На краю Дикого Поля

— Я в курсе. Мы уже начали строить сеялки, косилки, ворошилки и прочую технику под конную буксировку.

— Я и сам это знаю. Но смерды требуют! Понимаешь ли ты, смерды требуют! Мы, говорят, тоже государевы люди, и нам надлежит давать орудия труда, как воины теперь получают оружие, во как!

Князь Давыд попил водички успокаиваясь.

— Это ладно. Но брожение идёт и наверху. Бояре и старые князья теряют власть через все эти новины, но сделать, что-то руки коротки. Войско царя боготворит, дворянство, не попавшее в войско, мечтает туда попасть и молится о расширении оного, крестьяне увидели в госхозах рай земной и мечтают попасть в государевы хозяйства, как они их называют, и тоже молятся на царя-батюшку. А тут ещё великий государь жалует тебе княжеский титул, уравнивая в достоинстве с виднейшими вельможами Руси.

— И никто не возмущается?

— Пробовали. Александр Борисович Горбатый-Шуйский, последний из гнилого рода Шуйских, что остался приближен ко двору, с большого ума стал подбивать на бунт стрелецкий полк, что разместили в Лыткарине, для защиты стекольного завода.

— И как?

— Как-как... Связали его вместе с полковником и двумя сотниками, что пытались против царя-батюшки кричать, кляпы вставили, да и доставили, со всей вежливостью между прочим, в особый отдел. А на другой день, Иван Васильевич Большой Шереметев, которого великий государь назначил младшим воеводой в стремянный полк, в готовящийся поход на Литву, стал кричать что это ему невместно, что по местничеству это ему положено стать во главе стремянного полка... Не знал видимо сущеглупый, что Сашка Шуйский уже запел как канарейка, и среди прочих указал на него, на Ваньку, что тот возмущался новыми порядками и интересовался где можно хороший яд прикупить, чтобы свести счёты кое с кем. Государь его так и спросил: 'Это я тебе на Руси кое-кто'? В общем, не будет больше на Руси рода Шуйских. Туда им и дорога, кровопийцам. Да и Шереметевы сильно опустились. Остальные поутихли, но козни строят. Так что неспокойно нынче на Руси. Но с другой стороны, растёт наша держава, мне это видно, поскольку сведения отовсюду ко мне стекаются. Я уже представил великому государю прожект устройства ещё ста пятидесяти госхозов и машинно-тракторных станций из расчёта одна станция на пять-шесть госхозов. Так знаешь сколько потребовалось людей? Одних только годичных училищ основали двадцать пять! Это ж такая прорва грамотных людей требуется, помилуй господи мя грешного!

— Князь Никита Романович, а ты как справил свою службу в Турции?

