Фрея

— Фрея ты бежишь от него, ты просто пытаешься спрятаться, вместо того, чтобы бороться. Когда он тебя сломал? — я собирала свои вещи и вела неспешную беседу с самой с собой, маскируя под диалог с курицей. Кхм, лучше выглядеть это не стало, — Обломиться, — зло буркнула, — еще посмотрим кто кого!

Спать легла я во взвинченном состояние, но парадоксально то, что отключилась моментально, нежели приняв решение я наконец примирилась с собой и готова начать жить?

4

Утром покормила курицу и честно предупредила, что ухожу вот совсем ухожу. Она прониклась, так что вместе с вещами пришлось брать ей немного зерна, а то она меня заклюет по дороге. Активировала защиту и вступила на тропинку, ведущую к селу, не оглядываясь начав свою новую жизнь. Марфа бодро бежала рядом, так что шла я не сама. Через час быстрого шага я вышла к селу, если честно изначально я панировала оставить там Марфу, но эта демонская курица как будто чувствовала и вела себя как сатана. Я ее даже поймать не смогла, так что плюнув честно предупредила если сгинет это будет полностью ее вина. Она смотрела и слушала мой монолог с чуть наклоненной головой, и я в очередной раз пожалела, что у меня нет собаки, они хотя бы умные.

Поскольку вариант с жизнеустройством курицы отпал, в село заходить не стала, пройдя мимо отправилась дальше в глубь материка, дальше от океана что шумел где-то так далеко, что не слышно за шумом леса. Следующая моя остановка была в маленьком городке, эти так местные считали, как по мне очередное село. Там пройдя по улице, я собиралась поесть в трактире и остаться на ночь, чтобы с утра пораньше отправиться в дальнейший путь.

— Со своим нельзя! — я так глубоко задумалась, что даже не поняла ко мне ли обращается трактирщик, удивленно и чуть заторможено подняла на него взгляд, — Я говорю со своей едой нельзя! На улице ешь! — я огляделась вокруг и в очередной раз удивилась странностям, с горечью начиная понимать, что отвыкла от людей и что-то они меня уже начинают бесить, — Полоумная? — он еще и жалеть меня походу начал и тут я заметила свою спутницу, что жалась к моей ноге, вот же блин!

— Это боевая курица, а не еда, — сердито буркнув потребовала себе еды и зерна для курицы, чувствую себя реально полоумной, в лесу то я привыкла к Ниссеной Марфе, а теперь я иду в люди вместе с курицей. Очень захотелось опустить голову на столешницу и пару раз стукнуть, вместо этого на шипела на курицу, пообещав, что, если будет себя вести плохо оставлю тут в качестве супа.

На следующее утро, разбудила меня служанок, хмуро сообщив, что моя курица беснуется и точно ли она не больная? В ответ хотелось сказать, что походу больная я, вместо этого пошла вниз завтракать и орать шепотом на курицу. Просто если я реально буду на нее ругаться меня как юродивую тут оставят. Марфа была не довольна тем, что ей пришлось спать в курятнике, а не в персональном номере на одного, а еще тем, что пора жрать, а она голодная. Куда в нее столько лезет? В очередной раз пообещав ее сварить, быстро перекусила и договорилась с мужиком, который вез семью в город на ярмарку, что они подбросят нас с Марфой. Курицу брать не хотели, но я была непреклонна, подкинув идею, что, если вдруг голод, у нас есть живая еда. Мужик согласился, но всю дорогу меня не покидало ощущение, что я все-таки сошла с ума в своем лесу и сейчас это стало заметно всем, в том числе и мне.

Дорога подошла к концу я отблагодарила семью парой монет, за два дня нашего путешествия они ко мне привыкли и даже, по-моему, стали жалеть, узнав, что у меня есть только курица и большого никого из родных. Я конечно отказывалась от родства с курицей, но добросердечная селянка решила по-своему.

