Род матери

Да, конечно, остаётся разница в возрасте, но с каждым днём я всё больше замечаю, что она всё сильнее стирается, толи я не такой взрослый, толи она взрослеет намного быстрее меня, но называть её ребёнком всё труднее и труднее.

А учитывая, что с того момента как она приняла кольцо пытаться изменить что-то...

— Ты мне очень нравишься — говорю, совершенно не кривя душой. Поцелуй последовавший за этим был не особо романтичным — почти простой 'клевок' в губы, но очень приятным.

Мы ещё немного посидели, обнявшись за столом, и уже собирались идти спать, когда с первого этажа раздались крики:

— Ээээй! Меелочь! Вы гдеее?! — Крёстный, не смотря на свой статус лорда и показное на публике высокомерие, среди своих продолжал оставаться шумным разгильдяем. Ну, или пытался казаться таковым в нашем обществе.

— Флаппи, — в никуда сказал я и, дождавшись вызванной домовички добавил — скажи, пожалуйста, Сириусу, что мы в столовой. — Не то чтобы мы не могли спуститься к нему сами, но после еды нас практически разморило и не сил не желания двигаться, не было совершенно.

— Да мастер Гарри — произнесла лапоушка и с хлопком исчезла.

Через пару минут в комнату буквально ворвался радостный и слегка растрёпанный Блэк.

— Ха! Детёныши! Поздравьте меня, великолепного и несравненного! Того, перед кем трепещут суды и министерство! Того, кто повергает врагов и очаровывает женщин! Величайшего и неотразимейшего мага современности. Поздравьте меня! Ибо я сделал это!

— Первый сексуальный опыт — это конечно замечательно, но ты уверен, что об этом стоило так...

— Гарри — с нарочитым возмущением в голосе воскликнула Гермиона и слегка пихнула меня кулачком в бок.

— Эй! Засранец! Мой первый раз был...

— Сириус! — Уже откровенно возмутилась, на этот раз даже, кажется слегка покрасневшая подруга.

— Тьфу, на тебя, поганец! Такой момент испортил...

— Я твой крестник — положение обязывает. — Отвечаю, пожав плечами. — А если серьёзно, что случилось-то?

— Эээ нет, ты мне испортил настроение, фактически растоптал мою нежную душу. Ни чего я тебе не скажу.

— А мне? — спросила Герми с улыбкой в голосе.

— Эй, как я могу обидеть такую милую малышку? Только ты этому не хорошему тёмному лорду ни чего не рассказывай. Ладно?

— Никогда! — С преувеличенной серьёзностью ответила она.

Ещё немного посмеявшись, Сириус, поделился своей новостью. Оказывается, что полугодовая судебная эпопея наконец-то дала первый серьёзный результат — очередной судья, видя, что его предшественник, работавший с делом инициированным Сириусом, с позором был изгнан из министерства за взяточничество, осмелился-таки принять решение в пользу крёстного. Похоже, что очередные намёки Дамблдора оказались менее весомыми аргументами, чем папочка с колдографиями подаренная лордом Блэк.

— Так что Крауч наконец-то уволен и на следующем заседании будет рассматриваться вопрос о его проживании в Азкабане. Жаль что он, скорее всего, отвертится. — Ни какие будущие трудности не могли омрачить яркую и искреннюю радость крёстного от осознания первого шага на пути мести одному из людей, напрямую отвечавших за его несправедливое заключение.

— Думаешь?

— Уверен. Помнишь того судью уволившего чинушу пытавшегося досмотреть твою палочку? Он же потерял своё место на следующий же день, и этот тоже долго не продержится. А следующего даже компроматом, купленным у гоблинов, не запугаешь. Я вообще удивился, с чего этот-то испугался обнародования весёлых историй из своей спальни больше чем Дамблдора, там даже противозаконного ничего формально не было. Ну да Мерлин ему судья.

— А если добиваться не заключения, а обыска?

— Может получиться, думаешь, это что-то даст?

