Фрея

— Вы правда будете делать со мной исследования?

— Конечно, — вот серьезно не понимаю ее шок, — и кстати, что у тебя с профессором Салемом.

— Ему заплатили, чтобы я не поступила.

— Ух ты, а кто? — первый раз о таком слышу, ладно будь конкурс, но в аспирантуру не рвутся, так что это больше чем странно.

— Стоит начать рассказ с представления.

— пошли сядем, — приняла я решение и усадив девушку на диванчик на веранде выслушала занимательную историю.

О девушке, которая родилась и жила в аристократичной семье, и в какой-то момент отец решил, что пора дочери подыскать жениха и девушке приглянулся один, все шло к свадьбе. Но тут ее жениха заточили под стражу и к ней обратился другой мужчина предложив отказаться от свадьбы в пользу другого жениха, тогда любимого выпустят. Девушка страдала, но юность и вера в любовь, она дала согласие и каково же было ее удивление, когда она узнала, что ее любимый это племянник нового жениха, хотя новым он не был, еще как поддержанный и старый был. Так что план удался, и она дала согласие на помолвку, а узнав все, пришла к отцу плакаться. Отец молодец за голову схватился дочь пару раз неласковым словом назвал, что пришла после того как подписала документы, подтверждающие помолвку и намерения. А после начал расхлебывать, что заварила любимая дочь. И не придумал ничего кроме как отправить учиться в ВМВ, откуда не выдают ни по какому запросу, спасибо ректору, но ему об этом не скажу. Девушка училась, пару раз ее пытались выкрасть, один раз повезло стража помешала, а один раз ректор, и почему это мы так краснеем, образ героя — спасителя? А после окончание и отчаянье до аспирантуры надо дожить. Причем родители дочери не писали, это было решение уже самой Нины, так отец стал непричастен к ее побегу и его не могли ни как призвать к ответу, он ведь не в курсе. Так что девушка выживала сама, а вот сегодняшний экзамен — это демонстрация силы жениха.

— До расторжения помолвки сколько осталось времени? — да есть такой закон вечно быть помолвленными нельзя, у всего есть рок годности.

— Еще девять месяцев.

— Значит еще девять месяцев сидишь тут тихонько и за ворота нос не суешь, а с остальным разберемся. Еще сюрпризы будут?

— Профессор Салем будет мстить.

— Бывает, — флегматично пожала плечами.

С девушкой мы еще поговорили немного, и она ушла отдыхать, призналась, что перетрусила пока я не пришла. День близился к вечеру, надо бы и правда пойти сообщить своим студентам, что завтра они должны быть парадно причесаны.

17

К женскому общежитию я дошла минут за двадцать пять, просто на полигоне я еще на Родиона отвлеклась, хорошо, что вообще дошла, заодно вспомнила что надо устраивать проверки моим студентам каждую неделю, но это перебор, поэтому я иду впервые. В общаге на меня с удивлением смотрела комендант, я вежливая поздоровалась и дальше пошла, а потом вспомнила, что не помню номер комнаты, поэтому вернулась и вежливо узнала куда мне собственно надо идти.

Девчонки в комнате занимались каждая своим делом, но больше всего меня поразила Варвара, ее я пару дней не видела, а тут такое. Стою смотрю на ее темно синие пряди и честно не знаю, что сказать, может быть это модно, а я не в курсе?

— Девочки завтра бал, с утра занятий нет, вам дают время привести себя в порядок и блеснуть, — говоря это я продолжала изучать волосы Вари, там оказывается есть и оттенки зеленного и фиолетового.

— Магистр! — взвыла эта огромная девушка, которая раза в два меня больше и сильнее, резко решила упасть мне на грудь, а у меня той груди не так уж и много, так что это еще то не легкое занятие. И больше ни слова не сказала, а только плакала так горько, и так громко, и сотрясалась она вся в своих рыданиях ну, и я заодно с ней сотрясалась.

