Как стать драконом. Часть 2. В поисках Священного Грааля. Целиком.

В поисках священного Грааля.

(продолжение книги "Сезон Серого гремлина")

Предисловие

Все, что произошло со мной в прошедший сезон Серого гремлина было весьма странным и, как мне казалось, не всегда зависело от меня или от кого-то еще, а, скорее всего, было, что называется, определено судьбой. Правда, мне пришлось сделать ни один и ни два важных выбора, от которых зависело многое, и благодаря которым я стал тем, кем я стал, и пришел к тому, где нахожусь сейчас.

Большую часть жизни я торговал яблоками на рынке города Штормхолд, и, наверное, всегда буду относиться к ним с особым трепетом, поскольку они давали мне средства к существованию и проводили со мной целые дни напролет. Но однажды моя тихая и размеренная жизнь рыночного торговца кончилась, и виной тому была напасть по имени Сольнир.

Сольнир — маг-легенда, при одном только появлении которого ученики в школе магии визжали от восторга. В числе того, чем занималась эта экстраординарная личность, помимо многочисленных приключений вдали от нашего города, химерического поиска священного Грааля, экстравагантных любовных историй, волшебных экспериментов, а также затворнической жизни на чердаке, который после его смерти достался мне, входила также и кража яблок с нашего рынка. Кража моих яблок. На которой он и попался. Попался мне.

Я не стал его прилюдно уличать, пытаясь вписать свое имя в историю города как первый торговец, сумевший облопошить мага, и он отблагодарил меня тем, что пригласил в школу магии — заведение, запретное для многих в нашем городе, и даже отдал мне своего алмазного голема — настоящее произведение искусства, изготовленное на заказ для Сольнира мастером Марфом. Любой ученик школы знает, что алмазный голем стоит целое состояние и служит своему хозяину вечно. В школе я обучался теории и практике магического искусства. Ученики школы назывались адептами, пока не сдавали экзамен на магический чин. А перед экзаменом учеников ожидал важнейший выбор в жизни мага — выбор стихии, на которой он концентрировал свое изучение магии.

Я выбрал магию воздуха, и, забросив все остальные стихии, был несказанно рад, тренируя новые заклинания этой школы. Я помню, как учился понимать воздух, глядя на то, как развевался флюгер на ветру, как слушал его речи, когда он, преодолевая препятствия, вырываясь из тела, становился звуком, и как он, наполняя наши легкие дыханием, дарил жизнь. Я учил заклинания в школе, без устали повторял их дома и в конце концов, несмотря на все козни экзаменатора и Верховного мага, успешно сдал экзамен и был зачислен на магическую службу города. Но торжество по случаю сдачи экзамена было омрачено трагической смертью моего друга и учителя Сольнира.

Он раньше всех догадался о заговоре, сплетенном в стенах академии Верховным магом и его ближайшими приспешниками: Владыкой титаном и мэром города — но не был услышан и был убит, а дом его был тщательно обыскан сразу после городского Форума, на котором приняли решение отправить на охоту за Приозерье в болотные низины основную ударную силу Штормхолда в лице гремлинов и магов.

Организатором убийства впоследствии оказалась сама королева-наг, которая пыталась смертью Сольнира навести подозрения на Верховного мага. Попытки разоблачить заговор не удались ни у нее, ни у Сольнира, и, пока те, на ком много веков держался порядок в нашем городе, охотились на ядовитых коров, из тюрем были освобождены все преступники, и наш процветающий город превратился поначалу в притон для головорезов, а затем в безлюдную ледяную пустыню.

Во время охоты мы с моим другом Веззелом натолкнулись на полудохлого эльфа, который рассказал, что их небольшой отряд разбит, а выжившие находятся в плену у наемников. Вдвоем с Веззелом мы выследили их лагерь, впервые в жизни вступили в настоящий бой, и, во многом благодаря силе заклинаний моего друга, разобрались с наемниками.

Одной из спасенных нами эльфиек была Климентина. Я помню, как сильно был очарован красотой пленницы и ее заботой обо мне, и как впоследствии не мог заснуть, не подумав о ней. Она рассказала, что их послали из лесного королевства в Штормхолд, чтобы сообщить людям о заговоре, но отряд был перехвачен и разбит, а остатки его поспешно отправились домой, в лесное королевство, где, очевидно, и находится моя возлюбленная.

Тем временем оставшиеся в городе предатели забаррикадировались в башне магии и ждали, пока армия Низины расправится с магами и гремлинами, увязшими в смертоносном болоте, и готовились сдать остатки нашего города Некрополису на изготовку скелетов. Верховный маг получал за эту сделку вечную жизнь в обличье лича и армию нежити под свое командование.

По совету королевы наг, я отправился из умиравшего города "куда глаза глядят" и натолкнулся на джиннов. Бессмертные создания, воплощения чистой магии — им настолько осточертело жить, что все их существование было направлено на поиск удовольствия. Пообещав им месяц "веселья и фокусов" я приобрел мощнейших союзников и, благодаря им, уничтожил школу магии, и расправился с Верховным магом, утопив его в школьном туалете. Перед смертью он кричал своим приспешникам: "Он тут! Спаси меня!". Но никто, кроме меня не слышал его, и Верховный маг захлебнулся.

Время шло, жизнь в городе возвращалась в привычное русло, школу магии начали строить заново, не было ни дня, чтобы не думал о Климентине, и я все больше погружался в чтение дневника Сольнира, посвященного поиску священного Грааля, и даже нашел это занятие весьма интересным. А через какое-то время я двинулся в путь.

Глава 1. Песнь дракона.

1ый день недели Единорога

В Штормхолде стало слишком скучно, чтобы оставаться здесь еще. Впервые мне захотелось с кем-нибудь попрощаться, но идти оказалось не к кому. Можно было бы заскочить на прощанье к той торговке с рынка...

Да пошла она в жопу! Еще подумает, что я к ней что-то испытываю. Хотя сиськи у нее знатные.

Эта была единственная запись в дневнике Сольнира, рассказывающая о первых двух неделях его пути из Штормхолда до Приозерья в поисках священного Грааля. Я решил повторить путешествие легендарного мага с астрономический точностью в днях и тридцатилетней разницей в годах. Поэтому так же, как и тридцать лет назад сделал Сольнир, я вышел из дома в первый день недели Единорога и собирался идти, ни отставая, ни опережая его. Главное отличие заключалось в Крониаке — паладине из Цитадели — который служил моим попутчиком и одновременно моим компаньоном.

В нашем городе Штормхолде наступление недели Единорога означало начало самого теплого времени года. Хотя я слышал, что в других городах в это время случались невероятные события. Старожилы рассказывали о том, что где-то в Приозерье мужчины вдруг одевали женские платья и принимались плясать, размахивая ногами в разные стороны, а еще южнее творилось не весть что. Но думать об этом мне было еще рано.

Сперва мы шли вместе с Крониаком по грязной дороге, окруженной стремительно таявшим снегом, а через несколько дней по зеленеющими лугами. Дорога не раз вела вверх, чтобы затем спуститься вниз. И чем выше пролегал наш путь, тем больше снега покрывало землю. Через несколько дней снега не стало вовсе. Он был виден лишь далеко позади, в холодных горах Штормхолда, издалека казавшимися недосягаемыми и смертельными.

В пути я успел обдумать очень многое: что скажу Климентине, когда увижу ее, что сделаю, если найду Грааль, как вне стен школы будет продолжаться мое обучении магии, и для каких целей властителю Некрополиса понадобился наш город. Но больше всего меня пугала не перспектива умереть где-нибудь вдалеке от родного города, а мысль о том, что у меня ничего нет. Все мои успехи остались далеко позади. Сданный экзамен в школу магии, спасение отряда эльфов, поцелуй Климентины, поединок с Верховным магом — было тяжело думать о том, что все это прошло, а у меня, кроме моего бородатого попутчика, больше ничего и никого не было.

Где-то в прошлом осталось и признание, которое после каждого моего маленького "подвига" мне дарили окружающие. Теперь же нужно было идти вперед, хотя так сильно хотелось остановиться. Меня ничто не грело. Мне лишь хотелось понять, как мне раньше удавалось находить себе приключений, легко с ними справляться и идти дальше.

У Крониака что-то постоянно звенело. Не то оружие билось об его доспех, не то горстка монет в каком-то из его невидимых мне мешочков. На второй день пути он обратился ко мне с неожиданным вопросом:

— Скажи мне, Эльсинор? Мы так и будем все время куда-то идти?

Бедняга Крониак: наверное, тяжелый металлический доспех, висевший у него за спиной, ему сильно мешал.

— Да, мы будем идти пока не найдем Грааль. — Утвердительно ответил ему я.

— Священный Грааль! — Воскликнул Крониак и, слегка приободрившись, набрал скорость скорость.

Молчание Крониака продлилось недолго. Он вообще не любил молчать, а предпочитал стонать, жаловаться на холод, петь песни про все на свете или рассказывать мне о Катамарии — скорее всего, вымышленном графстве, "далеком и недосягаемо прекрасном" владении Крониака. По его рассказам, в лучшее время он только и делал, что спал, а вечерами лежал голый на круглом столе, попивая вино и глядя на то, как в темноте монастырского холла медленно угасает слабый огонек камина. Трижды в день я жалел о том, что взял Крониака с собой, а остальное время слушал о его "славных" подвигах. Он постоянно хотел есть и долго и упорно ныл, пока мы не устраивали привал. Еще через пару дней пути Крониак вдруг воскликнул:

— Да пропади оно все пропадом! — И скинул с себя тяжелый, холодный доспех.

Теперь я окончательно убедился в том, что при необходимости принять бой вся ответственность за его исход будет лежать только на мне.

Больше всего мне не нравилось в Крониаке то, что он знал кучу песен, большинство из которых было мне незнакомо. А когда известные ему песни закончились, то он стал придумывать их на ходу, сочиняя целые поэмы. И чем дольше он не ел, тем больше наименований еды звучало в его песнях. Одной из любимых его песенок была эта:

До-рэ-ми-фа-соль — радость или боль?

В маленьком саду гномы собрались,

Каждый золотой, подаренный судьбой,

Прятали в земле, чуть не подрались.

Так с песнями и ворчанием Крониака мы прошли весь путь от Штормхолда до Приозерья, за которым простирались древние болота Низины. Тысячи и тысячи озер приветствовали нас своей красотой в Приозерье. Как и год назад, мы соорудили плот и отправились вниз по Туманной реке. Мне нравилось наблюдать за облаками, когда они одеялом покрывали небо, оставляя только тоненькую полоску между ними и землей. Я любил смотреть на то, как с реки поднимался туман и окутывал всю реку, затрудняя наше продвижение.

За прошедшее время я очень соскучился по этим местам, по духу приключений, и теперь был несказанно рад, что и то и другое вновь вернулось ко мне. Иногда я спрашивал своего попутчика о прошлых путешествиях, местах, где ему удалось побывать. Но ничего конкретного в ответ я не получал, и порой мне казалось, что он и вовсе меня не слушал.

Не удивительно, что Сольнир добрался до Низины на несколько дней раньше нас: у него не было никого, кто постоянно ныл и стонал рядом, и хотел жрать, спать, и не затыкался, пока не получал желаемого. Во время своего путешествия Сольнир остановился в местечке под названием Ирни. И я решил, что нам стоит переночевать там же. Из трактира, который назывался "Беременный эльф" доносилась ужасная музыка и смрадный запах хуже чем от болота — Сольнир всегда умел находить отличное место для остановки. Трактир был двухэтажный, на первом этаже пили, ели и шумно веселились, по ночам сильно мешая постояльцам отеля, которые располагались в комнатах.

Та пара дней, на которую Сольнир нас опередил, добравшись до Приозерья быстрее, чем мы, была бессмысленно потрачена им на игру в кости. Договорившись с трактирщиком о том, что за небольшую цену переночуем у него, мы поднялись в свои комнаты. Устав после тяжелого пути, мы с Крониаком поспешно отправились спать.

— Обо мне не беспокойся. Встретимся утром. — Сказал Крониак, и исчез за дверью своей комнаты.

Ночью, несмотря на накопившуюся усталость, мне не спалось. Как оказалось, не спалось и моему попутчику. Когда я первый раз спустился в трактир перекусить, Крониак стоял посреди шумной компании игроков в кости и кому-то что-то доказывал. Я слегка удивился, но не придал этому большого значения и занялся едой. Через какое-то время послышалась громкая ругань. Группа людей, недавно игравших в кости подняла такой шум, что не слышать его было невозможно. В центре этой группы был Крониак. Он что-то громко доказывал остальным, затем вскочил на стол и заорал:

— Если это нормально, то это тоже нормально. — И снял штаны.

Повисло молчание, возникла неловкая пауза. И тогда Крониак тихонечко запел:

— До рэ ми фа соль — это радость или боль. В маленьком саду гномы собрались...

— Каналья! — Кто-то резко оборвал песню Крониака.

Затем сильная рука скинула его на пол, и те трое, что до того спорили с ним, принялись его избивать. Наконец я решил вмешаться в происходящее.

— Стойте! Мой друг — честный человек, и я готов за него поручиться.

Группа людей, которая уже собиралась растерзать Крониака, на секунду остановилась.

— Я же говорю, что в Цитадели всегда переставляют один кубик! — Не вовремя завопил Крониак.

Его снова начали бить. Уворачиваясь от ударов, Крониак снова залез на стол. Мне пришлось при помощи магии приподнять стулья и бросить их на пол рядом с Крониаком и его новыми друзьями, чтобы на меня снова обратили внимание. Люди всегда удивляются, когда видят самостоятельно перемещающиеся в воздухе предметы интерьера.

— Ничего страшного! — Прокричал я — Это всего лишь телекинез!

Наконец на меня обратили внимание, и я продолжил:

— Я не позволю никому избивать моего друга, пока вы не скажете, что он натворил.

— Твой друг задолжал нам уйму денег и не собирается ее отдавать, поэтому мы заберем его зубы и глаза. — Ответил беззубый игрок в кости c черной повязкой на одном из глаз.

— Сколько он должен?

— Двадцать золотых!

— Когда это ты успел? — Обратился я к Крониаку.

Крониак только развел руками.

-Мы заплатим вам десять золотых сейчас и еще десять, когда достанем остальное.

— Так и быть. — Сказал одноглазый. Видимо, из всей их компании только он умел говорить. — Только не вздумай с нами шутить, а пока ты не заплатишь сколько нужно.— Твой друг поживет в кандалах.

Это означало, что Крониак будет находиться в долговом рабстве, пока за него никто не расплатится, а убежать, не отдав долг, в кандалах очень тяжело. Я отдал им половину суммы, и мы отправились в комнату обсудить случившиееся.

— Я пьяный хуже всех! — Первым делом воскликнул Крониак.

— Крониак!

— Я! — Ответил он.

— Ты голодал две недели, чтобы в один день надракониться в черную голову?

— Не суди поспешно, дорогой друг. Прошлой ночью было очень красиво, и я решил пропустить кружечку. А потом еще несколько. Но, клянусь Цитаделью, я не виноват — это они меня обманули. Не знаю, как, но это правда. Если бы ты дал мне еще несколько монет в долг, то я бы точно раскрыл их заговор.

— С какой это кстати, я буду за тебя платить?

— Я не требую, чтобы ты платил за меня, я лишь прошу дать мне немного в долг.

— Даже не думай! — Отрезал его я. — Теперь нам вместе с тобой предстоит до завтра заработать выкуп.

— Как скажешь, ведь у нас ты главный.

Вряд ли Крониак сказал эту фразу, если бы его жизнь не зависела от меня так сильно. Но его неожиданная покорность ко мне не решала нашей проблемы. Я быстренько прикинул несколько способов отдать долг, среди которых самыми эффективными мне казались грабеж и разбой. Хотелось бы мне сказать, что им-то мы и занимались, но это было бы неправдой.

— А как еще, ты думаешь, мы еще можем заработать на дальнейшее путешествие. Собирать подаяние или танцевать в женских платьях?

— Попрошайничать — это не для меня. — Надменно заявил Крониак и достал свой ржавый меч.

— Значит будешь танцевать за деньги.

Крониак тут же сделал очень неуклюжее танцевальное па, едва не упав, доказав тем самым, что ничего из этого не выйдет. Обдумывая, как еще можно заработать, я вышел на улицу.

Я помню, что в тот вечер была очень красивая луна. Темное облако закрывало ее сверху, и лишь снизу виднелась тоненькая полоска полумесяца. Мне казалось, что луна знает, где находится моя дорогая Климентина, и знает, как сильно я скучаю по ней. Я вернулся в комнату и посмотрел, что было написано в дневнике Сольнира про его жизнь в Низине.

Говорят, где-то рядом бродит чума. Если вдруг я в этой дыре наткнусь на заразную бабу, то Грааль мне точно не видать. Надо быть осторожнее с ними. Местные жители были очень рады, когда узнали, что я могу выплюнуть изо рта кучу пчел. Старый фокус, но пару раз мне даже бесплатно налили за это.

Смелая мысль пришла мне в голову. Если в трактире были готовы налить Сольниру за его магические фокусы, то почему бы им не подкинуть пару монет и нам за, скажем, небольшую демонстрацию волшебства. Решение проблемы было найдено, и оставалось только его осуществить. Стараясь не испортить себе настроение я поскорее лег спать, распахнув окно, чтобы в комнату попадал лунный свет.

Я проснулся посреди ночи и открыл глаза, прямо надо мной на потолке лежал странный человек в фраке и смотрел на меня. Мне показалось, что я сплю, и я закрыл глаза. Через мгновение я снова открыл глаза: странный человек все так же улыбался, глядя.

Я резко вскочил с кровати, схватил волшебный посох и заорал:

— Что ты за тварь? И что ты делаешь у меня на потолке!?

— Все мы твари в каком-то смысле, и поэтому я не буду считать Ваши слова оскорблением. — Сказало существо, слезая с потолка. — Вы оставили окно открытым, и я подумал, что это приглашение. Я даже оделся так, как подобает гостю.

Наконец мне удалось разглядеть его. Он был высокого роста, худощав и слегка сутул. Он мало чем отличался от человека, но что-то в нем было не так. Его чересчур бледная кожа выглядывала из-под фрака. Фрак, кстати сказать, был весьма необычной одеждой для низинной таверны. Он был очень худым, на лице проступали скулы, глаза залиты кровью, широкий лоб был открыт, а длинные черные волосы ровно ложились на плечи. В целом, он оставлял приятное впечатление, хотя его появление и внешность были весьма подозрительными.

— Тено, к Вашим услугам. — Сказал странный тип. — И дабы вы не мучили себя вопросами, сразу скажу, что я Вампир. Но я был рожден в Низине и не имею никакой связи с Повелителем , а потому и не слушаюсь его. С кем имею честь?

— Эльсинор, маг Штормхолда. Может, скажешь, какого все-таки черта ты делаешь у меня в комнате?

— Не пугайтесь, я Ваш друг и пришел предложить свою помощь. Я знаю, что другой Ваш друг временно оказался в затруднительном положении, и его судьба теперь зависит от Вас. Насколько я успел понять, денег у Вас немного, а желания платить еще меньше.

— Ближе к делу. — Скомандовал я.

— Мое предложение состоит в том, чтобы избавить Вас от этой напасти и заплатить за Вас эту сумму взамен на небольшую услугу, которая для Вас окажется сущей безделицей.

— И какую же это услугу мы должны тебе оказать?

— Не все так просто, дорогой друг. Для начала Вы должны согласиться на сделку и только потом я скажу Вам, в чем суть услуги. Поверьте мне, в дураках Вы не окажетесь. Просто возьмите деньги, и будьте счастливы, избавившись от тяжкой ноши.

Я уже придумал, как можно заработать деньги, и поэтому в услугах Вампира не нуждался. К тому же мне не хотелось соглашаться на столь странную сделку.

— Я не буду брать деньги и отдавать взамен неизвестно что. Поэтому мой ответ — нет. Нам не нужна твоя помощь. А теперь убирайся и дай мне выспаться перед завтрашним днем.