— Это было интересно и поучительно. Прибыл я в Воронеж на паромобиле, который был построен в подарок султану. Точнее, тот который был предназначен султану двигался пустой и опечатанный, под особой охраной из пяти янычар, специально для того выделенных турецким послом Илхами Кылычом. А вот во второй паромобиль, что предназначался для вельмож, сопровождающих монаршую особу, я и разместился. Домчались до Воронежа просто вихрем. Меньше чем двое суток на такой путь, это непостижимо. В Воронеже загрузились на пароходы, которые там были построены. Кстати, на верфи уже тогда были заложены десять пароходов, совершенно похожих на тот, на который я погрузился. Как мне сказали, он был построен по твоим, Александр Евгеньевич, чертежам. Второй пароход, построенный по проекту турецких корабелов, тоже был хорош, и, на мой взгляд, более надёжен, поскольку на нём установлены ещё и полноценные мачты для парусов. На твоём пароходе, уж извини, но какие-то недоразумения. Впрочем, скажу заранее, поднимать паруса не потребовалось, поскольку ветер всю дорогу был неподходящий: то он дул в лицо, а то сбоку, но тоже спереди. Так что до Стамбула доплыли под парами, благо угля было взято в достатке. Хоть я и волновался, но до места мы доплыли меньше чем за неделю, и моряки сказали, что это очень хорошая скорость при таком ветре. Волнения большого не было, оба парохода показали себя с самой лучшей стороны. Когда мы прибыли, нас встретил человек от султана, который обустроил нас в подворье, подаренном султаном великому государю для посольских нужд. Через день и это очень скоро, меня и сопровождающих лиц пригласили на приём к султану, в присутствии всего Великого Дивана, как называется османская боярская дума. Тут мы стали вручать подарки, которые великий государь послал султану. Что сказать. На злато и меха султан поглядел с удовольствием, но самое большое удовольствие высказал, когда я ему поднёс ящик со всеми сказками 'Тысячи и одной ночи'. Когда я ему сообщил, что в рисовании участвовали самые знатные дети и Москвы, а нескромных сцен, то их родители, султан пришел в восторг и повелел отправить в отдарок всем детям, участвовавшим в этом великом труде специальную золотую тамгу осыпанную драгоценными камнями с благодарственными словами от султана и всего народа Блистательной Порты, и золотую медаль с той же надписью каждому из детей. Затем я вручил великому султану экземпляр изданной на Руси 'Тысячи и одной ночи' на русском языке, в переводе его посла, Илхами Кылыча, чем тоже вызвал восторг. Потом султан изволил выйти и осмотреть паромобиль, подаренный ему, и тоже пришел в восторг. Тут же он повелел провести состязание: кто более резв и вынослив: паромобиль или лучшие его кони. Состязание провели на большом поле: следовало ехать по кругу, а круг был более пяти километров. Разумеется, кони поначалу легко обогнали паромобиль, но потом, когда кони подустали, паромобиль отыграл утраченные позиции, и в результате показал себя в лучшем виде. Потом пришел черёд демонстрации тягачей. Тягач, оснащённый скребком, установленным спереди, быстро выкопал огромную яму. После этого к нему прицепили привезённые нами с собой плуги о восьми лемехах, и тягач за час вспахал поле, над которым лошадь трудилась бы полмесяца, причём тягач кроме плугов тащил за собой ещё и бороны, так что поле было полностью готовым к посеву. После этого другой тягач, оснащённый подъёмным устройством, загрузил на привезённую нами с собой грузовую телегу две огромные бронзовые пушки, и легко их повёз вокруг поля. Султан и его Диван были в полнейшем восторге. После этого собрание отправилось на холм, к любимой чугунной беседке великого султана. С холма, а я был усажен в беседке по правую руку от султана, мы наблюдали как пароходы, на которых прибыло посольство, совершали эволюции по Босфору. Это было красиво: суда были украшены разноцветными флагами, освещены многочисленными керосиновыми лампами, ярко освещавшими всё вокруг на фоне сгущающегося вечера... А потом, премного довольный великий султан нас отпустил отдыхать. А на следующий день началась моя основная дипломатическая работа. Сразу скажу самое главное: крымчаки покинут Крым, но будут считаться его владельцами, пока Русь не расплатится за это приобретение. Сведения эти пока секретные, помните об этом.

Никита Романович строго поглядел на нас.

— Русь в течении пяти лет поставит крымчакам двадцать тысяч кремнёвых ружей и полторы тысячи казнозарядных при тридцати тысячах гильз и ста двадцати тысячах капсюлей. Оружие будет передаваться ордам, уходящим на жительство в Болгарию, без права возвращаться в Крым с этим или любым иным оружием. Казнозарядные ружья будут переданы лично крымскому хану на тех же условиях. Кроме этого мы поставляем крымчакам четыреста чугунных единорогов. И ещё мы поставим крымчакам пять тысяч ластов хлеба в течении трёх лет.

— А туркам?

