— Что с сарматами? — резко спросил он. Спрашивать о "Кондоре" не имело смысла — если Гедимин и Фюльбер могли разговаривать, значит, ни одна ракета не достигла Ураниума.

— Трое суток в карцере для каждого участника, независимо от национальности, — бесстрастно ответил "менеджер по персоналу". — Вам тоже придётся отбыть наказание — как только ваше здоровье перестанет вызывать опасения. Раненым оказана помощь.

Гедимин мигнул.

— Люди тоже в карцере? — недоверчиво переспросил он.

— В разных карцерах, разумеется, — слегка усмехнулся Фюльбер. — Но и они были признаны виновниками этого... небольшого взаимного недопонимания. "Локхид" согласился отозвать большую часть охраны в обмен на спокойную работу и своевременное введение в строй нового цеха. Мсьё Арбогаст дал все необходимые гарантии. Раздражающие вас люди вскоре покинут Канадские территории. Надеюсь, других причин для восстаний у вас не осталось? Нет, насколько же это была нелепая затея...

— Они напали первыми, — Гедимин сузил глаза. — Не мы.

Фюльбер покачал головой.

— Разумеется, мсьё инженер. Я в курсе дела. Переговоры начались тем же вечером. Вам было достаточно подождать двое суток, и все извинения были бы принесены, а компенсации выплачены. Что ж, возможно, моральное удовлетворение для вас дороже любых компенсаций. Я никогда не считал себя экспертом по марсианскому менталитету. У вас есть какие-нибудь вопросы ко мне, мсьё Гедимин?

Сармат растерянно усмехнулся.

— Ты не боишься ходить без экзоскелета?

Фюльбер широко улыбнулся — на долю секунды, так, что Гедимин сам потом не был уверен, что видел это.

— Я умею оценивать риски, мсьё инженер. Ну что ж, если это всё, — я вынужден вас оставить. Надеюсь, следующая наша встреча произойдёт по более... разумному поводу. Доброй ночи...

Дверь за ним закрылась. Следом, покосившись на Гедимина, вышел медик. Сармат перевернулся на бок, посмотрел в окно, — там ещё были видны отсветы заката на взлётных полосах и блестящей глади озера. Гедимин вздохнул и отвернулся. Ему было досадно.

"Вот и ещё одно проявление идиотизма," — он сердито щурился на дальнюю стену пустой палаты. "Когда же я перестану во всё это лезть?!"

Датчики на груди и висках мешали сармату, и он отлепил их и поднялся на ноги. Повреждений не было — если не считать ожога от станнера, рубца на бедре и странных ссадин на щиколотках. Последние "ранки" были слишком малы, чтобы тратить на них пластырь, и Гедимин долго рассматривал их и пытался понять их происхождение, но через несколько минут забыл о них и подошёл к окну. За прошедшие сутки патрульных на аэродроме стало меньше, таблички о пресечении беспорядков исчезли, у озера стало больше сарматов с полотенцами из душевой, — видимо, там навели порядок, и купания возобновились. "Всё тихо," — довольно усмехнулся Гедимин, отходя от окна. "Подробности спрошу, когда выйду из карцера."

24 апреля 45 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

С тех пор, как карцеры убрали из ремонтных ангаров и перенесли в отдельные изолированные помещения, отсидка там стала очень скучным и томительным занятием; её скрасил бы любой клочок бумаги или пригоршня ненужных деталей, но охрана отняла у Гедимина всё, даже верхнюю одежду, и сармат провёл трое суток, разглядывая потолок и мысленно вычерчивая на нём схемы гипотетического реактора на ирренции. То, что получалось, наводило на него уныние и мысли об органическом повреждении мозга, — остро не хватало данных, и получить их было неоткуда. "Совсем как управляемый термоядерный синтез," — думал сармат, мысленно стирая очередные наметки. "Океан энергии — но ни удержать, ни применить..."

Дверь лязгнула, открываясь, но приоткрылась только на пару сантиметров. В узкую щель протолкнули сложенный белый комбинезон.

— Гедимин Кет, на выход! — крикнул из-за двери охранник.