— Как пожелаете.

Уходя, Тено попросил открыть ему дверь, на что я ответил отказом. Поэтому он превратился в летучую мышь и вылетел в окно. Так я впервые увидел, как превращаются в летучую мышь.

Следующий день был очень необычным для меня: первый и последний раз в жизни я был Эльсинором — знаменитым магом и волшебником, который показывал публике "настоящую магию". Представление началось за два часа до того, как мы должны были расплатиться. Весь день на меня поглядывали кредиторы Крониака, а мы как ни в чем не бывало проходили мимо них, стараясь с ними не разговаривать. Когда в трактире собралось достаточно народа, я вышел в центр зала и начал свою высокопарную речь:

— Многие из вас никогда не видели настоящей магии и лишь грезили о ней, но сегодня я подарю вам то, что вы всегда мечтали увидеть. Добро пожаловать в царство магии воздуха Эльсинора.

Закончив словесную тираду, я слегка взлетел над полом. В трактире поднялся сильный ветер, от которого разом закрылись все двери, захлопнулись окна и повставали дыбом волосы у всех в зале. Я вытянул перед собой руки и из одной моей ладони в другую забегали разноцветные, безобидные молнии. Все это явно не нравилось окружающим и на меня смотрели с недоверием и нелюбовью. Но в это время в зале кто-то крикнул:

— Покажи нам настоящую магию, а не свои дешевые фокусы! — Раздалось в зале.

После этих слов в меня полетел тухлый помидор, за которым возник кочан капусты и попал мне прямо в лоб. Для многих это был самый смешной момент вечера, а для меня это стало сильнейшим ударом. Я не знал, что делать дальше. Из толпы начал доноситься неодобрительный гул. Я уже забыл про то, что целью моего выступления было заработать денег для спасения Крониака. Мне хотелось поскорее удрать. Я заметил, что в углу стоял Тено и улыбался.

— Тоже мне, волшебник нашелся! — Звучало в зале. — Езжай откуда приехал, шарлатан!

— Но я и есть настоящий маг! — Я тщетно пытался переубедить местных головорезов, уворачиваясь от тухлых продуктов.

Вдруг послышался громкий голос:

— Ты говоришь, что ты волшебник?

На секунду все замерли. Это был голос Крониака. Гремя кандалами, он подошел ко мне с пинтой эля и заорал на весь трактир:

— Видал я настоящих волшебников — и ты не похож на них. Если ты волшебник, то тогда я — дракон!

Затем он отхлебнул как следует эля, снял со стены факел и громко срыгнул на него. Образовавшееся пламя было необыкновенных размеров, и я едва увернулся от него, отпрыгнув на несколько метров, и оказался под столом. Это немало позабавило народ, и они радостно захлопали в ладоши. А Крониак громко запел веселую песенку:

Где куча золота лежит,

Останусь жить,

Где славных рыцарей орда,

Отправлюсь я!

На всех порах туда примчусь-

Забыв про сон,

Людьми по ходу подкреплюсь,

Ведь я — дракон!

На слове дракон, Крониак снова рыгнул на факел, и возникло мощнейшее пламя. Следующие куплеты трактир пел вместе с Крониаком.

На мне большая чешуя,

А сам я больше, чем она,

Сверну я всех своих врагов

В драконий рог.

Зима и холод для меня -

Все ни по чем,

Возьму рыгну кучу огня,

Ведь я дракон!

Крониак не переставал рыгать пламенем и каждый раз его "огненное дыхание" производило настоящий фурор. Последний куплет Крониак пропел под топот и хлопки слушателей. Казалось, что все в трактире были счастливы.

Хотел сокровищ я найти,

Но не унес,

Я был драконом много лет,

А сдох, как пес!

По окончании песни все начали радостно обниматься, как после победы на войне. Затем Крониак прошелся по залу с пустой кружкой, и в нее со звоном опустилось несколько золотых монет. Самыми щедрыми оказались самые пьяные, и вскоре мы собрали необходимую сумму.

— Да, дорога ложка к обеду. — Сказал Крониак, когда мы расплачивались с его кредиторами.

Это любимое выражение Крониака, которое он употреблял при любой представившейся возможности, и чаще всего не к месту.

— А здорово вы с другом сделали. Надо почаще в долг давать. — Сказал одноглазый, забирая деньги. — Все думали, что ты такой же, как все эти несносные маги, что пытаются заработать в наших краях, демонстрируя дешевые фокусы, и уже собирались тебя прогнать, но только потом поняли что все это было придумано Крониаком.

— Слава дракону Крониаку! — Раздалось рядом, и весь трактир выпил в честь него.

То, что люди радовались пьяному Крониаку больше, чем мне, было немного обидно, но в целом я был рад, что вся эта история закончилась для нас хорошо.

— Но мы не будем никого отпускать! — Вдруг произнес одноглазый.

— То есть как? — Спросил Крониак.

— Зачем же нам отпускать того, кто нас так радует?

Мне захотелось его убить и я уже собирался принять бой.

— То есть Вы нас не отпускаете? — Переспросил я недоверчивым тоном.

— А что тут непонятного? Мы хотим, чтобы Крониак остался — ты славный парень и с тобой будет гораздо веселее. Мы давно так не веселились, как сегодня. Может, останетесь? Покажете еще что-нибудь.

Крониак раскраснелся и, как мне показалось, уже собирался объявить одноглазого своим лучшим другом.

— Нет. — Отрезал я.

— Ну как знаете.

Только когда он снял кандалы с Крониака,я успокоился.

Затем к нам подошел Тено. Наверное, он единственный в этом трактире понял, что магом являюсь я, а не Крониак.

— Я не знал, что вы оба волшебники. — Улыбаясь, сказал он.

— Ты еще не видел, как я изрыгаю огонь задом. — Гордо сказал Крониак. — Показать?

— Спасибо, не надо, а то всю ману потратишь, а вам же еще идти искать Грааль, не так ли?

— Откуда ты знаешь? — Спросил я у него.

— Не думал, что вы делали из этого большой секрет.

Я взглянул на Крониака. Он, отвернувшись, уставился в потолок.

— Да нет. — Пытался оправдаться я. — На самом деле... Ах, ладно. Мы действительно идем искать Грааль.

— Возьмите меня с собой. — Вдруг сказал Тено.

— То есть ты вчера хотел это нам предложить? — Догадался я.

— Да.

Я был бы и рад, чтобы в нашей компании оказался опытный войн, но меня очень смущало, что этот воин был вампиром, которому, к тому же, было неизвестно сколько лет.

— Не знаю. — Говорил ему я. — Надо обдумать все за и против.

— Но ты ж вампир! — Нисколько не стесняясь, заявил Крониак. — Никогда еще паладин не стоял на одной стороне с вампиром!

— Согласен, что моя репутация может ввести вас в заблуждение. Но позволю себе заметить, что для таких, как мы с вами, политика не может стоять выше личной выгоды.

— Не знаю, что это значит, но зубастый прав. — Уверенно сказал Крониак.

— Я готов предоставить свои услуги в качестве проводника по Низине, война, а также готов выполнять самую грязную работу.

— Возможно, ты будешь нам полезен. Но что ты хочешь взамен? — Спросил я.

— Честной доли. А поскольку нас трое, то честная доля в данном случае составляет треть от найденных сокровищ.

— Что ж. Завтра утром отправляемся в путь...

— Отлично! — Закричал он, не дослушав меня. — Я знаю, где вас найти.

Не скрывая своей радости, Тено куда-то убежал.

— А он шустрый малый. — Хотел я сказать Крониаку, но тот уже заприметил в трактире женщину и шел к ней.

К счастью, за эту ночь ничего не случилось, и на следующее утро мы двинулись в путь. Сразу же как мы вышли из трактира к нам присоединился Тено, сменив свой шикарный фрак на не менее шикарный красный кафтан и золотой жилет под ним. Он сказал, что ждал нас с ночи и проведет по кратчайшему пути, куда бы мы не захотели идти.

— Веди нас в столицу. — Ответил я ему.

— Отлично, я знаю неплохую дорогу туда. Давно не был в городе Змей.

— А все-таки здорово, что мы тебя выпутали из передряги. — Сказал я Крониаку, когда мы втроем покидали Ирни..

— Где? — Ответил мне Крониак.

То ли он как всегда не слушал меня, то ли такие истории были для него обычным делом — я не понимал этого до конца своих дней. Но благодаря ему с нами всегда случалось самое нелепое, что только можно было представить. У него всегда что-то звенело при ходьбе. Меня начал раздражать этот звук. Тено, видимо, тоже, поэтому он не выдержал и спросил:

— Что за черт у тебя постоянно звенит?

— А это? Мои личные деньги — остаток наследства от отца.

— Ты? И ты не сказал, что у тебя есть деньги? — Удивился я.

— Отнюдь. — Был его ответ.

— То есть все это время у тебя были деньги, а мне пришлось устраивать представление этим пьяницам?

— А что такого?

— Да нет, ничего... — В тот момент я уже ненавидел Крониака и мечтал от него отделаться.

— Да уж, дорога ложка к обеду. — Сказал Крониак.

Глава 2. Загадка двух зеркал.

Мы продолжали идти по болотам, и только благодаря Тено, нам понадобилась всего неделя пути, чтобы добраться до города Змей. За это время Крониак вдоволь утолил свое любопытство, постоянно приставая к нему со странными вопросами:

— Тено, а правда, что вампиры закрываются в гробу, чтобы поспать?

— Тено, а правда, что вампиры запивают кровь кровью?

— Тено, а правда, что вампиры спариваются с летучими мышами?

Теперь мне уже было не так скучно, Тено с охотой поддерживал любой разговор, и мы успели обсудить очень многое.

— То есть ты говоришь, она эльфийка. Что ж, как мужчина я поддерживаю твой выбор. — Отреагировал он, когда я рассказал ему про Климентину.

— Я слышал, что у эльфиек большая грудь. — Добавил Криниак, демонстрируя нам свою волосатую ладонь.

Главной проблемой в пути по болоту были комары и мухи, которые всегда рисковали откусить от нас лакомый кусок или испить крови.

— Проклятые кровососы, даже нужду справить не дают! — Жаловался я.

— Как я их понимаю. — С сочувствием ответил Тено.

— Неужели тебе их жалко?

— Нет, просто я говорю, что они пьют кровь, чтобы выжить, как мы едим животных или растения — вот и все. И поэтому их можно понять.

— Не слушай этого вампира, он такой же, как и они, и не заслуживает прощенья. — Влез в разговор Крониак. — Сейчас я тебя научу правильно траву мять. Сперва ты стоишь на дороге и ждешь, пока вокруг тебя соберутся все кровососы. Потом резко бежишь в кусты, снимаешь штаны и делаешь все, что нужно, а пока комары сообразят, что произошло, пока найдут тебя, тут ты и дело сделал. Так что все в твоих руках, дружок.

— Да уж, дорога ложка к обеду. — Пошутил Тено.

— Еще как! — Согласился с ним Крониак.

В дневнике Сольнира про Город змей было написано следующее:

В запретном городе очень мерзко. Он противен и дурно пахнет. Здесь такой ужас, что не описать. Но не стоит забывать, что я здесь из-за Грааля! Говорят, мол, некто Бенул обладает знанием о Граале!!! Мне необходимо его найти. Его кабатаха находится в самом центре города, недалеко от канала Аспида. Если он любит золото, то должен мне помочь. Нужно остерегаться этого пса!

Иногда записям Сольнира сопутствовали странные знаки, которые чаще всего были его собственными рисунками. Напротив этой заметки красовалось изображение трех топоров.

Город змей не был так уж противен, как писал маг, хотя приятным его тоже назвать трудно. Он начинался в одном из небольших притоков Туманной реки с первым деревянным домиком или гнездом стрекоз. Запретный город, состоявший из пирамид и дворцов, построенных из деревьев, камней и белого известняка, расположился у гряды холмов, поросших густым лесом.Множество мелких ручейков и рек были улицами города, вдоль которых располагались гнезда стрекоз и вивернов, ямы василисков, домики гноллей и ящеров — и все вместе это называлось Городом змей, центром которого была его крепость, которая тоже находилась в одном из притоков реки. Невысокая, но очень прочная, собранная из кучи прямоугольных камней, между которыми располагались многочисленные бастионы, она была практически неприступна для вражеских армий. Поэтому вторым названием Города змей был Запретный город.

Не только взять ее приступом, но даже добраться до нее представляло огромную трудность. Любая тварь всегда готова была выскочить из незаметной ямы и, если не сожрать, то отравить ядом уж точно. Или из-под воды могли появиться огромные щупальца и забрать с собой под воду. Так действовала гидра — пожалуй, самая страшная из обитательниц Низины. Незаметно перемещаясь по дну реки, она находила своих жертв и знакомила их с подводным миром. Мы направлялись туда вовсе не для того, чтобы взять его войной, а затем, чтобы поговорить с Бенулом.

В городе змей пристально следили за движениями небесных сфер, скурпулезно записывали их перемещения по небосводу и постоянно составляли календари. Каждый житель города свято верили в календарь и почитал его больше всего на свете. Жизнь целого города строилась вокруг календаря. По нему происходили зачатия, жертвоприношения, сменялись целые династии и даже войны объявлялись только в соответствии с календарем. Никто не скажет чужеземцу, когда в следующий раз запретный город объявит войну, но ходят слухи, что этот день не за горами. Когда нынешний календарь змей истечет, все жители города покинут его, отправляясь в далекие земли в поисках нового дома и нового календаря.

Меня смущала фраза из дневника Сольнира "его кабатаха сейчас находится", как и три топора рядом с этой фразой. Мне казалось, что, возможно, Бенул уже переехал, или помер, и вообще я c трудом себе представлял, что такое кабатаха и как выглядит сам Бенул. Но я успокоился, когда, добравшись до канала Аспида, увидел плавучий павильон с круглым основанием, похожий на огромный бутон нераспустившегося лотоса. Это и был дом Бенула — местного мудреца, который сосредоточился на предсказаниях, и иногда вызывался ко двору для советов.

Маленькая деревянная дверь была открыта. Втроем мы прошли внутрь и оказались в большой комнате. Бенул был уже далеко не молод, и его "кабатаха" была завалена барахлом. Из всей массы запылившихся предметов интерьера выделялись двое зеркал и кресло, в котором сидел сам Бенул. Бенул оказался гноллем — здоровенной прямоходящей гиеной, умевшей разговаривать и знавшей гораздо больше, чем многие из людей. Сидя, он и поприветствовал нас:

— Я знаю, кто вы, и что вы хотите.

— И кто же я? — Мне было интересно, что он скажет.

— Ты маг и пришел сюда из Штормхолда. Об этом нетрудно догадаться: от тебя пахнет магией. — Сказал Бенул, слегка дергая своим большим носом. — А то, что ты хочешь — это священный Грааль. Незнакомцы вроде тебя редко приходят ко мне за чем-нибудь еще.

— Раз уж Вы знаете, зачем мы сюда пришли, то наверняка знаете, что бы мы хотели от Вас услышать.

— Всему свое время, маг, для начала позволь мне предложить горячий отвар.

Старинное правило этикета никто не отменял, и Бенул был обязан предложить своим путникам отвар, а мы были обязаны его выпить. Так мы и сделали, несмотря на то, что в кружках что-то смрадно булькало.

— Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе все, что я знаю о нем. Я готов помочь, но для этого я должен убедиться, что ты достоин Грааля. — Бенул разговаривал как будто сам с собой.

— Вполне! — Уверенно ответил за меня Крониак.

— Нет более благородной цели, чем поиск священного Грааля. Но если кто-либо хочет овладеть Граалем и хочет манипулировать им, того постигнет неудача. Ибо Грааль — это священный сосуд, которым нельзя манипулировать. Если же кто хочет манипулировать им, уничтожит его. Если кто хочет присвоить его себе, потеряет его.

— То есть Вы хотите сказать, что поиск Грааля — это бессмысленное занятие? — Переспросил я.

— Вовсе нет. Знай, что поиск Грааля — это в первую очередь поиск самого себя, и только потому сокровищ. Многие из тех, кто когда-то охотился за Граалем, на самом деле, находили себя, а не Грааль, и были довольны своим путешествием.

— Если это так, то тогда я отказываюсь в этом участвовать! — Гордо заявил Крониак.

— Подумай, паладин, что ты выберешь: гору золота сейчас или возможность найти себя? — Спросил у него Бенул.

— Гору золота, конечно.

— Хорошо. У тебя есть гора золота. Но вдруг тебя обкрадет твой компаньон-вампир? И что тогда? — Бенул намеренно пытался внести раздор в наши ряды.

— Ты хочешь облопатить меня? — Крониак грозно спросил у Тено.

— Нет, я за честный дележ. — Уверенно ответил он.

— Тогда я возьмугору сокровищ! — Сказал Бенулу Крониак.

— Подумай, сокровища мимолетны, а то, что есть у тебя внутри, не украдет никто.

— Отлично, тогда я это золото пропью! Чтобы никто не украл того ,что у меня внутри. — Нашелся Крониак.

— А что делать тем, кто уже, как я или Крониак, нашел себя? — Спросил я.

— Хороший вопрос и в то же время ответ.

После небольшой паузы Бенул продолжил.

— Поиск Грааля занимает ни день и ни два, не будешь ли ты сожалеть о том, что потратил большую часть жизни на бессмысленный поиск, хотя мог бы провести свое время куда более выгодны.

— Тогда бы мое время украл кто-нибудь другой.

— Почему ты думаешь, что лучше легендарных магов, благородных рыцарей и Грааль должен достаться тебе, а не им.

— Я не лучше их, но Грааль достанется не тому, кто лучше, а тому, кто сможет его найти.

— Что ж, ты уверен в себе и прошел первое испытание. Ответь мне, что ты уже знаешь о Граале.

— Я знаю, что маг Сольнир, который всю жизнь искал Грааль, был очень близок к нему, и написал целый дневник своих странствий.

— Интересно, и где же этот дневник сейчас?

— Он находится у меня.

— Позволь мне взглянуть на него.

Я отдал Бенулу дневник, и он принялся жадно его читать.

— Эту штуку следует изучить как следует. Сольнир был очень умен, гораздо умнее вас троих. — Говорил Бенул, не отвлекаясь от дневника.

— Как ты смеешь так говорить, пес! — Зарычал отчего-то гневный Крониак.

— Тише, тише, паладин! — Старался поскорее утихомирить его я. — Сольнир — это известный в нашем городе маг, мудрость которого неоспорима.

Крониак промолчал.

— Я помогу вам, но сперва вы должны доказать мне, что достойны Грааля. Я уже стар и частенько тащу кое-что ненужное в дом. Один раз мне попалось это.

Бенул показал в сторону двух зеркал, стоявших в углу.

— Одно из них показывает правду, а другое лжет. Если разгадаете, где какое, то я Вам помогу.

— А если мы не разгадаем загадку, то мы вышибем из тебя силой все, что ты знаешь! — Добавил Крониак.

Я подошел к первому зеркалу, но сильно удивился, поскольку никого в нем не увидел. Затем я подошел ко второму зеркалу и вместо себя увидел в нем улыбающегося Крониака. Затем к зеркалам подошел Крониак.

— Смотри, я — это ты. — Обрадовался он, увидев меня в первом зеркале. — Это зеркало определенно врет!

Во втором зеркале Крониак увидел себя, но только не грязного, уставшего с заплывшим животом, а красивого, статного молодого паладина. Это еще сильнее убедило его в том, что первое зеркало врет, и, радуясь своей проницательности, Крониак вернулся на место.

Тено долго отказывался подходить к зеркалам, мотивируя это тем, что никогда еще ни одно зеркало не отражало вампира. Но мы все-таки уговорили его это сделать, и в первом зеркале он увидел Крониака, а во втором не увидел ничего.

— Что ж, не думаю, что это помогло. — Заключил он.

