— Ясно. Прошу вас... — я распахнул перед монахиней дверь. — А вы сержант, далее по распорядку. Выполнять. И удвойте караул при молельне. Да, проследите, что бы святым дочерям исправно доставляли потребное и выводили по нужде разной. И проследите как грузят возы.

В келье усадил невесту Христову в кресло — ранее ей же и принадлежавшее, подал кубок с подогретым вином и подвинул вазу с засахаренными фруктами. Решив что полностью исполнил свой куртуазный долг, уселся напротив и задал вопрос:

— В чем природа вашего беспокойства матушка?

При этом стал оную матушку пристально рассматривать. М-да... далеко не дурнушка и довольно молода. Вон какие ямочки на щечках симпатичные. Хотя и проскальзывает в обличье нечто истерическое и стервозное. Ну, это понятное дело — длительное воздержание кого хочешь нервным сделает. Лет тридцать дамочке... может с небольшим. Такая пышная, видом весьма породистая, следовательно, явно не подлого происхождения. Да и не может быть аббатиса столь роскошного аббатства, являться простолюдинкой. Такими благами даже награждают в наше время. Вполне может оказаться одной из дочерей влиятельной родовитой семьи, с детства посвященной церкви. А может сама приняла постриг ведомая обстоятельствами, али чем-то компрометирующим. Сейчас и узнаю...

— Да как вы смели!!! — аббатиса опять стала себя накручивать, впрочем не забывая отхлебывать из кубка и хрумкать цукаты мелкими белоснежными зубками.

— Кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии его светлости Карла Бургундского, барон Жан ван Гуттен. — Вместо того что бы отвечать на сомнительный вопрос, я встал и с легким полупоклоном явил свой полный титул.

— Графиня Алоиза фон Шва... — монахиня по инерции тоже раскрыла свое инкогнито, но быстро опомнилась и келью огласил очередной вопль. — Святотатцы, насильники!!! Вас Бог покарает!!!

— Право дело матушка... — я поморщился. — Не стоит, так кричать. А то и правда, невесть что подумают. Насколько я понял, вы вступили в сан совсем недавно?

— Это не имеет никакого значения! — Гордо вскинула головку аббатиса. — Насилия церковь не потерпит. О вашем поведении будет сообщено в Ватикан!!!

— Господи... да вас никто не собирается насиловать...

— Как? Совсем? — с величайшем подозрением, и кажется, весьма разочарованно, уставилась на меня монахиня. — Вы же солдаты, насильники, поголовно нечестивцы и негодяи?..

— Да, мы примерно такие, но насиловать не будем... — я слегка поклонился и долил святой дочери вина в кубок. — От слова совсем. Что, впрочем, не касается обслуги и послушниц. Но тоже без особой грубости.

— Замолят как-нибудь... — небрежно отмахнулась аббатиса, а потом, опять поняв что прокололась, широко и истово перекрестилась.

Вот так-так... И что же она от меня хочет?

— Матушка, предлагаю вам со мной отужинать. Поверьте, мой повар творит чудеса. А я за вами поухаживаю со всем почтением. А в процессе, мы постараемся сгладить все неудобства причиненные святой обители...

Настоятельница не стала возражать.

Поужинали...

— Ничего нет... ой, ой, ой... Господи поми-и-илуй!!! — взвыла Алоиза и стала набирать темп активно двигая пышным задом. — Ой, ой...

— Мулов с конюшни все одно заберу! — я ускоряясь нащупал тугую грудь аббатисы. — Городскую казну отданную вам на сохранение тоже... и без разговоров... И ты мне покажешь, где она скрыта...

— Отправили мы ее. Ничего не-е-ету-у-у... — аббатиса захлебнулась в вопле и рухнула на меня в голос рыдая.

Я впечатленный таким бурным восторгом от моей мужской силы, погладил всхлипывающую женщину по волосам:

— Да что вы в самом деле Алоиза...

— Пустое Жан... — аббатиса приникла к моей груди. — Я оплакиваю свое мирское прошлое...

