Прошло уже чуть больше месяца как я бросила пить, у меня были ещё позывы накатить, но они глушились силой воли, я больше не сходила с ума. Я заметила, что стала меньше уставать, настроение стало ровным, улучшился цвет лица, волосы, кожа стала лучше. Каждое утро вставая после сна, я неосознанно мурлыкала какой — нибудь мотивчик, улыбка теперь стала частым гостем на моём лице. Придя с товарищами в Магнолию я попросила Дзанко помочь мне выкинуть из моего дома весь алкоголь. Теперь он мне не нужен, теперь я стала самодостаточной личностью, и мне нужно будет завести другие привычки и хобби. Может взять пару уроков рисования у Ридаса, если у меня есть талант, думаю Дзанко не будет против, если я нарисую её портрет. Когда мы выкинули почти весь алкоголь из моего дома, я почувствовала, что со мной что — то не то, восприятие реальности для меня изменилось. Казалось что кто — то смотрит на меня, что рядом помимо нас есть ещё кто — то. Постепенно чувство присутствия чужаков усилилось, я физически чувствовала, что они рядом. Дзанко я решила пока ни чего не говорить. Бросив взгляд в сторону, у меня упало сердце, от наших теней, от теней от мебели, в нашу сторону тянулись какие — то чёрные нити. Они не скользили по полу а висели в воздухе как будь — то гравитация на них не влияет. Потом пришёл запах, я его узнала, запах вина "Слеза Зерефа" пятидесятелетней давности, такой я пила на Галуне. Это демоны, решила я, они хотят соблазнить меня бухлом и снова затащить в ту синюю яму из которой я недавно вылезла.
— Демон, выкрикнула я. Но чудо карта "Измерение" почему — то не смогла её поймать, запах выпивки ослабел. Ушла тварь, досадливо проговорила я
Дзанко забеспокоилась, стала сканировать пространство на предмет угрозы, но она опоздала. Демоны неведомо как смогли проникнуть в моё сознание, смех, шёпот, угрозы. Моё чувство восприятия сбесилось, секунду назад, мелкая тварюшка прыгнула мне на руку, а сейчас уже карабкаеться по шторе и гадит. Голоса усилились, — "Убей их всех, а не то мы убьём тебя", "твой мир разрушен", "кругом враги", "хочешь, я скажу где лекарство", детские, мужские женские, от шёпота до крика, мой разум не мог принять их всех, голова рвалась на части.
— Прочь из моей головы, прочь твари, я схватилось за голову.
— А мне не больно, промурлыкал голос, жми сильней.
Постепенно голосов становилось всё больше, они звучали громче они стали обретать плоть, гротескные, тёмные фигуры похожие на людей, похожие на осьминогов. Они толпились у входа, не решаясь войти, но их становилось все больше и больше, осмелев они стали просачиваться во внутрь.
— Кана переключись на истинное зрение.
Знакомый голос, не задумываясь, я переключилось на истинное зрение, демоны пропали. Во круг меня было всё спокойно. Но голоса в голове не унимались, они угрожали, молили, просили. Голоса моих товарищей, незнакомые голоса, я не понимала что здесь твориться, что со мной не так. Ощущение знакомой магии — Дзанко, это её шуточки. Нет, молнией мелькнула мысль, она с ними за одно, я схватила её за плечи и затрясла, — ты заодно с ними. Неосознанно я отключила истинное зрение, демоны уже проникли в комату, сумрак окутал её. Чёрные гротескные человеческие фигуры — тени толпились рядом со мной, одна тень взяла стакан оттянула резинку трусов и нацедила выпивку в стакан, ты наша — послышалось мне. Отшвырнув подругу в сторону я атаковала стоящих передо мной тварей. Я больше не пью, я ни за что не вернусь к вам, воодушевление наполнило мою грудь, пусть я разрушу Магнолию, но уничтожу вас. Не думая, я атаковала тварей находящихся передо мной, от моих атак они развеивались на куски, но потом собирались в ещё более гротескные фигуры. Простые заклинания их не берут, мелькнула мысль, что нужно применить самое мощное заклинание из моего арсенала.
