Металлический дракон. Часть 1 - Остагар

— Моему другу Алистеру отвратительна вся эта паршивая ситуация. Ради него я стерплю все ваши оскорбления и нападки, но палец о палец не ударю во спасение, в списке смертников уже: Реёр, Элоди, Рондалл, Ричу, Григор.

Неверие и насмешки — естественная реакция обречённых. Впрочем, языки быстро прикусили от свежайших воспоминаний об умопомрачающей мощи, явленной Искором на осквернённом ритуале Посвящения, что сразу же выдёргивало из памяти ту самую первую встречу на Имперском Тракте у входа в развалины Остагара, когда Искор развернул прочь всех серых гопников. Никто из пятерых перечисленных не извинился. По причине осквернённости магия сбоила, так скажем мягко, но котелок пережившего ритуал Искора варил исправно, выдвинув объяснение грубости Стражей: извинение означает для тёртых калачей признание своей слабости, проигрыш в борьбе с нагнанным новичком животным ужасом, признание ошибочности выбора одного из них повлечёт пересуды о привлечении в орден других стражей. Вот они и строили из себя сейчас крутых, чью силу воли подвела слабость плоти. Получалось действительно здорово: никаких истерик, примерная сдержанность даже у прошлогодних рекрутов. Истребление порождений тьмы и плата за это — серьёзная закалка. Однако оставались противоречия, неподвластные логике Искора с давшими сбой способностями оракула.

— Всё готово, Искор, твоё спальное место, стойка, сундук, — угрюмо известил Алистер, споро собрав над своей койкой второй ярус из загодя им приготовленных брусьев. Сосредоточенность на деле позволяла не думать о ритуале, прошедшем косо.

Не менее всех остальных напряжённый Искор подошёл, сдержанно выговорив:

— Ты старался от чистого сердца, друг, я признателен, но лучше бы спросил. Мои подсумки ёмче и надёжнее сундуков, Алистер, и Рилан наверняка уже проболтался всем, что я отдыхаю отвердевшим. Вот так... — и он стоя замер с закрытыми глазами, поставив посох перед собой и взявшись за него обеими руками. Давящее присутствие Искора мигом пропало в отличие от скверны, заполнявшей его антрацитовую статую. Побратим тактично пощадил Алистера, не заострив внимания на ранее подаренной ему поясной сумке с магией расширения пространства и облегчения веса.

Металлический дракон банально сбежал душой из осквернённого тела полуэльфа и долго дрожал, пытаясь успокоиться от пережитых треволнений. Ему страсть как хотелось мыться, всепоглощающее желание драиться сводило с ума — после выхода в Тень стало постепенно легчать. Верный Аэллон уже ждал своего сюзерена в одном из укромных мест, что не жалко осквернить. Там Искор и воспользовался малым заклинательным кругом древнего эльфийского производства, с благодарностью принимая помощь, чтобы: сперва прогнать через все чакры души природную магию, затем альтернативное безумие от приёма необработанного лириума, потом прочиститься нейтральной субстанцией Тени, а вслед за обработанным лириумом в ход пошли запасы собственных кристаллов псикарнума — еле-еле получилось зажечь серебро Заклинательного Огня. Только после многоступенчатой этой очистки Искор перестал ощущать себя грязным до глубины души...

Всю накопленную древним сигилом прорву скверной магии двое подельников кое-как умудрились направить в восьмифутовый рунный камень с тщательно выгравированным за весну Глифом Парализации. Искор надеялся, что в час нужды эта ловушка не только сработает на Архидемоне, но и пленит его на достаточный срок для производства целебных процедур, озвученных Стражам. Напоследок готовый камень был обёрнут в чехол из пропитанной лириумом паучьей пряжи, чтобы восьмикратно уменьшить для постоянного ношения с собой в гибкой поясной сумке с большим горлышком для крупногабаритных предметов.

Длительная медитация посередь высокогорной безмятежности помогла Искору избавиться от чувства "скверности". Возвращаться в осквернённую плоть жуть как не хотелось — всё равно что после баньки одевать испоганенное бельё. Но вечерняя зорька уже дорисовывала свои краски, и пора было отрабатывать свою "Серость" непримиримой борьбой с порождениями тьмы, которыми вместо душ двигала Скверна.

