| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Поведайте нам, сэр Илия, — заинтересованно глядя на мостик, по которому, словно пойманный в клетку зверь, бродил капитан Вулфрик, спросила Гита, — , как вы думаете, о чем так переживает наш благородный капитан?
— На его месте я был бы столь же беспокоен, миледи, — боярин достаточно времени провел в Лондоне, чтобы освоить новые, недавно вошедшие в англосаксонский язык слова, — наших спутников мы потеряли сразу после шторма.
— А правда ли сие, что в Варяжском море (др-русское название Балтики) издавна много пиратов? — одной из девушек свиты, Хродвиг (знаменитое удовольствие), явно понравился молодой русич и она откровенно привлекала его внимание.
— Сие так и есть, — улыбнулся Илья. — Издревле, сказывают, отсюда на юг вывозили драгоценные слезы деревьев — янтарь и меха, а посему судна гостей в Варяжском море встречаются не реже, нежели волны морские. При прадедах, сказывают, здесь фризоны торговали и пиратствовали. Но им быстро дали укорот...
— Норманны? — не слишком вежливо перебила его Хродвиг. — Не только они, леди, — опять улыбнулся боярин. — Викинги давно уже не самые сильные в Варяжском море. Куроны, эсты, а также словене поморские, новагородские и руянские, сиречь варяги, большую силу на море имеют.
— И на нас напасть могут? — Хродвиг смотрела напуганной мышкой, невольно заставив Илью нарячь мышцы и воинственно оглянуться на море.
— Не волнуйтесь, леди, на борту нашего корабля хватит защитников, дабы любое нападение отбить...
Лоцман, старый морской волк, родом из датчан, стоя на мостике вместе с капитаном и парой лейтенантов, подозрительно посматривал на горизонт и кривился, глядя на мачты.
— Насколько лучше плавать на старом, добром драккаре. Сейчас бы просто перешли на весла и никаких хлопот, — перевел его ворчание ученик Томсена, молодой сакс Вулфстейн.
— Зато при ветре ни один драккар не сможет догнать наш бриг, да и не увезет он столько груза, — оскорбился за свой корабль лейтенант Осмунд, тоже из саксов. — Не пойму, как может не нравиться сей пенитель морей любому моряку. Это же настоящее чудо.
— Спокойнее, Осмунд, — отозвался на его реплику капитан Вулфрик, — кое в чем он прав.
— Прав, господин капитан, сэр? — удивленно откликнулся Осмунд.
— Конечно, лейтенант. Вон те три точки, что на горизонте — драккары, как мыслю я, викингов. И споро приближаются к нам, несмотря на отсутствие ветра, — капитан опустил подзорную трубу. — Приготовиться к бою!
— Есть, господин капитан, сэр! Баллистарии и арбалетчики — на палубу, абордажной команде — занять места по боевому расписанию, канониры — к орудиям!
— Что случилось, капитан? — мелодичный голосок, раздавшийся на мостике, мог принадлежать только самой важной пассажирке корабля, невесте русского князя, принцессе Гите. Капитан, повернувшись к поднявшейся на мостик девушке, сопровождающему ее боярину русов Илье, и ее свите, ответил:
— Миледи, боюсь, что нас преследуют пираты. К сожалению, потерявшиеся при шторме корабли и не нашлись по сей день. Поэтому прошу вернуться в каюту и не выходить оттуда до моего распоряжения.
Гита, не споря, молча кивнула и жестом предложила своим спутницам следовать за собой, в расположенные на корме каюты для пассажиров. Боярин последовал за ними, на ходу кликнув слугу и велев подавать доспех.
По дороге они поздоровались со спешащим на мостик шкипером. Увлекавшиеся в свое время яхтингом или плававшие на парусных судах, волонтеры Сэндригемской роты сразу после постройки первых шхун были переведены на флот и сейчас служили шкиперами и старшими помощниками капитана, заведующими морской частью, навигацией и управлением корабельными снастями. Так и лейтенант Бек попал на этот, самый большой и сильный корабль нарождающегося английского флота. Капитаном же корабля был назначен отличившийся в набегах на нормандское побережье тэн Вулфрик.
