Моя Искра! (общий файл)

КАК?!!

Яркий пример — Мегатрон. Я прекрасно знаю, что под капотом огромного седельного тягача нет камеры с искрой: она довольно крупная, больше полуметра в длину. Там обычный двигатель. Но в то же время вот она, искра великого лидера, сияет в моем странном зрении ослепительной пламенной звездой. Совсем близко! Как раз там, где ее нет! В двигателе тягача. Странный парадокс: искры вроде как нет, но она есть, она прекрасно видима и ощутима. Ее невозможно не заметить! Она как штормовой маяк в безлунной ночи: яркая и мощная, притягивающая внимание любого, кто способен увидеть этот свет.

Как это возможно?

Подобный казус нельзя объяснить законами известной людям физики, как нельзя пояснить, если считать трансформера обычным кибернетическим существом. Есть что-то еще. Что-то, что позволяет объяснить эти странности, эти способности нарушать законы физики и геометрии, ведь не может физическое тело ТАК складываться и изменяться. Это — невозможно! Смена формы Мегатрона с тягача на истребитель, сходу, без перехода в гуманоидную форму — это вообще нечто за гранью возможностей любого материала! Обшивка ведь не просто меняет форму, окраску и положение, она меняет свою структуру! Металл корпуса ржавого военного тягача и броня звездного корабля — это далеко не один и тот же материал...

Глядя на искру Мегатрона, я тихо выпадала в осадок от этого существа. Кибернетические они? Ха-ха два раза! Он такое же кибернетическое существо, как я сейчас — человек!

Глянула на свои руки, буквально светящиеся от чрезвычайно плотно свернутых энергетических структур. Очень сложных, очень мелких, сплетающихся в единый материальный объект. Я даже присматриваться не стала: еще не хватало словить сенситивный шок от переизбытка информации. Потом как-нибудь посмотрю из чего я теперь состою. Перевела взгляд на фиолетовую инсигнию. Те же энергетические структуры, но иначе сплетенные и с другой плотностью.

Понимание пришло как-то само собой, ненавязчиво и естественно, нарушая всё, что знают люди о вселенной: трансформеры — это не кибернетические существа, а энергетические, принимающие в материальном мире ту форму, которая им нужна.

Ведь если подумать, все, что есть во вселенной — это прежде всего энергия. Свет, электромагнитное излучение, гравитация, электричество, даже атомы и более мелкие частицы — это, по сути, чистая энергия. Все мы состоим из элементарных частиц, составленных определенным образом и функционирующих по каким-то четко выверенным правилам. Переставь кусочки мозаики по-другому, измени их свойства, и общий результат станет другим.

Каждая трансформация мехов — это, по сути, материализация нового корпуса по заданной матрице, сокрытая за механическими эффектами изменения формы, ведь меняется не только внешний облик, меняется внутреннее строение, структура материалов, кое-что бесследно исчезает, кое-что возникает из ниоткуда. Подобное невозможно пояснить простой трансформацией.

Да, переход из альт-формы в гуманоидную оставляет на теле меха какие-то элементы прошлого вида, но это, скорее, экономия сил и энергии, которая при повторном изменении не будет затрачиваться на синтез, к примеру, колес. Но все равно ни одна механика, даже самая совершенная, не пояснит, куда исчезает объем и, главное, масса. Не в пространственный же карман они ее складывают?

В памяти очень ярко всплыл облик Мегатрона, в каком я его видела, когда лечила. А эти его альт-формы, имеющие вид сложнейших энергетических структур? Они же всегда рядом, постоянно активны и доступны для работы, но никак не проявляются в материальном мире. Они видны, они ощутимы как энергонасыщенное образование, но их нельзя пощупать руками, пока они не будут активированы блоком трансформации и не перейдут в физическую форму, замещая собой другой облик. Они как... как матрица, шаблон, по которому происходит перестройка. Сейчас я не могу увидеть все это великолепие: я сижу внутри Мегатрона, и яркий свет его искры не дает рассмотреть подробнее. Но не зря сами трансформеры считают гуманоидный облик всего лишь одной из альт-форм. И включают в счет.

— Нана?

Напряженный, встревоженный низкий голос выбил меня из задумчивости.

— Я просто задумалась. — ответила я, с трудом отрывая взгляд от удивительно красивых переливов энергии мощной искры. — В таком облике у меня меняется восприятие мира, и я вижу энергию.

— Какую?

— Похоже, что всякую. Даже ту, которая вроде как физический объект. — подумала и добавила: — И даже ту, которой нет в физическом виде. Например, я четко вижу твою искру, хотя ее нет под капотом твоей альт-формы. Там только двигатель тягача.

Мегатрон на это откровение ничего не сказал, а я, пользуясь моментом, спросила:

— Кстати, не подскажешь, а куда она исчезает при трансформации? Ну, камера искры? Она же как ваша душа: без нее ни один трансформер не может жить. А тут... — я развела руками. — Трансформировались, и душа бесследно исчезла. Как это возможно? — спохватившись, добавила: — Извини за столь... бесцеремонный вопрос.

Тихий хмык.