Неожиданно спокойствие сошло на меня, демоны ещё секунду назад казавшиеся реальными развеивались как дым, хор голосов в голове притих. Я включила истинное зрение, потоки энергии взбаломученные моими заклинаниями приходили в норму, и ни каких демонов рядом. Возбуждение покидало меня, Дзанко стояла рядом со мной, её аура выдавала волнение и напряжение, мне стало стыдно, я чуть не прибила свою лучшую подругу. Ноги перестали держать меня, без сил я упала на диван.
— Дзанко, что со мной, вскричала я. Стоит мне смотреть обычным взглядом, а не истинным зрением, как рядом появляються демоны и какие — то твари. У меня в голове не проходят голоса, они говорят всякую ерунду, хотя пару минут назад я была в норме. Дзанко не молчи, скажи что нибудь, я прижалась к ней ища спокойствия и защиты.
Потом мне было плохо, в голове у меня все перепуталось. Чувство облегчения от мудр Дзанко, сменялись явлениями ужасных демонов порождённым моим подсознанием, я то проваливаливалась в сумрачный мир демонов, то оказывалась в своей комнате, то плавала в белёсом мареве, одновременно с этим мою душу разрывал страх, сменявшийся тёплым спокойствием. Я чувствовала, что схожу с ума, я умоляла неведомо кого, что — бы эта мучительная карусель наконец закончилась. Невидимка услышал меня, острые приступы страха сменились усталостью и равнодушием, демоны ушли в свой жуткий мир, а реальный мир резанул мои глаза дневным светом. Я была вся мокрая от пота, у меня не осталось сил, ни моральных, ни физических, во рту пересохло, сильно хотелось в туалет.
— Спасибо мне легче, поблагодарила я. Сделав несколько шагов, я упала на пол, но кто — то меня подхватил не давая упасть.
— Я проведу тебя в туалет, в истинном зрении перед мои лицом возникли буквы.
Меня провели, с меня сняли штаны и трусы, меня посадили на унитаз, я чувствовала запах туалета, чувствовала прохладу кафеля, вокруг меня кружилась белая муть, мозг был как в тумане, я не видела кто мне помогает, я не знала кто я, и мне не было стыдно. Моих губ коснулась вода я жадно выхлебала стакан, потом я попала в метель из белого тумана, он садился на моё тело превращался в снег, тая на мне, он проникал в меня, даря новые силы. Он был тёплым, а не холодным, но мне было плевать, я не пыталась понять, что, зачем, почему, я просто чувствовала. Постепенно обычное восприятие возвращалось ко мне, чувство окружающей меня магии, чувство сокращающегося сфинктра, звук льющейся жидкости, чувство равновесия и чей — то голос, очень знакомый и родной. Знание пришло само, кто я, где я, и что со мной произошло. Мне стало очень стыдно, что я такая никчёмная снова доставила проблем своей подруге, но помимо вины было облегчение, я снова жива.
— Дзанко, что со мной, напрягая горло спросила я.
— Я не знаю, честно сказал она, может быть одержимость, может воспаление мозга, не исключено, что или "белочка" или алкогольный психоз.
Страх снова поднял голову, если со мной снова случиться припадок, а ни кого не будет рядом.
— Мне страшно, очень страшно, произнесла я. Твоя магия подействовала, я спокойна, но если твоя магия перестанет действовать, я снова буду сходить с ума, Дзанко помоги, мне, пожалуйста, пожалуйста, как мантру повторяла я.
— Ты меня слышишь, сказала она.
— Да.
— Я тебя вырублю и отнесу к Полюшке, если кто сможет помочь то только она.
— Ни говори ни кому, заволновалась я. Я ни хочу что бы кто — то об этом знал.
— Хорошо, я ощутила на шее тёплую руку подруги и провалилась в спасительное ничто.
