Вертикали другой войны

Девушка непонимающе смотрела на меня.

— Скажите для начала, какой сейчас год? — спросил я.

— Сорок третий, девятнадцатое июля. Простите, я не могу вам пока сказать свое полное имя. Вдруг вы шпион. — тихо добавила девушка.

Я засмеялся, но мой смех был недолог. Когда до меня окончательно дошло, я почувствовал слабость в коленках.

— Можете называть меня Екатериной. — с вызовом посмотрела на меня девушка.

— Хорошо. Давайте на "ты", как-то непривычно выкать, вроде ровесники.

Девушка кивнула. Я присел на траву.

— Так где мы находимся?

— Луганская область, Антрацитовский район.

— Значит не только со временем, но и с пространством неувязочка.

— Так откуда вы?

— Мы договорились на "ты". В общем, это покажется невероятным, но я из другого времени. Когда я вылетел с аэродрома, было тоже девятнадцатое июля, вот только год был 2010.

— Как это? Разве такое может быть?

— Раньше я тоже так думал. Но теперь уже ни в чем не уверен.

— Вы меня разыгрываете! — воскликнула девушка.

Я не успел ничего ответить. Послышался гул моторов.

— "Юнкерсы" — воскликнула девушка. — Надо уходить от самолета.

Я взял девушку на руки и обогнув самолет направился к вертолету.

— Что это? — удивленно уставилась на вертолет Катя.

— Боевой всепогодный вертолет Ка-54. Принят в эксплуатацию в конце 2009 года.

— Так это правда?

— Я не из тех, кто склонен обманывать молоденьких девушек. — пошутил я.

Открыв дверцу кабины со стороны штурмана, я усадил девушку в кресло. Гул летящих бомбардировщиков нарастал. Заскочив на свое место и надев на голову шлем, я включил питание.

— Пристегнись. — сказал я Кате, показывая как это делается. Потом подал ей второй шлем.

Глава 2.

Девушка с изумлением смотрела на загоревшие огни приборов. Я включил двигатель.

Екатерина что-то спросила. Показав ей кнопку включения связи, показал на уши.

— И это летает? — спросила по внутренней связи девушка.

— Еще как! Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Слабость, но рана почти не болит.

— У нас есть пол часа, потом обезболивающее перестанет действовать. — сказал я, плавно поднимая машину в воздух.

На лице девушки появилось восторженное выражение.

— Здорово. Ты сказал, что эту машину называют "вертолет"?

— Да.

— А что она умеет делать?

— Увидишь.

Я повернул машину в сторону надвигавшейся тучи вражеских бомбардировщиков. Опустив оптику на глаза, я увидел бомбардировщиков Ю-88 и истребителей Ме-109. Показав девушке, как пользоваться оптикой, я начал набирать высоту.

— Тридцать юнкерсов и пятнадцать мессеров. Идут прямо на наш аэродром. Жаль не можем предупредить.

Я посмотрел на экран радара. Точно! Шустро посчитала, сразу виден опыт.

— У тебя какое звание?

— Младший лейтенант.

— Как старший по званию временно назначаю тебя, младший лейтенант... — я многозначительно посмотрел на нее.

— Буданова. — закончила девушка.

— ... Буданова, штурманом командного вертолета Ка-54, бортовой номер 15234. В данный момент в вашу обязанность входит... — я сдвинул щиток на глаза Кате и нажал кнопку активации шлема. — ... захват цели в пересечение прицела и уничтожение неприятеля с помощью второй скорострельной пушки. На твоем штурвале такая же гашетка. — показал я, отщелкнув предохранительную планку.

Девушка замерла, затаив дыхание.

— Пушка меняет положение автоматически при изменении положения шлема. Куда ты смотришь, туда и стреляешь, все просто. Используем осколочно-фугасные снаряды, стреляем короткими очередями, ты справа, я слева, начали.

Резко вынырнув на расстоянии один километр немного сбоку от строя вражеских самолетов, мы зависли и открыли огонь.