Это действительно ничем нам не помогло, и какое-то время мы отказывались говорить друг с другом. Молчание нарушил Крониак:

— Оба зеркала врут! Как врет и этот смрадный пес, но сейчас он скажет правду!— Крониак полез с кулаками на Бенула.

— Стой! Он может набрехать что угодно, и мы вряд ли узнаем, правда это или нет. — Остановил его Тено.

— А ты не так глуп, как кажется. — Сказал Бенул.

Меня вдруг осенило. Я снова подошел к зеркалам и не увидел никого ни в одном из зеркал.

— Так я и думал. — Утвердился я в своей мысли.

— Ты понял, какое зеркало говорит правду? — Спросил Тено.

— Да, это первое зеркало.

— Почему же ты так уверен, дружок? — Заинтересовался Бенул.

— Оба зеркала показывают не того, кто смотрит в него. Но если одно из этих зеркал говорит правду, то это значит, что и я, и Крониак, и Тено должны были показаться хотя бы в одном из этих зеркал. Второе зеркало дважды показало Крониака, и дважды пустоту. Этой пустотой мог быть Тено, но кто знает? А первое зеркало поочередно показало нас всех.

— То есть ты хочешь сказать, что первое зеркало говорит правду? Почему же я увидел в нем тебя? — Спросил Крониак.

— Возможно, оно показывает того, кто смотрелся в него до этого. Поэтому ты увидел в нем меня, Тено тебя, а я дважды увидел в нем пустоту. В первый раз потому что до меня в него не смотрелся никто, а во второй раз, потому что до меня к нему подходил Тено.

— Запутал ты меня. — Сказал Крониак. — Но будь по-твоему.

— Что ж, ты умнее, чем половина приходивших ко мне до этого! — Воскликнул Бенул. — Твоя версия верна, и ты достоин получить знание о священном Граале.

— Будем рады услышать его. — Ответил я.

— Легенда гласит, что создатели Грааля, опасались, что он попадет в руки недостойным, и надежно спрятали его, оставив всем будущим охотникам за сокровищами одно лишь послание-ключ. Ключ состоит из двух частей, и священный Грааль можно найти, только познав тайну каждой части ключа. Моя некогда верная память стала мне бесстыдно изменять, но это послание я не забуду никогда. Каждый, кто ищет священный Грааль, сперва пусть отыщет бескрайнюю даль, где небесная высь, даря новую жизнь, упирается вниз. И среди всех сокровищ земли нет дороже того, что сокрыто внутри.

— Внутри чего? — Оборвал его Крониак. — О чем ты вообще говоришь?

— От того, поймете вы это или нет, зависит ваш успех.

— Ты будешь нам стишки рассказывать, или скажешь, наконец, где находится Грааль, щенок?! — Крониаку разговор с Бенулом явно не нравился.

Бенул как будто не слушал Крониака и продолжал:

— Какой дорогою идешь, узнай сперва, а то умрешь, коснувшись рек ее едва. Но та, что глядит на тебя сверху вниз, и лишь умирает у ног, поможет найти тебе правильный путь среди сотни неверных дорог.

— Час от часу не легче. — Сказал Тено. — Надеюсь, это все?

— Совсем не все. — Ответил радостный Бенул. — Сражения с ним вам не избежать, как не избежать вам и смерть, но тот, кто за знанье готов жизнь отдать, достоин услышать ответ.

— Не слишком ли это большая плата за чашу с драгоценностями? — Тено явно был не рад услышанному.

— Попробуй сказать, что это не все, и лишишься зубов! — Угрожал Крониак Бенулу.

— К счастью для вас, это все. А теперь я попрошу вас покинуть мою обитель, и оставить меня наедине с моими мыслями.

— Так мы и сделаем. — Сказал я.

— Не забывайте, что поиск Грааля — это в первую очередь поиск своего внутреннего потенциала.

— Слышали уже. — Ответил Крониак.

Когда мы вышли от Бенула, шел едва заметный дождь, и желтые фонари ярко светили в болотном тумане. Когда в болотном царстве шел дождь всегда был всегда было очень красиво. Казалось, что со всех сторон окружает вода, и мы шли сквозь сплошную водную гладь в надежде где-нибудь остановиться на ночь. Но судьба распорядилась иначе, и не успели мы насладиться красотой вечернего города, как у меня помутнело в глазах, голова закружилась, и я упал на землю. Лежа на земле, я видел, как Крониак подбежал ко мне, а затем свалился в реку. Что стало с Тено, я не знаю, но когда я очнулся в следующий раз, его не было с нами.

Всякий раз, когда у меня случались провалы в памяти, я просыпался совсем не там, где собирался. На протяжении всей моей жизни меня как будто преследовала эта "болезнь", и очень многое успевало поменяться, что называется, пока я спал. Как я уже сказал, Тено куда-то исчез, а Крониак свалился в реку. Вместе с ним мы очнулись в просторной комнате, одним небольшим окном, полной ядовитых змей, напоминавшей большую клетку. Наших вещей с нами не было.

— Да пошло оно все к черту! — Ругался Крониак. — Поганые черви, подайте мне нормальную еду, а не эту срань!

В ответ на эту просьбу откуда-то сверху на нас свалился целый выводок ядовитых змей.

— Вот так всегда! — Заорал Крониак и принялся отбиваться от змей.

Я быстро сообразил, что к чему, вскочил с пола и зашиб несколько змей волшебной стрелой. Остальные змеи у были раздавлены Крониаком.

— Где мы? — Спросил я у Крониака.

— Мы в плену, в плену у этих ящериц. — Ответил Крониак

— А где Тено?

— Не знаю, этот проклятый вампир наверняка сдал нас за вознаграждение и смылся с вещичками.

Меня беспокоило то, что я потерял дневник Сольнира, и стал переживать, что наше путешествие могло на этом закончиться.

— А почему мы здесь?

— Этот говорит, что календарь велит принести нас священную жертву.

— Кто этот?

— А ты неплохо справился со змеями, до завтра вы точно доживете. — Раздался голос из темного угла. Только тут я заметил, что с нами был еще кто-то. — Каждое утро и вечер, город змей требует принести священную жертву.

Теперь мне уже было страшно за свою жизнь.

Глава 3. Третья чаша

Голый человек сидел в углу и смотрел на меня. Свет едва попадал в темницу, поэтому человека было трудно разглядеть. Несмотря на длинную бороду, он казался молодым. Он был настолько худощав, что можно было посчитать, сколько у него костей. Его взгляд словно направлен в себя, ногти на руках и ногах почти такой же длины, как и пальцы, в все тело было черное, сплошь покрытое грязью.

— Вам повезло. — Произнес он.

Повисло молчание, я взглянул на говорящего.

— Это почему еще? — Возразил Крониак.

— Вас не убили сразу, и вы проживете еще день.

— Нас хотят убить!? — Завопил Крониак.

Голый человек не ответил, и даже не посмотрел на него.

— Как тебя зовут? — Спросил я у него.

— Это бессмысленный вопрос.

Его ответ меня поразил.

— Почему?

— Какая разница, как меня зовут. Мое имя лишь звук, который скрывает суть. Вряд ли ты хочешь слышать звук, ты желаешь узнать суть, а этим вопросом ты сути не узнаешь.

— Интересно.

— Что ты хочешь знать на самом деле?

Не раздумывая, я сказал:

— Почему мы здесь?

— Это простой вопрос. Вы здесь, потому что вас собираются принести в жертву календарю.

— Мы умрем, Эльсинор! Надо скорее выбираться отсюда! — Завопил Крониак и начал стучать кулаком по решетке.

Я вновь обратился к собеседнику.

— А что здесь делаешь ты?

— Я пытаюсь найти ответы на вопросы.

— И для этого ты попал в темницу? Неужели ты не мог найти места получше?

— Темница не такое уж и плохое место. Здесь я могу быть наедине с самим собой.

— Кое-кто, по-моему, помутнился разумом. — Я не верил тому, что говорил этот человек.

— Ты в праве сделать такой вывод. Когда-то я был принцем. Я путешествовал в поисках истины, и теперь я в тюрьме.

— Как же ты попал в тюрьму?

— Я специально приехал в город Змей, поскольку знал, что здесь опасно.

— И почему мы этого не знали? — Произнес я. — Неужели, чтобы ответить на твой вопрос нужно умереть.

— Не знаю.

— Ну разве ты не псих? Ха-ха! Ха-ха-ха! — Воскликнул Крониак, и внезапно обрадовался своим словам.

-Разве может принц томиться в темнице? — Спросил у него я. — Как же ты дошел до такой жизни?

— Такому, как ты, мой поступок не покажется нормальным, и мне тебя не переубедить. Просто знай, что есть те, кто дорожит тем, что имеет, и всегда остается на своем месте. А есть те, кто, мучимый каким-то вопросом, отказывается от всего, и пытается преодолеть себя, возвыситься над собой, и в конце концов становится тем, кто изменяет мир и захватывает мысли людей.

— И кто же из этих двух ты?

— Пока не знаю.

— Ноги-то как воняют, с ума сойти. — Вставил свою лепту в разговор Крониак.

— Ну конечно, не зря они из задницы растут. — Ответил ему голый.

Странно, но я чувствовал, что голый человек знает какую-то тайну.

— Я здесь только потому, что я позволил им меня поймать.

— То есть ты хочешь сказать, что ты знал будущее и все равно пришел сюда? Зачем?

— Я хотел узнать, что важно, а что нет. Когда смерть ждет тебя за углом, уходит все лишнее, и начинаешь мыслить по-другому.

— И для чего тебе все это?

— Чтобы узнать себя.

— И что, ты узнал себя?

— Зачем ты задаешь столько вопросов? Зачем тебе знать столько ответов? Твой ум слишком пытлив, чтобы ты успокоился.

Он был абсолютно голый, отрешенный от настоящего. Казалось, в нем была особая сила.

— Так ты узнал себя? — Я не отставал от него.

— Да.

— И все? Ты ничего не хочешь больше сказать.

— Хочу. Желаю тебе узнать себя.

— Спасибо. Надеюсь мне не придется умирать ради этого.

От сидения на полу у меня затекли ноги. Шея отказывалась двигаться, и тяжело было пошевелить головой. Постоянно кусали комары, с потолка без остановки капала вода. Смертельно хотелось спать, но заснуть в таком месте на каменном полу было невозможно. Хотелось все бросить, раствориться в воздухе и исчезнуть. Смерть в таком положении уже не казалась чем-то страшным. Я с трудом понимал, что происходит, с трудом различал слова. В моей голове стоял туман. Сквозь него я слышал его слова:

— Пытайся контролировать дыхание. Оно должно сохранять рассудок, успокаивать и очищать... Твое время еще не пришло... Ты еще услышишь тот вопрос, который не даст тебе покоя... Представь, что ты бежишь вдоль озера. Ты готовишься к большой битве. Твой бег подобен ветру, и трава склоняется пред тобой...

Я стал замечать, как силы возвращались ко мне, и я почувствовал, что способен на многое. Мне казалось, что я cмогу произнести любое заклинание и спасти нас. С этими мыслями я заснул. Во сне меня ждала моя дорогая. Мне приснилось, что она плачет. Я услышал ее зов. Мне снилось, что у нее кровавые глаза.

Наутро пришли гнолли-стражники, и повели нас на казнь. За прошедшую ночь у меня затекла шея, я с трудом мог повернуть голову, с трудом передвигал ноги. Мои суставы стали похожи на шипы шипами, ноги на копыта, глаза глубоко ввалились, голова напоминала высохшую тыкву. Свет слепил мне глаза. Было страшно от мысли, что все могло на этом закончиться. На беднягу Крониака лучше было не смотреть: он весь дрожал от страха. И только голый человек сохранял спокойствие.

Едва мы вышли из темницы, как оказались в центре крепости на квадратной арене, окруженной со всех сторон свирепыми гноллями и ящерами, жаждущими поглядеть на нашу смерть. Казалось, весь город пришел посмотреть на казнь. Посередине арены находился огромный камень, подвешенный на двух здоровенных глыбах, с высеченными символами на нем. Камень медленно поворачивался, и по тому, как свет падал на символы, змеи определяли, что должно было произойти в этот день. Это был календарь, который требовал нашей смерти.

Появился жрец змей. Он выглядел устрашающе. Черная кожа, белая татуировка на все тело, белые глаза, нарисованные кишки, нарисованная пасть. Свирепо улыбаясь, он вел кровавую церемонию, шипя на змеином языке. Он достал три чаши с красной жидкостью и положил их рядом с нами.

— Что он говорит? — Спросил я.

— Что в одном из трех чаш — яд, и сейчас календарь сам выберет жертву. Нам лишь нужно выбрать один из трех стаканов.

— Откуда ты знаешь? Ты успел выучить язык змей?

— Нет, я уже третий раз на казне. Возможно, ты бы не хотел этого делать, но сейчас тебе придется молиться, чтобы я умер первым.

— Что ж, удачи.

Змеи ничто так не любили, как яд, поэтому они подмешивали его всегда и везде. Этот яд действует сразу, и долго смерти ждать не придется. Первым к чашам с вином подошел голый узник, улыбаясь, он посмотрел на меня, затем поднес чашу ко рту, и выпил ее практически мгновенно. С ним ничего не произошло. Это означало, что он будет жить. Затем была очередь Крониака, он подошел к чаше, выпил ее, понял, что это было всего лишь вино, и, радостный, разбил чашу себе об голову. После этого он сочувственно взглянул на меня.

Сомнений не было, мне предстояло выпить чашу с ядом. В конце концов, я все равно должен был умереть, не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра. Пусть лучше я умру раньше. Только я подумал об этом, и мне как никогда раньше захотелось жить. Так сильно захотелось увидеть Климентину. Проклятый Грааль.

С этими мыслями, я уже поднял чашу с ядом. Драться против сотни ящеров было бесполезно. В этот момент я взглянул на голого. Он все так же стоял и улыбался, глядя на меня. Неожиданно в его взгляде промелькнула тень испуга, скривив его лицо. Через мгновение он уже лежал мертвый на полу. Мертвый, он смотрел на меня.

Змеи так обрадовались его смерти, что все громко зашевелились, зашипели, завыли. Двое здоровенных гноллей подошли к его мертвому телу и оттащили его в яму. Целая орава змей уже поджидала его в яме и принялась с яростью пожирать его останки. Он умер достойно, не испугавшись смерти.

— Прощай, друг, мы еще встретимся. — Прошептал я.

После казни нас привели обратно в темницу. Я так и не знаю, была ли смерть тем, что он желал. Или же он просто сильно ошибся в своих расчетах. Наверное, я не узнаю этого никогда. Возможно, он совершил что-то такое, от чего жить ему просто осточертело. Или что-то другое. Но теперь это уже не важно. Своей смертью он подарил нам еще один день жизни.

— Я тоже знал одного война. Он всю жизнь тренировался, готовился к великой битве. Каждый день оббегал целое озеро вокруг своего дома, и умер. — Сказал Крониак, когда нас привели обратно.

Мне было плохо. Хотелось забиться в угол и плакать. Наверное, это было худшее время моей жизни, и я понял, как тяжело было тому голому человеку сохранять спокойствие в таком положении. Я приготовился к смерти и стал ждать завтра. Через какое-то время я почувствовал, что чего-то не хватает, разделся, и сел в тот угол, где до этого сидел голый человек.

— Что ты сидишь, как будто не при чем. Надо выпутываться из этой проклятой темницы.

— Я лишь пытаюсь умереть спокойно. — Ответил я.

— Да что это здесь происходит?! — Крониак терял спокойствие. — Мы скоро умрем, а ты сидишь как будто не при чем.

— А что мы можем сделать?

— Можно было бы приготовить напоследок сюрприз и убить пару ящериц и гноллей!

— Есть ли в этом смысл?

— А что ты предлагаешь?

— Я тебе ничего не предлагаю, но ты можешь сесть здесь как я, и попытаться успокоиться. Я пытаюсь преодолеть себя, пытаюсь потерять привязанность к телу. Странно, но голый человек одарил меня своим спокойствием, и теперь я совсем не боялся умереть. Как и он днем раньше, я сидел голый на каменном полу и пытался избавиться от своих мыслей.

— Что ты делаешь? — Не отставал Крониак. — Почему ты сидишь и не спасаешь нас?

— Я пытаюсь понять, как смерть может подарить жизнь.

— Я понял, что ты имеешь в виду. Сейчас поплачу и в могилу. Пусть дети резвятся на моей могиле, щекочут друга за яйки. — Сказал Крониак и заплакал.

— Крониак, прекрати рыдать, все будет хорошо.

— Но ведь мы умрем?

Я не ответил. Мне не хотелось говорить ему правды.

— Может, мне тоже поможет. — Сказал Крониак, разделся, и сел рядом со мной.

Так мы и сидели с Крониаком голые на каменном полу, забыв обо всем. Вдруг я услышал странный звук, как будто ветер подул в окно. Маленькая летучая мышка протиснулась сквозь решетки, села на пол передо мной и, размахивая своими крохотными лапками в разные стороны, что-то усиленно пищала.

— Тено, ты забыл превратиться обратно! — Сказал я.

Мышка замолчала. Через мгновение передо мной встал Тено и произнес.

— Прошу прощения, каждый раз забываю.

В этот момент на него набросился Крониак, свалил на пол, схватил двумя руками за шею, и начал душить.

— За сколько ты нас продал, проклятый вампир, отвечай?!

Тено было тяжело говорить.

Он извернулся и укусил Крониака за руку. Крониак, испугавшись, отпустил его.

— Что?!! Ты предал нас и теперь укусил меня? Я стану вампиром?

— Если я пришел сюда, то вряд ли я Вас предал.

— Вор всегда возвращается на место преступления! — Закричал Крониак.

— Не думаю, что это очень умно.

— Крониака так просто не проведешь!

— Слезь с меня. Ты глуп, как сотня ослов! — Кричал Тено. — Эльсинор, скажи ему!

— Крониак, оставь его, он говорит правду. — Сказал я.

И только тогда Крониак разжал хватку. Тено встал, отряхивая от тюремной грязи свой красный кафтан.

— И кстати, что за ерунда здесь происходит? Почему вы оба голые?

— Так легче умирать. — Ответил я. — Что произошло?

— Бенул, эта скотина, очевидно отравила нас, чтобы завладеть дневником. Как только я почувствовал, что у меня в голове туман, я превратился в летучую мышь и спрятался на одном из деревьев. Все наши вещи пропали, и твои наследство тоже, Крониак.

— Священный Грааль! — Ответил он.

— Я Вас выследил после сегодняшней казни, прячась от всех, я узнал, где вас держат, и только теперь смог добраться сюда.

— Зачем? Чтобы укусить меня? Я теперь стану вампиром! — Опомнился Крониак.

— Ты не станешь вампиром, а вот он — да.

— Кто он?

В этот момент послышались щелчки, доносящиеся из замочной скважины. Двери отворились, и гнолль-страж со связкой ключей открыл дверь. В районе шеи по его шерсти текла кровь, и стало понятно, что перед тем, как прилететь к нам, Тено напал на стражников.

— Ну что, пойдем отсюда или будем продолжать голые сидеть?

Мы осторожно выбирались из темницы по коридорам каменной крепости. Трое гноллей лежали мертвые на обратном пути. Крониак подобрал палицу одного из них и дальше шел вооружившись. Тено собирался вывести нас через огромную канализационную трубу замка. Прям у входа в нее дежурил гнолль. Не успех я сообразить что к чему, как Крониак подлетел к нему, занеся палицу за голову, и со всей силы ударил его по морде. Гнолль заскулил и без чувств свалился на землю. Втроем мы подошли ко входу в трубу.

— Он всегда за тобой ходит? — Спросил Крониак, указав на стражника, который отрыл нам дверь.

— Уйди прочь. Ты теперь свободен! — Произнес Тено властным голосом.

— Да господин. — Ответил гнолль, и пошел обратно.

После этого мы выбрались из крепости, и я уже во второй раз обрадовался тому, что взял Тено с собой.

