Джин"арон сделал шаг вперед, сжимая в руке амулеты и готовясь показать всю силу магии Древних, однако в следующий миг споткнулся, а затем и вовсе упал на землю, орошая траву кровью из лишившейся головы шеи.

— И это был великий вождь Амани? — недоверчиво спросила Майев, что проявилась секундой ранее из невидимости. — Стоило взять его живым, раз уж он был столь слаб.

Впрочем, верховная жрица не любила сожалеть о случившемся, а потому спустя секунду уже исчезла во вспышке телепорта, направившись к новой жертве, ведь оставались еще десятки тысяч врагов. Хотя все они были обречены. Тролли сражались, но зажатые между крепостью и ударившими им в тыл эльфами, никем не защищенные с неба, они уже вскоре должны были принять смерть. И погибнуть бессмысленно, не унеся за собой врагов. Это сражение должно было стать началом конца для Амани, переломом в истории Азерота. Ведь Альянс вернулся на земли востока, и теперь люди, тролли, гномы и дворфы Восточных Королевств вновь вспомнят их и никогда более не забудут. Ибо пусть сквозь кровь и пот, но век забвения окончен, пришло время Альянса**!

* * *

Воды Красного залива безмятежно бились о берег, ничем не напоминая о случившейся здесь месяц назад трагедии, о том, что этот клочок суши собрал в себе больше жертв, чем какое-либо иное место в истории Азерота, превзойдя даже поля сражений войны с демонами. Берег был полностью очищен от мертвых тел, рытвин, оставленных заклинаниями и обломками оружия, но взору не требовались напоминания для того, чтобы воскресить в памяти произошедшие совсем недавно события. Мертвых эльфов и дворфов, что погибли в этих краях во многом и по моей вине. Хорошо, что их смерть не оказалась напрасной и уже сейчас можно было твердо заявить о состоявшейся победе над троллями и скором их уничтожении.

Битва у стен безымянной крепости Альянса произошла неделю назад и завершилась полным разгромом вражеской армии. По сути, победа была достигнута уже спустя десять минут после начала атаки силами син"дораев. Противник был настолько беспечен, так твердо уверен в том, что мы находились далеко и не могли помочь осажденной крепости, что поставил в охранение не более сотни троллей, с легкостью вырезанных тенями Майев. За это он и поплатился, потеряв несколько тысяч воинов в первые же секунды боя и, что намного важнее, — своего командира. И растерянность врага была столь велика, что в следующие минуты громадная, превосходящая силы Альянса в шесть раз армия бесцельно металась, не решаясь выбрать одно единственное направление для атаки. А затем с неба их накрыли бомбы с дирижаблей и огонь драконов.

Почему же тролли были уверены, что силы Альянса их не потревожат? Причина заключалась в том, что о передвижении армии под моим руководством им сообщали несколько шаманов. Они передавали сведенья через подконтрольных духов и незаметно следовали за син"дораями. Вернее им казалось, что делали они это незаметно. В действительности теням удалось выследить их. После устроенного Майев разноса, ее подчиненные стали на диво эффективны, хотя, вероятно, они и сами чувствовали вину за последствия битвы в Красном заливе. А позже разведчицы обнаружили и выдвижение на север армии троллей. И тогда шаманы были устранены, а им на смену пришли эльфы, также владеющие искусством вызова духов. Именно так, в королевстве существовали свои собственные шаманы и даже некроманты. Они были обучены тауренами за щедрую плату и пусть уступали адептам истинной магии, но находили широкое применение в тайных операциях син"дораев. Вот и в этот раз отправляемые эльфами-шаманами духи с посланиями смогли успокоить троллей, убедив их в том, что Альянс ведет наступление на север. В действительности же вглубь территории амани направился лишь отряд из тысячи эльфов, а основная армия, вместе с дирижаблями и драконами, повернула на север, на помощь безымянной крепости. И успела ударить в самый подходящий момент, тогда, когда тролли пошли на штурм.

После того, как оказались разбиты те немногие силы, что приняли решение вступить в бой, тролли предпочли бегство и под градом стрел, заклинаний и снарядов из осадных орудий бросились в лес, где и встретили поджидавших своего часа силы Альянса. В итоге спастись удалось немногим, но и их преследовали несколько суток подряд. В настоящий момент армия оказалась разделена на две части, встав лагерем в бывших укреплениях троллей и рассылая карательные отряды в ближайшие окрестности. С учетом того, что за прошедшее время в строй вернулось значительное число раненых, через три дня должно было состояться новое наступление, ну, а сейчас выдался редкий миг, когда можно было просто отдохнуть от всех забот.

— Вина? — спросил я у сидящей рядом Майев, которую удалось уговорить оставить на время подчиненных.

Та милостиво кивнула, подставив простую деревянную чашку. Отпив крохотный глоток, прикрыла глаза, смакуя вкус и пытаясь отогнать усталость, а затем улыбнулась краешком губ.

— Иллидан, что ты планируешь делать дальше? — спросила жрица, глядя на меня долгим пронизывающим взглядом. Было сложно сосредоточиться под ним, мысли так и норовили уйти в сторону.