Город Радужный был, как и раньше прекрасен именно такой каким я его помню, пьянил свободой и беззаботностью. С одной стороны, к городу подступала горная гряда, не высокая, но в ней было множество самоцветов, пыль которых прочно существовала в почве, а еще несколько водопадов и если в солнечный день смотреть на город, то видно, как над ним сверкают радуги. Много радуг и пусть они на самом деле чуть дальше, все равно красиво. Горы блестят как драгоценности в лучах солнца, город утопает в зелени, а к скалам впритык притулилась ВМВ, башни которого как будто хотят посоревноваться с горами.

Прикинув время решила устроиться на ночлег, а после узнать последние новости и прикинуть дальнейший план. Вот только я пропустила мимо ушей, что добросердечное семейство селян, привёзших меня в город ехало на ярмарку, а значит все было забито. Я обошла, наверное, все трактиры в надежде, что найду себе комнату, да только не тут-то было, все занято. Уже почти стемнело, когда я поняла досадную мысль, сегодня я бездомная, хорошо хоть на улице тепло. В своей попытки найти место для ночлега я обошла как дорогие таверны, так и совсем плохенькие на окраине, вот из очередной такой я сейчас вышла и смотрела на город, прикидывая что надо бы вернуться в центр, там безопасней. А ведь пять лет назад, я бы не стала не то что бояться даже думать о том, что мне могут навредить, глупая была и самоуверенная.

Я так и стояла, думая о своем прошлом, когда услышала всхлипы из подворотни, кто-то жалобно плакал явно, пытаясь заглушить рыдания. Нет я не собиралась идти туда и выяснять кто там страдает, у меня свои проблемы и своя жизнь, лезть к кому-то последнее дело. Так что уже собравшись пойти в центр города, где пересидеть на лавочке на алее ночь нагнула почему-то в переулок. Оправдывая себя тем, что это все моя курица, которая медленно шла на плач. Заверну в темный грязный переулок, хотя грязным он пожалуй был из-за того, что там стояли баки с мусором из трактира, попыталась разглядеть кто там воет. Видно не было я честно пыталась договориться с собой, что сейчас буду уходить, вместо этого перешла на ночное зрение. Причем так быстро и так легко, как не было раньше, ведь это навык приобретенный и его в своей время все тренируют. И после чтобы перестроить зрение нужно хоть пару секунд концентрации, у меня же сейчас все прошло так естественно, что я и не поняла сразу, и лишь увидев комочек, который притаился возле бака я поняла, что вижу.

— Что случилось? — против воли голос прозвучал строго и даже как-то агрессивно, всхлипывание моментально прекратилось и мой невольный собеседник напрягся, понять кто это было сложно. Что-то мелкое в каком-то тряпье и явно несчастное.

— Помоги ему, — рядом со мной стояла грустная женщина, которая при жизни явно жила бедно, платье в котором ее похоронили явно знало лучшие времена, — прошу... — столько скорби, что стало понятно кто-то родной, судя по возрасту мать. Просто я уже разглядела мордяшку, что смотрела на меня огромными глазами и явно собиралась к прыжку, чтобы проскочить мимо меня и умчаться в ночь.

Вот только мне явился дух умершей, а значит пока не помогу так и будет за мной ходить, помню это еще с учебы, когда-то давно читала о таком, еще и жалела тех, у кого такой дар.

— Дано мать похоронил? — голова начала побаливать, усталость наваливались, а вместе с ней и раздраженность, — хватит молчать, мне вообще не улыбается тут с тобой пол ночи разговаривать. Жду ответа!

— Вчера... — в ответ сдавленным голосом мне, наверное, почти шепнули, мысленно выругавшись сердито взглянула на женщину, что стояла рядом со своим ребенком.

— Где ты живешь и с кем?

— Сам, — от меня отвернулись, а дух матери тяжело вздохнул ну точнее она то уже не дышит, но посыл понятен, вздыхает над его судьбой.

— Пустишь переночевать, а то я в город приехала, а мест где можно остановиться нет? — вопрос задала по наитию, как будто проверяла себя, не его.