Да... вот такой казус случился. Не ожидал даже... Декамерон в чистом виде. Впрочем, я ее не осуждаю. Алоиза получила свой сан и доходное место, всего три недели назад. А до этого, вполне полноценно вкушала все прелести мирской жизни. До той самой поры, как скоропостижно помер ее престарелый муж. После чего родня, пользуясь отсутствием наследников, быстренько спровадила ее в монастырь. Впрочем, поступили по справедливости; не монашкой, а настоятельницей крупного богатого аббатства. В самую пору сказать цитатой из классика: 'О времена, о нравы...'

— Жан, вы великолепны... — Алоиза понемногу стала приходить в себя.

— Вы тоже Алоиза, но давайте вернемся к нашим baranam.

— Это вы про казну?

— Именно про нее. Сами понимаете, вопрос ее получения нами — только вопрос времени. Терпение мое не безгранично. Я и так едва сдерживаю своих молодцов. Давайте договариваться.

— Бесполезно Жан, — аббатиса томно потянулась, а ее рука скользнула к моим чреслам. — Все что было, уже ваш скряга аудитор подчистил. И уймите вы его наконец. Преподобную Цецилию уже чуть до удара не довел — ирод. Снасильничать старушку угрожает. Варвар...

— А что с деньгами самого аббатства?

— А что с ними? — удивилась Алоиза и отрезала. — Я же говорю, помимо того, что уже нашли ваши люди, ничего нет. А к церковной утвари даже прикасаться не смейте! Жан, я предупреждаю...

Я закрыл ей рот поцелуем. Когда она еще мужской ласки попробует, да и хороша девка в постели...

— А-а-х Жа-а-ан!!!

Алоиза полностью выжав меня, наконец сама заснула, а я наконец получил возможность задуматься.

Мда... кажется в финансовом плане нашу экспедицию постигнет полное фиаско. Не будешь же аббатство разбирать по кирпичику. А добровольно, клятые монахини ничего не отдадут. Высечь бы их по Петровскому примеру...

Денег, в общей сложности нашли на сумму около пятидесяти ливров*. Точнее, аудитор скажет. Это мизер... Печально... Хотя печалится вроде нечему: провианта столько, что хватит на всю армию... Увезти бы все без приключений. И библиотеку монастырскую полностью подчищу. Ко мне в замок перекочует...

Пользуясь тем что аббатиса задремала, накинул на себя халат и вернулся к книжным шкафам. Точно все заберу. Потянул к себе еще один фолиант в богатом, тисненым золотом переплете. Да что за черт?! Клятая книженция застряла намертво. Гвоздями ее что ли прибили?

Неожиданно книга поддалась... И одновременно с ней, скрипнув, пришел в движение весь книжный шкаф.

— Nu ni chrena sebye... — прошептал я на родном языке. — Да это же!..

За съехавшим в сторону книжным шкафом открылась узенькая ниша с окованной железными полосами дверью. Песец.

— А ну подъем Алоизка! — скомандовал я аббатисе. — Что это за нахрен?

Дико злобное и одновременно испуганное выражение лица монахини, само по себе все прояснило. Ай да я! А хренов аудитор перегородки там ломает. Олух.

— Одевайся! — бросил настоятельнице, а сам на ходу раздавая команды продефилировал к двери кельи . — Срочным порядком ко мне казначея с помощниками. И ломы прихватите. Бегом! Стоп... и моих пажей бездельников разыщите...

Караульные исчезли со скоростью света.

— Жан! Господин барон... поймите! — аббатиса прижала к груди руки. — Я была не вправе!

— Мне все равно! Ключ давайте, а иначе мы разворотим вам половину кельи, — прикрикнул я на Алоизу, натягивая ботфорты. — И живо.

— Господин капитан, — в келье появился мой обер-аудитор и сразу согнулся в поклоне. — Вы изволили меня видеть?

Немного отступлю от повествования...

