Мой шахматный соперник уже почти сдался. К нам подошла Катя Синицина, села рядом. Я посмотрел на неё. Она была красива, стройное тело, очки на лице ни сколько не портили внешность. Я знал, она очень умна, учится идеально и добросовестно, не то, что я, ходит на факультатив, учит испанский язык, и он ей даётся хорошо. А главное, она не относится к курящему большинству, в плане морали, хотя тоже не идеал. Я тоже ходил на испанский, но меня тогда хватило на две недели, и я бросил, потому что глуп и ленив. А ещё она умеет ладить с людьми, вести себя спокойно, и у неё нет никаких амбиций и понтов, они никогда не стремиться набить себе цену. В общем, не девушка, а мечта, только, я вот тогда этого не понимал, и мне было не до этого.
-Сыграем?
-А ты умеешь?
-Давай попробуем.
-Так ребята, извините, шахматы мои, я играю с девушкой. Очереди отменяются.
-Играй...
Она села напротив, мы расставили фигурки и начали игру. Надо сказать, по сравнению с другими ребятами играла она неплохо, и мне с большим трудом удалось её выиграть, что, учитывая её женский пол, совсем не плохо. Не то чтобы я считаю, что женщины принципиально тупее мужчин, наоборот, но всё же обычно в силу наших традиций и воспитания, они действительно слабее. Мы сыграли несколько игр, и перемена кончилась, я пожал ей руку и пошёл на свою последнюю парту, она к себе на первую. Ну и ладно.
Начался урок истории, преподаватель вышла к доске и стала рассказывать, что американцы начали боевые действия в Югославии потому что... Нет, это было конечно вне программы, но наш преподаватель часто уходил от программы, переводя стрелки на современность, чтобы мы типа думали, и были в курсе мировых интриг. Я поднял руку и задал вопрос.
-Но ведь Косово, это край изначально принадлежавший Югославии, и населяли его сербы, и фактически, албанцы завоеватели по отношению к сербам, почему же тогда США выступили в защиту Албании?
-Земля принадлежит тем людям, которые на её территории проживают, — ответил преподаватель, — делить людей по национальности, как поступали сербы, это настоящий фашизм. А бороться с фашизмом это наш долг.
-Но албанцы тоже выделяли самих себя, и не обращали внимания на права сербов. Начали свои претензии на ислам. Почему тогда это не рассматривалось как фашизм?
-Потому что... Всё не так просто, сербы начали эту войну первыми, они стремились изгнать коренных жителей.
-Вообще-то, коренные жители, это и есть сербы, — поддержала меня Катя.
-Да так и есть, — добавил я, — албанцы переселились в Косово в годы первой мировой войны, а потом просто решили не возвращаться на родину. И теперь получается так, что мигранты вытеснили коренное население. И не просто вытеснили, мигранты албанцы убивали сербов, коренных жителей, и насаждали свои порядки. После чего правительство сербов адекватно отреагировало, встав на защиту своего народа от агрессора, и началась война.
-Там всё было не так. — Ответила учитель. — Албанцы, да, они выступали против сербов, но это были просто акции гражданского неповиновения. А сербы...
-Убийства людей, причём массовые и по национальной принадлежности, это просто акции гражданского неповиновения?
-Вообще, ислам это очень мирная религия на самом деле, чтобы о нём не говорили.
-Ну да, конечно...
-Ладно, ребята, давайте закроем тему с Косово и поговорим лучше о ситуации в нашей стране.
-А что о ней говорить, разваливаемся.
-В следующий раз, прежде чем сказать Неонов, поднимайте руку, у нас всё же урок, а не посиделки.
-Хорошо.
Она переключилась на другую тему, а я незаметно достал из рюкзака книгу Айзека Азимова "Академия" и погрузился в чтение. Всё-таки я это последняя парта, и как никак учителю обычно нет дела до того, что я делаю там. К тому же учитывая мои про фашисткие, полу нацистские высказывания, преподаватель ещё и порадуется, что я вышел из разговора. А если подумать, Айзек Азимов, хоть и писатель, но разбирает причины возвышения и падения государств, во всяком случае, уж точно не хуже нашей училки. Но главным для меня было другое, в Академии речь идёт о развитии космической цивилизации, хотя и не это там главное. А для меня космос это нечто особенное и интересное, всегда манящее. Всегда любил книги о космосе, хотя, читая их, я испытывал некоторое чувство моральной неудовлетворённости, как будто читал работы бездарные, детские и откровенно слабые. Тогда я ещё как-то не понимал, что работы земных фантастов, не имеющих даже отдалённого представления об астрономии, астробиологии и космической технике действительно бездарны, и это просто детский лепет, ничего не соображающего в теме ребёнка уровня детсада. И речь не о языке, не об орфографических ошибках, речь о сути, о самом сюжете, об описании миров. Правдоподобность этих авторов, описание мира, где в целой галактике была всего одна разумная раса люди, с одним единственным политическим и религиозным укладом, она на уровне именно ребёнка из детсада. Детский лепет. Если бы писал я, я бы, наверное, написал иначе, описал бы многие другие аспекты, но иначе, пока сам не знаю как. Хотя, тогда я совершенно не ассоциировал себя с писательством, и мечтал стать... Даже не знаю кем, инженером? Программистом? Была у меня и другая мечта, писать игры. В общем, на самом деле, пока что меня больше всего привлекало программирование, и именно умение писать игры. Была у меня мечта, написать супер стратегию, в которой бы были планеты, космические корабли и космос. И главное, чтобы на планетах можно было развивать науку и промышленность, вот такая мечта, и играть в это. Наверное, даже не столько хотелось программировать, сколько играть в такую приближенную к реальности игру. Вот такая детская мечта.