— У меня там только топчан и тюфяк, — и видимо пустота с деньгами и едой, он это не сказал, но понять было совсем не сложно.

— С тебя тюфяк, с меня ужин, пойдем! — наверное дай я ему время, он бы взбрыкнулся, но я была непреклонна, и он поддался.

Из подворотни я вышла с подростком лет тринадцати, худющим и нескладным, и настриженным как лесной зверек, мы быстро прошли через улочку и оказались на самом краю города, где в маленькой лачуге жил до этого мальчик с мамой. А теперь здесь поселилось горе. Поскольку последний трактир в моем списке возможных мест для ночлега действительно был последним, я купила там еды, думая, что больше не буду никуда заходить и сейчас порадовалась, что взяла с запасом, думала ночью буду есть, чтобы не скучать, как сказала бы Нисса.

В домике было пусто, там буквально был тюфяк, топчан стол с двумя табуретами и печка и все. Мне это было все равно, но мальчишка явно ожидал каких-то комментариев, поскольку, зайдя он зажег свечу и смотрел с ожиданием. Наверное, думал буду жалеть или причитать, что так бедно живет, но я молчала, ему моя жалость не нужна. Никому не нужна жалость, нужна или помощь, или невмешательство.

— Колодец на улице за домом? — он кивнул, и я вышла умыться и набрать воды, хотя с водой он сам разобрался, шел видимо показать и сам набрал воды в дом, хорошо не нужно тащить.

Вернувшись умытой, я выложила на стол еду и позвала его есть, пока ели я рассматривала своего невольного попутчика, ел он жадно, как будто до этого пару дней голодал, а рядом с ним стоял дух матери, которая по-прежнему тяжело вздыхала и явно пыталась плакать.

— Помоги ему, прошу, — вот же заладила, я в душе сердилась, но прекрасно ее понимала, — он все что осталось после меня, самое дорогое...

— У тебя родственники есть? — он отрицательно махнул головой, — Сбережения на жизнь? — без надежды спросила, понимая, что походу попала.

— Все отдал на лечение мамы, — сдавлено ответив ребенок отвернулся, прекращая есть.

— Спроси про дом, — шепнула мне женщина.

— Налог на дом, когда платить?

— Завтра... — теперь понятно его отчаянье.

— Заработать я так понимаю не получилось, — я сидела, подперев рукой голову и пила воду из чашки, как-то есть перехотелось.

— Дом заберут за долги, так что извините могу только на одну ночь вас пустить.

— Долг большой?

— Не сильно, но на наш дом давно сосед засматривался, так что тут выхода нет, он не даст мне даже возможности оплатить долг.

Женщина уже не говорила, а только смотрела на меня с мольбой.

— Курица, — мальчишка удивленно смотрел на вход в дом, куда сейчас заглядывала моя Марфа, через открытую дверь.

— Еще какая курица, — я проигнорировала намеки Марфы и отвернулась, она естественно на такое была не согласна, поэтому поперлась ко мне, не глядя насыпала ей на пол немного зерна, ей проще дать.

— Она ваша?

— Не совсем, но вожусь с ней я, — я продолжала думать над ситуацией мальчишки.

— Вы странная, — он сказал это с такой непередаваемой интонацией, что я невольно улыбнулась, — вы случайно не ведьма?

— А что есть предрассудки по поводу ведьм?

— Мама говорила, они могут проверить на наличие дара, — он ответил и сам е втянул голову в плечи, а ведь это выход если окажется, что он одарён.

— Я не ведьма, а вот идея хорошая. Мне нужна твоя кровь! — я протянула ему руку, второй держа нож, парень напрягся, его мать ахнула, я хмурилась, что тут непонятного, чего это он так боится, а после хмыкнув решила объяснить, — проверю твою кровь на наличие дара, ведьмы проверяют на активный дар, а можно проверить на пассивный так, что давай руку, спать хочется.

