-Захотела бы — пришла в стан войска Запада и принесла покаяние. Мы не первый день здесь. Только что-то пока никого не видно. Страх, Линтис, который направляет воля Моргота, — вот что ими движет. Возможно, когда его не станет, они освободятся, придут в себя, осознают — что они делали, с кем были, чему служили. Но пока — нет.

— Я... Я не знаю, лорд. Я ненавижу Моргота, я готова, конечно, поклясться в служении Свету... Но я не могу проклясть ту, кто спасла жизнь мне и моему брату! — Линтис сжала пальцы. — Пойми! Даже если я скажу — это будет неправда!

Амрас сжал кулаки, брови сошлись на переносице... и он отвернулся.

-Значит, Моргот победил, — тихо сказал он. — Ему удалось влить яд в твоё сердце. Жаль...

— Да нет же! — воскликнула Линтис, вскочила. — Нет, лорд! Какой же это яд?! А если бы тебе спас жизнь кто-то из северян, что же, было бы благородством — убить его в ответ?

-Хватит, — резко оборвал её Амрас и на мгновение прикрыл глаза. По его зову в шатёр вошли двое воинов. — Увести.

— Что?! — Линтис в смятении оглянулась. — Что ты говоришь?! Почему — как будто я враг вам?! Отпусти меня, мне нужно возвращаться к своим!

Воины взяли её под руки, повели прочь. Сопротивляться было бесполезно, они были намного сильнее.

Через весь лагерь, мимо множества эльдар, — все были предельно заняты, лагерь кипел жизнью, на неё изредка бросали взгляды и шли дальше...

По лицу от жгучей обиды катились слезы. Линтис всхлипывала, кусала губы, стараясь успокоиться. Спросила только:

— Куда вы меня ведете?

-Нам запрещено разговаривать с тобой, — тихо сказал один из воинов. — Но мы всё же скажем. До окончания войны ты будешь под стражей в нашем лагере.

— А потом? Зачем держать меня под стражей?! Я же не враг! Я такая же, как вы! Да что же это происходит... за что?! — Линтис дернулась, попытавшись высвободиться из рук воинов. — Да не держите же меня, прошу, я пойду сама...

-Потом — будут решать те, кто имеет на это право.

Он довели её до шатра в центре лагеря, внутри уже сидело несколько существ, — человек, двое эльдар... Следопыта не было. Никто из пленников не был связан, да и смысла в этом не было: снаружи было полно воинов, сбежать было невозможно.

Линтис присела на землю. Вытерла глаза рукавом рубахи, всхлипнула еще раз непроизвольно — и огляделась.

— Что же это такое делается... — повторила она. — А вас-то — за что?

-За связь с Врагом, — криво усмехнулся человек. — Мы побывали в Ангамандо, нас выпустили. Уже виновны, сама понимаешь.

— И все? — поразилась Линтис. — Не может быть! Я-то хоть вражью прислужницу проклинать отказалась... Она мне жизнь спасла, ну не могу я так!

-Ну и что ж не прокляла-то? — резко рассмеялся один из эльдар, почти истерически. — На ней и так проклятий множество, а от тебя — убыло бы, что ли? она тебе, небось, для того и жизнь спасла, чтобы на свою сторону перетянуть. Вот ты и попалась, теперь сама вражья прислужница...

— Никуда она не перетягивала, — насупилась Линтис. — Мы с ней о таком вообще не говорили... А им же нужны не просто слова, им нужно — искренне, они же слышат. Хоть вслух и проклянешь — слышно же, что на самом деле не так...

-Слышно, — горько согласился эльф. — Н знаю я, что теперь будет... вроде бы скоро штурмуют Ангамандо. Готовятся вовсю...

— Ангамандо — туда ему и дорога, — махнула рукой Линтис, — чтоб он сгинул, Моргот... с нами-то что будет?

-После победы будут это решать. Так они сказали. Вот и ждём.

— Не могут же они своих — ни за что убивать! Они потом, наверное, уйдут за Море. Наверное, тогда и отпустят...

-Ну, хотелось бы верить...