* * *
Я пришёл домой, бросил рюкзак в комнате, прошёл на кухню, налил себе борща и включил телевизор. Там как раз начинались новости, я периодически их смотрел. Правда, меня мало волновали новости нашего региона и страны, больше интересовали международные, но им уделяли меньше внимания, и поэтому приходилось смотреть то, что есть.
Там был пожар, вроде под Новгородом, какое-то хранилище старого химического оружия, корреспондент показывал огромный столб оранжевого дыма, поднимавшегося над сетью складов и хранилищ. "Этот дым едкий, в его составе бром, ртутные, хлористые и фтористые соединения, это очень вредно. Экологи призывают граждан не выходить на улицу и закрыть окна до тех пор, пока дым не осядет. Власти рекомендуют..." Репортаж о пожаре кончился, и начался следующий, там было убийство районного судьи, который вёл какой-то процесс против ореховской бандитской группировки Москвы. Этот репортаж меня мало волновал, но я его также прослушал. Да, был судья, пытался судить, кого-то из ореховских арестовали за убийство, ну пытались судить, убили судью и ещё пару милиционеров, теперь, наверное, дело развалится, и преступник не сядет в тюрьму. Дальше были новости экономики, нефть совершила очередной взлёт и теперь стоила целых одиннадцать долларов, ещё недавно она стоила десять с половиной. И корреспондент воодушевлённо говорил, что акции ЛУКОЙЛа подросли аж на целых пятьдесят миллионов долларов. И благодаря этому росту цены на нефть на пол доллара, Россия получит в свой бюджет дополнительные доходы на сумму не менее тридцати миллионов долларов, и эти деньги России очень пригодятся, потому что это такие большие деньги, а денег в бюджете совсем нет, просто совсем. Впрочем, то, что денег в бюджете нет совсем, это было известно мне давно. Меня волновали другие вопросы, а именно Кавказ, и то что там происходило, да и не только... Ещё меня очень волновал вопрос, а купит ли мне отец Интернет? Он как раз начал появляться в Москве. В смысле, стал доступен рядовому пользователю, вроде как. Так что, анализируя это, можно придти к выводу, что хотя я и смотрел новости всегда, волновали они меня мало в те времена. Но я мотал на ус, и данные в ячейки памяти откладывались. Я знал, что дела в стране совсем плохи. Последние заводы уже закрылись, и всё их оборудование разворовали и сдали в цветмет. Я знал, что в Москве процветают коррупция, бандитизм и убийства, и крупные криминальные кланы борются за деньги, я знал, что... Не важно...
Я поел, выключил телевизор, и пошёл в зал, включил компьютер. Родителей не было дома, и я мог спокойно позаниматься интересным мне делом. Компьютер был запаролен, чтобы я не мог так свободно им пользоваться, в неположенное время, но меня это мало волновало, пароль я знал. Не спрашивайте как, существует тысяча и один способ его узнать, и для этого не нужно быть программистом, самый простой и тупой способ, это подсмотреть пароль, когда его набирают родители, и чтобы они там не делали, даже если я не вижу, клавиши, что они нажимают, узнать это не сложно. Намазал маслом кнопки, а потом посмотрел, куда нажали, дальше перебрал все варианты последовательностей нажатых кнопок и всё. Но есть и другие способы. Так что, компьютер был надёжно запаролен, родители не волновались за меня, зная, что включить я его не смогу, не зная пароля, и я спокойно им пользовался, и вообще, сказать по правде так было всегда. Детские методы борьбы с убиранием проводов не помогали также, это бесполезно, тупо потому что я умнее своих родителей, кто бы, что не говорил. Провод можно купить, и стоит он дёшево, или найти, или вообще сделать самому, чтобы не тратить деньги. Так что, с тех пор как у меня появился компьютер, я пользовался им постоянно, а не только, по выходным. Тем более, бывали дни, когда родителей не было не только днём, но и вечером, они ходили в театр или гулять на красную площадь, а выключить компьютер, если они пришли домой, минутное дело. Так что я погрузился в мир компьютера и погружался всё глубже.