— А туркам мы поставим сто пятьдесят пароходов в течении десяти лет, пятьсот стальных пушек и сто тысяч кремнёвых ружей. Казнозарядные ружья турки будут покупать по мере возможности их производства, и капсюли для них тоже. Также мы будем поставлять тягачи для строительства канала между Средиземным и Красным морями и обучать турецких подданных их использованию.

— Не жирно ли?

— Крым мы получаем без единого выстрела. Этого мало?

— И правда, Крым того стоит.

— А мы кроме Крыма получаем ещё Маскаренские острова, остров Сокотра и совместное с турками освоение Австралии, хотя никто не знает, что это такое, и есть ли она, та Австралия, на белом свете. Кроме этого мы обязуемся совместно с турками построить и содержать крепость на южном краю Африки, для того чтобы воспретить европейским пиратам проникать в Индийский океан. За это турки обязуются поставить нам столько корабельных мастеров, сколько будет потребно для строительства их заказа и для наших нужд. И самое главное, на турецком флоте будут обучаться наши моряки, как матросы, так и офицеры.

— С ума сойти! Это же практически равноправное сотрудничество!

Точно. Рядом с Азовом уже заложена верфь, где будут строиться корабли для нас и для турок. Только есть одна тонкость...

— Какая, Никита Романович?

— Непростая. Я ради неё приехал из Стамбула, чтобы досконально прояснить этот вопрос.

— Ну говори же, Никита Романович!

— Дело в том, что турки требуют построить у них такие же металлургические и паровозостроительные заводы, как у нас. И ещё им нужен секрет гром-камня.

Все взгляды сошлись на мне.

— Турки понимают, что за такое надо платить золотом? — спросил я.

— Об этом мне сразу сказали, что они готовы.

— Хорошо. И, надеюсь, они отдают себе отчёт, что если мы просто построим им заводы, обучим работников, дадим секрет гром-камня, то Турция станет настолько сильнее всего мира, что пройдёт огнём и мечом до самого края Ойкумены?

— И это они понимают. Турки, вообще очень трезвомыслящие люди, а что бы вы хотели? Они прямые наследники Византийской империи, у них половина вельмож имеют корни в Византии, разве что веру сменили.

— Значит нам придётся построить такие же заводы и в Персии.

— Об этом тоже был разговор. Персы тоже готовы платить золотом. Кроме того, предложение царя-батюшки о примирении и раздела сфер влияния, и Турция и Персия сочли разумным и отвечающим интересам обеих держав. Персия готова направить свои интересы в Индию, Индокитай и острова, лежащие между Индией и Австралией. Я несколько раз встречался с послом Персии в Турции, он сообщил, что Персия готова признать Китай и Японию областью интересов Руси. Эта позиция шахом и султаном согласована и взаимно признана. Персы готовы дать Руси порты на Шри-Ланке и в Сингапуре. И они тоже требуют секрет гром-камня.

— Как интересно!

— Ещё бы не интересно! Со мной, в присутствии доверенного человека великого султана, беседовал личный посол короля Испании Карла I, Хуан Луис Фернандес де Ихар. Его повелителю, для борьбы с мятежными Нидерландами и английским пиратами нужны пароходы, пушки, ружья, а также канаты и парусина. Если мы при этом прекратим продавать эти товары англичанам, то Испания готова за это доплатить.

Вот оно как. Санкции и торговая война, как выясняется, изобретение вовсе не двадцатого и не двадцать первого века.

— Просят они и секрет гром-камня, но турки тут встали твёрдо: продажа этого вещества только под их контролем. Подавить мятежников и пиратов дело святое, а куда повернётся оружие после войны?

— Справедливые опасения. И на месте султана я бы договорился с испанским королём о разделе сфер влияния: Турции Африка, а Испании Америка. С нами Испания вполне может рассчитываться селитрой, её в Америке много, и я укажу где. Кроме того, для быстрого перехода из Атлантики в Тихий океан, мы может помочь построить канал в Никарагуа. Ну и в Северной Америке я бы взял для Руси зону влияния. Пригодится.

— Так что с гром-камнем?