Гедимин оделся, посмотрел на босые ступни — сапог ему не принесли — и похлопал себя по карманам в надежде найти хотя бы дозиметр.

— Где инструменты? — спросил он, выйдя в коридор.

— Иди работать, теск, — отозвался охранник в тяжёлом экзоскелете. — У шефа спросишь.

Судя по высоте солнца над стеной леса, рабочая смена началась полчаса назад. Двери лишнего "ангара" были открыты, и сирена не взвыла, когда Гедимин, быстро ополоснувшись в душевой, спустился на нижний ярус. Можно было и не мыться — в карцере было негде испачкаться, а при выписке из госпиталя сармату разрешили принять душ — но ремонтник чувствовал себя запачканным. В душевой нашлись запасные бахилы, и сармат обрадовался — ходить по станции босиком было непривычно и неудобно.

Все сидели на местах, когда Гедимин вошёл в лабораторию, — и он даже успел мысленно пересчитать их, прежде чем его стиснули и облепили со всех сторон. Одним из первых к нему подбежал Айрон. Лаборант обхватил Гедимина за нижние рёбра — там, куда дотянулся — и уткнулся лбом в солнечное сплетение. Ремонтник сдержанно зашипел.

— Да, атомщик, тебя так просто не убьёшь! — криво ухмыльнулся Линкен, выпустив его и отцепив от него Айрона. Остальные сарматы, чуть более сдержанные, отошли сами, и Гедимин наконец перевёл дух. Фюльбер не обманул — все были живы, никто не получил серьёзных ран, и Линкен, не заработавший ни одного нового шрама, ухмылялся ещё шире, чем после расправы над локхидцами.

— Что у вас тут было? — спросил Гедимин. — Как идёт работа?

— Новое задание от "Вестингауза", — ответил Константин, кивнув на верстак с кипой запакованных чертежей. — Это твоя часть. Прошлый день в основном был потрачен на обсуждения "локхидского бунта". Линкен ждал тебя, чтобы продолжить их. А я предлагаю заняться наконец делом.

— Хорошая идея, — кивнул Гедимин. — Линкен, ты знаешь о крейсере?

Взрывник ухмыльнулся.

— Я помню о нём каждую секунду, атомщик. Ну да, я не думал, что там так быстро проснутся. Видимо, наши мартышки подняли слишком много шума. Не говори ничего. Я и так всё знаю. Может, затея и была идиотской. Но мне она понравилась. Когда восстание начнётся всерьёз, я пойду за тобой. Да все пойдут!

Гедимин посмотрел ему в глаза — радужка сармата побелела, заискрилась и разлилась от края до края век, и это было чем угодно, только не признаком ясности ума.

— А я пойду в хранилище, — буркнул ремонтник, отводя взгляд. — Надо проверить облучатель.

— Не забудь инструменты, — Иджес кивнул на вещи, сложенные на верстак и прикрытые белым скирлином.

...Несколько часов тишину в лаборатории нарушали только обрывистые замечания по рабочим вопросам и просьбы что-нибудь подать или убрать на место, но ближе к обеду терпение сарматов истекло, и, когда Линкен поднялся на верхний ярус и пригнал оттуда робота-уборщика, нагруженного контейнерами с едой, разговор снова зашёл о недавних событиях.

— Наверное, Фюльберу пришлось из кожи вылезти, чтобы замять это дело, — сказал Хольгер, сделав большой глоток Би-плазмы. Сармату не терпелось вернуться к беседе, и он едва не подавился питательной жижей.

— Странно, что "Локхид" стерпел, — задумчиво сказал Константин. — Избиение охранников, разрушенные экзоскелеты, повреждённые конструкции... Определённо, информация должна была просочиться на материк. Интересно, что об этом думают федералы...

Он достал смарт и развернул голографический экран так, чтобы всем сарматам была видна открытая страница. Первая же ссылка на сайте новостей заставила Гедимина вздрогнуть.

"Восстания не было: федеральная служба безопасности опровергла сообщения о подавленном восстании сарматов на урановых рудниках Канады", — гласил заголовок. Последующие три повторяли те же слова в разных сочетаниях. Константин, удивлённо хмыкнув, развернул одну из ссылок.