Потом я очнулась у Полюшки, вялая и слабая, а Дзанко ухаживала за мной. В перерывах между процедурами она сидела рядом, взяв меня за руку, я чувствовала её волнение, любовь и поддержку. Я благодарила её за помощь, но не смела взглянуть ей в глаза. Чувство неловкости и стыда, чувство собственной беспомощности и никчёмности. Люся, наша новенькая говорит, что она слабая, она как раз то не слабая, слабая это я. Я прижалась щекой к подушке и закрыла глаза, слабовольная никчёмная обуза не могущая контролировать свои желания, не могущая прощитать последствия своих действий, не достойная ни помощи, ни любви. На секунду мне захотелась, что — бы припадок начался снова, что — бы я оказалась там в сумраке среди адских тварей где мне самое место, а мое тело умерло, мне захотелось... Но додумать я не успела пришла Полюшка.
— Медицина творит великое зло, мешая естественному отбору, раздался голос Полюшки. Допилась девушка, продолжила она. Канино счастье, что она выжила, что же, чем больше самоубийц — тем меньше самоубийц, с учётом того сколько было выпито, будем лечить.
Выпроводив Дзанко и напоив меня лечебными эликсирами, Полюшка присела ко мне на кровать.
— Ну, что скажешь в своё оправдание? — начала Полюшка. Я то думала, что у тебя харя треснет, по диагонали зигзагом, от бухла. А оказалось твой дебильно — нежный мозг не выдержал трезвого образа жизни.
— Не надо ругаться, попросила я, я всё поняла.
— Ни хр*на ты не поняла тундра неогороженная. Радуйся имбецилка слепая, что рядом был товарищ, который спас твой разум от гибели. Ты алкоголичка и ты Кана допилась, у тебя присутствуют все симптомы этого заболевания: потеря самоконтроля, ты не хочешь и не можешь остановиться пока не вырубишься, нужно быть полным имбецылом, что — бы не понимать этого; толерантность к алкоголю, ты — Кана можешь принять дозу спиртного намного превышающую токсическую; не говоря о треморе, плохом сне и прочих мелочах.
Мне было нечего ответить, я тихо сопела в подушку. Я понимала справедливость Полюшкиных слов, но зачем мне всё это говорить, я сама прекрасно всё понимаю.
— Я не понимаю, Кана, продолжала Полюшка, как можно с таким наслождением убивать себя и тратить на это столько денег, это не идиотия это полное отсутствие мозгов. Есть способы более простые: повешение, утопление, на крайний случай можно броситься под поезд. Хотя о чём я, твой проспиртовавшийся мозг думает о двух вещах — где взять выпивку и как опохмелиться.
Я не ответила, мне хотелась что — бы Полюшка оставила меня в покое.
— Подумай о своих детях, продолжила целительница, ты выпила столько алкоголя, все твои яйциклетки пропитались алкоголем, тебе уже ни когда не родить здоровых детей. Если ты когда нибудь родишь, тебе до смерти придёться сидеть с агукающим, тупым, неприспособленным к нормальной жизни организмом и самое херовое, что это уже не исправить, женские половые клетки не обновляются в отличае от мужских. Вероятность рождения здорового потомства от тебя стремиться к нулю, я делаю вывод — Кана Алберона генетический мусор, вот ты кто.
— Прекрати, я не хочу это слышать. У меня не было сил на гнев, мне просто хотелось, что бы Полюшка заткнулась. Мне ни хотелось, ни чего не слышать и не видеть, мне хотелось уснуть и не проснуться.
— Хорошо, неожиданно покладисто сказала старушка, выпей пока, она дала мне очередной эликсир. Но наш разговор не закончен.
— Это яд, в надежде сказала я.
— Дебильная имбецилка в четвёртой стадии шизофрении, пей давай.