— Когда-то мы с Шоквейвом пытались найти ответ на подобный вопрос. Меня тоже заинтересовало, куда исчезает искра при трансформации: ее излучение можно зафиксировать, можно определить, откуда оно исходит, но саму искру обнаружить не удалось. Более того, ее даже в камере нет.

— В смысле? — опешила я.

— В камере искры нет. Есть только энергон особого свойства, циркулирующий вокруг внутреннего отсека. Его извлечь можно. — спокойно произнес Мегатрон. — При разрушении внутреннего отсека энергетический потенциал искры угасает, разливается этот глубинный энергон, но сама по себе камера внутри пуста. Физически пуста.

— И каков вывод?

— Очевидный. Искра — это энергия. Шоквейв пришел к этому мнению очень давно, хотя оно не нашло понимания у других ученых. Как и многие другие его исследования и открытия.

Шоквейв — ученый? Тот одноглазый громила с огромной пушкой, из-за которого мы сюда приехали?

— Ученый? — переспросила я.

— Лучший ученый нашей расы. — поправил меня Мегатрон. — Подавитель излучения — его разработка, созданная для наших белковых союзников и миниконов, которым по какой-то причине не удалось эту систему интегрировать.

— Так он у тебя был с собой?

— Да, я держу при себе несколько подобных устройств. Мне требовалось только подогнать его под твою руку.

А я-то ломала голову...

— Нана, ты отвлеклась. — мягко напомнил мне о первоначальной цели эксперимента Мегатрон.

— Отвлеклась. — покаянно согласилась я. — Но я впервые полностью перешла в такой облик, и, надо заметить, впечатления очень сильные. Мир стал гораздо многограннее... И теперь я точно не спутаю трансформера с обычной машиной!

— А до этого?

— А до этого я, во-первых, боялась завершения изменений, а во-вторых, так смотрела только однажды, когда Трелла лечила. И отходила после этого дня четыре.

— Разве твой страх стоил этого?

— Страх вообще иррационален. Особенно, в моем случае. Все равно я не собиралась отказываться от этих изменений, но при этом боялась их завершить. И где логика?

Мегатрон на риторический вопрос отвечать не стал, а я, полюбовавшись удивительно красивой искрой истинного лидера, вернулась к первоначальной цели этого эксперимента: обретению возможности переключаться между формой человека и Искры без длительного насилия над собой.

Долгое время у меня ничего не получалось, и я снова отвлеклась, засмотревшись на красивые переливы энергии на периферийных "лепестках" искры. Мысли сами собой переключились на недавнее прошлое. Я снова вспоминала, как лечила Мегатрона, пытаясь вспомнить что-то очень важное, стершееся из памяти, пока, внезапно, не обнаружила, что, оказывается, уже давно сижу в человеческом виде и таращусь на фиолетовую эмблему. Посмотрела на кожаный браслет, сощурилась. Восприятие послушно сменилось, на руке вспыхнула крохотная, но оттого не менее яркая искра Нокия, пылающая в окружении энергетических структур подавителя.

— Полагаю, у тебя получилось. — констатировал факт Мегатрон, а потом довольно язвительно добавил: — Хотя я имел в виду, что подобные эксперименты стоит проводить в безопасном месте, а не в населенном городе в пяти милях от базы "Могильного Ветра".

Ой...

— А... — мое красноречие сдохло не родившись. — Но...

— Уже поздно. — еще один тихий смешок. — В своей поспешности ты напоминаешь одного моего старого друга. Постарайся в следующий раз предупреждать меня, когда собираешься проводить подобные эксперименты.

Я согласно закивала, глядя, как растворяются на коже черные полосы узоров.

— Обязательно предупрежу!

— Если не забудешь. — недовольно скрипнул Нокий, закопошившись в своем новом обиталище.

— Но ведь получилось...

Мегатрон на это заявление выдал малопонятную фразу:

— С Френзи ты поладишь.

Френзи? Что-то знакомое... А, потом вспомню!

Удавшийся эксперимент меня так порадовал, что вымел все лишние мысли из голову, оставив только удовлетворение и тихую радость. Все оказалось гораздо проще! Не надо изменять себя по чуть-чуть, насилуя организм. Достаточно иначе посмотреть на мир, и тело изменится само. Обратная трансформа давалась немного тяжелее: зрение неохотно возвращалась к привычному людям диапазону. Мир энергии очень красив, и отказываться от возможности видеть все это великолепие не слишком хотелось, тем более, в виде Искры, я могла смотреть почти как обычный человек, что несколько затрудняло смену формы.

— Это оказалось легче, чем я думала. — со вздохом, признала я. — Можно было раньше додуматься до такого простого решения.

Мегатрон хмыкнул.

— Многие решения довольно просты и очевидны, но до них не так просто додуматься, как кажется, когда решение уже известно.

— Все гениальное просто.

— Хорошие слова.

Поправив подавитель и Нокия, я вытащила из кармана гарнитуру, подключила ее к недовольно скрипнувшему связисту, не любившему, когда в него что-то совали без его величайшего позволения, встала с пассажирского кресла.