— Девочки? — понимая, что от Вари адекватности не дождусь обратилась к ее соседкам.

— Вы ей задание дали волосы отрастить, она тут разные настойки и притирки все время пробовала, все совершенствовала, а последнее это что-то новенькое, вот только волосы у нее отрасли уже да только они цвет изменили. А она воет, мы пытались вывести цвет, да только получилось хуже, вон зеленый появился и красный, правда поверх синего смотрится как фиолетовые. А у нее там заморочки с этими волосами, так что плачет уже второй день...

— Ясно, — тяжело вздохнула девушка по голове погладила, она еще сильнее в меня вжалась, — Инга, чай с ромашкой и мелиссой завари, Ирэн покажи настойку которой пытались цвет вывести, Светана что у нее за платье на бал.

Инга сразу начала заваривать чай, Ирэн быстро достала их настойки, а вот Светана замялась.

— Да у нее не платье, а сарафан, она же из деревни, — логики не вижу, но ладно.

Сарафан оказался красивым темно синего цвета с белой вышивкой по подолу и на груди, а еще к нему шла рубака нательная, белая с широкими рукавами и на Варе, которая и сама широкая явно все будет портить.

— Варя, все можно исправить, а если не исправить, то использовать как свое преимущество, на выпей чаю, сейчас что-то придумаем, — Инга всучила чай девушке, я же, говоря все это отвела ее к кровати, где она и сидела пила чай, а я анализировала что они тут намешали.

А намешали они знатно и главное не будь последних действий можно было бы вытравить цвет, а если сейчас полезть, то будет только хуже, да только не цвету, а качеству волос.

— Хорошо, крапива есть? — девчонки переглянулись и вынесли вердикт.

— Найдем!

— Лимон?

— Будет!

— Мед?

— Магистр вы кушать хотите? — я на Светану только чуть нахмурилась, и она сразу исправилась, — Достанем.

— Тогда через пол у меня дома. Варя допивай и пошли, — девушка одним глотком эту маленькую пол-литровую чашечку допила и была готова бежать.

По дороге еще зашла к мальчишкам и предупредила насчет завтра, там без эксцессов, так что не задержались.

Придя домой я поставила вариться заготовку, честно предупредив девушку, что будем делать волосы синими, но не так психануто, а качественно и специально, и что она будет этими волосами гордиться, а не стесняться, потому что я никому больше в ВМВ волосы красить не буду только ей. Она прониклась, что не удивительно по верованию ее семьи куратор он как мать или отец, темные люди. Когда прибежали девчонки, все на первый этап было готово, и я начал красить волосы Вари, точнее выводить красноту и зеленцу, параллельно прикидывая как выровнять волосы. И будь сегодня выходной можно было бы выйти в город и там зайти в парикмахерскую, но не судьба, уже вечер так что имеем что имеем. Пока волосы питала и убирала все последствия их бурной помощи, придумала что сделаю. На ножницы в моих руках Варя отреагировала спокойно, Инга с восторгом, а вот Светана и Ирэн с опаской.

Волосы я подравняла, при этом обрезав ей рваную косую челку чувствую себя художником, спасибо тому времени, когда сама была студенткой без гроша, но с желанием выделиться и да криво резать челку вообще не сложно. А с опытом обрезания цветов и трав, чтобы точно между четвертым и третьим листом, и так целую поляну, пффф. Получилось необычно, Варе которая до этого была без челки и с пробором по центру такая прическа шла, но это только начало. А после подкрасила отдельные пряди нанеся второй укрепляющий состав.Варя, по-моему, познала дзен, сидит не нервничает, больше не плачет.

— Инга, ты ей в чай, что еще добавила?

— Валерьянки, — вот же душа добрая.

— Сколько?

— Ну она большая поэтому три столовые ложки, — занавес.

