Джон Найтингейл. Страницы из дорожного блокнота

Путник посторонился и сделал приглашающий жест. Я шагнул вперед и оказался в центре воронки. Вода закружила меня, накрыла с головой, и я увидел тьму, какой никогда не видал. Она была полной и всеобъемлющей, пустой, как пересохший колодец, и вместе с тем наполненной миллиардами и миллиардами новых старых жизней. Я плавал среди них, пока не нашел ту единственную, что принадлежала мне.

А потом губ коснулся ласковый поцелуй, и я понял, что за слова прошептала мне Агата, прежде чем исчезнуть навсегда.

"Прощай и будь счастлив".

Я открыл глаза и увидел над собой рыжее закатное небо, ясное, зимнее, настоящее.

— Прощай, — прошептал я в ответ, зная, что она услышит, где бы она ни была. Я снова жив ее усилиями и должен исполнить обещание, которое так ей и не дал. Попрощаться и быть счастливым.

* * *

"Это последняя запись в моем дорожном дневнике и вообще — в жизни. Я верил в том, что больше со мной не случится ничего, что стоило бы оказаться записанным на бумаге и прочитанным в будущем. Я вернулся в Лондон, а оттуда прямиком направился в Нортумберленд, где собрал всех своих родных и вместе с ними, ни о чем не подозревающими, отметил свое новое рождение. Мои сестры, их мужья, их дети, конечно же, моя мать, ее сестры и братья, даже наши соседи — все собрались за одним столом. А с нами, в наших сердца, были наши мертвые, которые никогда больше не нарушат земного покоя.

Через год я в последний раз посетил побережье, где видел смерть Агаты, оставил цветы в воде и с чистой совестью отправился на вокзал, чтобы навестить виконта Кроуфорда, который как раз нуждался в совете опытного врача, коим я по-прежнему являлся. Судьба или нет, но спустя ровно год через общих знакомых я узнал его адрес и даже смог удостоиться чести передать ему рекомендации от известных коллег по профессии. Болезнь его была успешно побеждена, а мы незаметно стали хорошими друзьями.

Но истинная причина того, что я все же мараю чистый лист последней дневниковой записью, заключается в том, что одним погожим весенним днем я по традиции пришел на обед к своему другу Кроуфорду, но дверь мне открыл не его дворецкий, а премилая юная особа с огромными серыми, как штормовое море, глазами.

Прекрасная незнакомка оказалась сестрою Реджинальда, а звали ее Мэри-Джейн. Так все вернулось к истокам и встало на круги своя. И вспоминая о былых днях с тоской, но и с облегчением, я вижу, что данное мной обещание я все же сдержал, и новоиспеченная миссис Найтингейл принесла в наш дом свет, мир и покой, которых мне так не доставало.

Кто знает, может, это лишь затишье перед бурей, но я искренне верю, что нет такого испытания, которое я не смогу преодолеть.

Джон Найтингейл, Лондон, 18... год".

2012-2018 гг.