С Бенулом мы расправились просто. Тено забрался в его дом через трубу на крыше и открыл нам дверь. Пока хозяин спал, мы нашли в его комнате наши вещи, за исключением денег Крониака, и дневник Сольнира. Я посмотрел, что было написано в дневнике про город змей:

В Городе змей весело, хотя постоянно тянет отсюда подальше, к какой-нибудь титьке.

Все-таки странные мысли приходили ему в голову в этом городе. Нас чуть не казнили в угоду календарю, а он все думал "о титьке". Похоже, что страна змей была совершенно разной для него и для нас. Я чувствовал некоторую неловкость за то, что читал дневник Сольнира без его ведома. Даже несмотря на то, что он был уже давно мертв и теперь ему уже точно все равно.

Подобрав находки, Крониак разбудил хозяина, ударив его незаточенной стороной меча по лицу.

— Зачем ты отравил нас? Ты хотел завладеть дневником Сольнира? — Допрашивал его я.

— Не думаю, что эта книжка чего-либо стоит. Не стоит ради нее убивать меня.

— Это мы сами разберемся. — Сказал Крониак. — Что, не хочешь умирать, грязная собака?

Бенул попытался завыть, но меч Крониака оказался быстрее, чем крик гнолля. Своим мечом Крониак проткнул его прямо в грудь.

Мы пытались как можно скорее убежать из города, пока никто не заметил нашего исчезновения и убийства Бенула. Мы чуть не погибли, а Крониак лишился всех своих денег. С другой стороны, это было даже справедливо. Теперь любые деньги ему придется зарабатывать своим мечом. Как бы то ни было, но мы смылись из города змей. Куда подальше. С надеждой больше никогда не возвращаться туда. Пошел город змей в задницу!

Глава 4. Мучения Тено.

Мы продвигались на запад в сторону Пустоши и видели, как наступала осень. Желтели деревья, падала на землю листва. Трава на полях стала фиолетовой, и грязь на земле напоминала краски, разбавленные водой.

Я все думал о том узнике, волею судьбы оказавшемся вместе с нами в одной темнице. Мне было жалко его, но его смерть уже ничем не изменить. В моей памяти запечатлелись его слова о том , что за смертью последует новая жизнь. Наверное, думая об этом он не боялся идти на смерть.

Я надеюсь, что его жизнь не была напрасной. Не могу сказать, что благодаря ему я стал другим, но когда он умер, что-то точно изменилось во мне. Возможно, даже больше, чем я, изменился Крониак. Он почти всегда молчал, и больше никогда не пил, как он говорил, "в черную голову". Тено шутил, что ему не к лицу столько думать.

Каждую ночь мы устраивались на привал, и перед тем как заснуть под каким-нибудь густым деревом, долго слушали, как капает дождь. Я заметил, что по ночам Тено ведет себя странно. Почти не спит и сходит с ума. Воет и урчит, как кошка, и постоянно смотрит то на меня, то на Крониака. Однажды ночью я подкараулил его, когда он, как обычно, смотрел на то, как мы с Крониаком спим, и спросил:

— Почему ты не спишь по ночам?

— Повелитель, он призывает своих подданных.

— Он зовет тебя присоединиться к армии Некрополиса?

— Сказать честно, и да и нет.

— Что это значит?

— Это значит, что он зовет меня, но не чтобы присоединиться к его армии, а чтобы убить тебя. — Тено не умел врать, и это было его плюсом.

— Повелитель Некрополиса хочет, чтобы ты убил меня?

— Можно и так сказать. Но я здесь не при чем. За вами началась настоящая охота. Ты чем-то сильно насолил Повелителю, и он предлагает сотню золотых за твою голову. Признаться честно, я тоже собирался вас убить, но вы мне понравились.

— Как я могу быть уверен, что ты не убьешь меня?

— За меня не переживай, я твой друг. Если бы я хотел тебя убить, то мне было бы достаточно не спасать тебя из темницы.

— Ты недооцениваешь повелителя. Однажды он убедил одного человека уничтожить целый город. Ты спас нам жизнь, но верить тебе тяжело.

— О, не переживай. Я уже привык к тому, что Повелитель пытается меня уговорить. Поначалу я немного боялся, но теперь общаюсь с ним, как с приятелем. В конце концов это он от меня что-то хочет, а не я от него.

— Так ты не спишь, потому что мучаешься сомнениями?

— Нет. Просто чем меньше я сплю, тем меньше мне приходится слушать Повелителя. А вот ты явно мучаешься сомнениями. — Сказал Тено и быстро уснул, оставив меня наедине со своими мыслями.

Я понял, что наше дальнейшее передвижение было небезопасно. Не удивительно, что Бенул хотел нас отравить. От мысли, что повелитель Некрополиса знает о каждом нашем шаге, мне было не по себе. Но прекращать путь или избавляться от Тено не хотелось. Мне было очень приятно, когда он сказал, что я его друг. Как-то по-детски приятно. И это согревало меня.

Дорога в Пустошь была недолгой. По крайней мере по ощущениям. Для меня мир стал гораздо меньше, чем казалось из дома. О приближении к Пустоши мы узнали по тому, как поменялась природа. Сперва возникли длинные зеленые поля, на которых ничего не растет, а затем один за одним стали возникать овраги и песчаные скалы. Крониак, вернувшись в Пустошь спустя долгое время, рассказал одну легенду про это место:

— По преданию, территорию Пустоши когда-то занимало огромное озеро, но злой маг, пожелавший проучить невежественных варваров, осушил его, а сам превратился в гору. Поэтому больше всего на свете местные жители ненавидят магов.

— Черт подери, может, лучше объехать это место, тем более, что с нами волшебник. — Улыбаясь, говорил Тено.

— Все не так страшно. — Ответил я. — Сейчас каждый волшебник: кинь камень — в волшебника попадешь. Поэтому ненавидеть всех волшебников одинаково сильно у них не получится.

— Но ты на всякий случай не говори им, что умеешь колдовать.

Жители Пустоши были дикари. Настоящие варвары, среди которых много гоблинов и троллей. Они не признавали слова "закон" и вешали отрубленные головы, как талисманы, на штыки у своих домов. Они жили в деревянных домах, боялись пожара и выезжали за город поклониться говорящим статуям. Они любили топоры, дубины и любое оружие большого размера. Они давно приучили волков и ездили на них, как на конях. Их любимым лакомством были эльфийские уши, поэтому эльфы объявили жителям Пустоши вечную войну и отказывались вести любые переговоры, пока их уши не будут чувствовать себя в безопасности.

После города змей мне не особо хотелось продолжать поиски Грааля, как не хотелось и попадать в другие месте, но сдаваться при первых же трудностях было сродни трусости. Я даже стал забывать, как выглядит Климентина, и на секунду представил свою жизнь без нее. Но как бы ни было страшно продолжать путь, бросить все и отказаться от своей мечты было еще страшнее. Без Климентины, без моих новых друзей, без мечты я останусь совсем один. Представляю, каково было Сольниру проделывать весь этот путь в одиночку. Хотя кто его знает.

Неделя гномов. День третий.

В Пустоши все очень хорошо, это знатное место, и я бы никогда его ни на что не променял, если бы не Грааль. Скоро-скоро я его найду — я это чувствую. Если перейти через Золотые Горы, то откроется не только удивительный вид на Великое море спокойствия, но и знание о Граале. Но для этого надо либо пройти, через пещеры гоблинов, либо по горам.

Неделя гномов. День седьмой.

Волею судьбы я попал в пещеры. Здесь полно Хобгоблинов и продвижение по ним небезопасно. Сегодня я ни разу не выходил на поверхность, а все время провел в пещере, передвигаясь при помощи карты, которую выменял у одного тролля на зеркало. Не знаю, зачем оно ему — если б я был троллем, то уж точно зеркало покупать не стал. Хотя, может быть, это была самка тролля.

Мы уже давно брели по Пустоши, и я с плохо понимал зачем.

— Что мы вообще тут делаем? — Наконец спросил Крониак.

— Сольнир был здесь, когда искал Грааль. — Ответил я. — В его дневнике ничего не сказано о том, нашел ли он что-нибудь в Пустоши или нет, но я не думаю, что он бы стал это записывать в дневник. Сольнир слишком хитер, чтобы наводить на себя подозрения.

— Откуда ты знаешь? — Спросил Тено.

— Он был моим учителем и научил меня саму главному.

— Что же он делал в Пустоши?

— Не совсем уверен, но думаю, что это как-то связано с легендой. Кто-нибудь помнит стих? — Спросил я.

— Да, я помню! — Ответил Крониак.

— Говори!

— Тот, кто ищет священный Грааль, найдет свой священый Грааль!

— Кто-нибудь еще помнит легенду?

— Кто алчет найти священный Грааль, сперва пусть отыщет бескрайнюю даль, где небесная высь, даря новую жизнь, упирается вниз. И среди всех сокровищ земли нет дороже того, что сокрыто внутри. — На этот раз правильно ответил Тено.

— Ну что, есть идеи? — Спросил я.

— Ты у нас главный по идеям, потому мы и пошли за тобой. — Ответил Тено.

— Тогда мы направляемся в Золотые горы! — Скомандовал я.

И мы пошли на запад, в Золотые горы, чтобы повторить путь Сольнира и попытаться найти ответ на первую загадку.

Еще несколько дней мы брели в сторону гор, пока не оказались у входа в пещеры гоблинов. Они проходили сквозь всю горную цепь, и по ним можно было достаточно безопасно добраться до Великого моря спокойствия. Сам вход в пещеры — большой грот — не казался мне гостеприимным, но и не слишком пугал. Мы прошли в него, вооружившись факелами.

Потом мы передвигались по катакомбам со стенами, на которых цветным мелом были нарисованы картины из жизни обитателей Пустоши. Несмотря на свою примитивность, рисунки были сделаны относительно недавно. И судя по всему изобразительное искусство в Пустоши ушло достаточно недалеко.

Крониак рассказывал нам разные истории об обычаях здешних мест:

— Вот послушайте, друзья. Это самая популярная загадка в Пустоши звучит так: пирожок, да не пирожок, что это?

— Не знаю, может быть, это хлеб? Или и вовсе не еда — не знаю.

— Для меня самый главный пирожок — это кровь. — Добавил Тено.

— Ну так что же это? — Сдался я.

— Говори, не томи нас. — Говорил Тено.

— Нарисованный пирожок.

— Три тысячи собак, Крониак, это очень странная загадка. — Сказал я.

— А по-моему неплохая. — Ответил он.

Нашим путеводителем была карта катакомб, которую легко можно достать практически на каждом шагу в Пустоши. В древности, еще до Племенных войн, подземелье гоблинов представляло большую опасность, но позже оно было исследовано вдоль и поперек, по нему гуляли все, брали с собой на прогулку малых детей, поэтому мы шли в полном спокойствии и нисколько не боялись гоблинов, как не боялись и их палиц.

Мы исправно встречали двух или более гоблинов на своем пути. Зеленые злобные существа небольшого роста, в золотистых шлемах, в броне из железа или меди, отводили от нас взгляд по приближении и никогда не решались напасть. Попадались, помимо гоблинов, и более странные личности: члены гильдии воров, наемные убийцы, богатые и не очень торговцы с охраной и без, выводок пауков и даже сборище шутов — все намеревались сократить путь через Алмазные горы. Я очень хотел повстречать в катакомбах лепрекона и как-нибудь отыграться за прошлую встречу.

При быстрой ходьбе подземелье Гоблинов можно преодолеть дня за три. Изредка ходы в катакомбах вели на поверхность, и так же изредка мы выходили туда подышать воздухом перед долгим переходом.

На второй день нам повстречалась большая, хорошо вооруженная группа гоблинов. Поначалу ничто не предвещало опасности, и мы прошли мимо них, совершенно не думая о возможной опасности. Но как только почти вся группа гоблинов оказалась позади, а на нашем пути осталось лишь двое из них, то произошла очень странная вещь.

— Что за отвратительный запах! — Произнес первый гоблин.

— Это ужасный запах, я уже давно не чувствовал его. — Ответил его компаньон.

— Я знаю этот запах — это воняет чистотой! — Негодовал он.

— Кто-то здесь есть.

— Кто-то точно здесь есть. — Снова говорил первый гоблин, принюхиваясь.

— Нас трое и мы вольные путешественники без какой-либо цели. — Ответил я.

— Нет, с вами кто-то есть, кто-то чистый, я чувствую, что там кто-то есть. — Говорил гоблин, указывая здоровенными зелеными пальцами в темный угол пещеры.

— Брешишь! — С огромными, как у совы, глазами, ответил Крониак. — Сейчас я докажу, что там никого нет.

— Ха-ха, ты не проведешь нас! Ты будешь наказан за вранье!

— Ну смотри. — Ответил паладин.

Крониак поднял с земли булыжник большого размера и изо всех сил запустил в темный угол пещеры. Булыжник летел ровно, но вдруг он словно столкнулся с невидимой стеной, раздался глухой звук, и камень рухнул не землю. Через мгновение на том месте возникла хрупкая смуглая девушка с длинными каштановыми волосами, одетая в короткое кожаное платье, и упала на землю.

— Я же говорил — с ними кто-то есть!

— Убить их! Убить их всех!! — Спирепо кричал первый гоблин.

— Кууууу! — Поддержал его второй.

И в тот же миг к Крониаку подбежал первый гоблин с палицей, но едва они сблизились, как Крониак разящим ударом меча превратил его голову в кровавое месиво. За ним последовал второй гоблин, который замахнулся своей палицей на Тено, но тот молниеносными движениями перехватил его руку и нанес резкий и мощный удар когтями по лицу. По лицу потекла кровь, гоблин испугался не на шутку, развернулся и побежал обратно.

Вслед за первыми двумя гоблинами на нас поперли остальные. Это была задача для меня. Пока Крониак и Тено пятились, выжидая, кто нападет на них дальше, я прочитал заклинание и направил в сторону группы гоблинов шаровую молнию. Она медленно, источая во все стороны легкие разряды летела в них и плавно впилась в первую жертву. От энергии, возникшей после столкновения, отскочила в стороны еще гоблинов, стоявших сзади.

— Еще давай! — Командовал Тено.

И я запустил еще два шаровые молнии, которые раскидали почти всех врагов в разные стороны. Правда несколько гоблинов, что стояли дальше всех, успели быстренько убежать, почуяв неладное еще до того, как я вступил в бой. Затем Крониак и Тено быстро ринулись на лежачих гоблинов, и, пока те не успели заново принять бой, не щадя никого, убили их всех. Крониак рубил несчастных жертв мечом, а Тено мощнейшими ударами ноги давил им головы, грудь и другие части тело..

— Надо уходить отсюда — они могут вернутся с подмогой, все-таки это их территория. — Говорил Тено. — Не думаю, что в следующий раз нам так же повезет.

— А с этой мы что будем делать? — Остановил его я, и все разом взглянули туда, где была девушка.

Она сидела на полу, сильно расстроенная, обняв колени и не смотрела на нас.

— Кто Вы, миледи, и почему Вы плачете? — Вежливо спросил у нее Крониак.

— И заодно скажи, какого черта ты крадешься за нами. — Я был не так вежлив к ней.

— Я... Я... Я не могу сказать. — Едва проговорила она. — Это секрет.

— Ты сейчас умрешь, как эти гоблины, если не скажешь! — Кричал на нее я.

— Я путешественница, и здесь оказалась случайно. — Неумело врала она.

— Я знаю кто ты. — Сказал Тено. — Ты — охотница за головами, на тебе знаки наемницы, и ты не проведешь меня.

— Говори, кто тебя прислал. — Кричал на нее я.

— Никто меня не присылал. — Робко отвечала она. — Повелитель Некрополиса назначил за твою голову награду, и я пошла сама.

— Знакомая история. — Ответил Тено.

— Ты хотела убить нас из-за денег?

— Не из-за денег, а ради больного отца. Мы совершенно нищие, живем с ним вдвоем, и я хочу помочь ему.

— И давно ты за нами охотишься? — Спросил я.

— Я сразу пошла за вами, как только услышала, что вы были в Ирни. Но когда я наконец настигла вас в городе змей, то вас уже собирались казнить. Не слишком удачно для меня, и поэтому я сильно опечалилась.

— Да, мы тоже недолго веселились. — Заметил я.

— Не знаю, как вам удалось бежать оттуда, но следы бойни в доме одного гнолля вели в Пустошь, в пещеры гоблинов, где я Вас наконец настигла. Правда, опять не слишком удачно для меня.

— Как же ты оставалась все это время незаметной? — Спросил ее я.

— Обыкновенная невидимость.

— Научишь меня?

— Это просто, нужно только прошептать нужные слова в нужное время и стараться не выдать себя.

— И чего я раньше так не делал? — Задумался я. — Как тебя зовут?

— Мелани. — Робко ответила она.

— Что же нам с тобой делать, Мелани?

— Тут скорее действует закон, кто кого убьет первым. Либо мы ее, либо она нас. — Справедливо заметил Тено.

Она снова села на землю и заплакала.

— Ну-ну, не плачь. — Утешил ее Крониак. — Ты слишком красива, чтобы тебя убивать.

— Вы серьезно? — Сказала она, обрадовавшись.

— Абсолютно.

— Но и оставлять в живых ее тоже опасно. — Сказал я. — Она охотится на нас и при следующей возможности сдаст за награду.

— Что тогда? — Спросил Крониак.

— Есть только один выход. — Ответил я.

— И какой же? — Полюбопытствовал Тено.

— Взять ее с собой. Если она, конечно, согласится.

— А если не согласится? — Спросил Тено.

— То тогда нам придется ее убить.

Все это время Мелани сидела молча и слушала нас.

— Ну что, ты пойдешь с нами, или предпочтешь умереть здесь? — Спросил я. — Кстати, мы идем на поиски сокровищ, и если ты поможешь нам их отыскать, то получишь гораздо больше, чем тебе обещали за мою смерть.

— Я согласна.

— Ну вот и хорошо. Тогда вставай и пойдем с нами.

— И что, мне не надо будет никого убивать? — Робко спросила она.

— Это мы еще посмотрим. — Ответил я.

В этот момент в глубине пещер послышался яростный гоблинский рев.

— Черт подери, надо смываться отсюда! И побыстрей! — Подгонял нас Крониак.

Глава 5. Золотые горы.

Она была из тех, кто бы уже все сделал, еще до того, как ее об этом попросили. И делалось это всегда по-своему. Упрямая, как дьявол, Мелани никогда никого не слушала. Невысокого роста, внешне хрупкая, но с очень прытким характером и красивыми карими глазами. И Крониак сразу же в нее влюбился. Признаться честно, я и сам на нее иногда поглядывал, так, из любопытства. Тяжело представить человека, который не хотел бы взглянуть на нее.

Строго говоря, нападать на нас после появления Мелани не являлось вещью настолько уж необходимой. Но, видимо, почуяв, что их пытаются обмануть, гоблины решили все разом накинуться на нас. Благодаря этому мы и обнаружили Мелани, которая все это время шла за нами и планировала убить. Но события после этого заставили нас принять ее в наши ряды.

Самым верным способом спрятаться от гоблинов было выйти на поверхность. Пробежав где-то час по пещерам, мы наконец нашли узкий проход наружу и оказались высоко в горах, на горной тропе, которая, как мы надеялись, вела к Великому морю спокойствия. Рядом медленно проплывали облака, под которыми открывался красивый и немного страшный вид на скалы, совершенно голые, как у подножия, так и на вершине.

С каждым шагом чуть в сторону от тропы, камни начинали сыпаться у нас из-под ног и казалось, что горы медленно разрушаются от наших шагов. Мне всегда казалось, что мы не одни, несмотря на то, что, кроме нас, в горах не было никого

— В этом месте полно духов гор. Я советую как можно скорее добраться до моря. — Говорил нам Тено.