— В чем дело, сэр? Пираты? — уточнил, оказавшись на мостике лейтенант.
— Да, благородный тэн, они, сие несомненно, — передавая ему трубу и показывая рукой направление, ответил капитан. — Норманны.
— Нам, сэр, по моему мнению, без разницы, кто они — норманны, даны или славяне. Последние, насколько мне удалось узнать перед отплытием, даже опаснее, так как ходят на разбой целыми флотилиями, — проворчал лейтенант. — А ветра все нет, черт меня возьми...
Торговца на борту драккара 'Змей' заметили уже давно. Заметил Снорри, сын Грольфа, отличавшийся великолепным зрением. Но ему сначала не поверили.
— Чтобы 'купец', пусть даже на столь большом корабле, плыл через Восточное море (скандинавское название Балтики) в одиночку? — удивился Эстольд, кормчий. Он лично стоял на правилЕ вместе с Гармом, могучим викингом, прозванным в честь божественного пса.
— Клянусь священными браслетами Вотана, я вижу одинокий корабль странного вида. — набычившись, заявил Снорри. От немедленного вызова на хольмганг (поединок на холме) Эстольда спасло даже не столько то, что он кормчий, сколько то, что драккары шли в вик (пиратский набег). Спор прекратился сам собой, когда стоящий у носового украшения ярл Оттар крикнул, что Снорри прав и впереди действительно стоит странный кнорр или когг, без весел и с опавшими парусами. От восторга Эстольд, передавший правилО напарнику, взвыл, подражая волку. Его выходку поддержали одобрительным смехом остальные викинги, снаряжавшиеся для боя. Оружие и снаряжение, развешанное внутри драккара в определенном, раз и навсегда заведенном от предков порядке, мгновенно, словно заклинанием кого-то из Асов, оказалось на свободных от гребли пиратах. Сразу же, едва последний из них нацепил крайний кинжал, произошла смена гребцов. Отдохнувшие и вооруженные сели на скамейки — румы, а освободившиеся гребцы в свою очередь начали снаряжаться для боя. И, хотя время, когда восемьсот викингов брали 'на меч' Париж, осталось в прошлом, но и сейчас 'пенители морей', как мог убедиться любой сторонний наблюдатель, еще оставались грозной силой. Способной справится своей эскадрой из трех драккаров с небольшим купеческим караваном, а не то, что с одиноким судном, как велико оно не было.
Парусник, сдвинуть который с места слабые порывы ветра, не успевавшие наполнить паруса,не могли, казался им легкой добычей. Отчего многие заранее веселились, несмотря на укоризненные взгляды кормчего. Уступив свое место у правила помощнику, Эстольд тоже надел доспехи и снова взялся за рукоять, так как никто, кроме него не мог искусно, одним движением руки, поставить корабль в нужное для безопасного подхода к противнику положение. На носу и корме уже выстраивались лучники, готовясь залить палубу 'купца' потоком стрел. Передний ряд, выстрелив, должен упасть на колени, одновременно накладывая на тетивы новые стрелы и открывая цель второму ряду. Так и обеспечивается практически непрерывный поток стрел, наносящий потери и вносящий панику в ряды обороняющихся.
— Сегодня будет трудно попасть в этих нидингов, — ругнулся Снорри, вдобавок к отличному зрению имевший и хорошие навыки стрелка. — Они выше нас и борта из дерева прикрывают.
Стоящий во втором ряду ярл, несмотря на царящий вокруг для непривычного слуха шум, услышал Снорри и сразу скомандовал:
— Лучники бьют навесом по палубе, лучшие стрелки — по наблюдаемым головам врагов!
— Клянусь выстрелом слепого Хёда, проще убить Бальдра, чем подстрелить кого-то из еле видимых за высоким бортом купцов, — негромко проворчал Снорри.