Хорст Дьюль — преемник Тука на должности обер-аудитора-казначея. У Логана с возведением в лейтенантский чин, появилось немало других забот и обязанностей, так что за всем он просто не успевал. Пришлось задуматься о замене. Дело весьма нелегкое, так как должность — весьма и весьма специфическая. Кандидат не только должен обладать надлежащими талантами, но еще быть в доску свой. Не чей-то, а именно мой. До мозга костей. Поначалу, я планировал пристроить к делу Иоста, но потом передумал. У парня рыцарское будущее, незачем ему биографию портить. И тут, как нельзя кстати, судьба меня свела вот с этим тщедушным очкариком. Как всегда случайно. Под славным городом Ипром. Да-да, именно тем, в честь которого назвали один веселенький газ. Так вот, под Ипром, я его и подобрал. Едва живого от голода, но с сумой полной писчих принадлежностей и дипломом Мюнстерского университета, старательно завернутым в тряпицу. Все по нужде мужичок продал, а вот чернильницу с перьями оставил. Зачем его подобрал? По прихоти своей. Ловец человеков, ептыть... Подобрал и определил в обоз на посильные работы. Не буду в подробностях освещать карьерный путь сего индивидуума, но по итогу, рекомендовал мне его сам Логан. И не прогадал. Хорст, такая педантичная, вредная и въедливая скотина, что порой хочется его самолично зарубить. Но сдерживаю себя, ибо великой полезности человечек и верен как собака. Были возможности в этом убедится...

— Ну как? Нашел? — с ехидцей поинтересовался я у аудитора.

— Господин капитан... — Хорст покаянно сморщил свое сухенькое личико. — Но все остальное уже оприходовано и переписано. Извольте просмотреть отчет. Опять же...

— Значит не нашел, — прервал я его. — И хочется спросить, почему?

— Почему? — сам у себя спросил Хорст, но ответил уже мне. — Возможно потому, что господин барон не дал разрешения провести дознание по всем правилам?

— Потому что искать не умеешь! — рыкнул я ему и скомандовал. — За мной!

Аббатиса ключ так и не явила, помимо того разразилась руганью и прокляла нас всех скопом. Пришлось ее запереть в дальнем чулане от греха подальше. Так и чесались руки отправить девку на конюшню для употребления вечно голодными до женской ласки солдатиками. Но сдержался... пока...

С дверью пришлось повозиться. Делали ее на совесть, впрочем как и почти все в это время. Но в конце концов, она отчаянно заскрипев сдалась...

Факел осветил узенький сводчатый ход. М-да... мрачненько. Аббатство очень древней постройки — по другому тогда просто не умели. Насколько я понял, проход проделан внутри стены донжона. Посмотрим...

Покружив мы стали спускаться куда-то вниз. Ощутимо запахло сыростью и гнилью. Ну, да... где-то уже под поверхностью бредем.

Неожиданно наткнулись еще на одну дверь, а за ней, еще и на развилку. Сразу пожалел, что с собой нет комочка пряжи. Млять... заплутать еще не хватало...

Пришлось разделится. Еще несколько поворотов и тупик. Пришли... Принялся долбить по всем выпуклостям, но только отбил кулак. А что? В кино, в таких случаях, обычно, что-то нажимают... Правда там еще и на голову хрень какая-нибудь может свалится. Или стрелами затыкает. Но не затыкало... и перегородка не открылась. Пришлось вернуться к развилке, догнать вторую группу, и... и опять наткнуться на тупик. Точно такой же, как первый.

— Ломай... — махнул я рукой и с досады двинул ногой по стене — Да что за напасть!...

— Осмелюсь возразить... — Хорст внимательно изучал камни на стене. — Так вот же... потертый самый...

Я собрался было наорать на казначея, но после его манипуляций, за стеной зашуршал противовес, а перегородка поползла вверх. Долбаные архитекторы!

Мы очутились в небольшой каморке с еще одной дверью, к счастью, незапертой. А за ней... а за ней, я узрел самую настоящую монастырскую темницу. Причем, тайную — явную, мы уже обыскивали.

