не согласен, — Демид глотнул пива и протянул новому знакомому.

Чередов сделал большой глоток и предложил:

— Ну, может в ларек, по бутылочке? — указал он на пиво.

— Не лишним будет.

— Ну, так и что ты ей? — от выпитого алкоголя Чередов покраснел.

Новые знакомые сходили за пивом, решив не ограничиваться даже тремя литрами. Когда вернулись на лавочку, улицу в одеяло темноты укутала ночь. Чередов рассказал, что по образованию физик-ядерщик, но хозяйка-жизнь дернула за одни лишь ей видимые ниточки. С тех пор физик-ядерщик кем только не работал. Последней его работой стала разработка чего-то. Демид не понял чего, но и не очень старался.

Виталий Чередов Демиду понравился: общительный, мягкий характер, видно, высокообразованный, а разговаривает, как с равным.

Демид вспомнил начальника: купил крутую иномарку и на сотрудников, работяг, что ему же деньги и зарабатывали, начал смотреть, как орел на воробьев. Демид, после очередного скандала в семье, попросил поднять зарплату. Ответом было: "Ты и так не работаешь. За что тебе поднимать? Урезать надо". Через час начальник поручил не-работнику-много-получающему новые обязанности. Фирма расширяется, растет, объемы продаж как на дрожжах...

— Ну, так что ты ей, — потеребил за руку Чередов задумавшегося собеседника.

— На что? — Демид закурил.

— Ну, я про то, что она говорит, что ты каждый день напиваешься...

— А, — протянул Демид. — Ты про это. Значит, заявляет она такую фигню. Я согласен, получаю мало, но бизнес я свой открыть не могу. Для этого нужны связи, начальный капитал. А что еще остается?

— Ну, да, — согласился Чередов. — Ничего. Ну, так и что ты ей.

— Сказал, что такая работа, как у меня, — это отличный повод, чтоб каждый день пить. Добавил, что такая жена — тоже отличный повод для этого.

— Ну, и что она тебе после этого?

Ученый расспрашивал методично, последовательно, чем насторожил собеседника.

— А тебе зачем? — поинтересовался Демид.

— Ну, зачем мне это? Не хочешь, не говори, — Чередов достал сигареты, прикурил. — Я собственно лишь разговор поддерживал, — признался он. — Если не хочешь — не говори. Могу рассказать о себе.

— Давай, — махнул рукой Демид.

— Ну, жил я хорошо. Денег было в достатке. В постперестроечные годы продал несколько разработок на запад. В СССР их запретили как не рентабельные, а лишь барьер сняли, так американцы ими сразу и заинтересовались. Даже предложили переселиться. Начальником крупной лаборатории обещали сделать...

— Сделали?

— Ну, сделали. Только другая там жизнь. По другим законам течет. Не тот менталитет и русскому делать там нечего.

— Вернулся?

— Ну, да. Пять лет прожил и вернулся. Жена сопротивлялась. Ей там настолько понравилось, что она даже развестись со мной грозилась. Не развелась, — жестом остановил вопрос Демида ученый. — Она же там не работала, а лишь деньги тратила. Понимаешь, когда ты оказываешься там в первый раз, такое чувство, что в рай попал. Ну, это сродни тому, что посмотришь ты на фотографию, где люди довольные и счастливые. Но ведь не всегда же они, как майские розы. Жизнь полна черных и белых полос. Конечно, мы видим лишь серые, но в совокупность серого входит и черный и белый. Значит, каждое мгновение надо ценить, а не видеть его взглядом дальтоника, ведь такого уже не повторится. Даже самые плохие моменты в жизни случаются не просто так. Они нас учат... Ну, ладно, я отвлекся. Ну, значит, а меня там как я говорил, поставили завом лаборатории, но знаешь... — Чередов докурил, красный огонек описал в сумерках дугу. — В общем, не смог я там работать. Ну и вернулся. Здесь же...

— Что? — поинтересовался Демид.

— Слушай, — сменил тему разговора Чередов. — Ты как смотришь на то, чтоб заработать?

— Вообще неплохо. А что надо делать? — спросил Демид и глотнул пива.