— А вы давно здесь? — продолжала расспрашивать Линтис. — Какие они — эльдар из Валинора? Я мало совсем успела увидеть. Я бы хотела с ними поговорить! Счастливые — живут в Блаженной Земле... говорят, она сказочно прекрасна.

-Какие... сейчас они грозные — больше, чем прекрасные. И говорят только о войне. Там много тех, кого Владыка Намо выпустил из Чертогов — прощение в обмен на то, что они пойдут на войну. Таков был приказ Владыки Манве.

— Так значит, все погибшие снова живы?! — ахнула Линтис. — И Финдарато? И Артаресто тоже?! — она просияла.

-Финдарато я здесь не видел, — покачал головой эльф. — Спрашивал о нём. Говорят, он давно уже жив, жив и счастлив, и что он воссоединился со своей мэльде, Амариэ...

— Я всегда знала, что так будет, — серьезно и тихо проговорила Линтис. — Он не заслуживал смерти. Меньше, чем кто бы то ни было. Тогда — давно, когда он уходил — я тоже хотела идти с ними. Но они не взяли меня — потому что я не воин... я согласилась, что буду лишь обузой, — Линтис вздохнула. — Все же есть в мире справедливость.

Дни тянулись медленно. Наружу никого из них ни разу так и не выпустили. Воины, охранявшие шатер, иногда нарушали приказ и заговаривали с ними — только так Линтис и сумела узнать, что приближается штурм Ангамандо. И ей, и прочим было жутко — как можно было взять эту неприступную твердыню — было непонятно...

И вот однажды, утром — Линтис вдруг поняла, что лагерь опустел. Но выйти наружу не удалось никому. Даже откинуть полог — не удалось. Незримая преграда не подпускала к нему. Оставалось лишь ждать.

И вот — под ногами задрожала земля. Земля ходила ходуном, раскаты грома то и дело сотрясали воздух, стемнело — словно ночью... снаружи рвались молнии — их видно было даже через ткань шатра. Через земляной пол зазмеились тонкие трещины.

Так продолжалось долго. Сколько времени — они не могли бы сказать. И наконец все затихло...

А потом — невидимая преграда исчезла, снаружи донеслись голоса... Воздух переполнился радостным возбуждением, победным ликованием, и было ясно без слов, — _чем_ закончилась война...

Их вывели из шатра — очень быстро, привели на открытую площадку в центре лагеря... и Линтис увидела: все ждали. Смотрели.

Как вели поверженного Тёмного Властелина.

Он шёл, не опуская головы, и ветер трепал седые волосы.

Он шёл, не пряча взгляда, — и взгляд этот пронизывал, словно молния, всех, кто под него ни попадал.

А с ним была женщина.

Та самая.

Тёмная майа Тхурингветиль...

— О Эру, — прошептала еле слышно Линтис, прижимая руки к груди. От всего этого у нее в душе поднялось странное чувство — все было неправильно... не так, как дОлжно... она вдруг поняла, что это за чувство.

Стыд. Ей было стыдно — до боли, до желания спрятаться, отвернуться, забиться куда-нибудь в угол, провалиться сквозь землю, в одну из трещин, что сейчас рассекали землю. Стыд за то, что было совершено. За то, что этот человек — Моргот — был совсем не похож на то чудовище, что она себе представляла, и во взгляде его — она столкнулась с ним взглядом — не было ненависти, злобы и страха. За то, что Нэхте спасла ей жизнь, а теперь с нею... вот так.

Она резко закрыла глаза — и отвернулась, пряча лицо в ладонях.

И вот — _тех_ увели. Пока в один из шатров. Победившее воинство Запада сворачивало лагерь, чтобы возвращаться домой и увозить туда преступивших закон — на суд Валар.

Линтис и тех, кто был с нею, снова привели к Амрасу, тот окинул всех быстрым взглядом.

-Так. Видели? А теперь — вы слышали моё слово. Приносите клятву верности Свету, прокляните Тьму и тех, кто служит её, и будете свободны.

Линтис вздохнула порывисто. Оглянулась на других. Те тоже молчали.