— И это вместе с успокаивающим настоем, прекрасно, — на Варю смотрю она в ответ на меня честно и тормазнуто, а это идея ее дозы до завтра хватит, — завтра перед балом ее чая ей дай, — Инга которая до этого уже успела расстроиться, что напортачила несмело кивнула, — Варя, сарафан и рубаха не подходят для образа, под сарафан надо бы одеть, что-то более облегающее, хорошо? — с заминкой в почти пол минуты кивает, — Отлично.

Волосы в порядок ей я привела и смотрелась они сейчас хулигански, но ей идет, эдакая обезбащенная воительница, мне нравиться. Уже убрав отдала Варю в руки к девчонкам и отправила их обратно в общагу и вот уже даже дверь за ними почти закрыла, но нет.

— Магистр, а что с выходом?

— С каким? — я вот мысленно уже прикидывала что писать в своей работе буду и мысль что мне транслировала Инга не уловила.

— Или как всегда забьём? — и почему мне кажется это звучит как бравада.

— А подробнее, — выходя следом за ними на улицу, села на диванчик отодвигая на второй план все мысли о расчетах и своей работе.

— Так каждый год на балу группы должны появиться в полном составе, кроме наказанных, под предводительством своего куратора, выход должен быть индивидуальным и максимально оригинальным, за это начисляют балы группе, которые в конце года все решают.

— Что решают? — я слегка опешила, в наше время такой ерунды не было.

Так стоп! В наше время? Серьезно, блин — это старость, если уже 'в наше время' что-то было лучше.

— Практику, будущее трудоустройство, возможность защиты или наоборот дальнейшей опеки и поддержки, гранты на допобучения, на исследования, да много чего, — Инга развела руками показывая, что кто его еще знает, что там за плюшки в конце, а может и парочка кнутов.

Но я уловила главное, в конце дают деньги и гранты на исследования и если денег у меня есть так сказать на черный и серый день, то вот для исследования. Да и защита и возможность, что-то выторговать это очень и очень хорошая новость...

— Примеры выходов есть?

Инга мгновенно подключилась к маг-сети и полазив там выдала мне самые яркие и эпичные. Что сказать это попадос, просто во мне генератор творческих идей с уклоном в искусство сдох не родившись. И сейчас я с восторгом замешанном на зависти смотрела выходы.

Боевики были прекрасны, особенно когда синхронно двадцать парней и суровый здоровый мужика ударами в которых полыхает сила считая танцуя входят в зал и все это под ритм ударов. Мда, пищали не только девчонки, некоторые дамы глубоко за и не за, тоже пищали, да и мальчишки тоже.

Девушки, столько женственности томности, все движения гибки, переливы колокольчиков — это они магию звука привали, красиво и утонченно. Глянула на своих четырёх, с грустью приняла, что они так не выгнуться и мелодично не станцуют.

Стихийники, переплетения стихий, огонь окутывающий одних парней, вода, плещущая вокруг других, земля, воздух и все это для пятнадцати парней, которые вроде ничего особенного и не делают, считай мастерство свою показываю, но на то оно и мастерство, что смотрится шикарно. Прикинула своих орлов в таком образе и поняла — не полетят, в смысле не осилят.

— Идеи?

— Ну некоторые поют гимн при выходе, — представила, как я вот совсем без слуха и голоса пытаюсь петь во главе своего отравительного хора и мысль загнулась, как нестоящая.

— Есть еще танцы, девочки в том году так красиво танцевали, танец цветов, — с горем пополам, после того как Инга показала вспомнила я этот танец цветов. Толпа девиц кружиться, играя в детскую игру 'ручеек' и у них в волосы вплетены цветы и все, то есть никаких сверх навыков. Уныло, если честно, но мои бы так смогли.

— А помнишь, как иллюзионисты красиво делали?

— Девочки, а что делают лекари? — вот серьезно моя фантазия пасует на трансляции разделывания тела или демонстрации срамных болезней под перечень основных пунктов техники безопасности.