— А ты сомневаешься, что у него нет скелетов в шкафу, тем более, хуже от этого не станет.

— Пожалуй, так и сделаю. Только чем бы отвлечь старика, а то опять всё веселье испортит?

— Флаппи. — Снова позвал я свою безотказную помощницу — принеси, пожалуйста, чёрную с белыми завязками папку с правого края моего рабочего стола.

Получив же в руки требуемое, я телекинезом переправил документы Сириусу:

— Так вот куда она делась! Старый пердун!

— Ага. Эти бумаги среди прочего были найдены при реставрации дома.

— А ведь если бы в тот день мантия была у Джеймса, то...

— Да.

Мы ненадолго замолчали, погрузившись каждый в свои мысли, а Герми и вовсе прикорнула у меня на плече. Но Блэку явно не понравилась унылая атмосфера, и он решил сменить тему:

— Прекращаем разводить нюни, признавайтесь, чем всю ночь занимались, что теперь глаза едва держите открытыми?! — С явным намёком потребовал он ответа. На что мы с разлепившей глаза подругой переглянулись.

— Эм... Это долго объяснять, давай мы сегодня вечером как выспимся, пройдём и расскажем всё тебе и заодно бабушке?

— Ну, хотя-бы в двух словах? — Попытался сделать щенячьи глазки крёстный.

— Реддл, василиск. — Немного подумав, ответил я.

— Эээ... А в пяти? — Попытался хоть что-то понять Блэк.

— Реддл, васелиск, тайная комната, Дамблдор.

— А ещё пару... — Снова попробовал поклянчить крёстный, впрочем, менее успешно и не смотря на всё его любопытство, мы были практически на пределе, потому распрощавшись с ним, спустя несколько минут, всё-таки отправились спать.

Утро следующего дня дом Эвансов.

— Я вышла замуж за Рональда Уизли!? — Голос Гермионы был просто таки переполнен отвращением пополам с недоверием. Именно так отреагировала моя невеста на рассказ о моей реинкарнации в целом и каноне в частности. Поводом для такой откровенности послужили пара вопросов, которые задала мне Герми после того, как мы покинули вчера вечером особняк Блэков. Нет, придумать нормальный ответ или на крайний случай соврать что-нибудь правдоподобное я смог-бы, но... так не хотелось.

— Да ладно, что тебя не устраивает? Чистокровный волшебник из большой и дружной семьи преданной идеалам света — я решил немного по подтрунивать над Герми, впрочем, особо хорошо это у меня не получилось, так как других положительных качеств найти я не смог.

— Ты издеваешься!?

— Нууу...

— Признайся, что ты всё это придумал для того, чтобы просто меня разыграть!

— Нет.

— О боже! Рональд чёртов Уизли! Ужас, ужас, ужас... — Подруга помотала головой из стороны в сторону, похоже, пытаясь избавиться от столь ужасной для неё мысли.

— И это всё что тебе кажется странным?

— Да! Дементор тебя поцелуй. То, что ты можешь немного предсказывать будущее и знаешь о некоторых людях, которых никогда не мог видеть, я заметила давно. Твой психологический возраст опять, же... А ещё у тебя есть знания из учебников старшей школы в которой ты не мог учиться и которые ты, в отличии от меня, не читаешь. К тому же ты не первый человек, который пережил реинкарнацию и сохранил при этом память. Если верить некоторым хроникам... Странно только то, что во второй раз ты родился в описанном кем-то мире. Хотя может это нормально — ты единственный живущий второй раз, которого я знаю, а описания других случаев крайне отрывочны. — Под конец речи Гермиона заметила лёгкий шок уже на моём лице, а потому решила уточнить — У нас в подвале огромное практически неуязвимое чудовище, убивающий одним взглядом, в сейфе кусок Тёмного Властелина, который, кстати говоря, может в любую минуту возродиться из мёртвых. Сами мы можем разговаривать со змеями, перемещать предметы усилием воли, запретить даже думать о месте нахождения нашего дома всему остальному человечеству, наши деньги охраняет раса гоблинов и их дрессированные драконы и это далеко не полный список странностей появившихся в нашей жизни после одиннадцатилетия. Чёрт, да в нашей школе водятся привидения, и церберы с великанами! А ты удивляешься, что я верю, в твою реинкарнацию, которую считают принципиально возможной добрая четверть человечества?