Никто точно не знал, куда идти, и мы доверились ветру. Ветер помогал нам, и если мы шли не в ту сторону, то он сразу давал об этом знать. Хотя, наверное, никто кроме меня не обращал на это внимания. Когда ветер подгонял меня в спину, он был с нами заодно. Я полностью доверился ему и делал вид, что точно знаю, куда идти. Ветер мне напомнил о самом главном, пока я расстворился в делах, думая лишь о своей выгоде. Он был красив, свеж и мягок и нам всегда было о чем с ним поговорить.

Чем дольше мы шли, тем выше взбирались наверх, и тем меньше шансов у нас оставалось преодолеть горы за один день. В конце концов встал вопрос о ночлеге. Тяжело было найти подходящее место: никакой мало-мальски удобной пещеры, или даже камня, который бы закрывал нас от ветра, не было.

Никто точно не знал, куда идти, и мы доверились ветру. Ветер помогал нам, и если мы шли не в ту сторону, то он сразу давал об этом знать. С приближением ночи в горах становилось темно и страшно. Вой ветра не прекращался ни на миг, и мы вынуждены были искать убежище от него на ночь.

Мы не могли найти ничего подходящего, и все продолжали идти. Ночью горы выглядели устрашающе. Мы почти уже решили заночевать за любым большим камнем, рискуя быть задавленным им же, как вдруг наткнулись на заброшенный деревянный сарай. Внутри сарая ничего не было, голые стены и ни одного окна. Все так сильно устали, что хотели только одного — поскорее лечь спать.

— Не к добру все это. — Сказал Тено, когда мы устраивались на ночь.

Все это понимали, но никто не хотел его слушать. Я быстро заснул, но временами просыпался от страха и холода. Я помню, как сперва запел ветер, затем застучала дверь, затряслись стены. Крониак схватился за меч и сказал:

— У меня такое, чувство, будто сейчас нас будут бить.

Я c трудом открыл глаза и снова заснул. В тот момент я бы скорее предпочел умереть, чем проснуться. От холода я пытался спать каждый свободный час в этой коморке. Мне снилось, что здоровенный медведь пытается забраться к нам в сарай, расшатывает его и хочет опрокинуть.

Проснувшись, я увидел лужу крови у входа в сарай и Тено в изодранном черном плаще. Он один не спал.

— Что случилось?

— Саблезубый медведь, он напал на нас. — Звучал голос Тено.

— Я думал, это сон... Зачем ему это понадобилось?

— Это все Повелитель — он направил его к нам.

— Ты хочешь сказать, что звери тоже нападают на нас, потому что Повелитель пообещал им награду?

— Куда им тягаться с Повелителем! — Ответил он.

Мы вышли из дома, пока остальные спали после ночной битвы.

— Раньше его целью был один лишь ты, а теперь, как мне кажется, и я впал в немилость.

— Не боишься идти со мной дальше?

— Ты же не испугался взять меня с собой, несмотря на то, что я вампир.

Мне было приятно от этих слов. Мне казалось, что мы с Тено смогли подружиться и теперь, больше чем поиск выгоды, нас связывают дружеские отношения.

— Иди поспи, если хочешь, теперь я покараулю. — Сказал я Тено.

Когда я вышел из дома, где ночью произошла битва с медведем, было уже светлее, хотя солнце еще и не думало появляться из-за горизонта. Только тут я заметил, что все это время над нами возвышалась огромная недосягаемая скала и впивалась в землю.

Ее верхушка была так высоко, что облака проплывали где-то у ее середины. Низ скалы упирался в землю, стоял под большим наклоном и к нему было не подобраться. Скала отстояла на большом расстоянии от горы, по которой проходил наш путь, и была недосягаема ни для кого, кроме птиц.

Меня охватило странное чувство, что я во что бы то ни стало должен забраться на эту скалу. Мне вспомнились слова легенды, что небесная высь упирается вниз, и мне показалось, что там, на вершине скалы, кроется разгадка тайны первого ключа. Если бы только я умел перемещаться по воздуху или телепортироваться. Может быть, Мелани смогла бы это сделать или Тено? Она талантливая волшебница, а он вампир. Но мне было страшно отпускать туда Мелани и не хотелось просить об этом Тено.

Подул теплый ветерок, я подошел к краю обрыва. Далекую скалу и меня разделяла огромная пропасть. Я слышал, как выбежавший из сарая Крониак громко что-то кричал. Его слова было не понять. Я ступил вперед, в пропасть, и ветер подхватил мое тело. Я стал частью ветра, и он нес меня к той далекой скале. Я не понимал, как мне удается лететь, но чувствовал невероятную легкость. Я представил, что стал птицей, и летел. Ветер поднимал меня вверх и спускал вниз, скала становилась все ближе и ближе, и когда она была уже подо мной, ветер бросил меня на землю.

Приземлился я не так удачно, как летел. Упав на бок, я сильно ушибся, хотя и не сломал ни одной кости ноги. Быстро встав, я машинально побрел наверх. К вершине вела лишь одна узкая тропа. Я забирался наверх, несколько раз скатывался вниз и снова полз все выше и выше. Я падал на руку и моя правая кисть всегда болела после этого. Тропа становилась уже, идти было все тяжелее, иногда приходилось ползти вверх на четвереньках. Каждый раз, когда я поскальзывался, то рисковал сорваться насмерть. Но все же я сумел забраться на самый верх.

Вершина скалы, огороженная от остального мира толстой пеленой облаков, выглядела как большой корабль, несущийся по воздушным волнам. Плоская и широкая, она могла бы вместить целую армию, но была абсолютно пуста. Я шел по ней, не зная, кого и что в таком месте можно встретить.

В конце моего пути, на самом краю скалы находилось массивное гнездо.

Его владельцем, без сомнения, являлась какая-то гигантская птица. В гнезде лежало яйцо, которое я бы с трудом смог поднять.

В этот момент резко потемнело: огромная птица рух возвращалась в свое гнездо и закрыла собой полнеба. Ее тело было размером с дом, а размах крыльев как небольшая улочка в Штормхолде. Молния ударила невдалеке, а я завороженно смотрел на то, как огромная птица садилась в свое гнездо, и мне показалось, что облака замедлили свой ход. Усевшись, она закрыла собою яйцо и только теперь заметила меня.

Тяжело выдержать взгляд хищника, направленный на тебя. Странно, но я не увидел ни злобы, ни ненависти. В отличие от людского, в ее взгляде не было ни враждебности, ни жажды выгоды. Не было ни тени испуга в ее глазах. Мне показалось, что птица рух приглашала меня покататься вместе с ней. Она медленно встала, вышла из гнезда, подошла ко мне и будто присела передо мной. Машинально я взялся за ее жесткие перья и вскочил ей на спину.

И тогда я узнал, как прекрасно лететь, на огромной скорости, в вышине.

Птица рух взмахнула пару раз крыльями, и мы поднялись вверх. Она широко расправляла крылья в стороны, мы парили над облаками, чуть меняла положение корпуса, и мы поворачивали. Я летел, вцепившись руками в ее жесткие перья, а под нами проносились холмы, горные реки, деревья, дороги и поля. Я увидел, что идти нашей компании оставалось совсем недолго, всего пара перевалов, и мы бы оказались недалеко от Великого Моря Спокойствия.

Затем мы парили с ней над горами. Рассвет встретил меня розовой пеленой над белым ковром из облаков, и тогда я увидел, как на рассвете вершины гор покрываются золотым отблеском. Благодаря этому отблеску они и получили свое название. Иногда сквозь покрывало облаков можно было посмотреть вниз.

Под нами проносились горы, деревья, поля, реки, дома, и как только вдалеке замелькало бескрайнее море, птица повернула обратно. Совсем скоро мы уже подлетали обратно к гнезду, а я сидел на огромной птице и словно слушал музыку ветра.

Я помню взгляд птицы, когда мы вернулись на скалу, где было ее гнездо. Она дружелюбно смотрела на меня. Затем отвернулась и снова взлетела наверх, оставив меня одного на скале. И пока ее не было, я схватил яйцо и спрыгнул со скалы вниз, прямо на ковер из облаков. Ветер подхватил меня, и поток воздуха быстро помчал обратно к моим друзьям. Я летел, уже в третий раз за день, и мне показалось, что я овладел магией полета. В этот момент горную долину огласил пронзительный птичий крик. Я боюсь, как бы мой новый друг не умер от тоски. Я боялся, что птица рух растерзает меня, и будет права: она захотела стать моим другом, а я украл у нее яйцо. И только ковер из облаков надежно скрывал меня от ее взгляда.

Когда я вернулся обратно, компания сидела рядом с сараем и доедала остатки медведя.

— Что с тобой случилось? Ты... Ты просто исчез! — Говорил Крониак с куском медвежатины в руках.

— Он стал ветром, Крониак. — Ответил за меня Тено и после небольшой паузы добавил. — Тебя теперь можно поздравить?

— Отметим потом, когда доберемся. — Сказал я.

— Где ты был? — Спросил Тено.

-Я подружился с птицей рух и летал на ней. Узнал, что такое чистый ветер.

— И украл у нее яйцо? — Отметил Тено.

— И украл у нее яйцо. — Ответил я.

— Зачем тебе яйцо птицы рух?

— Как зачем? Наконец-то мы нормально поедим. — Ответил за меня Крониак.

— Я думаю, оно и есть первый ключ. — Сказал я. — Или по крайней мере все, что я смог добыть.

— Странно... — Говорил Тено. — Но даже если так, то оно огромно, и мы вряд ли сможем его унести.

— Ничего, дайте его мне — я уменьшу. — Сказала Мелани.

— Ты и это умеешь? — Спросил я.

— Этому учат всех еще до экзамена на первый магический чин в академии магии Штормхолда. — Сказала Мелани, а я лишь промолчал.

Мелани произнесла неизвестное мне заклинание, и яйцо уменьшилось до таких размеров, что стало помещаться в мою сумку.

И мы шли дальше. Горными перевалами, в сторону моря, и я знал, что оно совсем недалеко. А там, дальше, уже начиналась страна эльфов, где меня ждала любимая. И эта мысль дарила мне большую надежду.

С тех пор, каждый раз, когда надо мной пролетали птицы, я с большой завистью смотрел вверх, мечтая еще раз полетать вместе с ними. Прощай, птица рух, мы еще встретимся!

Через несколько дней, в надежде найти корабль, который бы перевез нас через море, мы дошли до небольшого прибрежного городка, в котором кроме небольшой пристани, нескольких домов и портового трактира ничего и не было. Старый матрос, рыбачивший на причале, сказал нам следующее:

— Сейчас ни один корабль не поплывет через море, все отправились на войну.

— Что? Идет война?

— Да кто же не слышал о войне? Хозяин Некрополиса cобрал огромную армию и двинул с нею по морю. Никто точно не знает, где вся эта свора теперь, может, ушла куда-то в подземелье, но остальные правители решили собрать армию не меньше, чем у повелителя, и призвали все до единого корабли.

— Вот тебе, Крониак, и священный Грааль! — Разочарованно произнес Крониак.

— И нам теперь никак не пересечь море? — Спросил я.

— Смотря куда Вам надо. Есть тут одно небольшое судно, которое ошивается в основном у побережья. И судя по всему, эти ребята готовы пойти на сделку с дьяволом, лишь бы не участвовать в войне. Говорят их корабль прибудет завтра.

Мы решили подождать их и остановились в трактире. Звучала громкая музыка, Крониак принес откуда-то пару эльфийских ушей и принялся их жадно сжирать, почти не разжевывая.

— Ну и как тебе? — Спросил у него Тено.

Крониак ничего не ответил. Наверное, они и правда были очень вкусны.

Я сидел в трактире молча и обдумывал все произошедшее с нами в Пустоши. Я не был уверен, правильно ли сделал, что утащил яйцо у птицы рух, не был я уверен и насчет Мелани. Я посмотрел на свою компанию: Крониак что-то доказывал Тено, Тено молчал, стараясь его не слушать, а Мелани улыбалась, впервые за последнее время. И чутье мне подсказывало, что я все сделал верно. Вернувшись домой, я принялся читать дневник Сольнира:

Неделя виверны, день седьмой.

"Я жду корабля в трактире. В этом трактире всегда ужасная музыка. Какой-то тип стучит по всем инструментам и постоянно орет странные звуки. Долго тут находится невозможно. Чтобы сбежать от этого ужаса я пошел в свою комнату. Я проходил по коридору, и какая-то женщина с светлыми волосами обняла меня и сказала, что ей сегодня негде ночевать.

Мы поднялись с ней ко мне, и она не стала скрывать своих чувств. Она не стала скрывать своих чувств и на следующий день, и даже на день после следующего, а я поступал, как настоящий мужчина. Поэтому я пропустил свой корабль. Я пропустил дюжину кораблей, прежде чем перестал их считать.

Каждый день у меня стремительно кончались деньги. Днем я рыбачил и продавал рыбу, лишь бы позволить себе встретиться с ней вечером. Я был рыбаком, и никто бы не смог отличить меня от местного жителя.

А потом она начала говорить, что я совсем нищий, и ничего у меня нет и не было. Она стала "дружить" с другими, как она это называла. Какая дружба может быть между мужчиной и женщиной, если ему охота посадить в ее огороде свой огурец? Частенько она ходила к ним в комнату и только изредка приходила ко мне. Я заметил странную закономерность. Чем реже она была у меня, тем больше денег у меня появлялось. Я подумал, что если она совсем перестанет ко мне ходить, то скоро я стану сказочно богат! Пора убираться отсюда, хотя, как мне кажется, с тех пор, как я появился здесь, уже прошел целый год. Завтра же поеду прочь. Будь проклято это место и все портовые крысы!"

"Да, странные нравы в этой Пустоши!" — подумал я, когда закончил читать эту запись. В отличие от Сольнира, мы не пропустили единственное судно, но нам еще предстояло убедить капитана. Это оказалось непросто.

— Не будем мы тебя перевозить через море, будь ты хоть королевой эльфов. — говорил мне бородатый капитан.

— Вы хотите денег? — Спросил Крониак.

— В наших кругах у слова деньги дурная репутация. Скажем так, мы бы не отказались от небольшой услуги с вашей стороны.

— У нас есть все, кроме денег и совести. — Сказал Крониак.

— Тогда разговор окончен.

— Забирайте все мои деньги. — Вдруг сказала Мелани и передала капитану небольшой мешок с монетами. — Моего отца на них все равно не вылечить, а больше они мне незачем.

— Кроме того с Вами вампир! Мы не большие сторонники войны, но и держать вампира у себя на корабле я не собираюсь.

-Этот вампир мой друг, и он отправится с нами. — Сказал я.

Капитан подумал немножко и сказал:

— Хорошо, за небольшую услугу с вашей стороны мы вас возьмем с собой и высадим на том берегу... Идите собираться, сегодня же вечером мы отправляемся в путь — не хочу, чтобы какая-нибудь крыса рассказала, что мы дезертировали.

— Как же Вам удалось избежать участия в войне? — Спросил я.

— Скажем так, мы честные дезертиры и контрабандисты, которые спекулируют на войнах.

— Сегодня же вечером мы пополним ваши ряды.

Глава 6. Контрабандисты

Множество мыслей проносилось в моей голове после всего случившегося. Они не отпускали меня ни на минуту, отчего каждый день очень сильно болела голова, и с большим трудом давался сон. Хотя в целом я был рад тому, что у меня есть время отдохнуть. Покой — это, наверное, главное, чего мне не хватало в путешествии. И я получил его сполна.

Дни на корабле шли однообразно, один за одним. Большую часть времени я лежал на кровати и лишь на обед и ужин выходил в кают-компанию. Тогда мое скучное пребывание на корабле украшали истории из жизни капитана. Они были преисполнены мудрости, и каждую историю мы слушали с замиранием сердца. Вот одна из этих историй:

— Топор, вложенный в землю, не прорастет, но зернышко, окруженное заботой и любовью, сможет отблагодарить тебя не раз. Давным-давно в Диких землях не было никого, кроме дикарей и варваров. Племена не знали других ремесел, кроме смерти, и сменяли друг друга, совершенствуя оружие. Но когда шаман варваров сказал, что придет народ невидимок, который вначале истребит всех варваров, а затем благодаря старанию и заботе останется господствовать в Диких землях, никто не поверил в это. Всякий хотел посмеяться над шаманом, а вождь взял да убил его, пока он не сказал ничего лишнего. Но все уже было сказано, и все случилось так, как было сказано в пророчестве.

И потом пришли эльфы. Они разили всех издалека. Стрелы попадала дикарям в глаза и в шею, еще до того как эльфов успевали заметить. Благодаря новому оружию, эльфы вытеснили всех дикарей и прочно осели в Диких землях.

— И много народу тогда погибло? — Робко спросила Мелани.

— Да так. — Задумчиво ответил капитан, закурив трубку. — Но, как говорят моряки, всегда найдется рыба крупнее, и скоро эльфов, как и все другие племена до этого, должны были сместить. Однако этого не случилось. В отличие от дикарей, они заботились о земле, и сеяли зерна, а не смерть. Земля отблагодарила их сполна и помогла им удержать занятые земли. С тех пор как эльфы появились в Диких землях, эти места теперь называются Лесным королевством. Туда-то мы с вами и направляемся.

Едва мы зашли на корабль, как оказалось, что никто не хотел делить каюту вместе с Тено, поэтому это пришлось сделать мне. Его ночные приступы становились все сильнее и сильней. Один раз он вдруг встал посреди ночи и произнес:

— Я должен убить тебя, и ее тоже. Она представляет опасность.

— Тено, что с тобой?

Очнувшись, он ответил:

— Повелитель... Он силен, как никогда. Я не могу больше сопротивляться. Он приказывает убить тебя и Мелани.

— Надо что-то придумать. Может, найдем тебе свободную каюту?

— Ты правда считаешь, что это сможет меня остановить?

— Остановит или нет — этого я не знаю, но я не собираюсь спать с тобой рядом, пока ты рядом мечтаешь меня убить. Да и тебе бы не помешало поспать. — Сказал я, вспомнив, что Тено каждую ночь борется со сном.

И мы стали думать, куда бы пристроить его на ночь. Корабль был битком набит всяким сбродом, людьми последнего сорта, договориться с которыми было невозможно. Каждый стоял на своем и держался за свою каюту, как за последнюю надежду. К счастью, в глубине трюма среди контрабанды мы случайно наткнулись на слегка поношенный гроб.

— Посмотрите, какой прекрасный гроб! Я готов проспать в нем сотню лет! — Воскликнул Тено, едва увидев гроб, поспешно залез в него и закрылся крышкой.

Мы недолго смотрели на происходящее. Через какое-то время из гроба послышался храп, и всем стало ясно, что Тено заснул. Мы не стали его будить — Тено заслуживал отдыха. Теперь и мне было не страшно за него. Наконец-то он выспится.

— Хозяин гроба вывалился за борт во время последнего шторма — поэтому, думаю, что гроб ему теперь не нужен. — Сказал Капитан и предложил отдать нам этот гроб всего за один золотой.

— Отлично! — Сказал Крониак, и наша сделка состоялась.

Великое море спокойствия оказалось гораздо более буйным, чем следовало из его названия. Штормы и бури сопровождали нас постоянно. Бывало что наше небольшое суденышко буквально бросало о волны. Но мы продолжали плыть, хотя, как мне казалось, уже давно и очень сильно сбились с курса.

— Что-то я не припомню таких штормов в это время года. — Говорил капитан. — Этому может быть только одно объяснение. Море не может быть спокойно, когда две силы жаждут сразиться друг с другом.

Капитан делал все возможное, чтобы избежать участия в войне. Поэтому наш путь пролегал таким образом, чтобы у нас не было ни малейшей возможности стать участниками даже какой-нибудь захудалой битвы и привлечь лишнее внимание к своему существованию. Поэтому мы шли, как говорили моряки, 'на краю бури' — там, где ни одно нормальное судно не станет нас искать.