Это была настоящая бойня. Первым не повезло четверке "Мессершмитов". Мы быстро отправили их останки в свободный полет. Дальше наступила очередь бомбардировщиков. Короткие очереди по десять снарядов сеяли смерть в плотном строю Юнкерсов. Расстрел бомбардировщиков не занял много времени. Под раздачу попали еще семь "мессеров" сопровождения. Четверка истребителей, замыкавших строй, успела среагировать и пойти на разворот.

Но это им не помогло. Проверенная годами надежная скорострельная пушка 2А42 легко позволяла поражать цели в воздухе на расстоянии до двух километров. Еще через пять минут в небе остались только мы.

На радаре неожиданно появились еще цели, только уже с обратной стороны. Разворот вертолета на месте привел девушку в не меньший, чем при стрельбе, восторг.

— Наши! — радостно воскликнула девушка.

— На какой частоте связь. — поинтересовался я.

— 5,44

Если я правильно понял, то это 5,44 Мгц. Перенастроив радиостанцию, я задумался. Что меня ждет впереди? Смогу ли я вернуться в свое время? Как меня примут здесь? Зная не лучшие стороны советских времен, невольно задумаешься.

— А война когда началась? — неожиданно пришло мне в голову спросить у девушки.

— 22

Пока сходится. Интересно, я повлияю на ход истории или загнусь где-нибудь в застенках НКВД?

— Осталось три дня. — продолжила Екатерина.

— До чего осталось? — не понял я.

— Будет три года, как началась война.

— Подожди, если я правильно понял, то сегодня 19 июля?

— Правильно. Война началась 22 июля 1941 г.

Я был в шоке. Получается, что я не только влип, но еще и завален по уши... Значит это не прошлое моего мира, а совсем другое измерение. В детстве я почитывал фантастику, поэтому немного имел представление о случившемся. Времени на расспросы не оставалось. А, будь, что будет, решил я и включил рацию.

— Сейчас, если частоты совпадут, ты сможешь говорить со своими. — сказал я Екатерине.

— А куда нажимать на прием-ответ?

Я показал переключатель.

— Кто вы, ответьте. Прием. — послышалось в наушнике.

— На связи "Чайка 80". Я нахожусь в машине, к которой вы подходите. Мой самолет подбит и находится под нами. Прием.

— Имя вашей подруги. Прием.

— Лидия. Прием.

— Слава Богу, жива. Что это за зверь тебя подобрал? Звезды на боку вроде наши. Прием.

— Наверно лучше сам зверь вам расскажет. Прием.

— Расскажу, только после того, как доставлю Екатерину в санчасть. — вмешался я. — Прием.

— Конечно! Мы видели, что произошло с самолетами противника и у нас вопросов не на один час. Разворачиваемся. Прием.

— Идем за вами. Конец связи. — ответил я.

Придется поменять позывной на "Зверя".

Я достал сникерс, предварительно надорвав упаковку, НЗ-шную фляжку с коньяком и протянул Екатерине.

— Подкрепись.

Девушка, распробовав батончик, умяла его в считанные минуты. От коньяка поперхнулась и глотнув разок, вернула фляжку.

— Вкусно-то как! У вас там все так вкусно?

— Было. — печально улыбнулся я.

До самого аэродрома держался за Яками без использования реактивной тяги, благо крейсерская скорость Ка-54 составляла четыреста км/час. Пока летели, проверил оставшийся боезапас. Вместе с Катериной мы потратили двести десять осколочно-фугасных снарядов.

Общий боекомплект 30-мм пушек теперь составлял сто пятьсот бронебойных и двести девяносто осколочно-фугасных снарядов. В наличии были еще 20 сверхзвуковых ракет "Вихрь" с лазерной системой наведения, 100 ракет С-8кор1 с лазерным наведением, шесть ракет Р-60 "воздух-воздух" и два контейнера с УПК-23-250 с 23-мм пушками ГШ-23Л по 250 снарядов на каждую. Если и найду подходящие боеприпасы к 30-мм-вке, то таких точно не будет. Жаль, 23-мм пушек не были заряжены. На местных летунов хватило бы и их. Контейнеры были подвешены недавно и в планы показательных стрельбищ не входила их демонстрация.