Некоторое время мы сидели и переваривали взаимное удивление, пока Герми в очередной раз не спросила:

— Ты, правда, не шутил на счёт Уизли?

— Правда.

— Сколько же я должна была бы выпить амортенции...

— Давай оставим это на потом? — Дождавшись кивка и, наконец-то, сфокусировавшегося на мне взгляда, я продолжил прерванный разговор. — В общем, по поводу крестражей... В выручай-комнате находится диадема Ровены, — видя как буквально засветились глаза собеседницы уточнил, — в ближайшую пятницу заберём. Кольцо с воскрешающим камнем в особняке Гонтов, не знаю где это, но думаю при большом желании можно найти. Вот только в фильме, это кольцо убило Дамблдора и...

— И мы его оставим на месте. — Решительно резюмировала за меня дочь убитых предположительно по указке директора родителей.

— Чаша Хельги Хаффлпафф в сейфе Лестрейнджей. Змея Нагайна неизвестно где. Ну и наконец, седьмым был я, до проведения ритуала возвращения в Род.

— А ты уверен...

— Да. Ты же сама чувствуешь, что между мной и дневником ничего общего.

— Итого — шесть. Два есть и один получим почти наверняка. Кстати, я читала, что если иметь значительную порцию крови или плоти можно воздействовать на человека или животное, может крестражем можно заменить материальные компоненты ритуала? Возможно, мы сможем помешать возрождению?

— Мисс Грейнджер, надеюсь, вы понимаете, что это очень тёмное колдунство?! — Я кое-как спародировал строгий тон МакГоннагал.

— Да мистер Слизерин, и потому мы будим делать это вместе. — Пародия Гермионы была гораздо более успешной, и мы вместе с ней рассмеялись над нашей шуткой. Успокоившись, я решил уточнить:

— Навряд ли, мне кажется, что возрождение Реддла на руку Дамблдору. Так что он что-нибудь придумает, но попробовать, думаю, стоит.

Заполучить диадему оказалось до неприличия просто, 'акцио' и, не прикасаясь руками к предмету, левитацией, положить артефакт, в специальный мешочек для опасных магических объектов, и быстро-быстро бежать за пределы антиаппарационного щита. Больше нервотрёпки, чем реальной опасности, тем более что директора всё равно не было в школе — он в суде выслушивал от Сириуса претензии по поводу так и не возвращенной вовремя мантии-невидимки. Причём большая их, нервов, часть была потрачена накануне во время попытки уговорить невесту не участвовать в мероприятии. Как и в случае с тайной комнатой попытка не увенчалась успехом.

Пару недель спустя в Пророке вышла очередная сенсационная новость — Барталамеус Крауч старший и младший заключены в Азкабан. Во время обыска в доме Крауча был найден его сын под чарами империуса. Естественно оба были отправлены на отдых в Северное море под опеку милашек в стильных балахонах. Свежий воздух и потрясающий вид из окна — гарантированы. По поводу отдыха, персонала и прочих преимуществ — это слова крёстного, не все конечно. В его радостной и сильно нетрезвой речи посвященной этой победе было ещё много эпитетов восхваляющий новомодный курорт, личные качества, покой... эм, отдыхающих и персонала сего заведений. Не все, правда, цензурные.