— Ну, вообще, забрать палку у обезьяны.

Демид поперхнулся, начал кашлять. Чередов похлопал его по спине и пояснил:

— Я сейчас расскажу тебе одну очень интересную вещь. Не воспринимай мои слова как бред сумасшедшего.

— Постараюсь, — пообещал Демид.

— Ну, я долго разрабатывал один очень перспективный проект.

— Про что?

— Ну, про употребление человеческих трупов для удобрения почвы. "Трупный навоз" назвал я этот проект. Представляешь, работал-работал, довел технологию и качество до совершенства, а потом... Неважно, — Чередов опустил взгляд. — Важно другое. Я сейчас работаю над перспективным проектом...

"Удобрение из трупов?! — подумал Демид и посмотрел на собеседника. — Псих полный!".

— ...данная разработка позволит всему человечеству, оцени масштабы, получить такие способности как телекинез и телепатию. Ведь мозг человека... его тоже можно накачать, как мышцы. Вот это я и собираюсь сделать! Эксперимент почти завершен, и я надеюсь его сегодня закончить.

— Не буду мешать, — Демид по-другому начал смотреть на случайного собутыльника. Приятный старичок превратился в полоумного ученого.

— Ну, ты поможешь мне? — Чередов посмотрел на Демида.

— Думаю мне пора к жене. Прощения просить.

— Ну, а как ты смотришь, если ты придешь просить прощение с десятью тысячами долларов?

— Последует много вопросов...

— Ну, ответишь: "Заработал"!

Демиду очень не хотелось "зарабатывать". Пивка же вышел выпить, а не деньги зарабатывать.

— Ну, так что? — спросил Чередов.

Демид посмотрел на заканчивающееся пиво. Хотелось еще, но без сумасшедшего.

— Сколько, вы говорите?

— Ну, десять тысяч.

— Зеленых?

— Зеленых.

— А что мне надо сделать?

— Ну, сказал же, — Чередов поднялся со скамейки, обошел ее вокруг и остановился против Демида. — Надо забрать палку у обезьяны.

"Чокнутый псих! — подумал Демид. — Нет у него десяти тысяч! Иначе давно бы нанял целую команду "отбирателей" палок".

— В двух словах, — продолжал ученый. — Я изобрел машину времени и если забрать у нашего общего предка палку, в определенный момент, то человечество получит неоценимые перспективы в виде сильноразвитого головного мозга.

— Круто, а мне-то что?

— Ну, а ты будешь тем самым благодетелем, что осчастливит человечество...

— Вы хоть понимаете, что за чушь сейчас несете?

— Ну, хорошо, — неожиданно согласился Чередов. — В чем состоит работа я сказал. Десять тысяч вот, — он полез во внутренний карман и достал пачку долларов. — Здесь сто стодолларовых купюр. Согласен?

Демид задумался. Пиво пивом, а десять тысяч за отбирание палки не каждый день предлагают заработать. К тому же сколько пива можно купить на десять тысяч?!

— Ты хочешь всю жизнь просидеть перед телевизором, ждать пока пузо превратиться в пивную бочку, а лысина разрастется на всю голову? — увидел Чередов сомнения Демида.

— Ладно, уговорили. Давайте деньги.

"Наконец-то у меня есть деньги" — подумал Демид, когда увесистая пачка оттопырила карман куртки.

— Ну что, идем? — спросил Чередов.

— Идем.

Ученый направился по аллее в сторону выхода. Шагал быстро, Демид едва поспевал. Молчали. Вскоре вышли на улицу. Чередов показал на припаркованную машину — большую черную иномарку.

— Ну, садись.

На секунду Демид замер. В нем по-прежнему жили рассказы матери о плохих дядях на больших автомобилях. О конфетках, которые они предлагают детям. О множестве других способах заманивания в большие черные автомобили. Со временем ничего не меняется, лишь конфетки становятся дороже — десять тысяч, например.

— Ну, чего стоишь?

— Извините, — пробормотал он и забрался на пассажирское сиденье.