А там, близ захваченного Нарготронда, который, наверное, снова будет свободен, ждет ее брат... что будет, если она — не вернется?..

— Я... — начала она. — Я клянусь быть верной Свету. И проклинаю Тьму... и тех, кто служит ей...

Перехватило дыхание — встал комок в горле. Лицо Нэхте, там, совсем недавно, она ведь искала ее взглядом... И тот, черный — тот, кого называли Морготом...

Больно сжалось сердце, и на глазах выступили слезы.

-Что же ты? — Амрас внимательно наблюдал за ней. — Тебе их... жаль?

— Мне... — Линтис едва совладала с голосом. — Нет... мне... — пауза. — Мне жаль... Нас.

В шатре повисла ошеломлённая тишина. Эльдар просто... не поняли. Амрас шагнул к Линтис.

-Что?!

— Это все неправильно... — она подняла взгляд. — Я видела его глаза, там не было злобы... и ненависти. И она — вовсе не из козней мне тогда помогала, а так же, как мы помогаем друг другу.

-Так, — Амрас отшатнулся от неё, как будто от заражённой. — Увести.

Остальные...

Её вывели.

Это был конец. Своими словами она поставила себя на одну доску с Врагом... с его прислужниками. И самой не верилось, что это происходит взаправду. Не может всего этого быть... И брат — что теперь будет?.. Из глаз текли слезы, Линтис шла не так, как те — она прятала лицо, не в силах смотреть вокруг. И все же на душе стало легче, словно упал с нее груз сомнений.

...Дороги Линтис не видела. Вокруг были стены закрытой повозки... и было почти совсем темно. Только в одном месте, у выхода, полог был слегка приоткрыт, и в него просачивался свет. Лица ее спутников, сидевших в глубине повозки, видны были плохо, хотя Линтис поняла сразу — это люди. Несколько мужчин, несколько женщин, все — молодые на вид. Но они почему-то молчали, не произнесли ни слова, только иногда кидали взгляды на эльфийку. В повозке было довольно тесно, Линтис, последняя из приведенных, оказалась у входа. И, если заглянуть в щель — можно было понять, что двигаются они быстро... гораздо быстрее, чем обычно в таких путешествиях. А еще она чувствовала силу множества майар, направленную на них. Сбежать нечего было и надеяться.

И внезапно — откуда-то издалека, но стремительно приближаясь, — донёсся грозный, жуткий, свирепый волчий вой.

Как будто волков были сотни... нет, тысячи.

И как будто они шли там, снаружи, лавиной, не щадя себя.

И грянул бой.

Когда раздался вой, у Линтис от страха замерло сердце — но она заметила, как просветлели лица у тех, кто сидел с нею рядом.

— Что это?! — не выдержав, крикнула она, и схватила за рукав женщину в темном платье, которая сидела рядом с нею. — Что они делают? Что это такое?! Да что же вы молчите, ну ответьте же!

-Это наши, — в голосе была яростная смесь надежды, боли, отчаяния и тревоги. — Это волки Гортхауэра. Они хотят нас освободить. Но они же полягут все, что же они делают... Горт никогда не отдал бы такой приказ, это они сами...

Линтис снова попробовала выглянуть наружу — а там стоял дикий вой, что-то грохотало, вдали метались вспышки молний — но видно было все равно плохо. Она поняла лишь, что, хотя вся кавалькада и остановилась — окружавшие их майар даже не двинулись с места. Похоже, на то, чтобы расправиться с волками, хватило бы и тех, внешних...

— Эти даже не двинулись, — задыхаясь от нахлынувшего волнения, сообщила Линтис. — Стоят, не шевелятся, как статуи...

Внезапно показалось, будто их, находившихся внутри, словно пронзил невидимый луч... а дальше — то ли почудилось, то ли и вправду: как будто там, впереди, на самой земле началась гроза...

Майар, сторожившие повозку, двинулись вперёд.

Так, — волнуясь, проговорил один из людей. — Похоже, они решили действовать. Линтис, ты умеешь бить _силой_?

— Не пробовала, — ответила она. Волнение передалось и ей, сердце теперь стучало как бешеное. — Откуда? Я же не воин! Кого бить? Майар? Они же нас самих убьют!