— Я думаю, что секрет продержится от силы лет десять, много если пятнадцать. Поэтому уже сейчас надо думать, как подороже продать технологию и оборудование по его производству.

— Всё так серьёзно?

— Ещё серьёзнее, чем кажется. Николай Иванов сын Ежов, начальник особого отдела Горнозаводского приказа, докладывает, что задержаны больше двадцати человек, пытавшихся купить секрет, и трое, пытавшихся продать. Среди них оказался даже заместитель начальника охраны Обоянского завода.

— Кирилл? — ахнули Гундоров с Мерзликиным.

— Он.

— Как же так, такой замечательный муж...

— Слаб человек, соблазны затуманивают глаза, сердце и совесть. Так что утечка — это только вопрос времени. Правда, могут вычислить состав гром-камня методом статистики...

— Это как?

— Элементарно: посчитают чего и сколько доставляют в тот или иной цех, да из этих веществ постараются изготовить что-то. Но на этот случай есть у нас противоядие, но оно тоже поможет только на время. Поэтому мой совет: секрет продавать, но взяв самую высокую цену. А самим продолжать развивать технологии, да так, чтобы все только поторапливались за нами.

— Умно.

— В сущности, можно выставить условие: мол, продадим секрет гром-камня через столько-то лет, а сейчас не продаём потому что хотим малость заработать на новом товаре. Ну и ограничить продажу только собственными производственными мощностями. И в Европу продавать только на вес золота.

— А начнут возмущаться?

— Тогда спросим: вы-то, голубчики, коней, мастеров, сталь, серебро и прочие нужные нам вещи, как продавали? Вот и похлебайте то же варево, да той же ложкой.

— И с этим не поспоришь.

— Европу нужно давить и держать в чёрном теле, тогда она сразу становится ласковой и полезной.

Помолчали, обдумывая сказанное.

— А как дела в твоём приказе, Александр Евгеньевич? — нарушил молчание князь Гундоров.

— И у меня всё благополучно. Ежегодно открываем по двадцати и более заводов и фабрик, дело только за обученными работниками. Страшно сказать, как порой чудят вчерашние смерды, допущенные к технике. И руки-ноги теряют, и товарищей гробят... Страх божий. Но справляемся. Вон, Давыд Васильевич не даст соврать, есть у нас в статистических отчётах графа, называемая между нами 'Дурные ручонки'. А сколько брака гонят... Порой только порки помогают, а больше ничем не проймёшь их, болванов. По крупнейшим рекам бегает уже больше пятидесяти пароходов, про два мореходных Никита Романович рассказал. Великий Сибирский путь открыли. Самые шустрые и оборотистые купцы успевают за сезон пройти туда — обратно — и снова туда. Сибирский царь теперь только помогает, а дальше по сибирскому пути буряты и монголы вполне с нами ужились. Им выгоден такой сосед, нам тоже выгоден. Уже смешанные семьи пошли, и это хорошо. А вот с хунхузами, что шалят по Амуру и Сунгари дело похуже. Соглашений они не понимают, доброту принимают за слабость... Гнилой народец. Заслали туда черкасов, но это лекарство едва ли не хуже болезни.

Собеседники слушали меня с вниманием.

— Открыли путь на север. Пока это переволока между Шексной и Сухоной, но подумываем строить и канал. Впрочем, сначала мы оборудуем Великий Сибирский путь, туда направлены наши невеликие силы. Есть мысль строить большие пассажирские паромобили, сцепленные по два-три, да ещё с грузовым прицепом, чтобы обеспечить перевозки людей из города в город. На первом таком Сергей Юрьевич из Смоленска и приехал. Но по тому маршруту ещё пять паромобилей бегает, неплохой доход в казну приносят. Будем запускать маршруты и по другим городам. Железная дорога была бы лучше, но не производим мы столько чугуна и стали. Кстати о чугуне. Знаете сколько оранжерей мы уже изготовили и отправили?