Потихоньку я стал понимать тонкости искусства контрабанды. Наш корабль заходил в разные порты, покупал дешево еду у сытых, продавал ее дорого бедным. С нашего корабля велась торговля краденым, порою среди краденого попадались весьма ценные вещи. Где-то в куче барахла традиционно выставляемого в каждом порту я заметил небольшую скляночку с подснежными грибами.

— Даже не думай! — Сказал мне Тено, когда увидел с каким интересом я рассматриваю ее.

Но я думал не о грибах. Мне вспомнился мой друг Бренн, Роксан с моим ребенком, моя мать, Сольнир, академия магии и весь Штормхолд. От этих воспоминаний мне стало невыносимо грустно. В тот день я заперся в комнате и читал дневник Сольнира, пытаясь отыскать в нем воспоминания о родном городе.

Неделя болотной гидры, день четвертый.

Я попал на странный корабль. Люди на нем не занимались ничем, а только целыми днями следили друг за другом. Меня тошнит от них. Хотя, возможно, меня тошнит от морской болезни.

Странный тип, одиноко блуждающий по кораблю, зашел посреди ночи ко мне в каюту и, распространяя зловоние, попросил у меня веревку. Чтобы поскорее отделаться от него, я отдал ему все веревки что у меня были, отчего он явно обрадовался. А я обрадовался тому, что он ушел и перестал распространять зловоние.

За обедом в кают-компании, я подслушал разговор двух моряков, сидевших рядом со мной:

— Ты слышал, одинокий Жамми, он наконец повесился.

— Да, какой-то негодяй все-таки дал ему веревки.

— Узнать бы, кто это, да посмотреть бы ему в глаза.

Я поспешил в свою каюту и лег спать.

Что-то странное происходило между Крониаком и Мелани. Они все чаще оставались вдвоем и все больше молчали в моем присутствии. Я практически не видел их, кроме капитанского ужина. Даже когда мы заходили в порты, Крониак и Мелани где-то пропадали вместе. 'Любовничать вздумали, голубки!' — Шутил про них Тено, и, по всей видимости, был прав.

Время тянулось медленно. Один раз мне было так тоскливо, что хотелось поговорить с кем-угодно, о чем-угодно, лишь бы поговорить. И тогда я пошел в трюм, отрыл крышку гроба Тено и стал требовать от него разговора по душам:

— Тено, давай поговорим, я много что хочу тебе рассказать.

— Да что ты ко мне пристал, не даешь поспать впревые за долгое время! — Сонный Тено не слишком жаждал общения.

— Давай поговорим об этом! — Нашелся я.

— Об этом надо спать! — Ответил он.

— Тогда давай поговорим о Крониаке и Мелани. Между ними явно что-то происходит.

— Ну так и поговори с ними! — Отрезал он, задвинул крышку гроба изнутри и захрапел.

Тогда я направился в каюту Крониака и Мелани, которых я очень редко видел последнее время. Их дверь была не заперта. Крониак лежал голый в кровати и испуганно смотрел на меня, зашедшего к ним без стука. Где-то из-под одеяла раздался тоненький голосок:

— Ну где ты? Почему не идешь ко мне?

Мелани высунула свою голову и тоже уставилась на меня.

— Это не совсем то, что ты думаешь! — Начал оправдываться Крониак, а я ушел, оставив их друг с другом.

И все же мне очень хотелось поговорить. Но Тено было не до этого. Крониак и Мелани были заняты друг другом. Требовать очередной истории от капитана было бы плохим тоном. И тогда мне впервые пришла в голову мысль начать записывать то, что происходило со мной еще со времен своей яблочной молодости. Так я стал настоящим магом, который от безделья ведет свой дневник. И это, можно сказать, сильно занимало меня в то время.

Оказывается, я очень многое хотел сказать другим. Кроме приключений, я записывал сюда свои мысли и сны. Однажды мне приснился очень странный сон, будто Климентина отобрала у меня все золотые монеты и положила их в маленький сундучок. Не знаю, что означал этот сон, но я был рад увидеть свою возлюбленную хотя бы так.

В очередной раз мы собрались на капитанский ужин, кто-то весело играл на скрипке, а я с нетерпением ждали новой истории от нашего капитана:

— Отец мой был капитан и брал меня с собой во все плаванья. Даже не могу сказать, когда точно я овладел морским ремеслом, но учиться мне не приходилось. Я, кажется, все знал еще до рождения. Мой отец учил меня лишь одному — бояться огня. Он постоянно твердил: 'Мы живем в мире огня. И его становится все больше и больше. Когда-нибудь все поглотит огонь, и мы не сможем его остановить'.

— Когда я изучала магию огня в Штормхолде, то думала, что у меня не будет будущего. — Прервала его Мелани. — А теперь я вроде бы стала неплохой волшебницей.

— Ммм... Штормхолд — это тот город, где достигли совершенства в искусстве отображения грааля. — Сказал вдруг капитан. — Я бы с радостью торговал картинами, написанными местными мастерами, если бы порт Штормхолда не замерз окончательно.

Мне было приятно слышать это. Я действительно стал "проводником в искусство", по меткому выражению Бренна.

— Но я сейчас не об этом, дочка моя. — Продолжал он. — Случилось то, чего мой отец так сильно боялся. Он погиб от огня — его корабль сгорел ночью в открытом море. Это было роковое стечение обстоятельств, научившее меня одной простой истине: не стоит бояться — это смертельно опасно.

В этот момент к нам забежал испуганный матрос:

— Впереди воронка, капитан! Наше судно тянет прямо в нее!

— Вот так, не боясь, мы приплыли к самой смерти. — Сказал капитан, и все вышли на верхнюю палубу посмотреть, что происходит.

Хуже ситуации нельзя было и представить. В открытом море, в разгар сильнейшей бури, проплывая над гигантской морской впадиной, наш корабль направлялся к огромной воронке, и ничто не могло его остановить.

— Не видать нам Грааля, как своих ушей! — Кричал Крониак, пока остальные в панике бегали по кораблю.

Нас окончательно затянуло в воронку и начало крутить. Было по-настоящему страшно. Многие тогда выпали за борт, не найдя, за что можно было удержаться на корабле. Дул сильнейший ветер. Темная вода шумела под нами. Стремительно темнело небо. Мы погружались все глубже и глубже. Я видел, как огромная рыбина, закручиваемая силой этой воронки проплыла под нами. Крутясь вокруг своей оси, корабль во что-то с силой врезался.

Затем вроде бы стало спокойней, мы медленно погружались вниз, как вдруг снова послышался сильный удар, после которого судно, раскручиваясь в другую сторону, понесло вверх. И будто огромная рыба выплюнула нас из воронки, корабль подскочил на несколько локтей над водой.

Мы оказались в странном месте. Небо было ясное, без единого облака, хотя солнца почему-то не было видно. Море было спокойным, от бури не осталось никаких следов. Воронка замкнулась сама собой, и ничто не напоминало о том, что произошло с нами совсем недавно.

— Что случилось, капитан?

— Ответ может быть только один: мы попали в подземелье.

— Почему же тут светло?

— Ты еще очень мало знаешь этот мир. — Ответил капитан.

— Все ли живы? Что с кораблем?

— Мы обо что-то ударились, и сильно повредили корму. Корабельный плотник вылетел за борт, поэтому мы долго не протянем. Нам срочно нужно в порт на ремонт. Хотя по-хорошему это судно надо бы поменять.

В этот момент послышался радостный крик:

— Земля! Капитан, земля по правому борту!

— Отлично. — Сказал капитан. — Туда мы и направимся.

Все мои компаньоны выжили в той передряге. Как оказалось, все они слишком любили жизнь, чтобы так просто утонуть. К тому же впереди нас еще ждали испытания посерьезней.

Глава 7. Множество птиц

Много времени прошло с тех пор, как я впервые повстречал Сольнира на рынке, и как резко после этой встречи поменялась моя жизнь. Я и сам стал настолько другим, что сейчас вряд ли бы смог поддержать разговор с собой прежним. Раньше мне никогда не сиделось на месте, я ненавидел несправедливость, гнался за всем новым, не знал, чего хочу, и ждал невероятного. Мне гораздо больше нравилось жить фантазией, чем реальностью, а теперь мне кажется, что это был всего лишь сказочный сон, несбывшаяся мечта, и, возможно, самое интересное время в своей жизни.

Наш корабль, кряхтя и разваливаясь на ходу, медленно плыл по подземному морю в сторону суши. Дул очень слабый ветер, сильно изодранные после бури паруса на сломанных мачтах медленно тащили судно, рисковавшее утонуть в любой момент. До земли было так близко, что каждый мог разглядеть силуэты высохших деревьев на песчаном берегу, но время, которое потребовалось нам на преодоление расстояния до них было огромным. Оно не просто шло медленно, оно томило.

Наконец мы приблизились к берегу, и все выжившие после бури сошли с корабля. Выяснилось, что никто не хотел оставаться на судне. Последним, покинувшим борт, был Крониак, и едва он ступил на сушу, как судно, громко булькнув напоследок, резко пошло ко дну, и уже совсем скоро оказалось на морском дне.

— Тебе опять повезло! — Сказал Крониаку Тено. — Мне бы хоть чуть-чуть твоего везения!

Крониак лишь невозмутимо пожал плечами.

Наш небольшой отряд, насчитывавший около тридцати человек, направлялся по выжженной огнем земле сквозь заросли усохших деревьев с надеждой случайно наткнуться на какое-нибудь поселение. Постоянно воняло серой. Со всех сторон нас окружали холмы больших и малых размеров, напоминавшие отложения, растущие вверх со дна темных пещер. Было принято решение забраться на холм повыше и составить примерное представление о местности. Как только мы добрались до его вершины, необычная картина предстала пред нами.

Между грядой невысоких холмов, охватывая огромную территорию, стоял выжженный огнем лес, и его сплошную кольчугу из голых деревьев разрывали лишь небольшие озера соляных отложений. Там дальше, на краю острова, было небольшое портовое поселение, в бухте которого находилось немало многопалубных кораблей, гордо возвышавшихся над его гаванью, и их грозный вид наводил на нас ужас. От порта отходила неширокая дорога, она шла между холмами и озерами в лес, через который нестройным маршем пробиралась армия нежити. Я мог различить лишь медленно плетущихся в хвосте армии зомби, перед которыми сплошным потоком, как можно предположить, шли скелеты и личи, приведения и рыцари смерти и прочие прислужники Повелителя.

— Вы знаете, что это значит? — Спрашивал Капитан.

— Никак флот мертвяков причалил в этот порт и теперь легионы нежити пытаются пройти по подземелью. — Ответил кто-то из нашего отряда.

— А куда ведет этот проход? — Спросил я.

— Не трудно догадаться, что это потайной путь к Цитадели, или куда-нибудь еще. — Ответил капитан.

— Надо предупредить их об опасности. Если так, то скоро Цитадель превратится в огромное кладбище. — Сказал я.

— Мы должны атаковать их! Умрем, непобежденными! — Храбро заявил Крониак, заставив улыбнуться даже Мелани, которая не отпускала его ни на шаг от себя.

— Не думаю, что в Цитадели все такие дураки, что, зная о возможной атаке, они не закрыли потайной проход. — Ответил Тено. — Не знаю, кто победит в войне, но не думаю, что для нас что-то изменится. Лучше украдем у них корабль, пока хозяева далеко.

— А что, это идея! — Сказал капитан.

Идею Тено поддержали все, даже Крониак, и наш отряд, стараясь быть незамеченным мертвяками, украдкой направился в сторону порта. Поначалу мы шли спокойно, укрытые лесом. Но вскоре лес кончился, и путь пролегал по узкой тропе между двух высоченных холмов, где я услышал разговор Крониака и Тено:

— Друг-вапмир, ты помнишь сон, который мне приснился недавно? — Спросил Крониак. — Ну, про гарпий!

— Нет, я его не видел! — Ответил Тено.

— Так вот он сбылся.

— Что это значит?

— Посмотри наверх!

Я взглянул наверх. Гарпии — хищные птицы с женскими головами — кружили над нами, выискивая жертву. Они напали на нас стремительно, резко падали с неба и хватали мощными когтями свои жертвы.

— Бежим! — Причал капитан.

Мы отбивались как могли и старались не сбавлять ходу. Одна гарпия вцепилась своими могучими когтями в плечи Мелани, поднялась над землей и медленно потащила ее наверх.

Крониак обезумел от ужаса. Он знал, что если гарпия унесет Мелани, то он уже никогда ее не увидит. Я бы мог сбить ее волшебной стрелой, но боялся задеть Мелани.

Тено превратился в летучую мышку, быстро поднялся в небо, и принялся царапать маленькими коготками глаза гарпии. Она выпустила Мелани, и Крониак успел поймать ее до падения на землю. Затем гарпия мощным ударом попала по Тено, и тот упал без чувств. Я поднял обессиленное тело летучей мыши и побежал за всеми в лес.

Наконец мы укрылись в лесу, где огромным гарпиям было очень тяжело перемещаться между ветками голых деревьев. Мы убили там пару гарпий, и они отстали от нас совсем. Тено пришел в себя. Он чуть не погиб, спасая Мелани.

— Никогда больше не буду так рисковать! — Сказал он первым делом. — Тем более ради кого-то другого.

Наш отряд украдкой направился к этому порту. Мы ни разу не остановились за все время пути.

— Живей! Живей! — Поторапливал капитан. — Если мы выживем, присвою всем офицерский чин!

Матросы почему-то сильно обрадовались этому и пошли быстрее.

Вскоре мы прошли небольшой остров насквозь, опасаясь быть схваченными мертвяками и присоединиться к их армии. Остаток пути мы проделали без приключений и добрались до порта.

— Это только благодаря тому, что с нами Крониак! — Сказал тогда Тено. — Иначе нас бы растерзали мантикоры или кто-нибудь еще.

— Еще ничего не окончено. — Ответил Крониак.

Мы оказались в небольшой деревне с двухэтажными домами. В домах никого не было, и только кровь на полу и стенах говорила о том, что произошло здесь недавно. Скорее всего, нежить забрала трупы местных жителей с собой. В бухте стояло немало кораблей, но взгляд капитана приковал огромный темный трехмачтовый фрегат с фигурой черного льва на носу. Он стоял совершенно пустой в отличном состоянии. Его-то мы и решили украсть

— Господа! Не знаю, чье это прекрасное судно, но он им явно не дорожил. — Воскликнул капитан, как только мы взошли на корабль.

Мы с друзьями стояли на палубе, пока капитан отдавал распоряжения матросам. Корабль начал медленно отплывать. В этот момент дверь капитанской каюты грохнулась на землю, и в дверном проеме появилась здоровенная фигура рыцаря в черном доспехе с длинным и тонким мечом, загнутым внутрь.

— Вы мыши, и ничто, кроме смерти, вас не ждет! — Произнес рыцарь, он разрубил одного матроса пополам, и пошел на нас.

Все не на шутку испугались этого рыцаря и попятились назад. Тено первый напал на него. Но тот с легкостью отбил удар Тено и отбросил его в сторону. Мелани выпустила в рыцаря стрелу, но она только разозлила его, не нанеся никакого вреда. Рыцарь смерти подошел к Мелани, ударил ее безоружной рукой, и она вылетела за борт.

В этот момент подбежал разъяренный Крониак, и вступил в бой с рыцарем. Крониак явно проигрывал ему и пару раз едва спасся, лишь в последний момент увернувшись от меча врага.

— Берегись! Волна! — Послышался женский крик, но ни рыцарь, ни Крониак не обратили внимания на эти слова.

Волна ударила о палубу корабля точно по рыцарю и унесла его в море. Вместо него на палубе стояла Мелани. Оказывается, после сильнейшего удара она приземлилась мягко на водную гладь, пробежала по ней, словно по земле, и огромная волна, поднявшаяся под ее ногами, ударила о палубу корабля. Рыцарь смерти в тяжелом доспехе упал в воду и взревел так, что его предсмертный клич был слышан, наверное, во всем подземелье. Я почувствовал, как части армии нежити развернулись и пошли на нас.

Сейчас нас будут убивать. — Сказал Крониак. — Видимо, мы не тот корабль решили угнать.

— Мы лишь честные воры кораблей, никто не виноват, что этот корабль принадлежал кому-то из слуг повелителя. — Сказал капитан. — А теперь поторапливайтесь, пройдохи, пока нас всех не прикончили!

В подземелье стоял полный штиль, но я старался усилить ветер и подгонял наш корабль как мог. Казалось, что скоро мы покинем это проклятое подземелье. Когда берег был уже вдалеке, мы увидели, как огромный костяной дракон летел в нашу сторону.

Огромная тварь своими мощными лапами сносила мачту корабля. Огненный шар, выпущенный Мелани только раззадорил дракона, и он принялся с еще большим упорством громить наше судно. Мы все были очень испуганы и не знали, что делать. Но когда дракон снес мачту, то здоровенный парус накрыл его с головой. Костяные когти были не в силах порвать обыкновенную ткань.

Неуклюжий дракон бился в отчаянии, запутавшись в парусах.

— Наш враг не слишком умен. — Сказал Тено. — Этим можно воспользоваться.

Я выхватил меч Крониака, взобрался на мачту и начал резать тросы, чтобы дракон окончательно запутался. Моему примеру последовали остальные. Из срезанных веревок моряки быстро завязали узлы на парусе, чтобы даже сам дракон не смог выбраться.

— Всем держаться крепче! — Скомандовал капитан.

В этот момент он резко развернул корабль, и дракон вывалился за борт. Завернутый в парусину, огромный костяной монстр уходил на дно.

— Что ж. От одного мы избавились, но наверняка скоро прилетят остальные.

На горизонте возникли силуэты дюжины костяных драконов. Запах смерти звучал, как никогда сильно в тот момент.

— Господа, нас ждет славная смерть! Дадим этим тварям последний бой! — Гордо сказал капитан.

— Для меня было честью плавать с Вами. — Заявил Крониак.

Остальные готовились к смерти и смотрели, как в небе приближались силуэты костяных драконов.

— Смотрите! Еще не все потеряно! Воронка снова открылась! — Прозвучал радостный голос матроса.

И правда, такая же воронка, сквозь которую мы попали в подземелье, была совсем близко от нас и с силой затягивала в себя воду.

— Это наш последний шанс. — Ответил капитан. — Курс на водоворот!

На этот раз наш корабль нарочно угодил в смертоносную ловушку. Но даже без одной мачты он оказался гораздо прочнее нашего прошлого судна, и мы смогли проскочить через нее насквозь практически без потерь. Я уже не боялся умереть. Хотя, может быть, я просто привык к этому страху.

Мы выплыли на поверхность, где было темней, чем в подземелье. Мы взяли курс на запад, и до королевства эльфов, по нашим расчетам, было уже рукой подать. Корабль рыцаря смерти был гораздо удобней, чем прежний, да и народу было меньше, а кают больше, поэтому у каждого была своя каюта.

Как всегда перед тем как куда-то попасть, я решил посмотреть в дневник Сольнира. В нем осталась непрочитанной лишь последняя запись в части, посвященной поиску Грааля.

Неделя гнома. День третий.

Не знаю, что меня ждет в царстве эльфов, может быть, смерть и ничего, кроме нее, но сам я жду очень многого. Мне уже осточертели постоянные переходы, надоело быть бездомным и неприкаянным, и хочется вернуться домой. Хотя бы к той торговке с рынка. Непременно вернусь и сделаю ей предложение. Уж тогда-то она изменит свое мнение о магах!

Говорят, что чтобы добраться до священного Грааля, нужно переплыть через реку смерти и попасть в пристанище душ. Да будет так. Я уже подплываю к землям эльфов и скоро окажусь там, где Грааль. Удачи тебе, Сольнир.

Глава 8. Эльфарусы

Едва мы ступили на землю эльфов, как к нам подошел старенький бородатый эльф в зеленом колпаке, и, почесывая длинную седую бороду, произнес:

— Эльфарэ, эльфарус, эльфарусяош?

— Что это? — Спросил я.

— Может, какое-то заклинание? — Предположил Крониак.