-Да нет, причём тут майар, — раздражённо бросил человек. — Вокруг повозки — словно "стенка" стоит, чтобы мы не могли выбраться. Давай, объединяйся с нами, и вместе мы её пробьём. И — наружу. Распахни своё сознание и потянись к нам.

— Вы же...

Она не договорила — вы же "темные", вы мне враги, как я сумею это сделать? Сейчас был единственный шанс выбраться отсюда — это главное...

— Я попробую, давайте, — быстро проговорила она.

И распахнула сознание, так, как недавно делала перед лордом Амрасом, потянулась мысленно к остальным.

Она _почувствовала_ их — сразу. Как будто живые сполохи чёрного пламени были рядом, они были сильными, они горели, — словно это были и не люди вовсе, а какие-то странные существа, пришельцы из-за Грани... Её как будто втянуло в их круг, и круг — замкнулся, будто люди взялись за руки.

А дальше — она почти увидела острый, как молния, тёмный луч, частью которого была и она сама, её сила... И этот луч обрушился на невидимую преграду. Снова. И снова.

И преграда стала поддаваться.

А потом...

Потом была белая вспышка, и кто-то рванул Линтис вперёд, и она выкатилась наружу, в темноту, больно проехалась коленкой по чему-то твёрдому... "Тёмные" потащили её следом, — было полное впечатление, что они видят ночью так же хорошо, как днём.

Куда она бежит — Линтис сама не понимала, только мчалась во весь дух — перед нею была чья-то спина и развевающиеся, спутанные, светлые волосы, рядом бежала да женщина, они словно знали, куда бежать, где можно укрыться, чтобы их не нашли, а глубоко внутри сидела память: вот так же они бежали тогда, перед самым захватом Нарготронда, задыхались, и все же не останавливались, а позади уже поднималось багровое зарево...

И вдруг — откуда-то сбоку, — вылетели волки. Огромные, светло-серые, с пылающими глазами, с удивительной точностью и осмысленностью каждого движения...

Миг — и они подхватили беглецов на спины.

И понеслись прочь.

И — на остатках уже тающей мысленной связи с "тёмными" Линтис услышала, как кто-то из них крикнул:

"Гортхауэр! скажи Мелькору — мы свободны!.."

"Вот почему они молчали тогда, — поняла она. — Говорили мыслями, значит... Смертные — и осанве?.. Ну да, они же Искаженные..."

Она вцепилась в волчью шерсть. Летела мимо земля, волки мчались так быстро, что ветер свистел в ушах.

..Их унесли далеко, страшно далеко от возвращающегося воинства Запада. "Тёмные" не разговаривали с ней, да и между собой, похоже, тоже... Волки остановились в глухом лесу, собрались, — множество, и видно было, что среди них много раненых.

Тот воин, что возглавлял прорыв, спустился на землю со спины волка, к нему подошёл огромный чёрный вожак — и уткнулся человеку в плечо.

И завыл.

Остальные волки присоединились к нему, и было ясно: это плач.

Плач по тем, кто не вернётся на свободу.

Линтис тоже молчала. От этого воя-плача сердце рвалось из груди. Волки... как люди...

— Ну перестаньте же... перестаньте! Умоляю, не надо! — выкрикнула она вдруг. — Надо что-то делать, а не плакать!

Женщина положила ей руку на плечо.

-Нет. Они правы. Нельзя эту боль держать в себе, она должна прорваться, и тогда — ты обретёшь способность действовать. Пока она в тебе, пока ты душишь её, — ты ни на что не годен, потому что все твои силы уходят на это. Потому люди и плачут, эльдэ... Те, наши, которых сейчас везут в оковах в Валинор, — они тоже люди. И они проходили уже это, но тогда — увозили одного Мелькора, а Горт и Тхури остались. Теперь они вместе. И есть надежда.

Она вдруг резко замолчала и отвернулась.

— Надежда? — Линтис схватила ее за плечо, и дернула к себе — так резко и сильно, что сама себе удивилась. — Надежда — на что? Что война опустошит все Эндоре?!