— "Сообщения, распространившиеся на неофициальных сайтах новостей и форумах штатов, о восстании, поднятом сарматами в одном из шахтёрских поселений, не имеют ничего общего с действительностью, — сообщил источник в Комитете контроля..." А, вот: "Недоразумение, возникшее между сарматами и службой охраны корпорации "Локхид", было успешно разрешено без единого выстрела, — утверждает глава службы безопасности международной ядерной корпорации "Вестингауз". Также сообщается о его личном участии в переговорах по мирному урегулированию конфликта. Напоминаем, что предприятия корпорации "Вестингауз", построенные на Канадских территориях, успешно функционируют..." Значит, сам Мартинес тоже засветился. Насколько я его знаю, ему это не было приятно.

— Константин, поищи сообщения на форумах, — попросил Хольгер. — Интересно, что именно просочилось наружу.

— Если опровергать взялись даже федералы, навряд ли мы что-нибудь найдём, — недоверчиво покачал головой северянин. Через несколько секунд поиска он удивлённо мигнул — "Тёплый Север" не подвёл и сохранил "недостоверные" страницы со всеми комментариями.

— Ты смотри! — Линкен, присвистнув, ткнул пальцем в экран. Фотография вышла не вполне чёткой — возможно, снимали на бегу или из укрытия — но всех участников легко было узнать. "Рузвельт" стоял перед расступившимися сарматами с арматурой в руках и держал в высоко поднятой "клешне" ещё одного eateske. Тот свисал вниз головой, и руки безвольно болтались. На этом снимке был виден только его левый бок, но Гедимин заметил оплавленную ткань комбинезона на груди — дымящийся след неоткалиброванного станнера. На следующей фотографии сармата развернули к камере лицом, и ремонтник, хотя сам там висел и прекрасно знал, что рана не смертельна, всё же поёжился. Поднятый за ноги сармат с закатившимися глазами и дымящейся раной на груди выглядел мёртвым полностью и окончательно. Двое оглушённых среди толпы бунтовщиков (Гедимин опознал Линкена и Бьорка) не были так похожи на мертвецов — станнер не оставил следа на комбинезонах, и лежали они, как живые, хоть и не вполне владеющие своими телами.

— И тебя подстрелили? — ремонтник посмотрел на взрывника. Тот махнул рукой.

— Нас с Бьорком сняли следом за тобой. Когда Фюльбер "убил" тебя и поднял тело... Глупо, но мы все застыли, никто не мог шевельнуться. Я был полностью уверен, что ты мёртв.

— Почему он начал с меня? Не понимаю, — пробормотал Гедимин, переводя взгляд на краткие подписи под фотографиями. Тот, кто сделал репортаж из Ураниума, плохо знал язык или очень торопился — и сажал по две ошибки на слово, зато заснять успел многое — и развороченные экзоскелеты, и жалкую кучку охранников на краю ямы (некоторые успели в неё спрыгнуть), и бойцов "Вестингауза", сгоняющих сарматов к карцеру.

— "Вожак повстанцев был застрелен, вот его труп", — прочитал вслух Линкен. Гедимин фыркнул.

— Я не был вашим вожаком. Эта макака ничего не поняла.

— Это очень умная и внимательная макака, — Иджес хлопнул сармата по плечу. — И всё она поняла. Хорошие снимки. Можно их скачать?

Гедимин недовольно сощурился, но механик только ухмыльнулся и потянулся за кабелем к смарту.

— Ого! А ты по-прежнему привлекаешь самок, — хмыкнул Линкен, тыкая пальцем в комментарии. — Вот эта жалеет, что тебя убили.

— Да ну вас всех! — Гедимин поднялся на ноги и, скомкав контейнер из-под Би-плазмы, швырнул его роботу-уборщику. — Повезло, что Фюльбер нас прикрыл. Сейчас тут был бы кратер, и никакие самки нас не пожалели бы.

"Вожак повстанцев," — думал он десятью минутами позже, пытаясь вникнуть в чертежи центрифуг. Задание "Вестингауза" не просто нравилось ему — он чувствовал себя польщённым, но мысли расползались в стороны, и собрать их не получалось. "Я взялся помочь Линкену, чтобы его не убили на месте. Какой из меня, в ядерный могильник, вожак?! Вот нелепые мартышки..."