— Дальше? Ты имеешь в виду мои планы в этой войне или то, что я собираюсь делать после нее?

— Второе, — ответила Майев.

— Думаю направиться с экспедицией на Дренор.

— В мир, где обитают две расы, одна из которых может стать нашим союзником, а другая врагом?

— Да, необходимо убедить хотя бы часть дренеев присоединиться к нам до того момента, пока они не стали жертвой орков и Пылающего Легиона, а сейчас у нас появилось много территорий, на которых их можно поселить. К тому же, если мы покажем свою доброжелательность сейчас, то спустя тысячу лет они смогут согласиться отступить в наш мир.

— А почему не дать бой на Дреноре? Стоит ли переносить сражения на Азерот, если есть возможность этого избежать? — задала вполне логичный вопрос Майев, который и мне самому не давал покоя. И все же ответ был мной давно найден.

— Стоит. Здесь мы сможем подготовить оборону и ударить по месту прорыва всеми силами, а если направимся на Дренор, то уже враг сможет отрезать нас от родного мира. К тому же я сомневаюсь, что на Дреноре син"дораям будет доступна энергия Источника Ста Отражений, хотя это необходимо будет проверить.

— Возможно, что ты и прав, — произнесла жрица, но договорить не успела, так как именно в этот момент мой амулет подал сигнал о вызове. Должно быть сообщение с корабля?

Однако эта была весть не из корабля. Сообщение поступило из канцелярии Ремара, и в нем говорилось о том, что горы на юге Калимдора наконец ожили, исторгнув из себя силитидов и их старших братьев, почти легендарных киражи. Лесной союз погрузился в огонь войны, исход которой оказался связан с действиями Альянса. Интересно, а в связи с этим событием сможем ли мы дождаться прибытия подкреплений?

* * *

Исполинское, господствующее над всей окружающей местностью древо. Хотя калдораи полагали, что Нордрассил возвышался не просто над их землями, он распахивал ветви над миром, являясь источником жизни для всего живого. И надо признать, что даже син"дораев поражал вид этого исполина, хотя они и не забывали каждый раз в уме добавлять, что на столь богатой подкормке, как ворованный Источник, возможно было вырастить и не такое. Однако калдораи не слушали своих родственников, с нежностью и благоговением относясь к Мировому Древу, к своей святыне и очагу природной энергии. И они готовы были сражаться с каждым, кто желал посягнуть на их реликвию. Сейчас таким противником стал давний враг — силитиды, тысячи лет не дававшие вестей о себе, а также пробудившиеся ото сна их повелители — киражи. Они и не догадывались, что за ними стоит кто-то еще более могущественный.

Бесчисленные орды насекомых, очнувшиеся от векового сна в горах, устремились по ущельям, в сторону единственного выхода, и наткнулись на Нордрасил, заключенный в кольце стен Силитуса. Между местом появления жуков, древними руинами Ан-Кираж, и Мировым Древом было меньше недели пути, и преодолеть его возможно было очень быстро. В настоящий же момент Силитус вот-вот должен был оказаться в осаде, впервые за девять тысяч лет. "Как же хорошо, что я отстояла необходимость поддержания целостности цитадели" — подумала Тиранд, стоя на вершине древней стены, которая, словно слишком тесный горшок, едва могла вместить в себе Нордрассил. Корни исполинского растения опутывали все пространство крепости и переваливались через ее границы, спускаясь к самой земле. Они доходили даже до Дарнаса, столицы Лесного союза, сейчас опустевшей, и это вызывало беспокойство — не повредят ли их жуки во время нападения? Впрочем, это была меньшая из забот, что ее снедала.

Со стороны казалось, что верховная жрица, правительница калдораев, была совершенно спокойна и невозмутима, однако на самом деле ее мучила мысль о возможности ошибки, о неправильно выбранной стратегии. Тиранд, вопреки желаниям друидов и некоторых жриц, не захотела встречать врага в ущельях, не направилась в их логово. Вместо этого она позвала на помощь, обратившись к драконам и своему ближайшему соседу — Альянсу, с которым совсем недавно заключила договор. А теперь напряженно ждала помощи от них.

В отношении драконов ей повезло — киражи неосмотрительно атаковали пещеры Ноздорму, хранителя времени, и тем самым вынудили его направить своих детей на помощь калдораям. Еще раньше бронзовой стае дала свое согласие зеленая, а также представители синей стаи. Правда в настоящий момент драконы еще только направлялись к крепости, обещая появиться к утру. И только красная стая и Альянс не спешили на помощь, ограничившись обещанием прислать в ближайшее время небольшой отряд из нескольких сотен големов и магов. Хотя надо признать, что с момента обращения прошла всего неделя, и пусть враг уже готов был подступить к стенам Силитуса, расстояние от границ Лесного Союза до столицы было куда больше семи дней. Если только они в действительности вышли в дорогу, а не собирались дождаться развязки сражения. Именно эту мысль Тиранд старалась отогнать, но разве возможно было это сделать в ее окружении?