Я понимал, что вопрос о топливе и боеприпасах будет трудно решаем, конечно, если меня оставят с вертолетом на фронте, а не засунут куда-нибудь подальше. Поживем — увидим.

— Подлетаем. — вывел меня из раздумий голос Екатерины. — Плечо начинает болеть.

— Так и должно быть, потерпи. Повторно колоть обезболивающее не желательно. Куда садиться?

— Вон мое место. — указала девушка.

Сделав разворот на 180 гр., чтобы нос смотрел в сторону подлета предполагаемого противника, мягко сел.

Со всего аэродрома к нам стали сбегаться летчики и персонал. Я выскочил из кабины и помог вылезти Екатерине. От слабости девушка не могла стоять самостоятельно и мне пришлось взять ее на руки.

— Меня еще никто не носил на руках. — со слабой улыбкой прошептала Катя.

— Какое упущение! Такая красавица и не ношенная. — ляпнул я, не подумав. В том времени точно бы получил по роже за такое словоблудие. — Это что же у вас в полку одни женщины?

— Нет, конечно. — тихо засмеялась Екатерина.

Вообще-то я и сам видел. Пока мы вылезали, вокруг нас образовалась плотная толпа.

— Что встали, дайте пройти, и позовите медперсонал. Не видите, девушка ранена. — громко сказал я. Понимаю, конечно, чудо-юдо невиданное приземлилось, но соображать тоже надо.

Толпа расступилась, послышались команды и к нам подбежали двое солдат с носилками и медсестра.

— Я б тебя донес куда надо, но боюсь за "коня", да и командование ваше наверно с нетерпением желает познакомиться со мной.

— Тогда обещай прийти ко мне вечером. — со смущением тихо прошептала Катя.

— Обещать не могу, кто знает что меня ждет впереди, но постараюсь. — я вдруг понял, что действительно хочу еще раз увидеть ее.

Девушку унесли, а я остался стоять у вертолета. Толпа снова расступилась уже с другой стороны и ко мне вышел майор.

— Майор Баранов, командир полка. — представился он.

— Майор Соколов Александр Викторович.

— Очень интересно. Пройдемте ко мне в командный пункт.

— Минуту, пожалуйста, товарищ майор. Захвачу документы. — попросил я и получив одобрительный кивок, направился к вертолету, краем глаза заметив внимательные взгляды троих солдат, стоящих с ППШ на перевес. Наивные не подозревают, будь я врагом, от аэродрома ничего не осталось бы. А ППШ для Ка-54 что слону дробинка.

Я залез в кабину и достал из несгораемого шкафчика все имеющиеся документы, полетное задание и карты местности. Потом прихватил mp3-плейер и маленькие наушники к нему. Оружие решил не брать. Два пистолета ОЦ-33 "Пернач" остались лежать в шкафчике. Вылез и запер кабину, чтобы не лезли особо любопытные.

До командного пункта в сопровождении тех же троих автоматчиков шли десять минут. Небольшой одноэтажный бревенчатый дом был накрыт целиком маскировочной сеткой, свисающей до земли. Очень трудно заметить с высоты. Перед входом нас встречали еще двое с погонами старших лейтенантов.

Обстановка в командном центре была спартанская. В одном углу стоял стол с радиостанцией, у окна еще один, побольше, с четырьмя стульями.

— Присаживайтесь. — предложил майор, указывая на один из стульев.

Я сел, положив палетку — планшет на стол. Остальные тоже расселись.

— Итак, давайте знакомиться. Мое имя вы уже знаете. Справа от вас сидит наш замполит, Сидорчук Василий, слева, мой заместитель — Прохоров Сергей. Вы находитесь на территории 73-й Гвардейского истребительного авиаполка. Теперь прошу рассказать кто вы и причины вашего здесь нахождения.

Ладно, хоть особиста не пригласил. Немного собравшись с мыслями, начал изложение своей истории.

