Она смерила Гедимина задумчивым взглядом и улыбнулась немного шире. Сармат озадаченно мигнул и покосился на Кенена. Тот всё ещё изображал широкую улыбку, но смотрел недовольно. "Что опять не так?" — подумал Гедимин, на всякий случай переводя взгляд на дальний диван.

В вестибюле было до странности пусто и тихо, будто никто не заходил сюда, и коридоры никуда не вели, — или там, куда они вели, была отличная звукоизоляция. По стенам вился крупный растительный орнамент, с потолка свисали искусственные лианы, и робот-уборщик, затаившийся среди нитей занавеси, был замаскирован под мохнатого паука.

Вышедшая им навстречу самка была в белом, чуть менее многослойном, но с той же красной маской на пол-лица. Остановившись в проёме, она отвесила неглубокий поклон. На подвижном лице отразилось удивление, а потом — смесь любопытства и восторга.

— Вы оба — сарматы? — спросила она, ещё раз поклонившись.

— Несомненно, — с широкой улыбкой ответил Кенен. — Давай, Джед, не стой! Нас уже ждут.

Три уровня раздвижных дверей открылись перед ними в одну и ту же секунду и так же слаженно закрылись за спиной Гедимина. Теперь звуков стало больше — в основном это был шум булькающей воды и шелест занавеси — эта структура, имитирующая цветущие лианы, занимала полкоридора. Самка приподняла её перед идущими, но Гедимину всё равно пришлось пригнуться.

— Ваш сейф, — сказала она, указывая на открытую бронированную дверку. — Оставьте там ценности и те предметы, за сохранность которых вы опасаетесь. Мистер Кларк, ваш стапель напротив. Вам нужна будет помощь?

Гедимин качнул головой. Он смутно представлял, как маленькая самка поможет ему со скафандром — разве что уронит на себя пластину и набьёт синяк... или, что в разы хуже, будет придавлена пятью центнерами металла.

Стапель был менее надёжным, чем сармату хотелось бы, но пять центнеров выдержал. Гедимин вжался спиной в крепления, вскинул руки и встряхнулся, сбрасывая с себя металлическую "кожу". Ему было не по себе. "Среди "мартышек" без скафандра..." — он недовольно сощурился, ступая в одних носках на подогретый пол. "Надеюсь, обойдётся без стычек. Тут вроде бы мирное место..."

Он посмотрел на самку. Даже без скафандра он был значительно крупнее — существо смотрело на него снизу вверх, слегка приоткрыв рот. В вытянутых руках оно держало украшения Кенена.

— Мисс Джой, — ровным голосом напомнил о себе Маккензи, бросив на Гедимина сердитый взгляд. Сармат ничего не понял, но на всякий случай потупился. Самка со сбивчивыми извинениями донесла вещи Кенена до сейфа. Из-под завесы выглянул ещё один человек — в белой маске и тонком, обтягивающем каждую выпуклость и выступ, белом комбинезоне. Его волосы, как и у всех, кого Гедимин тут видел, были сколоты в тугой узел на макушке и проткнуты "заточкой", и сармат невольно задумался, насколько хорошо они все этим оружием владеют, и почему им не выдали бластеры.

— Мистер Маккензи сегодня с товарищем, — сообщила новому человеку Джой. — Мистер Кларк... Гедимин Кларк.

— Мы вам рады, — новая самка слегка поклонилась и плавным жестом поманила их за собой. — Всё готово, мистер Маккензи.

— Привет, Эмми, — широко, показав все зубы, улыбнулся Кенен. — Сегодня с нами ты? Управишься с двумя сразу?

— У нас не так мало людей, мистер Маккензи, — нараспев ответила Эмми. — Заходите, прошу вас. Расслабьтесь, пусть вам будет спокойно.

Она подняла занавесь, пропуская Кенена в полутёмное помещение. Там еле слышно играла музыка, и в такт ей бурлила и плескалась вода. Гедимин шагнул следом и почувствовал, как прохладная рука скользнула по его предплечью, мимоходом ощупав мышцы.