Несколько секунд спустя он вздрогнул и вцепился в смарт, неловкой рукой тыкая в клавиши. "Герберт! Он наверняка всё это читал. И форумы, и опровержения. И я до сих пор ничего ему не написал... Гедимин, ты идиот!"

"Коллега, вы живы?" — стояло в заголовке самого последнего из трёх писем, отправленных Гедимину и так и не прочитанных.

"С тех пор, как мисс Уотерс написала мне о восстании в Ураниуме, мне не удаётся ни связаться с вами, ни навести справки у вашего руководства. Кажется, что все слухи о происшедшем тщательно замалчиваются, а сообщения — удаляются отовсюду, куда они просочились. Я видел фотографии; я помню, как вы выглядите. Коллега Рохас предполагает, что рана "вожака" была нанесена неоткалиброванным станнером большой мощности — но даже в этом случае шансы раненого на выживание очень малы, поскольку такой разряд неминуемо вызовет остановку сердца. Неприятно думать, что вы могли погибнуть. Если вы получите это письмо, пожалуйста, отзовитесь. Всё ещё уповающий на удачу, Г.Конар".

"Уотерс?" — Гедимин растерянно хмыкнул. Самку-мать сармата-полукровки он вспомнил далеко не сразу — и очень удивился. "Ей-то чего надо? И адрес запомнила..."

"Прошу прощения за долгое молчание," — напечатал он в форме ответа. "Пришлось провести три дня в карцере без средств связи. Я жив..."

20 мая 45 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

"Завтра в 06-00, ГВГК" — короткое сообщение пришло на смарт Гедимина, и по гудку рации и хмыканию Константина он понял, что адресатом был не только он.

— Чего-чего? — Айрон заглянул в экран и озадаченно посмотрел на ремонтника.

— Главный вход главного корпуса, — отозвался тот. — Завтра приступаем к плановому останову. А плана я до сих пор не видел.

— Да нет, план на месте, — пробормотал Константин, нажимая клавиши. — Тут ещё вложение. Видимо, тебе его не прислали. Сейчас распечатаю.

Командир "научников" был хмур и сосредоточен, и его глаза периодически темнели. Себя Гедимин со стороны не видел, но волнение временами одолевало и его. Это был первый плановый останов реактора за всё время существования "Полярной Звезды"... и за всю жизнь Гедимина.

— Читай, — командир протянул ему лист, покрытый мелкими строчками. — Интересно, что главным специалистом назначен ты, а я на подхвате. Насколько помню, раньше ты реакторы не останавливал.

— У меня мало опыта, — отозвался Гедимин, недоверчиво глядя на верхние строки. "Так и есть. Останов провожу я. Зачем Фюльбер это сделал?"

— Именно об этом я и говорю, — недовольно сощурился Константин. — Чем руководствуется Мартинес? При всех твоих теоретических познаниях и неплохой интуиции — оператор АЭС из тебя такой же, как из меня — адмирал космофлота.

Гедимин поймал испуганный взгляд из угла и огляделся по сторонам. Все сарматы, которые до этого разговора занимались своими делами, оставили их, замолчали и уставились на "атомщиков".

— Мартинес разбирается в инженерах, — пробормотал Иджес. — Ты же знаешь, как и что делать, верно? Ничего там не взорвётся?

— Это плановая операция. Взрываться нечему, — буркнул Гедимин, вместе с распечаткой пересаживаясь к верстаку. Константин сел за телекомп и углубился в текст. Ремонтник смерил его долгим задумчивым взглядом. "Если что, поможет или отвернётся?.."

Сегодня станция работала в обычном режиме, но вокруг главного корпуса уже собирались дополнительные отряды охраны, расставлялись ограждения из жёлтых лент, а на территории мелькали незнакомые пассажирские глайдеры. Иджес, в обед выбравшийся из ангара за едой, даже увидел рядом с одним из них Фюльбера в тяжёлом экзоскелете, но сунуться к нему с вопросами не решился.