— Да ерунду всякую, правила зачитываю, нудьга, — а мне вот очень захотелось послушать эти правила, что-то мне подсказывает если вникать в суть будет очень даже интересно.

— А у нашей группы уже идеи на выход есть? — вот маленькая такая надежда трепещет.

— Неа, мы всегда просто входим и все, парни нас даже на бал не ведут, а ведь это с противоположной группы звать никого нельзя, все приходит именно группой, но между собой то можно. Но они не хотят, — вот слушала я трескотню Светаны и уловила главную суть, все группы однополые, а вот мои то разнополые на этом надо играть.

— Магистр, а в этом году будет что-то особенное и мы пойдем не последние? — Ирэн теребит кофту и смотрит так с надеждой, зря.

— Последние конечно, — уверенно говорю уже прикидывая что и как могу сделать, и они тяжело, но так синхронно вздыхают, вот и навык, жаль не применишь, — так девочки вперед в общежитие, завтра с утра сбор в аудитории в десять.

— А как же приготовления? — осторожно так Светана спрашивает.

— Успеете, с вечера платья и все необходимое подготовьте и парням скажите, и напомните на всякий случай, что происходит с теми, кто решит не выполнить мое задание, — это я на всякий случай, решила предотвратить возможный бунт.

Девочки пообещали, что все сделают и умчались к себе, а я мысленно отодвинув в очередной раз, свои расчеты засела лазить в сети в поисках вдохновителя. Вдохновителем у меня всегда была девочка, с которой мы вместе были в одном детдоме семейного типа, она была мне не просто знакомой, посмотрев на ее новые за пять лет работы, набрала ею, чтобы связаться. Ответили мне буквально через пару мгновений.

— Фрея, ты? — я кивнула здороваясь, — Твою ж на лево, наши все на озере собирались тебя поминали! Чтоб ты! — и дальше набор неприличных эпитетов в мой адрес, и мне стало совестно.

Просто я как-то привыкла считать, что я одна и никому нет до меня дела, сама без семьи, без привязанностей, была привязанность любовь и учитель, но с учителем я сама выстроила отношения с дистанцией. А вот любовь, тут я прокололась за что собственно жизнью и поплатилась. Это я к чему, я ни с кем так и не сдружилась во время учебы в ВМВ, сиротка была никому не интересна, а когда я перестала выглядеть как сиротка, да и дети поумнели, уже они мне были не интересны. А теперь оказывается все те девчонки и мальчишки, с которыми мы выросли им не все равно?

И как воспоминание Лика выходит на связь, чтобы сказать, что Натану нужна дорогостоящая операция и я не задумываясь перевожу тогда всю свою зарплату за полгода, что копила на дом и оставляю двадцать монет на пирожки в кармане. А на следующий день еду к нему в госпиталь, где встречаю весь наш выпуск — двенадцать человек, я тринадцатая (символично). Так толпой мы ждем результатов операции и также толпой вламываемся к нему в палату просто поддержать, а потом расходимся опять на не пойми сколько времени.

Мы все были приблизительно одного возраста и у всех свои судьбы, мы были и есть одиночками, но оказывается нам не все равно. Я помню всегда следила за успехами своих 'братьев и сестер' как заставляли нас называть в детдоме, но я так ни разу ни к кому так не обратилась. Не смогла, надзиратели говорили гордая, а правда в том, что я всегда боюсь привязываться. И мне захотелось оправдаться.

— Они убили меня, — поток бранных слов был остановлен, поток эмоций нет, но теперь она смотрела молча, — я пять лет прожила в глуши приходя в себя, три месяца назад вернулась в люди, — кривая улыбка, — они нашли пришлось принимать меры, дать бой я бы не смогла, а тот человек, который вытащил меня с того света, сама ушла в другой мир, поэтому я вылезла на свет, — замолчала, осознавая, что вот взяла и просто призналась.