Впереди, под прозрачным, подсвеченным изнутри защитным полем стояли две длинные неглубокие ёмкости, заполненные водой. В неё подавался сжатый воздух, и она бурлила. Над ёмкостями стоял пар, и в помещении пахло чем-то непонятным, скорее всего органическим, но не вызывающим у Гедимина ни внятных ассоциаций, ни отвращения.

Чья-то рука скользнула по его груди, провела по мышцам растопыренными пальцами, спускаясь на живот. Комбинезон расстегнулся сверху донизу, и сармат почувствовал, как его гладят по горячей коже. Рука человека была влажной, не холодной, но прохладной. Сармат шевельнулся, но его остановили, прижав ладонь к груди.

— Мы поможем вам раздеться, — из-под белой маски сверкнули такие же белые зубы. — Вы тут новичок, мистер... Кларк? Ничего не смущайтесь. В воду входят нагими, и мы проследим, чтобы снято было всё.

Самка хихикнула. Гедимин мигнул, но остался на месте. Краем глаза он видел, как довольно ухмыляется Кенен, — он вошёл сюда в одном слое одежды, не считая белья, и теперь с него стащили всё, включая подштанники.

Комбинезон уже был расстёгнут, но самки не спешили его снять — они вдвоём отодвинули плотную ткань и гладили Гедимина по животу и груди, будто изучая его. Их пальцы ощупывали мышцы, скользили по шрамам, и лица самок — то, что можно было видеть из-под маски — непрерывно двигались, выражая что-то между восхищением и страхом.

— Вот не думала, что кто-то может быть таким... огромным, — услышал Гедимин шёпот, почти заглушённый шумом воды. — Десять футов роста, сплошные мышцы...

Кто-то поймал упавший комбинезон. Одна из самок припала к полу, ловко стаскивая с сармата носок. Он невольно усмехнулся — это выглядело очень странно. Самка ответила на его улыбку и подмигнула.

— Эй, Эмми, — послышался из ёмкости недовольный голос Кенена. — Девочки увлеклись, а Джед стоит и мёрзнет. Не пора его окунуть?

— Не беспокойтесь, мистер Маккензи, — ответила, хихикнув, самка, поливая Кенена из ковшика чем-то пузыристым; он частично погрузился в булькающую воду, но её хватило только на две трети туловища. — С Мишти ещё никто не замёрз.

Одна из самок, подмигнув Гедимину, положила руки на его бёдра и ловко, разделив скирлин по трём швам, сняла с него подштанники. Вторая коротко вскрикнула и прижала руку ко рту; первая вздрогнула и медленно подняла взгляд на сармата.

— Ч-что же с вами сделали?!

Гедимин увидел, как смуглое лицо Эмми побелело и совпало цветом с её маской — впрочем, всего на несколько секунд. Затем она щёлкнула пальцами и что-то быстро проговорила на непонятном языке. Самки склонили головы и, взяв Гедимина с двух сторон за руки, повели к ёмкости с водой.

— Ложитесь, — одна из них погладила его по ладони. — Лежите и слушайте песню воды. Мы всё сделаем сами. Приятного вам купания...

С подачей газа что-то было не так, но в темноте трудно было рассмотреть выходные отверстия. Сейчас, погрузившись в ёмкость, Гедимин чувствовал неполадку кожей, — с одной стороны газ нагнетался вполсилы. Самка склонилась над ним, выливая на грудь мыльный раствор. Сармат приподнял голову, перехватывая её взгляд.

— Подача газа, — тихо сказал он. — Компрессор в порядке, но уплотнитель треснул. Стравливается в атмосферу. Второй выходной патрубок по правой стороне.

Рядом раздался громкий плеск.

— Дже-ед! — Кенен с досадой хлопнул ладонью по воде, обдав крупными брызгами и стены, и мокрых самок, и даже Гедимина. — Вот нашёл же время, а?!

— Тш-ш, — прошелестела сармату на ухо одна из самок, растирая мыльный раствор по его коже и перебирая пальцами каждую выпуклость мышц. — Вы много работали, мистер Джед. Сейчас время отдыха.