— Пожалуй, я воспользуюсь твоим предложением и пройдусь по городу.

— Деньги не забудь. — иронично произнес Мегатрон, напоминая о лежащем на приборной панели конверте, о котором я намертво забыла.

Буркнув что-то невнятное, я подхватила конверт и вымелась из кабины под тихий смех древнего кибертронца.

Порой возникает ощущение, что меня прощупывают и изучают, делая какие-то выводы и принимая какие-то решения. Каждый поворот в разговоре с Мегатроном казался своеобразным экзаменом, на котором каждое мое слово имело особое, неизвестное мне значение. Что хочет от меня лидер дисептиконов, я не особо понимаю, но одно я знаю четко: просто так меня не отпустят. Это его исступленное: "Моя! Моя Искра!" чудилось мне в каждом его слове, в каждом каверзном и многозначительном вопросе.

Размеренно шагая по тротуару по направлению к главной достопримечательности Эли — шестиэтажному отелю, я перебирала в памяти наши разговоры, но не могла понять, какие именно выводы сделал Мегатрон. Зато обратила внимание, что он стал гораздо охотнее и полнее отвечать на мои вопросы, словно пришел к какому-то решению и что-то такое понял, что изменило его отношение ко мне. Но что?

В наушниках чуть слышно щелкнуло и заиграла тихая музыка: Нокий решил поделиться со мной своей очередной музыкальной подборкой. Я не возражала. Мелкий прекрасно знает мои музыкальные предпочтения, да и сам любитель мелодичной музыки, очень придирчиво составляя свои сборники. Иногда музыку прерывали скрипучие комментарии: Нокий рассказывал о городке, в который мы попали волей Мегатрона.

Эли — небольшой шахтерский городок, выросший возле богатого медного месторождения во времена постройки первой трансконтинентальной железной дороги, сохранившейся сейчас только в виде железнодорожного музея и короткой ветки, по которой ходит исторический поезд с колоритным названием "Поезд-призрак старого Эли". Медные шахты работают до сих пор, так что город живет. Не могу сказать, что процветает, но и до упадка ему далеко: у города собственный аэропорт, у людей есть стабильная работа, инфраструктура функционирует, среди населения немало молодежи, которая не спешит разъезжаться. Немалое достояние для поселения в четыре тысячи душ, как и статус окружного центра округа Уайт-Пайн.

Все это вываливал на меня Нокий в перерывах между музыкой, пока я была занята крайне неувлекательным и утомительным делом — походом по магазинам. Хорошо еще, что ближайший магазинчик с претензионной вывеской с крупной надписью красными готическими буквами "Trading Post", оказался совсем рядом, всего в полукилометре от стоянки. Ассортимент, конечно, не ахти, но кое-каких консерв и вещей первой необходимости я закупила, спустив почти половину налички.

Этого мне хватит надолго, я все равно не собираюсь постоянно пребывать в человеческом виде: из-за перехода в облик Искры три месяца назад, я уже успела подзабыть о многих потребностях и особенностях человеческого тела. И вспоминать не особо и хотелось! Особенно о "милой" особенности чисто женского организма, имеющей привычку регулярно отравлять жизнь даже в комфортных условиях городской среды. Про пустыню, в которой вода — дефицит, я вообще молчу.

Закинув закупленные припасы и вещи в салон Мегатрона, я пересчитала мелких, убедилась, что эти проныры не сбежали, аккуратно закрыла дверь и ушла гулять. Время еще ранее, кибертронец занят какими-то своими делами, так что можно немного погулять, пока не начнет смеркаться. Город — не пустыня, на его территории действуют совершенно другие правила, которые стоит соблюдать ради своей безопасности. Одно из них — не гулять в одиночестве в темноте и не напрашиваться на неприятности.

Городок встретил меня тишиной и спокойствием, немногочисленными прохожими, которые с любопытством на меня глазели. Как же, новое лицо, внезапно появившееся на улицах. В таких поселках все друг друга знают, и любой приезжий тут же оказывается на виду. Эли в этом смысле ничем не отличался от десятков таких же городков, в которых мне довелось побывать за время бродяжничества по стране.

Одно-трехэтажные дома, преимущественно из красного кирпича, некоторые ярко окрашены, как, к примеру, здание, облицованное зелеными деревянными панелями с крупным названием "Mr. G"s", выложенным желтыми буквами. Когда подошла ближе, оказалось — бар. Через дорогу — самое высокое здание города — шестиэтажный отель "Невада". На небольшой парковке перед зданием — полтора десятка байков, чьи хозяева кутили в казино в этом же отеле. Яркая реклама, светящиеся вывески, огромная, в три этажа фигура шахтера с киркой в руках на фасаде отеля, как символ этого городка, прямо над надписью "Невада клуб", отдыхающие после работы люди...

Как я от всего этого отвыкла...

От шума города, от проносящихся потоком машин, от скученности зданий, от людей, гуляющих по улицам или спешащим по своим делам, от азартных выкриков и громкой музыки, доносящихся из-за открытых дверей казино и баров. От, в общем-то, обычной жизни... Обычной для любого нормального человека.