— Нет, не слышала таких. — Ответила Мелани.

Эльф все чесал бороду, и глядел на нас, показывая на мою сумку, по всей видимости, требуя ее открыть. Я открыл сумку. Из нее выглянуло яйцо птицы рух и несколько золотых монет, лежавших вразброс.

Эльф ткнул тросточкой в сумку, и я достал ему яйцо. На что он недовольно закивал головой, и я положил яйцо обратно. Затем я достал из сумки золотую монету и протянул ему. Эльф довольно улыбнулся, забрал у меня монету, проверил на зуб, не фальшивая ли она, протянул мне какой-то листик, в конце концов пару раз одобрительно кивнул головой, сказал еще раз: "Эльфарус!" — и ушел. Так я впервые в жизни поменял золотую монету на листик дерева.

Мы шли дальше. Тут и там по дороге нам встречались маленькие столики с едой, заботливо разложенной для лесных жителей. Еда всегда была очень вкусная, сытная и свежая.

— Вот почему в этих краях такие толстые белки! — Воскликнул Крониак.

А один раз, наткнувшись на один из таких столиков, мы встретили лесного эльфа, который аккуратно раскладывал блюда на столе.

— Примите благодарность за все, что Вы делаете. Еда в ваших коробочках всегда очень кстати. — Мне очень хотелось поблагодарить эльфа за их добрый обычай. Но он сильно испагался и ответил только:

— Здесь эльфов нет!

Но потом, когда он понял, что мы не представляем для него опасность, он сознался что очень рад услышать благодарность от нас и даже пожаловался на то, что очень много еды остается несъеденной, а то и вовсе пропадает.

— Видимо, это судьба еды! — Говорил он, вздыхая и аккуратно заворачивая мясные котлетки в листики.

Теперь мы уже точно знали, что прибыли в заповедную страну, куда я мечтал попасть еще с детства. В край, где эльфы жили среди деревьев, катались на единорогах и пегасах, стреляли из луков и заботились о природе. Они обитали в небольших домиках на деревьях, и чем дальше мы шли по лесному краю, тем больше было подобных домиков, и тем больше эльфов собиралось вокруг нас и не стесняясь обсуждало нас.

Они выглядели очень смешно и все практически одинаково. Остроухие, скуластые и длинноносые, в зеленых кофтах, красных ботинках, белых или красных колготках, чаще всего белобрысые и в смешных шапках с помпончиками. Наряды девушек были более изящны: изумрудные или белые платья и множество мелких украшений: от милых диадем из листьев и цветов на голове, до изящных золотых браслетов на руках и ногах.

Один из эльфов вышел навстречу мне и перегородил дорогу со словами:

— Я знаю: ты пришел за эльфом! Ты пришел сорвать цветок!

А я ничего не отвечал и только чувствовал, что скоро увижу ее снова и сердце мое забилось гораздо быстрей, чем обычно. В этот момент одна из девушек в толпе выбежала прямо к нам и обняла меня.

Это была она. Все та же, с такими же длинными волосами, ногами и носом. Единственное, что отличало ее от той прежней — это огромный живот. Климентина была беременна.

— Я знала, что ты придешь! Ты мне снился вчера и сегодня. А еще завтра обещал присниться! — Говорила она и плакала.

— Все хорошо, дорогая, теперь мы будем вместе.

— Всегда! — Кричала она, не в силах сдержать слезы. — Ты так оброс, что похож на медведя!

— А ты... Ты беременна?

— Да. И у нас будут эльфики! Они выбрали тебя и меня, и постучались в наш дом

— Поздравляю, папочка! — Улыбаясь, сказал мне Тено.

А я был этому только рад. И смотрел в красные от слез радости глаза своей возлюбленной.

Встреча с Климентиной очень скоро превратилась в знакомство с ее семьей -родителями и тремя братьями, очень веселыми, но не отличимыми друг от друга.

— А это мои братья: Рахмэль, Шамэль и Эльфараэль! — Сказала Климентина, показывая на трех смешных эльфов в красных колпаках.

Эльфы посовещались и старший брат, Рахмэль, вышел ко мне и сказал:

— Если ты обидишь наша сестра, то мы будем тебя убивать!

— Не слушай их! — Сказала она и засмеялась. — Они плохо знают твой язык, а я его специально учила для встречи с тобой!

Гостеприимные эльфы предоставили моим друзьям кров. Поначалу Тено не хотели пускать в царство эльфов. Говорили, что он их разграбит, убьет, изнасилует, съест и глазом не моргнув. Но потом как-то свыклись и даже сдружились с ним. А я поселился вместе с Климентиной. И так моя странная жизнь среди эльфов началась.

Дома моя возлюбленная вела себя очень странно. В первую ночь она надела диадему со сверкающим изумрудом и, указав на небольшой сундучок, торжественно произнесла:

— Вот, где все мое золото! Мы будем на это жить.

Она даже взяла у меня 10 золотых и дала взамен четыре зеленых листочка.

— Гляди: это Эльфарусы, в наших краях мы расплачиваемся ими.

— Где же вы чеканите золотые монеты?

— А зачем нам чеканить деньги — у нас есть эльфарусы. Эльфарусы стоят гораздо дороже, чем золото. Ты просто не знаешь их истинной стоимости.

— На что же вы живете зимой?

— А зимой у эльфов денег нет! — Убеждающим тоном ответила она.

Где бы я ни пытался заплатить эльфарусами, везде мне отказывали, зато с удовольствием брали золотые монеты, выдавая взамен листики. Но, к счастью, Климентина вскоре запретила мне что-либо покупать у эльфов.

Она была очень смешная, когда обнимала меня со своим большим животом. Она и без него была очень смешная. Всегда пританцовывала и придумывала песни, когда ходила по дому. Она твердила мне:

— Я буду твоей эльф-женой! Я буду твоей эльф-женой.

— А почему ты говоришь эльф-жена, а не просто жена? — Сказал я и тут же пожалел об этом. У Климентины от злости задергалась левая ноздря.

— Ты ненавидишь эльфов?! — Негодовала она.

В Штормхолде изучали магию, а в королевстве эльфов — природу. Знали имя каждой травинки в лесу, неведомые законы жизни растений, и оттого эльфы, наверное, и были такими странными. Даже Климентина иногда шептала названия разных трав, чтобы не забыть их названия.

На гербе эльфов красовалось изображение трех огромных луков. Они были прекрасными лучниками и тренировались в стрельбе из лука с младенчества.

— Наш ребенок тоже станет прекрасным лучником! — Говорила мне моя дорогая эльф-жена.

Даже она просыпалась, час или два пускала стрелы и только потом возвращалась ко мне и долго занималась домашними делами. Я был весьма удивлен, но убираясь в доме, Климентина тихонько напевала песню про дракона, которую когда-то пел в таверне Крониак. Если ее долго не было дома, то она оставляла на столе записку со списком того, что мне предстоит сделать, пока она не вернется. Записка чаще всего писалась коряво и с ошибками, но в целом это было даже мило.

Она заставляла меня убирать дом от невидимой мне пыли, и говорила, что испытывает эльфорию, когда видит, как я этим занимаюсь. При этом она требовала, чтобы в доме было не просто чисто, а эльф-чисто, и что она сможет умереть со спокойной душой, когда увидит, что я убрал ее дом эльф-чисто.

— Я когда узнала, что ты вернулся, то испытала эльфорию.

— Что такое эльфория? — Спросил у нее я.

— Это самое лучшее, это когда я счастлива!

— То есть ты хочешь сказать эйфорию?

— Нет-нет, именно эльфория! Только эльфы знают, что это за чувство. — Не соглашалась она.

Я ей рассказывал все, что видел с момента нашего расставания, а она — все, что чувствовала, но почему-то ее историй было гораздо больше.

— Я знаю, что твой Штормхолд — страна белых мух и фабрики по производству облаков. — Говорила она.

— Совершенно верно.

— А знаешь, в некоторых странах эльфийские уши считаются деликатесом.

— Нет! Только тролли едят эльфийские уши!— Вдруг набросилась она на меня. — Ты тролль? Скажи мне, тролль ты или нет?

— Да нет же.

— Ты тролль! Я не могу быть вместе с троллем. — Она была так серьезно настроена, что не отделалась от меня, пока я ей не поклялся, что я не тролль и не пробовал ушей эльфов. Как раз в это время ко мне в гости пришли Крониак, Мелани и Тено и пригласили прогуляться по лесу.

Эльфы говорили, что тогда был день ужасного листопада, а Климентина без конца рассказывала истории о своем народе или своем детстве.

— Закинь нас эльфов в лес, и все, если эльфенок не сможет выбраться, то родители забудут его.

— Как жестоко. — Ужаснулась Мелани.

— Смотри, еще один эльфарус свалился к твоим ногам. Возьмем его расплатиться за еду? — Пошутил Тено

Климентина заплакала.

— Что такое, дорогая?

— Он умер! Мы не глумимся над трупами людей, не издевайтесь и вы над эльфарусами!

— Тише, дорогая, все хорошо.

За время моего пребывания у эльфов, везде мне пытались всучить эльфарусы в обмен на золото, и несколько раз им это даже удалось. Но когда я пытался расплатиться ими, на меня смотрели как на ненормального, и отказывались их принимать.

Я обнимал мою столь легко ранимую жену, а сам думал лишь о том, что возможно не стоило нам так шутить.

— Эльфарусы, эльфары, эльфарусяо. — Это слово прочно залезло в мою голову, и отказывалось из нее выходить. Ото всюду слышалось одно и то же, только с разной интоннацией:

— Эльфарус?

— Эльфарус!

— Эльфарусяо?

— Эльфарарэ!

Я сходил с ума. Неужели нельзя было придумать название хотя бы чуть-чуть пооригинальней. Эльфарус, который лег на плечи моей любимой, сдуло ветром, и он упал на землю в кучу других. И тут меня передернуло. Не может быть! Эльфарус как раз и был разгадкой второй части головоломки. Тогда я спросил у своей возлюбленной:

— Как ты относишься к нашему поиску Грааля?

— Не знаю. — Сказала она, но явно расстроилась. — Вдруг он не позволит быть нам вместе?

Разговор про Грааль не заладился, и в конце концов Климентина сказала:

— Я не буду тебя ждать, если ты отправишься за Граалем! Все будет не так, как сейчас! Ты не будешь таким!

Каждый раз когда эльфы узнавали, что мы пришли сюда, чтобы отыскать священный Грааль, то они очень странно реагировали на это. Одних одолевал жуткий хохот, а другие начинали приставать с распросами:

— Скажи, тебе Грааль дороже эльфов?

— Нет!

— Ты бы убил всех эльфов, чтобы найти Грааль?

— Нет, конено!

— Докажи!

— Моя жена и мои дети — эльфы, я не хочу, чтобы они погибли.

— А Крониак?

— Нет-нет-нет, что вы? Я очень дорожу жизнью каждого эльфа, и не стану никого убивать! — Отвечал Крониак.

У эльфов был странный обычай: по ночам они выползали из своих домиков, и шли с маленькими фонариками к дереву жизни. Огромное дерево поражало путников своей мощной кроной и по ночам переливалось разными цветами в тусклом свете эльфийских фонариков, а когда ветер дотрагивался до его листвы оно шумело так, словно играло на музыкальных инструментах. На толстенном стволе дерева были вырезаны странные надписи, и эльфы говорили, что когда эту надпись прочтут, случится огромное несчастье.

Собравшись у дерева жизни, эльфы танцевали и пели песни, а Климентина рассказывала мне:

— Когда-то это было старое гнилое дерево, но когда мы пришли в эти места, то на него слетелась стая мотыльков, и вмиг оно зажило. Это дерево связано с нами, оно обязано жизнью нам, а мы ему. И теперь, когда эльфы плачут, то дерево жизни теряет листву.

— Тогда тебе не стоит плакать так часто, а то все эльфы погибнут. — Ответил я.

Но Климентина только засмеялась. Той ночью возле дерева она танцевала танец эльфийской радости, делая странные резкие движения, размахивая руками в разные стороны, изображая то насекомых, то деревья. И всю ночь она улыбалась. А потом мы пошли спать.

Всегда когда мы вместе ложились спать, то поначалу долго воевали с ней. Она могла расплакаться неизвестно отчего, через миг улыбаться и тут же корчиться от боли. Она всегда была недовольна, когда я занимал больше половины кровати.

Ты воруешь мой воздух! — Говорила Климентина, когда мое лицо оказывалось рядом с ее. Но потом она успокаивалась, мило протягивала руку в мою сторону, улыбалась, когда я брал ее за руку, требовала, чтобы я поцеловал ее в нос, и затем отворачивалась спать.

Бывало, она дрыгалась в постели, говорила, что должна спасти эльфов, пыталась пойти взять лук, а я прижимал ее посильнее к себе и не давал никуда уйти. И она прижималась ко мне, как только умеют эльфы, и быстро засыпала. А я какое-то время еще смотрел на нее. И каждый раз, когда я просыпался и видел перед собой ее — я был счастлив. Это было лучшее время.

Месяц в лесном царстве расслабил меня и моих попутчиков, и только один Тено сохранял самообладание. Однажды он подошел ко мне и произнес:

— Эльсинор, нам пора идти.

— Я понимаю.

— Мы можем пойти без тебя.

— Нет-нет, надо закончить это дело. Дай мне еще пару дней, вдруг я ее никогда больше не увижу.

— Хорошо.

На следующий день я рассказал Климентине, что мне нужно уходить.

— Не уходи! Не покидай меня!

— Но я должен.

— Ты не знаешь, как мне было плохо без тебя. Я плакала, ничего не ела и пила только свои слезы.

— Я очень люблю тебя, дорогая! — Отвечал ей я. — Я вернусь.

— Я не буду тебя ждать, если ты оправишься за Граалем. Все будет не так, если ты найдешь его, ты будешь не таким.

— Все будет хорошо.

В последнюю ночь перед моим уходом она сказала:

— Давай поговорим. Пока тебя не было, я много думала. В общем, мы должны сделать это с тобой ночью на дереве жизни.

— Легко! — Ответил я.

— Но только, когда я рожу, а пок тебе придется подождать.

— Я обязательно подожду, милая. — Отвечал ей я.

Но мы все-таки отправились на дерево жизни той ночью. Просто побыть с ним рядом. Сейчас мне кажется, что любовь на ветках дерева жизни — это сладкая фантазия каждого ушастого существа. Или, может быть, так на древе жизни появляются новые листья. Не знаю, но в ту ночь мы явно были не одни. Недалеко от меня и моей "эльф-жены", скрывшись ото всех густой листвой на другой ветке дерева, примостилась парочка эльфов. Мне показалось, что они даже обрадовались, увидев нас. Я помню, как Климентина улыбалась той ночью.

— Опять эльфория? — Спросил я.

— Откуда ты знаешь? — Сказала она.

А на следующее утро мы отправились в путь. Перед уходом она протянула мне флакон с беловатой жидкостью и сказала:

— Это целебный элексир, только эльфы знают его рецепт. Будь ним осторожен: пей его по два глотка, чтобы излечить раны и восстановить силы, но если ты выпьешь больше двух глотков, то ты умрешь.

— Я буду осторожен и, надеюсь, он мне не понадобится.

— Ну тогда ты вернешь его мне.

Я поцеловал ее в нос, и мы отправились в путь.

Глава 9. За рекой смерти

Из царства эльфов мы отправились дальше на запад, к реке смерти, за которой находилось пристанище душ. Мы быстро добрались до реки смерти и сели в лодку, которая уже ждала нас на причале. Течение медленно несло нас по реке, пока мы не оказались на распутье. Оказывается, из реки смерти вытекало множество ручьев, похожих друг на руга, и никто не знал, по какому пути нам стоит плыть.

— Я предлагаю разделиться. Мы с Мелани поплывем по одному пути, а Эльсинор и Тено по другому. Тогда у нас больше шансов. — Предложил Крониак.

— Зная твою удачу, Крониак, я согласен плыть только с тобой. — Ответил Тено. — Тем более, у нас только одна лодка.

— Должен же быть другой способ узнать? — Сказала Мелани. — Я не готова умирать ради какой-то побрекушки!

— Может, отправим Крониака одного, а сами подождем здесь? — Предложил Тено.

— Одного я его не пущу.

— А в чем дело?

— Дело в том, что мы любим друг друга и собираемся пожениться.

— Поздравляю! — Сказал вампир. — Недеюсь, у вас все получится.

— Спасибо, друг. — Сказал Крониак. — Мелани и я поедем после этого в Катамарию.

— Значит, она все-таки существует? — Удивился Тено.

— Еще как!

Я вытащил эльфарус. Тот самый, который протянул мне старенький эльф, когда мы только заехали в королевство эльфов. В этот момент подул ветер, эльфарус сорвался с моей ладони и упал на водную гладь. Затем он сделал несколько кругов на воде и направился в сторону небольшого ручейка слева от нашей лодки.

— Что ж, выбор сделан. — Произнес Тено, и мы поплыли вслед за эльфарусом.

Очень быстро наша лодка причалила к пещере, где, как и в подземелье, очень сильно пахло серой. Мы зашли в нее, освещая себе дорогу волшебным факелом Мелани. В глубине пещеры, едва умещаясь в ней, спал огромный черный дракон и спал.

Едва Крониак увидел дракона, как он испугался и попятился назад. Оступившись на маленьком камешке, Крониак грохнулся и закричал при падении. Его громкий крик разбудил дракона.

— Кто здесь? — Пронеслось по всей пещере. — Очередные искатели сокровищ, которым золото дороже жизни?

— Подожди, не убивай нас! — Воскликнул я. — Мы пришли сюда, только чтобы спросить тебя про священный Грааль.

— Да вы имеете право знать. Но сначала вам придется отдать мне жизнь.

В тот момент, мною словно овладел кто-то другой, и я, не задумываясь о том, что делаю, достал из сумки яйцо птицы рух, подошел к дракону и, глядя ему в глаза, медленно положил перед ним яйцо.

— Что ж, неплохо. Ты отдаешь мне жизнь этой птицы и требуешь, чтобы я рассказал тебе, где находится священный Грааль, правильно?

— Совершенно верно.

— Хахаха!

— Что не так? Почему ты смеешься?

— Неужели ты думаешь, что яйцо птицы рух каким-то образом может помочь найти священный Грааль.

— Но как же загадка-ключ, я думал, что яйцо и лист дерева являются отгадками на нее. Мы прошли много испытаний, чтобы отыскать эти предметы и прийти с ними к тебе.

— Ты действительно разгадывал загадку-ключ? — Смеясь, спрашивал меня дракон. — Неужели люди до сих пор верят в это?

— Ничего не понимаю. — Ответил я.

— Я расскажу тебе тайну. Священный Грааль находится в царстве эльфов под деревом жизни. А загадка нужна лишь чтобы отвлечь внимание от правды. И правда в том, что священный Грааль достанется не лучшим. Он достанется худшим. Тем, кто способен срубить дерево эльфов и вытащить из-под него Грааль.

— Так значит, поэтому они к нам так недружелюбны! — Воскликнул Крониак.

— Конечно, ведь вы хотите забрать у них их сокровище. А они спрятали его под деревом жизни. Чтобы никто не посмел его выкопать.

— Странный народ. — Заметил Тено. — Зачем им чаша Грааля, зарытая в землю?

— Зато сколько испытаний вы пережили. Наверняка каждый из вас стал в два раза мудрей. Кто-то из вас нашел свою любовь. А кто-то, может быть, ничего не нашел, но каждый выбор был неслучаен и привел вас сюда.

— Да, мне открылось многое. Я узнал, что бояться глупо, а когда я был на грани смерти, то понял, что очень сильно хочу жить. Для меня смысл жизни в том, что мы хотим жить.

— Ты молодец, что понял все это. — Говорил дракон. — Позволь мне спросить у тебя, узнал ли ты меня?

— Нет. Откуда мне тебя знать? Я даже не знаю, как тебя зовут. — Отвечал я.