Для луков расстояние было еще велико, когда корабль купцов 'показал клыки'. Что-то мелькнуло за боротом и три больших, больше головы человека камня, вылетели в сторону 'Змея'. Два слегка отклонились в сторону, а третий попал бы точно в нос, не успей Эстольд скомандовать.
— Табань!
Упавший перед носом драккара камень поднял огромный столб воды, обрушившийся на лучников. Некоторые успели прикрыть луки, но большинство принялось, ругаясь, снимать намоченную тетиву.
Из-за этого происшествия 'Змей' слегка задержался, а идущий по другому борту 'Кабан' и следующий за 'Змеем' 'Дракон' вырвались вперед. Драккары приблизились к бортам 'купца' почти вплотную. И тут... из неожиданно открывшегося в фальшборте окна выглянула какая-то блестящая труба. Несколько лет состоявший в византийской 'варяжской гвардии' Эйрих успел крикнуть: — Осторожно, 'греческий огонь'! Ближе не подходите! — когда труба вдруг разразилась огнем и дымом. Что-то попало прямо в центр корпуса 'Дракона', проломив борт и днище драккара, словно они были сделаны не из доброго дерева, а из тонкой бересты. Вода ворвалась в проломы, корабль резко осел и в считанные мгновения погрузился в воду. С его борта в воду посыпались викинги, тщетно пытаясь удержаться на воде в тяжелых доспехах.
— Уходим! — успел скомандовать ярл, когда из-за борта 'купца' опять вылетели три камня. Один упал в воду рядом с бортом, второй просвистел над головой, а третий врезался в лучников на корме, прорубив кровавую просеку и снеся заодно напарника Эстольда за борт. Кормчий не удержал правило, 'Змей' резко вильнул в сторону. Несколько человек упало за борт, прямо под опускающиеся весла. Снова грохнуло и купеческий корабль вновь окутался дымом. Тяжелое ядро стукнуло в борт выше ватерлинии, снеся его, разбив несколько румов и убив сидящих на них гребцов. Драккар беспомощно закачался на воде...
— Избиение младенцев, — фыркнул Вулфстейн. — И серой пахнет, — сморщился он, вдохнув пороховой дым.
— Лейтенант, не стоит столь опрометчиво судить о промысле Божием, — усмехнулся Вулфрик, вспомнив свой давний разговор со встреченным неожиданно потомком его потомков, тэном Б. И тут же бросил взгляд на начавшие надуваться паруса. — Вот и ветер...
— Паруса на горизонте! — раздался крик наблюдателя с грот-мачты. — Наши!
Ветер понемногу усиливался и 'Владыка морей' начал набирать скорость. Но
— Убрать грот! Зарифить бизань! Право руля! Так держать!— команды лейтенанта Бека и капитана Вулфрика практически слились в одну. Забегали матросы, подгоняемые лейтенантом Осмундом. Корабль, подгоняемый набирающим силу ветром, сбавил ход, позволяя себя нагнать приближающимся судам. Которые и нагнали их к вечеру. В начинающем темнеть воздухе замелькали флажки, передавая, пока ночной мрак окончательно не упал на море, сведения о произошедшем и состоянии кораблей.
Ночью ветер, как назло, сменился на встречный и пришлось лечь в дрейф. Зато ближе к полудню ветер устойчиво задул в нужном направлении и все три корабля бодро рассекая волны устремились к устью Невы. При попутном ветре, распустив все паруса, они шли столь быстро, что ни одно пиратское судно не имело ни малейшего шанса их догнать. И пошла по берегам Балтики байка о 'белых призраках', топящих пиратские корабли одним 'огненным плевком'.
Караван же англов тем временем добрался до устья Невы, где и остановился. Сильное встречное течение и переменчивый ветер не позволяли двинуться по реке, как по морю. Предложения тянуть суда лодками сразу забраковал шкипер лейтенант Бек.
— Не вытянем против течения. Нужны бурлаки.
С бурлаками вопрос решился просто. Недалеко от устья реки располагался большой, хорошо укрепленный погост.
Продолжение следует
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