Мальчишка смело протянул руку, как будто решая, что хуже уже не будет, наивный. Кровь на кинжале, и я проговариваю стандартные слова активации крови. И получаю отклик дар есть, но еще спит.

— Тебе сколько лет?

— Двенадцать, — логично обычно дар просыпается в тринадцать и тогда же можно пойти учиться, пусть и не в ВМВ, а в школу при ней, а у него еще спит, а значит никто его не примет, это если по правилам.

— Давай-ка мы с тобой познакомимся будущий маг, — мальчишка до этого следящий за моими манипуляциями вскинулся с недоверием и при этом с невероятной надеждой.

— Тим, — мальчик еще явно не верил и ответил с задержкой.

— Фрея, — в ответ представилась и только сказав поняла, что назвалась настоящим именем, забавно, а еще несколько дней назад была для всех Мией и ведь привыкла, — во сколько придут забирать дом?

— Обещали с утра, но не думаю, что на рассвете, наверное, через пару часов.

— Значит сейчас спать, а с рассветом уходим отсюда, — я встала из-за стола и пошла к тюфяку, накинув на него тонкое одеяло, что было у меня в вещах.

— Куда пойдем? — мальчик встал следом и шел за мной глядя с надеждой, вот же нашла себе на голову проблему.

— В новую жизнь Тим, так что будь завтра готов, — сказав это я легла и активировала охранку, самую простую, ту которую делала автоматически.

— А курица?

— А она видимо с нами Тим, ей тоже хочется новой жизни, — зевая ответила, закрывая глаза, он явно спрашивал про то, что эта поганка решила приткнуться у меня в ногах, но я это все не заметила, сон навалился моментально.

Ночью я слышала слезы ребенка и шепот его матери, который он не слышит, но почувствует ее присутствие, сама же я молчала, пусть плачет так становиться легче, горе надо выпускать иначе оно поселиться в твоей душе и будет там жить, а изгнать его ой как не просто.

На рассвете мы позавтракали остатками и вышли из дома, Тим нес на плечах сумку со своими скудными вещами и на повороте оглянулся, прощаясь с детством, я же кивнула духу, который уходил дальше.

— Позаботься о нем.

— Да уже, забочусь, — буркнула хмуро, но мысленно пожелала легкой дороги за грань, подпитывая свое пожеланием даром.

— Спасибо...

5

Всю дорогу я молчала, идя в сторону ВМВ, как-то моя дорога извилиста, Тим со мной не разговаривал, просто шел рядом посматривая по сторонам, и я этому была рада. Первоначальный свой план я изменила и сейчас шла не в саму ВМВ, а на прилегающую территорию где в одном из домой жил мой руководитель.

Пока дошли время было уже не такое раннее утро, а значит вполне прилично стучаться в дверь. На мой стук дверь открыла экономка, я эту женщину прекрасно помню и знаю, она чуть прищуривалась как будто проверяя, не доверяя своим глазам, я же улыбнувшись поздоровалась.

— Прав был магистр, жива ты, а я переживала, как ты девочка? — это обращение ко мне она не изменила за все годы, что я училась, придя в этот дом впервые в семнадцать лет, так и когда я уходила отсюда в последний раз, — Заходи, спутника своего представишь или это? — и такие огромные глаза были у нее, что я невольно оглянулась на Тима, хорошо хоть Марфа осталась во дворе, клевать траву мальчишка как мальчишка, да выглядит потрепанным, так его жизнь и потрепала.

Что-то или я с утра подтормаживаю или же полет мысли этой милой женщины мне не понять.

— Сын? — почему-то шепотом спросила госпожа Анита, продвигаясь к ребенку с теперь уже явным желанием потискать.

— Ученик, — отреклась я навязываемого материнства.

— Ну, Фрея! — и так сердито она всплеснула руками, что я прям обалдела, то есть это она сейчас сердиться что ребёнок не мой? Нормально вообще это? — Сейчас магистра позову, — при этом она быстро ко мне шагнула и все-таки обняла, а уже после быстро пошла звать моего учителя.