Это было странное ощущение, и сармат не мог определиться, нравится оно ему или нет, — его как будто разбирали на части для тщательной промывки. Воду слили, перевернули его, долго натирали непонятными веществами разгорячённую кожу, потом сбрызгивали холодной жидкостью — и, перевернув, проделали то же самое с передней частью. Гедимин лежал, распластавшись на тёплой поверхности и прикрыв глаза, и размеренно дышал. На секунду он ощутил странное напряжение — от солнечного сплетения оно спустилось вниз, к паху, но пропало на полпути. Ему вспомнился проект "Слияние" — всплески гормонов, отключающие мозг и берущие на себя управление телом. "Что-то ещё осталось," — не без удивления подумал он. "Странно. Эти самки, видимо, знают, где это искать."

— Ничего себе, — прошептал над его головой незнакомый голос. — Настоящий гигант. И шрамы... Матерь божья! Кто его так?!

Гедимин, уплывший было в воспоминания, нехотя открыл глаза. Его уже вытирали — множеством мягких губок или тряпочек, то осторожно, то с силой, разминая мышцы и вызывая прилив крови. Кто-то из "белых", остановившись рядом с сарматом, смотрел на его пах. Гедимин напряг мышечные волокна — хрящевая трубка, остаток выделительной системы, качнулась кверху, вильнула из стороны в сторону и опустилась. Человек отшатнулся, из-под маски послышался нервный смешок.

— Просто хрящи, — сказал Гедимин, опуская голову на стол. — Немного мышц. Дополнительный канал выделения. Для спаривания непригоден.

Из-под масок — и той, что виднелась в полумраке впереди, и тех, что проступали из влажного тумана за плечами сармата — донеслось странное бульканье.

— Изуверство какое-то, — пробормотал тот, кто стоял у ног сармата; теперь Гедимин разглядел, что это самец, и, видимо, из молодых — нижняя часть его лица была очень гладкой, нежной, как у вчерашнего клона. — Не знаю, кто вас так, но он з-заслужил расстрел.

Гедимин с недоумением смотрел на его лицо, очень выразительное, даже при том, что половина его скрыта маской. "Он напуган," — думал сармат. "Чем?!"

Его вытерли; две самки осторожно помогли ему встать — точнее, поддержали его с двух сторон, как будто это чем-то помогло бы, если бы сармат действительно завалился набок. От долгого лежания, странных запахов и контрастных температур в голове немного гудело. Гедимин, терпеливо дожидаясь, пока на него наденут комбинезон (почему-то люди решили сделать это самостоятельно — и справились с задачей очень ловко, сармату только пришлось нагнуться, когда они закрывали швы на плечах), прислушивался к ощущениям. Они были скорее приятными — расслабленное тело снова наполнилось силой, и Гедимин чувствовал себя очень бодрым. Мозг, проснувшись, тут же переключился на эксперименты с ирренцием. "Двухпучковый прожигатель," — напомнил себе сармат. "Надо проверить, как изменились свойства мембраны. Где-нибудь, где всплеск сигма-излучения не будет заметен."

Кенен больно ткнул его пальцем под рёбра. Гедимин удивлённо покосился на него, и Маккензи, угрюмо щурясь, указал на занавесь в дверях. Одна из самок приподняла её, пропуская сарматов в "сухой" отсек, где остались их вещи.

— Хорошего дня, мистер Джед, и вам, мистер Маккензи! — донеслось из полумрака. На пороге их уже ждала Джой — или другая самка в такой же белой униформе с волнистыми выступами. Гедимин нырнул в свой скафандр и удовлетворённо выдохнул, когда пластины сомкнулись на его груди. Все странные обычаи и непонятные намёки остались снаружи, и больше никто не мог к нему прикоснуться.

— Компрессор надо проверить, — сказал Гедимин самке. — Уплотнитель на патрубках. Утечка там. Заменить — сразу будет другой напор.

— Джед! — Кенен скривился и исподтишка показал сармату кулак. Бить его — в бок или в живот — он не стал, видимо, сообразив, что скафандр твёрже его костяшек. Гедимин недоумённо мигнул.

У выхода самка в красной униформе беседовала с компанией весёлых поселенцев. Их лица были тронуты краснотой, и, проходя мимо них, Гедимин учуял запах спирта. Передав гостей в руки Джой, самка поднялась из-за стола и улыбнулась.

— Как вы провели время, господа? Мистер Кларк, вам понравилось?