— Ты по-прежнему отрицаешь необходимость выступить навстречу врагу? — вопросил Дартарен, и Тиранд едва смогла удержать спокойное выражение лица, хотя далось ей это не просто. Ведь именно этот друид во время войны Раскола пытал Иллидана, а затем пытался его убить. Именно он, тысячи лет, с самого раскола мира возглавлял фракцию самых радикальных калдораев, среди которых были и друиды, и простые жители, и даже некоторые жрицы Элуны.

— Я смотрю в глаза истине и вижу там поражение, — спокойно ответила жрица. — Противник слишком многочисленный, чтобы победить его в одиночку, и только стены позволят нам выстоять до прихода подкрепления.

— Твой разум оказался помутнен, Тиранд, и видно уже давно, если ты веришь в эту чушь, — проговорил Дартарен, не сводя пристального взгляда с правительницы. — Должно быть, ты слишком много общалась с предателями и была одним из них околдована, возможно и твоя дочь была рождена от чужака?

Сказанное заставило замолкнуть всех окружающих, слишком прямыми и недвусмысленными были оскорбления или вернее сказать обвинения? Сама Тиранд на миг замерла, пребывая в замешательстве, и особенно ее потрясли слова о дочери. Еще никто не выдвигал ей подобных обвинений, и жрица судорожно пыталась понять, чем ей ответить?

— Полагаю, помутнел не мой разум, а твой, друид, — тихим, едва сдерживаемым от злости голосом произнесла Тиранд, чье лицо стало каменным от напряжения.

— Вот как? Возможно тогда ты можешь поклясться в чистоте рождения своей дочери пред Элуной? — спросил Дартарен и не смог сдержать довольной улыбки, он явно считал, что загнал свою противницу в угол.

Однако не этот друид привлек внимание Тиранд, а Малфурион, что молча стоял за правым плечом Дартарена и смотрел на свою супругу застывшими, словно льдинки, глазами. И вид бросившего ее в одиночестве мужа, теперь рассчитывающего услышать подтверждение измены, ударял больнее всего.

— Отчего же нет, — теперь каждый из окружающих мог услышать даже не злость, а настоящее бешенство жрицы.

Тиранд медленным, плавным движением достала из-за спины свой верный лук и направила его к небу, а затем произнесла:

— Клянусь именем Богини, что я никогда, ни в мыслях, ни в поступках, не изменяла своему супругу, что всегда блюла верность, а моя дочь была истинным даром Богини, что прислушалась к моим мольбам.

Лук наполнился серебряной энергией, даруемой Элуной, подтверждая правдивость сказанного, а вокруг опустилось потрясенное молчание. Определенно, для Сонного Царства, как их за глаза называют син"дораи, сегодня было слишком много событий. Многих потрясли слова об Элуне, но был среди эльфов и тот, кто обратил внимание на иную часть речи жрицы.

— Тиранд, я... — Малфурион запнулся и, не выдержав ее взора, отвел взгляд, — прости меня за недоверие. Я должен был с тобой поговорить очень давно. Я...

Малфурион хотел сказать что-то еще, но замолчал, вспомнив о том, как много эльфов вокруг него имеют возможность услышать эту беседу. Он в мыслях проклинал свою вспыльчивость, заставившую его поверить словам Дартарена, но не был уверен, что возможно исправить уже сделанное. Тиранд же... Не знала о чем и думать. Ей казалось, что любовь к Малфуриону уже давно исчезла, что события этой ночи окончательно уничтожат еще теплившиеся чувства, но сейчас, глядя на действительно раскаивавшегося супруга, она невольно задавалась вопросом — не дать ли ему еще один шанс? Тем более, что она и сама относилась к нему необычайно холодно в последнее время.

Но об этом Тиранд могла бы подумать и позже. Ведь сейчас она чувствовала, как меняются взгляды, обращенные к ней эльфами, как, недавно наполненные презрением, они вновь становятся благоговейными, и едва смогла удержать горькую усмешку. Тысячи лет заботы о своих подданных и такая плата за все старания, даже само обвинение, прозвучавшее в такое время, было абсурдно, но тем не менее калдораи готовы были поверить и отвернуться от нее. Может быть она когда-то ошиблась и стоило принять предложение Иллидана и уйти вместе с ним? Однако жрица сделала свой выбор и не отречется от него никогда. А еще продолжит вести свой народ по пути мира с Альянсом и не позволит никому обратное.

— Калдораи, — голос Тиранд был уверенным и твердым, — над нашим народом нависла страшная опасность. Сердце нашего народа находится под угрозой, и в настоящий момент мы не можем позволить себе смуту!

Тиранд выступала с речью, но чувствовала беспокойство. Ощущала она его потому, что видела — пусть Дартарен и выглядел раздосадованным неудачей, но сдаваться он явно не намерен. Определенно, ее политический противник готовил переворот слишком долго, чтобы остановиться на первом шаге.

— Что ж, признаю, ты доказала, что являешься верной супругой и любящей матерью, Тиранд Шелест Ветра, — начал спокойным, совершенно лишенным растерянности голосом друид. — Однако я хотел бы спросить, где сейчас находится Элурия Ярость Бури? Я не видел ее уже давно.