У меня тогда в самом начале не было ещё Интернета, и даже не было почти игр, нормальных игр. Хотя потом, чуть позже появилась цивилизация два, и я убил на неё много времени. Потому что хотя она и простая, но в ней есть всё то, что меня интересовало, экономика война и наука с дипломатией. Впрочем, вопреки другим детям, хотя я и играл, я никогда не погружался в игры до конца, просто потому что от игр у меня всегда оставалось подсознательное чувство неудовлетворённости, и я не мог его заглушить, мне хотелось чего-то большего и более сложного. Игры не могли это дать, хотя реальная жизнь не могла это дать тогда и подавно. Что такое реальная жизнь? Скука, школа, дискотеки, футбол на улице, нет, не то... Играя в компьютер можно хотя бы представить, сфантазировать, что управляешь настоящей армией в настоящем бою, войне. А если уж сложность врага поставить на максимум, то почти интересно. Впрочем, в самом начале у меня был паскаль, учебник программирования, и мечта научиться программировать игры. И я приступил к созданию игр. Я учился долго и упорно и начал с довольно простых программ. Плохо, или хорошо это, но тогда я ещё не понимал, что написать нормальную игру на Паскале практически невозможно. Просто потому что для игр существуют различные редакторы, в том числе графические, записывается живой звук... Я думал, и пытался, потому что не понимал, написать настоящую игру на Паскале целиком. И у меня это почти удалось. В том плане, что я смог задать простые звуки, имитирующие, например, рокот мотора или выстрел через команду delay и частоту. А также, рисуя простые фигуры, вешая их на переменные, худо-бедно мною были созданы персонажи игр. Они были нарисованы криво, но это были танки, боевые башни, авиация, ракеты, взрывы и много другое... Я понимал, что графика в игре у меня не дотягивает, и понимал, что графика это очень важно для большинства игроков. Но вот как раз она то меня и не интересовала почти. Уже тогда я понимал простую вещь. Что для меня в игре главное не графика, а смысл игры, и когда я начал писать свои игры, я стремился именно к смыслу. А потом, когда первые очень простые игры были написаны. Я столкнулся с задачей, в начале показавшейся непосильной мне. Учитывая то, что я тогда заканчивал восьмой класс и обладал мозгами ребёнка. Чтобы играть было интересно, требовалось научить программу игры управлять государством соперником. И сделать это было сложно. Когда я писал РПГ и бродилки, самая лучшая из них была игра танки. Там всё было относительно просто, и заставить противника ездить в случайно направлении, и просто стрелять было не сложно. А вот как заставить противника управлять государством, и принимать сложные решения? Хотя бы на уровне цивилизации два или дюны два, вот это было вопросом. Но я хотел писать игры, и в первую очередь стратегии. И я начал думать, как это сделать. Я начал писать первые сложные ИИ управления игровыми армиями. Они имели длинные уравнения, в которых было прописано, что и в каком порядке надо делать, в каждом случае. Но этого мне было мало, я хотел большего, я хотел, чтобы ИИ был умнее, и принимал решения, имел произвольную непредсказуемую тактику в бою. Команда random(x) тут мало помогала на самом деле. Пришлось писать очень длинные программы, с чёткой связью, которые говорили, что когда и почему делать. Я учился составлять уравнения для игр, учился учить компьютер думать, начал понимать, как устроены эти алгоритмы, додумался как сделать так чтобы... Вскоре началось лето восьмого класса, и я окончательно погрузился в этот виртуальный мир. Я уже почти не общался с другими детьми, я сидел и целыми днями программировал или играл. Родители не видели истинных масштабов моей деятельности, поэтому не особо волновались. Тем более, время от времени я всё же ходил в гости к своим друзьям, которые интересовались не программированием, а играми. И вроде как общался с ними. Но на самом деле единственным мотивом было создание игр и игра в них. Этого родители не понимали, я дружил с друзьями не потому что они друзья, а просто потому что компьютер...
В общем, наверное, так и рождаются гении, гений это человек, у которого хобби превращается в работу, и всё что ему нужно это его работа. Для меня программирование стало смыслом жизни. Я знал, что есть другие языки, хотя бы С++, но привык уже работать на паскале. Тем более, паскаль, вполне позволял мне программировать контуры принятия решений игровых ИИ. И именно эта часть программирования меня привлекала больше всего. Как сделать так, чтобы при разговоре, при дипломатии, компьютер оценивал, какое решение ему выгодно принять? Мирный договор, торговля или война? Я не знаю, как работает ИИ цивилизации два, но у меня все решения были очень сложными, тупыми, в лоб, без хитростей. Я полагал, что надо научить компьютер думать, и учил его думать. И сам учился и учился всё более, как это делать лучше всего. И, да, так рождаются гении в любой области. Только тогда я варился в собственном соку, и не знал, как сделать, то или другое, у меня не было сторонников, не было и учителей. Не стоит думать, что учебник по паскалю содержит хотя бы сотую долю того, чему я научился. Потому что я научился писать длинные и сложные системы, сам, по своим собственным приёмам и методикам. По приёмам и методикам уникальным, по механизмам, которые были известны только мне. И я уделял этому очень много времени, и всё меньше учёбе.
