Лифт. Дорога к мечте

Инга послушно стерла жидкость с щек.

— Папа нас найдет, — в голосе Степки слышалась уверенность, отсутствовавшая у Инги. — Он сможет. Он такой.

Она не стала спорить или что-то доказывать: сил не оставалось ни на что.

— К деревьям лучше не прикасаться голыми частями тела, — предупредила она, — тут кора темнее, чем перед селением, значит, и заразы больше.

— Заразы? — уточнил Степка.

— Я не знаю, что это, старшие не рассказывают особо. Слышала только, что чем темнее растения, тем больше возможность погибнуть, — ни один 'медик' не спасёт.

— А животные? Их вы тоже по цвету шкуры едите?

— Нет. Мы вообще стараемся в глубину леса не заходить, по крайней мере, молодежь. Что на опушке нашли, то и наше. Если еще и дождь повторится...

Связи между шкурами животных и дождем Степка не заметил. Похоже, Инга, перенервничав, рассказывала обо всем, что приходило ей в голову, не особо думая о логике.

— Что вы вообще едите здесь? — лишь бы не молчать, спросил он.

— Как и все. Мясо, грибы, ягоды — летом, зимой и в сезон дождей — консервы или то, что сохраним с лета. А вы?

— Продуктовые таблетки обычно.

— Это то, что выдали после шаларов? У них отвратный вкус.

— Мы привыкли, — пожал плечами Степка. — На нижнем этаже дома редко бывает что-то другое.

— Нижнем этаже? — Инга повернулась к нему в недоумении. — Я думала, вы тоже из селения, только далекого.

Степка качнул головой.

— Дом. Высокий. Очень. Чем выше этаж, тем богаче там живут люди. Виктор с одного из таких этажей. У него на столе нормальная еда, — вспомнив о приеме пищи у работодателя, Степка сглотнул слюну.

— Странное место, — задумчиво проговорила Инга, — никогда о таком не слышала. Там, наверное, тяжело жить.

— Не тяжелее, чем здесь, — пожал плечами Степка. — Мутантов и непонятных деревьев у нас точно нет. Да и о еде заботиться не приходится. Таблетки выдают каждые два-три дня. Не наешься, конечно, но и с голоду не помрешь.

Степка произнес последнюю фразу и подумал, что теперь, испытав на себе все прелести жизни под открытым небом, уже не так остро ненавидел свой закрытый этаж. Да, жизнь там не сравнима с жизнью наверху. Но, по крайней мере, нет убивающего дождя и жутких полулюдей-полуживотных.

Инга слушала своего спутника и удивлялась сказанному. Как можно жить в подобных условиях, она себе не представляла. Ни солнца, ни неба, ни воздуха. Степка в подробностях начал рассказывать обо всем, что видел, и этот рассказ никак не укладывался в голове у Инги. Одни продуктовые таблетки чего стоили. На языке до сих пор ощущался их мерзкий вкус. Всю жизнь глотать их, чтобы не умереть от голода? Нет, на такое Инга была не способна.

— Языками чешут, — насмешливый голос, раздавшийся рядом, заставил вздрогнуть их обоих. — Вот так отправь вас куда-нибудь без поддержки...

Голос говорил, говорил, говорил. Но Инга больше не слышала ни единого слова: рядом с ворчавшим отцом Степки стояла, чуть пошатываясь, бледная и явно слабая, но живая, Лара. Инга с трудом верила своим глазам. Она помнила ту жуткую рану, нанесенную подруге злобным мутантом. После такого никто ни разу не выжил. И тем не менее Лара стояла напротив Инги, между мужчинами, как будто ища поддержку у них обоих.

— На землю вернись, — Виктор, хмыкнув, чуть толкнул Ингу в плечо, заставляя прийти в себя. — Живая она. И здоровая. Почти. Спасибо ей оба скажите. Без нее мы вас вряд ли нашли бы.

Инга, смутившись, покраснела. Да, Лара умела 'чувствовать' людей, как шутила она. Отец Инги считал, что это получалось из-за 'нечистой' крови Лары: мутанты на расстоянии могли определить, где сои, а где чужаки. Наверное, поэтому Ингу и отпускали с подругой в л, правда, не очень далеко в чащу, подальше от мутантов: в случае чего вдвоем не потеряются, найдут дорогу домой.

— Ну и что вы натворили, пока нас не было? — все так же иронично спросил отец Степки. — Лес хоть не выжгли7

Инга, смутившись, буркнула:

— От хорнашаров убегали.

— Гонять их не пытались? — первый раз за все время подала голос Лара.

— Не до того было.

Виктор снова хмыкнул.

— Ну что, молодые следопыты, стемнеет скоро. Вы уверены, что хотите без крыши ночевать?

Инга не хотела. Да и Лара тоже. Здесь, в лесу, и днем-то было неспокойно, а уж ночью... Инга и трети животных не могла опознать из тех, что 'переговаривались' меж собой по ночам.

До следующего пристанища охотников добрались через полчаса, уже в сумерках. Закрыв на запор дверь, Инга перевела дыхание. Пусть и хлипкая защита, но от зубов животного спасет. А мутанты по ночам в чащу не лезут.

Услышав голос отца, Степка почувствовал радость, смешенную с облегчением: не подвел, пришел, нашел их. Тщательно скрывая довольную улыбку, он слушал, как общается с отцом и Виктором Инга. Она явно смущалась в их присутствии, в отличие от подруги, стоявшей с бледным лицом между мужчинами.

Очередной домик охотников, еще более грязный и запустелый, открыл перед путниками дверь уже в сумерках.

— Мутанты тут часто появляются? — деловито оглядевшись, спросил отец.

— Если и заходят, то небольшими группами, — Лару не держали ноги, но села она на скамью не раньше, чем смахнула с нее толстый слой пыли тряпицей из сумки.

— То есть, повторного нападения можно не ждать? И то хлеб. Кстати, о хлебе. Виктор, ты нас покормить не хочешь?