Таким образом прошла неделя, я спала и лечилась. Утром и вечером ко мне приходила Дзанко и лечила меня своими мудрами. Я ей была очень благодарна, что она просто поддерживает меня, ни в чём не упрекая. Её посещения для меня были как луч солнца в полной темноте, во время общения с ней я душой отдыхала от нотаций Полюшки. Я чувствовала, что Дзанко любит меня, что она хочет что — бы со мной всё было хорошо. Я была ей благодарна за её помощь, я пообещала себе, что если с ней случиться беда я отдам за неё жизнь. Я любила её как товарища как единственного и самого верного друга. Каждый момент времени, я готова сделать ради неё все, ну кроме того что — бы стать парой. Я не понимала, как и за что можно полюбить такого человека как я. Бывшая пьяница и непонятно кто в будующем, может меня не удасться вылечить, и я навсегда поселюсь в комнате с мягкими стенками. Зачем, почему и за что, такие вопросы мучали меня.
Но потом мне стало легче, Полюшкины лекарства и лечение и поддержка Дзанко дали результат. Хандра покидала меня, я понимала, что закрыла старую страницу жизни и открыла новую. А на сколько она будет чистой, это зависит от меня. Будет ли на новой странице достойная история моей жизни написанная чистым почерком или страница будет заполнена непонятно чем. Неразборчивыми каракулями, заляпанного жиром и грязью и пропитанный пивом.
Перед выпиской Полюшка мне сказала: ты здорова и можешь выметаться, но как медик я обязана тебя предупредить. Алкоголь для тебя это смерть, если ты выпьешь стакан, тебе захочиться ещё и ещё, и тогда тебя не станет. На свете нет более отвратного существа, чем сорвавшийся из завязки алкаш, даже самый мерзкий гнойник не так отвратителен. Кана — ты прошла по краю могилы и заглянула в предбанник сумашедшего дома. Иди, а я посмотрю, сколько ты продержишься, иди а я посмотрю как быстро ты умрёшь, и сколько горя оставишь после себя. А я буду рада если мои догадки окажуться верными. Я буду смотреть на твою могилу и радоваться, что была права.
— Я больше не выпью ни капли алкоголя, твёрдо сказала я, мне есть ради чего жить, мне есть ради кого жить. Я не доставлю тебе такой радости, хотя благодарна за спасение моей жизни.
— Зареклась ворона говно не клевать, отрезала Полюшка. Мне от твоей благодарности не жарко не холодно, а теперь проваливай, старуха потянулась за метлой.
— Всех благ, я вышла из её домика, аккуратно закрыв дверь.
Дзанко, как и другие согильдийцы помогли мне восстановить мой дом. После выписки каждый счёл своим долгом попроведать меня. Посидев некоторое время, пообщавшись, послушав Люсину книгу наши постепенно рассосались, мы с Дзанко остались вдвоём.
— Кана, нам надо поговорить, на очень серьёзную тему, начала она.
— Ага, Дзанко я не готова ответить на твой вопрос, который ты задала в здании архива, прости меня, я начала оправдываться. Я мямлила слова оправдания, но на душе было не спокойно. Я была благодарна Дзанко, но мне было не ловко отказывать ей, ещё более не ловко для меня было бы принять её предложение. Но подруга хотела поговорить со мной не об этом.
— На глаза мне попался один интересный свиток, начала подруга, "Восстановление от самых страшных ран и увечий" и я хочу предложить тебе вместе воспользоваться его мудростью. Это было когда ты присоединилась к нам в тренировках у озера.
Выслушав Дзанко я испугалась, то что предлагала мне сделать подруга было незаконно. Воспользоваться чужим источником магии для восстановления своего тела в случае серьёзной травмы. Мы долго спорили, доказывая друг другу, что наша точка зрения самая верная. Я не хотела соглашаться на предложение подруги, на тот момент я считала, что это шаг во тьму. Сначало это, потом я или она найдут другие незаконные знания, мы будем пользоваться ими, а потом нас возьмут за ж*пу и ни чем хорошим это не кончиться. Ни кто из нас не мог переубедить друг друга, Дзанко решила уйти, она не смогла переубедить меня, а я не могла переубедить её. Но я не могла её отпустить просто так, мне нужно было убедиться, что она отказалась от своей затеи. Я встала перед ней на колени, мы говорили дальше. Я поняла у меня не хватит слов переубедить её, придёться действовать силой, отнять у неё свиток и уничтожить, я честно сказала ей, что вынуждена буду сделать это если она не передумает.