— Любопытно, — признал Гедимин, снова прислушавшись к своим ощущениям. — Похоже на техосмотр. Но компрессор надо чинить. Это несложно...

— Джед! — Кенен с досадой хлопнул себя по бёдрам. — Ему понравилось, Мэрикрис. И мне тоже.

— Приходите к нам ещё, мистер Маккензи, — вежливо улыбнулась самка; её взгляд, скользнув по Кенену, снова остановился на Гедимине, и сармат растерянно мигнул. — Мы будем вам рады. Вам и вашему другу.

— Идём, — буркнул Кенен Гедимину и быстро вышел за дверь. Сармат догнал его у обочины, где их дожидался небольшой глайдер. Там Кенен, развернувшись к Гедимину, поднёс кулак к его респиратору.

— Больше ты сюда не попадёшь, Джед. Даже мимо не ходи!

Сармат мигнул.

— Что было не так? — спросил он, чувствуя, как озадаченность переходит в раздражение. — Ты сам меня сюда притащил. Я не просился.

— И не просись, — буркнул Кенен, занимая место в глайдере. — Что они в тебе нашли?! Серый амбал в уродливых шрамах...

Гедимин протянул руку к его плечу, и командир, закрыв рот, потеснился и дал сармату сесть. До базы они доехали молча; в полной тишине Гедимин вернулся к своим излучателям и закончил сборку. Через час он хотел спросить у Кенена, где можно провести эксперимент с прожигателем, но передатчик молчал. Сармат в растерянности бродил по кораблю, трижды пройдя мимо запертой капитанской рубки, пока не вышел к отсеку управления. Кенена там, естественно, не было, зато был Айзек, тоже не первый день проживший на Луне, — и, возможно, он знал, где Гедимину с его излучателями спрятаться.

— Атомщик, — Айзек сам поднялся ему навстречу и вышел вместе с ним в камеру дезактивации. Сармат молчал, выжидающе глядя на него, — тут опять происходило что-то непонятное, и Гедимин надеялся на разъяснения.

— Ты был с Кененом сегодня? Там, с человечьими самками? — Айзек пытливо заглядывал ему в глаза. Гедимин мигнул.

— Был, — признал он. — Мы не спаривались. Там просто горячая купальня со странным запахом. Если из-за этого Маккензи не купит тебе что-то для АЭС...

Айзек качнул головой.

— Нам пока ничего не надо, атомщик. Значит, просто купальня... А с чего Кенен вернулся таким злым?

Гедимин пожал плечами.

— Наверное, я нарушил какой-то обычай. Мне с ними сложно. Я хочу поставить опыт с прожигателем. Не знаешь, где тут можно спрятаться?

Айзек покачал головой.

— Разве что под кораблём, но... Это ведь может взорваться?

— Вот именно, — Гедимин угрюмо сощурился. — Придётся отложить. Жаль.

"Испытательный отсек," — сармат прикинул, сколько у него ипрона и флии, и хватит ли их на качественное экранирование небольшого помещения. "В хвосте есть пустые отсеки. Выберу один под лабораторию. Маккензи спрашивать не буду — всё равно его нет."

20 февраля 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Гедимин пристально глядел на дозиметр, развернув его "щупы" полностью, до последнего сенсорного волоска. Внутренности корабля слегка фонили — больше, чем городские улицы, но меньше, чем поверхность Луны, не прикрытая атмосферой. Примеси омикрон— и сигма-квантов в излучении не было.

Сармат вышел из отсека, зашёл в соседний, медленно обходя самодельную лабораторию по кругу. Из переборок кое-где выступало защитное поле, и Гедимин утрамбовывал его обратно, придавая ему форму лабораторного помещения. Ни зелёных, ни красных бликов на нём не было, и дозиметр по-прежнему молчал.

"Сойдёт," — Гедимин с довольной усмешкой отключил прибор. В лаборатории стоял, не прикрытый никакими кожухами, ирренциевый твэл с полностью поднятым управляющим стержнем; внутри дозиметр показывал сотни кьюгенов в час, но наружу не просачивалось ни кванта. Гедимина смущало только одно — экраны состояли преимущественно из защитного поля с непрерывной генерацией, а оно рано или поздно должно было выгореть.