Чередов огляделся, открыл дверь и, подобрав полы плаща сел в машину. Из кармана плаща выпал серебристый предмет. Демид поспешно отвел взгляд от револьвера, мягко упавшего на коврик.

"Господи, — подумал он, — что я здесь делаю?"

Ученый, краем глаза глянув на Демида, положил оружие обратно в карман.

Тронулись, Чередов заговорил об эксперименте. Говорил бессвязно, иногда невнятно и завершил тем, что лучше самому все увидеть.

Демид кивнул. Беззаботность не успокаивала.

Машина выехала на трассу, уводящую вглубь региона. Он спросил, куда едут.

— Ну, там деревенька, — ответил ученый. — Сорок километров. Скоро будем.

— Я думал, ваша лаборатория в городе...

Чередов посмотрел на Демида; губы растянулись в горькой усмешке.

— Мне запретили. "Не соответствует концепции". "Неосуществимый проект". "Бессмысленная трата денег". Доклад даже читать не стали, — он обратил взгляд на дорогу, добавил: — Ну, пришлось выкручиваться.

Демид кивнул, и оставшиеся сорок километров проехали в тишине.

Деревенька — громко сказано. Шесть покосившихся домиков, разбросанных вокруг колодца. В двух кто-то жил, остальные казались заброшенными. Чередов повел к заброшенному.

Большой, почерневший от времени бревенчатый дом, с проломленной в двух местах крышей и заколоченными окнами на лабораторию походил, как крышка от кастрюли на солнце. Покосившееся крыльцо держалось на честном слове, а желтеющая трава осаждала стены, как греки Трою. От ближайшей ЛЭП, через заросшее сорняками поле, протянут кабель — единственное подтверждение, что дом обитаем.

Чередов осторожно поднялся на крыльцо и отворил дверь. Знаком позвал за собой.

В первой комнате — ничего кроме табурета, старого стола и непереносимого запаха рыбы.

— Ну, присядь пока... Чай? Кофе?

— Нет, спасибо.

— Отлично. Значит, сразу перейдем к делу. Посиди, я сейчас. — Он прошел в соседнюю комнату, отделенную занавеской.

Прошло несколько минут. Из комнаты донесся гул, а следом голос Чередова:

— Иди сюда.

В центре комнаты — металлический куб высотой почти до потолка. В стене окошко, заглянув, Демид увидел стул и панель управления с кнопками и рычагом. Изнутри куб освещался ярким белым светом.

— И что это за металлолом?

Сердце бешено колотилось. Хотелось домой. В мягкое кресло перед телевизором. К привычной, нормальной жизни.

— У человечества было два пути, — заговорил ученый, сложив руки на груди, — духовный и технический. Человечество пошло по техническому. Я намерен это исправить. Перед тобой машина времени, запрограммированная на одну временную точку — ту, когда человечество могло сделать выбор. — Чередов замолчал. Посмотрел на куб, на Демида и продолжил: — Ты поможешь человечеству сделать правильный выбор. Перенесешься на несколько миллионов лет назад, где обнаружишь родоначальника человечества и... Зачем мы работаем руками, когда можем работать головой?! Ведь доказано, что человек владеет зачаточными функциями телекинеза и телепатии! Человек может без единого усилия управлять миром!

Демид не знал, верить ли. Чередов говорил убедительно, но полную чушь.

— Ладно, ладно, — махнул он рукой. — Что сделать то надо.

— Отлично, слушай...

Машина мерно гудела. Демид сидел на стуле и разглядывал ее. Он никогда не сомневался, что такое изобретение если уже не существует, то его скоро изобретут. Но даже мечтать не мог, что отправится в прошлое лично. Другая же часть сознания твердила — тебя разыгрывают! Сейчас дверь откроется, и над тобой будут смеяться и аплодировать. От размышлений Демида отвлекла большая толстая книга в черном переплете. Она лежала под стулом и неудивительно, что он ее раньше не заметил. Демид поднял книгу и раскрыл на произвольной странице. Все пространство занимал график. Такие Демид чертил в школе на уроках то ли алгебры, то ли геометрии. Он открыл следующую страницу, исписанную четким, с легким наклоном влево, почерком.