— Отдохнул на славу? Горшок за ширмой, — язвительно указал тряпкой обиженный и кем ни попадя пропесоченный Алистер, по незнамо какому кругу начищавший элементы своего пластинчатого доспеха, подобранного на орденском складе в Денериме. Имевшиеся у него латы были хуже.

— Спасибо, — передёрнул плечами Искор, не скрывая отвращения от возвращения.

— Да, спасибо за сохранение наших жизней, Искор Серый, — обратился грузно поднявшийся командор. Дипломат сумел подобрать правильный тон и слова.

— Это не моя заслуга. Всех заслонил Алистер, без друга я бы сорвался ответной агрессией, — правдиво ответил Искор, хороня неприятие субстанции скверны в себе.

— Сегодня был день удручающе импульсивных поступков...

— Слава горшку за ширмой, — Искор прервал Дункана перед его опрометчивыми словами. — А с той стороны: "Слава ширме перед горшком." К чему это? Мир в дерьме. Вот подтирка с датами, местами, именами рекрутов. Возьмите королевскую конницу для их сопровождения к Остагару. Вот приказ о разжаловании сэра Доналла в рядовые рыцари с расформированием его подразделения, — без тени сомнений и властно распорядился Искор. — Щуритесь? Грабитель, позарившийся на обручальное кольцо двух серых стражей, убил жениха и оказался заставлен невестой вступить в орден с её желанием отомстить ритуалом, впрочем, ограбленный мужчина поблагодарил вора за дар смерти вместо свадьбы на женщине, из-за которой её брат вынужденно вступил в Стражи и потом под давлением сестрицы Правом Призыва осквернил парня, в которого та втюрилась, а потом обучила его убийцу. Зная всё это, вы сами не гнушались поступать столь же скверно, в чужих интересах пользуясь своим служебным положением, как по отношению ко мне и Алистеру. Но горшку нужна ширма, а коней на переправе не меняют. На время набора указанных рекрутов будете защищены от ночных кошмаров, безумия и зова скверны. Дальше подумаем. Ну, бывайте, а нам с Алистером пора выполнять насущный долг по истреблению порождений тьмы — как раз сейчас двести два рыла движутся к развалинам Остагара со стороны южной долины.

— Это... эта история правда?.. — Вопросил смятенный Алистер. Его нижняя губа дрожала, а выражение физиономии...

— Да, — уличённый Дункан стыдливо отвёл взгляд. Однако мудрый командир быстро восстановил зрительный контакт с рыжиком, уверенно заявив: — И в рамках общего долга по борьбе с порождениями тьмы я считаю, что совершил успешный выбор, завербовав вас двоих, Искор Серый и Алистер Тейрин. Сейчас единственная цель жизни всех нас — это спасение рода людского от Пятого Мора. Дальше посмотрим, — здравомыслящий Дункан был готов передать смену достойным, пока совсем не обезумел от Зова Скверны. Вдобавок, он нигде не читал и ни от кого не слышал, чтобы кто-либо из серых стражей обладал чувствительностью вплоть до определения точной численности порождений тьмы на расстояниях во множество миль — рассвет обличит лжеца.

— Да, командор, — Искор отдал честь, только теперь проявив должное уважение к Дункану, доказавшему юнцам свою компетентность и опытность, а также полную приверженность делу Ордена Серых Стражей, что часто требовало изворотливости.

— Так точно, командор! — На одном духу выдал Алистер, преисполнившись ещё большим пиететом к начальству, чем прежде. И утвердился в правоте побратима с его главенствующим над ним положением.

— Плащ, сеньор Искор, — подкинул Дункан невзрачно-серый предмет одежды с тяжёлыми длинными полами и глубоким капюшоном, чтобы прикрыть явственные и довольно пугающие изменения во внешности. Командор и вербовщик в одном лице знал достаточно хроник, чтобы быть в курсе о возможных последствиях ритуала в виде побледнения кожи, почернения радужки или целиком глазных яблок, иногда волосы серебрились или седели добела — этому Дункан сам свидетельствовал.