И в этой темнице...

Да неужели...

Это правда?!

Сука... спалю курву заживо...

2 Глава.

— Что это такое? — я ткнул в четко выделяющиеся на стене длинные прямоугольники с высеченными на них словосочетанием на латыни: "in расе"*

Соратники подавленно молчали. Хотя я мог бы и не спрашивать. Все и так ясно. По периметру стены шли ниши. Половина из них была заложена, а остальные так и оставались пустыми.

Такие, не очень глубокие ниши, с небольшим уступом внутри. Как раз помещается человек, а на уступ даже может присесть. И тесаные из камня кирпичи рядом лежат...

Сука... Значит правда...

— Вот она казна!!! — радостно завопил Клаус сунувшийся в боковую дверцу. — Господин барон!...

— Заткнись! — рыкнул я на него. — Слышите?

Ближники недоуменно на меня уставились.

— Вот, опять...

По комнате пронесся едва различимый вздох. Тихий, как дуновение ветерка и одновременно неимоверно зловещий. Сами посудите... Неровный порывистый свет факелов едва освещает сводчатые поросшие мхом стены, решетки, колодки, кости в цепях и тут, полный страдания стон... Жуть!

— Матерь божья! — все одновременно истово закрестились, а Питер Нидербоккер, здоровенный головорез и отъявленный храбрец, с выражением крайнего ужаса на морде, с грохотом брякнулся в обморок.

У меня волосы стали дыбом, а рука сама совершила крестное знамения.

— Здесь!.. — один казначей не стал креститься, а тем более падать в обморок. Он подскочил к крайней замурованной нише и приложил к камню ухо.

Я подхватил лом, но путь загородил Михель Кауфман. Десятник спитцеров из последнего набора. Рядом с ним стал Гвидо Зеллер и еще два пикинера, имен которых я пока не запомнил. Всех их, восполняя потери, я нанял месяц назад одной ватагой. Прошлым не интересовался. Солдаты справные и дисциплинированные. Обретаются пока в роте на вспомогательных ролях — к охране Карла, естественно не допущены.

— Не гоже капитан в эти дела лезть... — у угрозой прошипел Михель. — Наша мать церковь, не ошибается в своих определениях. И не нам вмешиваться в деяния ее.

— В самом деле... — поддакнул ему Зеллер. — Не стоит вмешиваться...

Остальные промолчали, но руки положенные на эфесы палашей явно свидетельствуют о намерениях.

— В сторону солдаты! — лязгнул голосом Якоб Бользен и стал со мной рядом. — Кому сказал! Иначе!..

Вот так значит... Якоб со мной с самого начала — в нем сомневаться не приходится. Кто еще? Клаус, Иост и казначей. Сука... считай один сержант, пажи даже не одоспешенные, а Хорст, так вообще божье недоразумение. А арбалетчики в кирасах, капеллинах, при мечах и алебардах. И олух Нидербоккер до сих пор без памяти лежит...

— Что это значит? — вкрадчиво поинтересовался я и сделал маленький шажок вперед выбирая позицию. — В чем дело ребята? Я так понял, вы решили мне... мне, своему командиру воспрепятствовать? Да я же ничего пока не собираюсь делать. Замуровали — значит так надо...

Еще шажок...

— Не своему командиру, а человеку собравшемуся попрать деяния церковные! — выспренно и фанатично ответил Михель. — Я устав зна...

Но не договорил... Клинок эспады перерубил ему голосовые связки вместе с кадыком. Одновременно дага, с легким хрустом проткнула глазницу Гвидо. 'Удар быка' — одновременный удар эспадой и дагой по разным направлениям. Мастер Понс из Перпиньяна может гордится мной, все сделано как по его учебнику...

Разворот, сближение, махи и одновременный дикий захлебывающий вой обоих спитцеров. Пикинеры даже не успели палаши из ножен вытащить. Первый шлепнулся на пол с перерубленными связками на ногах, а второй скрючившись, зажимает фонтан крови бьющий из паха...