Победу, кстати, Сириус решил отпраздновать недельным загулом по злачным местам магической и не очень, Франции. И даже начал притворять свой план в жизнь, но не срослось. Буквально на следующий день вусмерть пьяного лорда Блэка из кровати какой-то женщины перенёс на Гриммо верный домовик. Всё бы ничего, но в воспитательных целях Кассиопея, в течение нескольких часов не давала опохмеляться главе рода. Весьма навязчиво объясняя болезному, чем могло бы кончится для него и окружающий его людей подобное развлечение, если бы о месте нахождения великовозрастного идиота, стало бы известно кому-нибудь из недоброжелателей.

Тем временем в учёбе и повседневных проблемах подкрались новогодние каникулы, которые, впрочем, тоже прошли без особых эксцессов. Приём у Лонгботтомов, скромное торжество у Блэков — вот собственно и вся праздничная программа. А поиск остальных крестражей, мы с чистой совестью переложили на старшее поколение.

Первый учебный день в новом году ознаменовался двумя новостями хорошей, и как водится, плохой. Первая состояла в том, что уставший от переменчивости собственных вокальных данных лауреат многочисленных премий за лучшую улыбку решил оставить нелёгкий путь преподавания. Второй, она же плохая, новостью было очередное назначение директором на этот пост самого себя. Не то чтобы это было так ужасно, но могло бы быть и лучше. Наученные прошлым опытом мы решили в этот раз как можно меньше высовываться и даже продержались два занятия, а потом всё вернулось на круги своя:

— Он!!! Он... Я... — Гермиона ни как не могла выразить весь тот ураган эмоций, который бушевал в её душе, и лишь открывала и закрывала рот в тщетной попытке хоть как-то выразить своё возмущение. Но к счастью в нашей компании был человек способный совершить экстренную перезагрузку её настроения.

— Гермиона тебе придётся выдохнуть ИХ. — Своим обычным тоном произнесла Лавгуд.

— !? — Откровенно растерялась от такого заявления старшая рейвенкловка.

— Мозгошмыги, обычно они вьются вокруг головы путая мысли, но в редких случаях, как у тебя сейчас, они целым пучком набиваются в горло, и ты некоторое время не можешь ничего произнести. Надо просто сделать глубокий вдох и резко выдохнуть. Я совершенно точно уверена — это поможет.

Не смотря на лёгкий шок пополам со скепсисом отпечатавшиеся на лице, Гермиона последовала инструкции, трижды. После чего смогла связанно выразить свои мысли:

— Принятие в род — это противоестественный ритуал искажающий магию!? Подобного надо избегать всеми силами!? Как он мог?! Зачем?!

Мы находились в библиотеке под чарами конфиденциальности, поэтому подруга могла, не сдерживая себя в громкости выразить эмоций. Но, к сожалению этого было недостаточно, так как ни у кого из присутствующих не было ответов на её вопросы.

— Это ведь... Неправда! — Последний крик души как будто вырвал какой-то внутренний стержень из девушки, и она буквально рухнула на свой стул.

Все присутствующие, включая меня, согласно покачали головой.

— Но при этом он ни слова не объяснил, что такое родовая магия и как она появляется и что даёт...

В этот момент мне в голову пришёл возможный вариант причины такого странного с нашей точки зрения поведения Дамблдора.

— Думаю, это он из-за нас с тобой Герми.

— Почему?

— Мы сейчас сильнейшие в трансфигурации среди нашего курса, осваиваем чары за следующий, а по зельям по сути работае вообще вне программы. Прибавь сюда наши успехи в рунах и нумерологии, которые мы посещаем вместе со старшими курсами...

— И что? Да любой может так же, если постарается.

— Может, да, а может, и нет. Не в этом суть. Для окружающих я чистокровный лорд, а ты обретённая решившая жить по правила чистокровных, а не делать вид, что волшебный мир убог и все традиции — бесполезны. Мы успешны, магически сильны и богаты. Мы с тобой являемся живым знаменем образа жизни, с которым Дамблдор борется. С нами он делать ничего почему-то не хочет, но вот встречную волну пропаганды не организовать не мог.

— Но ведь то, что он говорит... В это же поверят только те, кто вообще ничего не знает!