— Зачем тебе знать мое имя? Имя — это всего лишь звук, который скрывает суть. Скорее, ты хочешь узнать суть.

Эти слова показались мне знакомыми. Я точно когда-то раньше уже слышал их.

— Ты? Ты был вместе со мной в темнице в городе змей! — Догадался я.

— Совершенно верно. Больше того, я пролетал над тобой, когда вы шли охотиться на горгон. Я даже был с тобой, когда ты воровал у меня яйцо.

— Но как так?

— Ничего удивительного. Я много раз умирал и возрождался. Я искал правды, но что-то было не так. Должно быть, это мотив, который заставил меня сделать самый первый шаг. Я был счастлив, пока мною не завладели зависть знаний и желание двигаться вперед. Наверное, просчет в этом.

— Какой просчет?

— Моя смерть является одним из возможных финалов, но только не самым лучшим. Зависть — это мотив многих поступков. Иногда даже хороших. Невозможно добиться правды, когда изначальный помысел грязен.

— Но зато ты стал драконом. — Сказал я.

— Зато я стал драконом. — Ответил он.

— Я слышал одну легенду, как стать драконом.

— Про карпов? Все ее знают. Но чтобы стать драконом, у каждого свой путь. Одно тебе скажу точно: драконом становится лишь тот, кто не боится умереть.

— Значит у меня есть шанс. — Ответил я.

— Конечно, а теперь иди. Я не буду никого убивать, но скажите, чтобы больше ко мне никто не приходил. Не хочу чтобы меня кто-то тревожил. — Лениво сказал дракон, зевнул и заснул.

И мы медленно пошли обратно. За весь путь мы не промолвили ни слова, и только добравшись до самого дерева жизни в королевстве эльфов, мы наконец решились на разговор о Граале.

— Грааль, шмааль — да кому он нужен! — Заявил Крониак после целого сезона непрерывных поисков.

— Не хочу показаться глупым, но в данном случае Крониак прав! — Улыбнувшись, отозвался Тено.

— Не знаю, довольны ли вы результатом. — Произнес я. — Но мне было очень приятно пройти через все это с вами, друзья мои.

— И мне! — Сказал Крониак.

— И мне! — Повторил за ним Тено.

— И мне. — Добавила Мелани.

— Что ж, прощайте, друзья. — Сказал Тено. — В этот момент наши пути должны разойтись.

— Прощай, вампир! Буду рад увидеть тебя в Катамарии. — Ответил Крониак.

— Неужели она существует?

Но паладин ничего не ответил.

Вдруг я почувствовал, что на душе у меня стало гораздо легче. Я заметил, что тем чувством легкости была волшебная аура Крониака, легкое свечение которой нежно касалось меня, Тено и Мелани. Он наконец стал настоящим паладином, который воодушевляет своих попутчиков.

Мы стояли у дерева жизни, и каждый думал о своем. Я любовался его листьями. Вот один ярко желтый лист упал — видимо какой-то эльф проронил слезу. В тот момент я почему-то представил, что Климентина ждет меня дома и плачет. Я посмотрел в последний раз на своих друзей: каждый из них думал о своем. Мы нашли Грааль, но не забрали его с собой. Мы были в нескольких локтях от него, наверное, даже почувствали его, но молча разошлись в разные стороны.

Крониак и Мелани отправились в Катамарию. Мой друг лишился всех денег, что прятал когда-то от меня, но нашел гораздо больше. Тено, скорее всего, отправился узнавать тайны этого мира дальше. Такие, как он, не могут без странствий... А я останусь здесь. Мне теперь тяжело представить свою жизнь без Климентины и без эльфов. К тому же, у нас будет ребенок. Надеюсь, когда-нибудь я снова увижу всех своих друзей вместе или по отдельности. Спасибо вам, что подарили мне самое лучшее время в моей жизни.

Вернувшись домой, я взглянул на свою "эльф-жену", которая встретила меня довольно холодно.

— Здравствуй, дорогая. Я решил прекратить поиски Грааля. Священная чаша мне больше не нужна. Мой Грааль — это ты.

Она очень сильно обрадовалась моим словам.

— Как здорово! — Произнесла она и тут же убежала.

Как мне кажется, рассказать остальным. Может, я не прав, но после этого эльфы стали более дружелюбны ко мне.

Вернувшись, она спросила, не осталось ли у меня еще волшебного эликсира, а когда я достал ей целый флакон, то она тут же все и выпила.

— Почему ты сказала, чтоб я не пил больше двух глотков? — Спросил я у нее.

— Потому что мне было жалко, что ты выпьешь все сразу, а он такой вкусный!

Глава 10. Наследие Сольнира

Я жил в царстве эльфов, помогал моей беременной жене и готовился к роли эльф-отца, воспитывающего маленьких лучников. Но однажды утром резкий стук в дверь нарушил размеренный ритм моей тихой и спокойной жизни с эльфами.

— Кого еще принесло так рано, когда никто не должен мешать нам спать! — Недовольно ворчала Климентина, лежа на мне и не открывая глаз. — Не вздумай открывать им дверь, пока мы не выспимся.

Несмотря на ее ворчание, я все-таки встал, оделся и открыл дверь.

Передо мной, почесывая макушку и слегка улыбаясь от волнения, стоял мой старый белобрысый друг Бренн.

— Бренн! Какая встреча! Откуда ты узнал, что я здесь?

— Твоя мать сказала.

— А она откуда знает?

— Не знаю, но она говорит, что это материнское чутье.

Я пустил Бренна в дом, где мы продолжили разговор.

— Расскажи мне о том, как поживает Штормхолд. Я так давно там не был, что даже не знаю, о чем хочу узнать в первую очередь. Как там рынок? Как там школа? Как фабрика големов в конце концов? Я хочу знать все! — Мне не терпелось услышать от друга про мой родной город, и собирался жадно проглотить все его истории. — Резко оборвал меня Бренн.

— Эльси, послушай, твоя мать при смерти.

— Да? — Ответил я. — Вот это поворот. — И у меня опустились руки.

— Мне жаль, что я нарушаю твой покой, но твоей матери действительно плохо. Она постоянно лежит в кровати, почти не двигается, ничего не ест, и только и говорит, хочет тебя видеть.

Мне было очень больно это слышать, я ничего не мог сказать и лишь промолвил:

— Завтра же поеду домой.

— Хорошо. — С пониманием закивал головой Бренн. — Ну-ну, не переживай, родители не вечны, и мы должны с этим смириться. — Пытался приободрить меня он. — Хочешь, я расскажу тебе, как там остальные?

— Хочу.

— Правда не думаю, что я тебя очень обрадую. Но в общем слушай. У отца Роксан дела пошли не очень. Сперва ее мужа-мэра после той заварушки, что учинил ты начали судить за предательство. Но на форуме решили, что сам он не виноват в случившемся, а виноват лишь в том, что у него оказался слабый характер, не совместимый с высоким чином, поэтому его просто разжаловали из мэров, и теперь он торгует на рынке в том самом лотке, где раньше стоял ты, дружок.

— От судьбы не уйдешь. — Ответил я.

— Да, ирония, но у ее отца так и не получилось разорвать этот порочный круг торговли на рынке. Говорят, мол, его сердце не выдержало напряжения, и он скончался прямо на центральной площади во время форума.

— Жалко его, он вроде был неплохой человек.

— Чему быть, тому быть. — Сказал Бренн.

Мы немного помолчали и Бренн продолжил.

— Знаешь, с тех пор, как ты уехал, я стал постоянно торчать в доме Сольнира. И вот, что я заметил. Помнишь, ту картину, которую я так усердно пытался продать Магистру гремлину

— Ну конечно. Твое первое серьезное испытание как торговца картин.

— Да, а потом я перепродал ее втридорога мужу Роксан, когда он еще был мэром города. Но потом он разорился, и Роксан пришла ко мне и сказала, что ее муж купил эту картину за большую цену, но теперь им нужны деньги, чтобы на что-то жить, и она была бы рада получить за эту картину столько, сколько я бы смог ей отдать. Мне было жаль Роксан, и ей очень нужны были деньги, поэтому я заплатил ей ровно ту сумму, за которую продал эту картину сам, хотя она не стоила и десятой части.

— Да уж.

— Я долго смотрел на эту картину. Очень долго. Пока не понял, что она не является копией работы Раванпуци, за которую я ее принял впервые. Не являлась она и оригиналом. Я вглядывался в фигуру мага, который нашел Грааль, долго смотрел на путников. Путниками были эльфы. И, судя по их лицам, они были явно недовольны тем, что маг отыскал Грааль. И что самое удивительное, маг на этой картине настолько похож на Сольнира, что этому может быть только одно объяснение: маг, изображенный на картине, и есть Сольнир. Тогда я подумал: "А что, если эта картина писалась на самом деле на основе реальных событий?"

— Хм. — Недоверял ему я. — Не слишком ли смелое предположение.

— Не думаю. Есть еще кое-что, что натолкнуло меня на это мысль. Мечи и луки у эльфов на этой картине — все направлены в сторону Сольнира. А надпись... В общем еще до того, как я нашел тебя, я спросил у эльфов, как можно перевести эту надпись. Так знаешь, что она означает?

— Нет.

— Она означает: "Мы все знаем". И эта картина — предупреждение. Предостережение, которое означает, что тому, кто нашел Грааль грозит опасность. Потому-то эльфы и направили свои луки на мага.

— Странно все это. — Говорил я. — Надо проверить.

На следующий день вместе с Бренном, мы отправились Штормхолд.

— Я все понимаю: ты должен ехать. — Прощаясь, успокаивала меня Климентина, хотя и не могла сдержать слезы.

— Не плачь, родная моя, скоро я вернусь. Отдохни хорошенько от меня и не забывай, что в моей душе мы уже навсегда вместе.

Маршрут нашего путешествия отличался от того маршрута, которым я прибыл в царство эльфов. Он был гораздо быстрее и безопаснее, поскольку вечно замерзший порт Штормхолда растаял, и теперь его часто навещали торговые корабли, продавали фрукты и покупали рыбу, магические побрякушки и картины. На одном из таких кораблей, идущих из лесного королевства прямиком до Штормхолда, примерно за месяц мы с Бренном добрались домой.

Когда я вернулся домой после поиска священного Грааля, то наш город было просто не узнать. Оказалось, что каменные горгули, выращенные Верховным магом, обладают редкой способностью и любовью размножаться и заниматься этим в любых условиях. Их не смущало ни то, что в городе был вечный холод и никто не строил им гнезд. Они просто жили на чердаках, крышах домов, и в часовы мастерских гремлинов. По большому счету, им было все равно, где жить.

К моменту моего возвращения гаргуль стало так много, что их можно было назвать полноправными жителями нашего города. Особенно они любили встречать новые корабли, заходившие в порт, и в поедании мышей составили сильную конкуренцию котам, которых итак почти не осталось.

Бренн наконец открыл свою художественную школу, где он и его новые друзья обучали детей. Он был достаточно строгим учителем. Часто говорил своим ученикам:

— Да обезьяна бы лучше справилась с изображением Грааля!

Но в целом его дело шло.

Веззел, естественно, стал преподавать в академии магию огня и прослыл одним из лучших знатоков этой стихии. Саму школу магии перестроили, восстановив в точности все помещения прежней школы с надеждой, что джинны больше ее не разрушат.

У меня было мало времени, я спешил к своей матери. Я пришел домой, когда она еще спала в кровати, и поцеловал ее в щеку. Она открыла глаза и очень сильно обрадовалась, увидев меня:

— Здравствуй, Эльси, я знала, что ты сегодня придешь. — Говорила она замученным больным голосом. — Мне уже недолго осталось, и ты пришел во время.

— Не говори так, мама, ты поправишься. — Неумело врал ей я.

Я почувствовал, как по моей щеке пробежала слеза. Увидев, что я плачу, мама улыбнулась.

— Я очень рада, что ты у меня такой. Такой же, как и твой отец.

— Мам, папа был не самым лучшим человеком, ему было все равно, чем живем мы с тобой.

— Нет сынок, ты ошибаешься и совсем не знаешь своего отца. Твой отец... — Закашляла мать. — В общем, он не был торговцем яблок.

— Мам, ты бредишь, мы же с ним вместе торговали за одним прилавком, пока он не напился.

— Стой! Послушай меня. Не перебивай. Мне тяжело говорить.

— Хорошо.

— Когда я еще была молода, я боялась упустить возможность прожить необычную жизнь. Мне не нравилось торговать на рынке. По правде говоря, я этим не слишком-то и занималась. Я была очень красива раньше и думала, что своей красотой я способна открыть любую дверь. А единственной закрытой дверью в нашем городе оказалась дверь в школу магии. Когда он пришел к нам на рынок, то я сразу поняла, что это мой суженый. Он был очень красив. Высокий, густые брови, ровные черты лица. Моя мечта, мой суженый, мой волшебник. Я ждала его всю свою жизнь, отказывала всем ради него. А он подошел к моей подруге и начал рассказывать ей о том, что покажет ей академию, научит ее магии любви, если только она согласиться пойти с ним. Она лишь смеялась и смотрела на меня, крутя пальцем у виска. Говорила, что он ненормальный, а я... А я его полюбила и за это он подарил мне тебя. Но как только стало ясно, что скоро появишься ты, то он сбежал. И тогда я пришла к первому попавшемуся и вышла за него за муж. Это был тот, кого ты считал отцом все это время. Он знал, что ты не его ребенок, и поэтому сильно пил. Поэтому он и погиб. Мне жалко его, из-за меня его род закончился, из-за меня он погиб, но зато у меня есть ты. Наверное, так и должно быть.

— Да уж. Даже не знаю, что я могу сказать. — С трудом вымолвил я.

— Не догадываешься, кто это был?

— Я знаю только одного человека, который мог поступить так. Со... — Мне тяжело было произнести это имя вслух. — Сольнир?

— Да, и знаешь, как сильно я удивилась, когда он снова вернулся. Я рада, что вы наконец побыли вместе. Жалко он не дал этот шанс мне. — Мама плакала. Видимо, она все еще любила его. — Я ждала его все эти годы, а он пришел к тебе. Я жалею, что он был с нами так мало.

— Поверь мама, мы были вместе гораздо дольше, чем ты можешь себе представить.

После этого разговора я пошел в свою комнату, лег на кровать и уснул. Сольнир — мой отец? Сольнир — мой отец. Сольнир был моим отцом.

Эта мысль не давала мне покоя все следующее утро. Проснувшись рано, я отправился на чердак, где раньше жил Сольнир, после него я, а ныне Бренн держал школу живописи. В потайной мастерской трудились дети, а излюбленным упражнением Бренна было дать своим ученикам зарисовать алмазного голема.

Я подошел к сверкающему в рассветном солнце голему, недолго любовался красотой его алмазной брони и затем громко произнес:

— Скажи мне, действительно ли Сольнир был моим отцом? — И стал ждать ответа.

Голем не отвечал. Я подумал, что, наверное, выгляжу глупо, пытаясь вызвать на откровенный разговор голема. Вдруг он слегка выпрямился, повернул голову в мою сторону и заговорил своим сухим голосом с алмазным отзвуком:

— Ну вот ты и узнал правду, мой мальчик. Прости за то, что не сказал тебе все сразу, но, надеюсь, ты когда-нибудь меня поймешь.

— Сольнир, это ты? — Мне тяжело было поверить в то, что говорит голем, а он все продолжал.

— Извини меня за то, что не смог сказать тебе это раньше. Я виноват перед тобой. Но, надеюсь, ты меня когда-нибудь поймешь. Я лишь хотел, чтобы мы жили в богатстве. Чтобы ты никогда не испытывал нужды, и мог позволить себе все. Так совпало, что в это время я узнал, что эльфы давным-давно нашли Грааль и спрятали его под деревом жизни. Пока я гостил у них, я выкопал его из-под дерева, и смылся с сокровищем. Но потом мне стали поступать угрозы: то в виде записок, то в виде картин — эльфы делали все для того, чтобы я вернул священный Грааль на место. Я испугался за свою жизнь, и спрятал Грааль в Штормхолде. Я закопал его в комнате промывания кистей, когда показывал тебе нашу академии, и сейчас Грааль покоится в куче дерьма. Там ему и место. Я поступил не лучше эльфов и перепрятал сокровище. Но если ты хочешь озолотиться, то тебе придется покопаться в грязи. Помни одно: учти мои ошибки и откапывай его только в том случае, если точно знаешь, что сделаешь с ним.

После этого голем замолчал и больше не отвечал на мои вопросы.

Сольнир, старый пройдоха! Всегда знал, что Грааль находится под деревом жизни. Я думаю, пьяный Ольдерогге за пару монет растрепал ему тайну всех эльфов, после чего Сольнир отправился в путь, изображая из себя обыкновенного искателя Грааля. Но только ему было все равно, что там сказано в легендах. Он никогда не заходил к Бенулу — потому-то старый гнолл и не вспомнил его имени. Он даже и не пытался разгадать загадку. Сольнир просто нашел Грааль и перепрятал его в другом месте. А все, что было написано в его дневнике, было лишь для того, чтобы отвести от себя подозрения.

Я вспомнил слова Сольнира, что я бы не нашел Грааль, будь он у меня под носом. Вспомнил, как он называл меня "сынок" и поприветствовал фразой: "Ты хочешь найти Грааль?" И почему Сольнир жаловался, что его могут лишить месячного жалования, когда он сам в это время обладал огромным состоянием. Единственное, на что он раскошелился, так это голем.

Я вспомнил, как Сольнир уронил что-то блестящее в яму с дерьмом в туалете академии. К счастью, новое здание школы построили на том же месте, что и старое, и в точности сохранили место прежней комнаты промывания кистей. Мне пришлось испачкаться в прямом смысле этого слова. Сперва я выудил из ямы Верховного мага, который своей костяной рукой держится за Грааль. Его последние слова: "Спаси меня! Он тут!" — означали лишь то, что маг нашел Грааль и звал меня на помощь. Но скелет Верховного мага я закинул обратно, оставив себе лишь Грааль — чашу с инкрустированными в нее драгоценными камнями — который мне показался вовсе не таким красивым, как я предполагал.

На следующий день умерла моя мать. Мы с Бренном похоронили ее тихо, без особых почестей. Мне больше нечего было делать и напоследок я зашел к Роксан. Стоя перед ее дверью, я долго думал, перед тем, как постучаться, но так и не смог этого сделать. Я пообещал себе, что когда-нибудь я приду за своим сыном и, наверное, так же, как и мой отец, покажу ему школу магии. Подброшу ему дневник, посвященный поиску Грааля или еще чему-нибудь. Но это будет еще не скоро. Я скажу ему, что я его отец. Не так красиво, как это сделал Сольнир, но как-нибудь по-другому. Обязательно приду за ним, но пока что ему суждено стоять на рынке.

Перед тем как уйти окончательно, я решил прогуляться по горам. Забираясь на вершины, столь любимые мною в детстве, я услышал далекий звон колокольчика. Это звенел колокольчиком Сольнир, который звал меня в царство магии. Мы обязательно встретимся, но наше время еще не пришло.

С этой мыслью, прихватив с собой чашу священного Грааля, я сел на корабль и отправился в царство эльфов к своей семье. Когда я добрался в лесное королевство, меня там уже ждала моя любимая Климентина, двое маленьких эльфиков — оказывается, у нас была двойня — и записка, состоявшая из трех слов:

Ты — свинья!

Тено

Послесловие.

Я часто задаюсь вопросом: почему мне так повезло пройти через все это? На что у меня есть лишь один ответ: не знаю. Но если бы меня спросили, хочу ли я пережить все это еще один раз, то я бы, не задумываясь, ответил да. Спасибо тебе, Сольнир. Ты всегда был со мной, и всегда мне помогал.

Этими словами я заканчиваю свой дневник, который мне приходится дописывать в ожидании моей дорогой жены, сидя на дереве жизни, под которое я только что зарыл чашу священного Грааля. Ха-ха! Жизнь!