— Спасибо, сэр Дункан, у меня свой есть, — сказал Искор. — Держи, друг, — он передал плащ с плеч командора шмыгнувшему Алистеру. Искор даже не скрывал своей загадочной полуулыбки, когда достал себе из подсумка собственный плащ с сине-серебряной символикой ордена, чем ещё раз показал, что загодя приготовился ко вступлению — на своих условиях для игры по своим правилам.

— Спасибо... — промямлил рыжик, невесть кого благодаря за очередную поношенную обновку, что стала ему милее новодела — счастливая участь младшего брата.

— Рано благодаришь и зря напяливаешь чужой юшман, Алистер. Раздевайся. Я по твоим меркам из паучьего шёлка изготовил тебе исподнее получше королевского, а для подштанников рунный пояс склепал, полное новьё, — доверительно сообщил Искор, протягивая с братской улыбкой. — Кожа дракона, четыре совершенные руны стихий для полной защиты от этого рода магии, с боков совершенные руны усердия против фланговых атак, на позвоночнике совершенная руна выносливости против утомляемости с соседками в виде совершенных рун ускользания от атак и совершенных рун бурь для уклонения, совершенные руны барьера, выдержки и ёмкости. Тут в пряжке глиф вызова малой элементали воды для того, чтобы прямо в доспехе справить спокойно обе нужды или целиком ополоснуться-постираться. Портянки, кожаные портки по слоёной технологии, шёлковая тельняшка второй кожей для регуляции температуры и влажности, тонко выделанная износостойкая рубаха сгодится на парад и под доспех. Сапоги я тоже сам для тебя смастерил, Алистер, нечего разводить у себя чужие грибки, — по-доброму усмехнулся Искор, благодаря фонтанирующим эмоциям побратима совсем забывший о неудобствах собственного тела, осквернённого.

Удобные сапоги до колен, с рифлёной подошвой, подкованными пятками и усиленными носками. Семь пряжек обладали рунами. У побратима не было слов, одни эмоции и сумбур из мыслей, а ведь ещё не всё было извлечено! И само дарение подарков окрыляет и воодушевляет, наполняя сердце добром и светом — против тьмы и зла скверны! Искор знал, чем угодить Алистеру, любящему руны, особенно начинающих загадочно переливаться под его пальцами. Фанат светящихся знаков совсем потерялся с тем, что ему обожать больше всего. И ничего ему из рук выпускать не хотелось, но банально невозможно одновременно все держать и трогать. Праздник разразился для Алистера, хотя в орден приняли Искора.

— Из дышащей и непромокаемой кожи снуфлеров, между прочим, — довольно ухмыльнулся Искор, купаясь в незатейливом счастье побратима. — Я выделывал лично этой весной. Совершенные руны: барьера, охранения, доблести, выносливости, ускользания, бодрости, уклонения. Подошва утолщённая: в пятке глиф шумоподавления, в своде глиф парения, в носке глиф хождения по воде. У меня такие же, — Искор задрал широкую штанину для достоверного сличения. — К твоим сапогам прилагается латный обвес вместо поножей. А это твой именной кольчато-пластинчатый доспех, Алистер, напичкан совершенными рунами барьера и физической сопротивляемости, с ними же латные перчатки, наручи, плечи. "Воротник-слюнявчик" и шлем ещё прибавляют силу воли соответствующими совершенными рунами. А это тебе внешний пояс с ёмкими и невесомыми подсумками, бездонной флягой ключевой водицы и ножами; надёжно защищено вмонтированным заклинанием Силовое Поле, кстати говоря, наплывающим на задницу и пах. Весь металл — сильверит. Всюду магия масштабирования в расчёте, что ты при своих двадцати годках ещё пуще заматереешь, рыжий снуфлер. И... та-да-ам! Щит Снуфлера! Доработан из древнего дварфского — он полон секретов, друг. А это древний эльфийский меч из прозрачного сильверита, настоящие оружие арканных воинов порхает в руке и опутывает противника паутиной замедления с шансом парализовать, увеличивающимся при каждом следующем ударе. Щит и меч магическим образом крепятся подобно посохам магов. Всё снаряжение запечатлено на твою ауру, чужака гибло проклянёт. И не смей отказываться, Алистер! Моя магия осквернена, мне теперь заново учиться ею пользоваться — пока только посохом и могу орудовать да артефактами с рунами.