— Давайте я начну издалека. — сказал я, открыв планшет и достав блокнот и карандаш. — Вы знаете, что время исчисляется секундами, часами, днями и так — далее.

На меня недоуменно смотрели три пары глаз.

— В чем измеряется расстояние вы тоже знаете. Представьте себе, что это — я прочертил линию на чистом листе. — обычная дорога. Вы можете пройти по ней туда и обратно. Теперь другая линия — линия времени. По ней можно идти только вперед. Назад вернуться невозможно.

Подняв глаза на слушателей, помимо недоумения я увидел на их лицах раздражение.

— Так вот... Эта точка — сейчас. — нарисовал я точку на линии времени. — Эта точка — вчера. А вот это точка, откуда пришел я.

Офицеры молча уставились на мое художество.

— А теперь, разрешите представиться: майор Соколов Александр Викторович, 27-й вертолетный полк ВВС России.

Я развернул свои документы и подал майору. Потом вытащил из планшета полетное задание и комплект карт.

— Я вылетел девятнадцатого июля 2010 года с секретного аэродрома в Смоленской области. Через полчаса полета я должен был достичь полигона. Цель — демонстрация нового вертолета Ка-54 высокопоставленным чиновникам. Где-то через пятнадцать минут я вошел в грозовой фронт, а вылетел здесь, в этом времени и пространстве. Кроме того, что оказался в другом времени, выявилось еще одно несоответствие. В моем мире война началась 22 июня 1941 года.

Глава 3.

Собеседники молча переваривали полученную информацию.

— Потом увидел начало боя между яком и мессерами. Поначалу подумал, что фильм снимают про войну. Когда дошло, что все слишком реально, принял участие в бою. К сожалению, Буданову успели подстрелить, пока я раздумывал. Потом я приземлился рядом с подбитым самолетом и перевязал летчицу. Дальше мы взлетели и постреляли группу из 30 бомбардировщиков и 16 мессеров. Вот и все.

— Не верю! — воскликнул замполит. — Такого не может быть.

— Что не может быть? — спросил командир полка. — То, что он на своей чудо машине за считанные минуты порешил кучу вражеских самолетов или история появления?

— Все!

— Ну, допустим, я сам лично при подлете видел в бинокль как колонны самолетов не стало. — вмешался в разговор старший лейтенант Прохоров. — Несколько мессеров даже убежать не смогли. Кстати, на каком расстоянии бьет пушка на вашей машине?

— У той, которая использовалась, прицельная дальность по наземным целям четыре километра, по воздушным два.

— Очень интересно. — произнес майор. — А есть и другие?

— Есть еще две 23-мм — дальность поражения до двух километров, 20 сверхзвуковых ракет "Вихрь" с лазерной системой наведения — дальность поражения наземных целей до двенадцати километров, 100 неуправляемых ракет С-8кор1 с лазерной системой наведения — дальность поражения наземных целей до четырех километров, шесть радиоуправляемых ракет Р-60 класса "воздух-воздух" дальность поражения воздушных целей до семи километров.

И снова за столом наступила тишина.

— Что такое "сверхзвуковая" и "лазерная система наведения"? — спросил майор.

— Скорость звука в воздухе — 1193 км/ч, скорость ракеты "Вихрь" — почти 2200 км/ч. Лазерная система наведения — наведение ракеты по специальному лучу с корректировкой направления полета.

— Это только слова. — проворчал замполит.

— Товарищ замполит, вы любите музыку? — спросил я.

— Смотря какую. При чем здесь это?

Я молча достал mp3 плейер, положил на стол и протянул наушники замполиту, показав куда их вставлять. Когда недоуменный замполит воткнул их в уши, включил песню Высоцкого "Я Як истребитель" в оркестровом исполнении.

Замполит застыл. На его лице пронесся шквал чувств от удивления до восторга. Я выключил плеер, не дав дослушать.

— Нужно доложить в Москву, непосредственно товарищу Троцкому. — тихо произнес замполит.