— Всё... ты всё сам?.. Для меня?.. — Алистер крепко схватил плечи Искора, слезливо заглядывая в глаза, хотя всё и так прекрасно чувствовал. Отталкивающий вид побратима он совершенно не замечал.

— Для себя, а тебе всё поношенное. Ну что за глупости, друг?! Естественно, не всё сам сделал, но всё приготовил чисто для тебя, рыжий ты снуфлер. А вот и главный мой тебе подарок — киира, — Искор предотвратил трогательные обнимашки на виду у смущённого Дункана тем, что извлёк серебристо сияющий хрусталик и приставил его ко лбу Алистера, обескураженного тем, как произошло вживление в голову. — Эльфийский камень памяти улучшает концентрацию и собственно память. В комплекте с доспехами киира будет запоминать и воспроизводить наяву или во сне недавние бои так, чтобы ты испытал фантомную слабость и боль от каждого пропущенного удара, а скверна добавит реалистичности и проворства тем врагам, что тебя почти достали. Это не позволит тебе, Алистер, поддаваться опасным чувствам ложного всемогущества и неуязвимости, а то ещё из рыжего снуфлера размякнешь в дварфского нага, и вози потом на поле распухшего жирдяя в тележной колеснице...

— А кровный брат даже руки не подал... — всхлипнул Алистер и всё-таки крепко стиснул Искора в братских объятьях. — Спасибо-спасибо-спасибо...

Внутренний их диалог был куда богаче слов, произнесённых при невольном свидетеле, отнюдь не торопившимся выматываться из орденского шатра, а откровенно охреневшим от стоимости подарков. Если недавний выпускник монастыря Борншир ещё толком не видел мир, то Дункан прекрасно ориентировался — одни только совершенные руны с зеленоватым отливом тянули в сумме на сотни золотых монет! Если бы не падение рыночных цен за последние годы, то и вовсе — тысячу! Не говоря уже про совмещение стольких рун и магии в артефактах — король жутко обзавидуется!

Вскоре Алистер сам отлип, продолжив держаться за плечи и заглядывать в лицо обожаемого побратима:

— Друг, я очень хочу отблагодарить тебя, очень-преочень, но не знаю, как. Искор, ты же умный, подскажи... — взмолился Алистер, всей душой желая добра.

— Разумеется, друг. Вся лучшая броня и оружие — куются. Я видел, как тут рядом организуют походную кузню. Обучись мастерству оружейника, Алистер. Кузнец и чародей вместе создают чудеса, и я мечтаю сотворить шедевры получше этого щита и меча. Давай творить вместе, друг?.. — Искренне предложил Искор, заражая воспоминаниями своих восторгов только что завершённым поясом, сапогами, сумками и прочими подарками для побратима. Простое житейское счастье!

— Давай! Я обязательно выучусь мастерству, клянусь! — Запальчиво пообещал загоревшийся Алистер, обретя смысл жизни помимо истребления порождений тьмы. Раньше о профессии и ремёслах он как-то даже не задумывался. И какой же нормальный мужик не фанатеет от клёвого оружия и доспехов?!

— Здорово! Я так рад!.. И, эм, Алистер, облачайся уже, а то мы останемся без порождений тьмы.

— Хех!..

Расчувствовавшийся Алистер громко высморкался в протянутый платок, припомнив другой такой и зайдясь счастливым смехом... В четыре руки побратимы сноровисто затянули все ремешки, во снах сто раз справляясь с амуницией и посложнее. Пока Алистер примерялся к Щиту Снуфлера и эльфийскому мечу арканного воина, Искор ловко рассовал шесть идентичных рунных пластинок в три драконьи пасти своего посоха, волшебным образом расплётшегося на верхушке так, чтобы ужасающий шар сверхплотной тьмы и скверны оказался объят тремя шеями. Глотнув пивка из заначки Алистера и закусив бутербродами с изысканным сервелатом и изумительным сыром из запасов Искора, оба серых стража бодро отправились воевать.