Сила веры. Сила любви.

"А мой еще не родился" — сказал элемент Воздуха.

"Значит так," — решила я, — "пока мы живем вместе: не ссориться, не драться, звать я вас буду... элементаля Ветра — Велька или Волька (как хочешь), элементаля Огня — Онька. Все согласны?

"Велька," — решил Воздушный

"Только почему Земного зовут не Зелька?" — недовольно высказался Онька.

"Потому что кроме него у меня раньше никого не было", — объяснила я, — "и путаницы не было"

"А теперь расскажите, где мы находимся", — потребовала я.

"Клиника акушерства и гинекологии им. В.Ф.Снегирева," — сообщил Велька

"Ого, в скорой уже умеют определять пятидневные сроки," — удивилась я

"Это потому, что твой ободранный и изгрызенный вампирами друг кричал, что ты беременна и лечить тебя надо обязательно здесь", — сообщил Онька, — "поначалу они и вправду забегали-засуетились вокруг тебя, ввиду того, что ты никак не приходила в себя. Потом решили, что у тебя кома и стали приходить раз в день во время обхода"

"А за дверью сидит инквизитор" — добавил он.

Я встала с кровати и пошла к двери. Распахнув ее, увидела незнакомого толстячка-инквизитора, а он увидел меня:

— Где Владимир? — потребовала я.

— В Ордене. Юлия, вы не волнуйтесь, как только с ним все будет в порядке, он к вам обязательно придет.

— В каком-таком порядке? — разозлилась я, — крови моей попить придет что ли? Его сильно погрызли?

— Порядком, — грустно ответил толстячок, — четвертый день отмаливаем. Его так выламывает, что смотреть страшно.

— Детишек-то он спас?

— Спас. По приютам отправили уже. Беспризорные были.

— Он знает что спас?

— Знает.

— Ну что ж, уже лучше. Хороший стимул для борьбы. Дядечка, тебя как зовут?

— Александр, — почему-то краснея, ответил толстячок,— но я не дядечка. Мне 26 лет.

— Ой, прости Саша, мне всего чуть-чуть поменьше. Ну так вот. Ты же знаешь что я травница? Я знаю состав от вампирского яда. Мне срочно надо в оранжерею ветлечебницы. Отвезешь?

— Да, а как же больница? Врачи? Может расписаться где-то надо?

— Потом распишемся, Сань! великий Экзорцист в вампира превращается...

— Бежим! — велел Саша.

И мы побежали. Он в черном развевающемся плаще, я в белой развевающейся ночнушке. Но у нас были настолько серьезные лица, что никто не решился нас остановить.

9.

На этот раз мне понадобились баночки для мазей и отваров. И я отправилась на ресепшн, чтобы взять ключи от кабинета Владимира. Все ценное там, конечно же, попрятано по сейфам, но Элька откроет любые ящики. Особенно теперь, когда они с Онькой могут сделать любой ключ. Владимир поплелся за мной. Баночек в кабинете Владимира я не нашла, зато нашла фотографию Владимира в окружении пятнистых бойцов с автоматами и вертолетом на заднем плане. Среди бойцов я узнала недавний патруль Ордена. И передала фотографию Александру:

— Что это? Все инквизиторы раньше убивали людей?

— Нет, не все. Но некоторые приходят к нам оттуда, с войны. Поняв, что не могут быть нечистью, не могут убивать людей.

— А как же преступники?

— Некоторых мы сдаем полиции, а некоторые уже стали нечистью, с которой мы сражаемся. Маньяки, ритуальщики, ведьмы с полностью выеденными демонами душами, и все такое. Они нечисть. Их мы убиваем. А потом проходим долгое очищение.

— Володька получил пулю в самое сердце, — продолжал Саня, — и не умер. Все говорили, что бог его спас, и он поверил, и пришел к Богу. А его друзья, Андрюха и Лешка, которые вытащили его тогда, пришли с ним. Но так бывает не всегда. Очень многие приходят из семей священников, некоторые вообще со стороны, когда осознают, что хотят чистоты и веры в душе.

— А ты откуда пришел?

— Из семьи священника — гордо отозвался Саня.

— Все ясно. Но баночек тут нет. Где же они могут быть...

— Может, в лаборатории? — улыбнулся Саша

— Ой, какая же я иногда бываю дурочка. Ну конечно же, в лаборатории! Идем туда.

В лаборатории баночки нашлись. Мы с Владимиром разложили мази и отвары и я отправила его в Орден, убедив, что в ветлечебнице мне ничто не угрожает. Здесь же повсюду молитвенные круги и барьеры.

Погуляв по территории, я отправилась проведать оранжерею... и по пути перешагнула порог, вырвавший меня из реальности. Значит тогда, возле моего дома, нас с Володей в другую реальность перенес не Орден, а Князь. Что ж, с одной стороны это хорошо, Орден не узнает, что я ведьма. С другой стороны, справлюсь ли в одиночку с тем, что так пафосно себя называет. А вдруг, он так называется не без причины?

— Итак, Князь, что тебе от меня нужно? — задала я вопрос в пустоту.

— Знамо что, — ответило мне громоподобное эхо сразу отовсюду, — мне нужны элементали. Все три, которыми ты владеешь. И даже не думай, что сумеешь мне противостоять, на трех элементов у тебя банально не хватит энергии.

— Я попробую, человек-невидимка. Не попытавшись, ведь так и не узнаю, справлюсь или нет. Элементалей тебе отдать не могу, потому что ни одним не владею. У них свой разум есть, чтобы за себя решать. И они к тебе не собираются.

Туча летевшая ко мне со всех сторон указывала на то, что нечести там тьма тьмущая и самая разная. Меня сразу же окружила огненная сфера Оньки и ветряная Вельки.

"Элька до сих пор спит??"

"Не буди его. Тебе и вправду не справится в одиночку", — сказал Онька, — "в процессе битвы один из нас будет спать. Собирая энергию природы и потихоньку расширяя энергетический канал"

"Было бы нас четверо, ты могла бы открыть постоянный природный энергетический канал сама", — добавил Велька.

"Так можно же захватить элементаля Воды у любой ведьмы", — предложила я.

"Нет, чтобы открывать каналы природной энергии, нужны перворожденные элементали"

"Командуй, хранитель!" — прогремели в моей голове все три моих элементаля.

И я закружилась в битве крыльев и жал, рогов и чешуйчатых хвостов, темного дыма и пламени. Демоны. На меня летели толпы демонов. Без экзорциста мне не справится. Но Элька поднял лавовых големов, не менее прочных, чем шкуры самих демонов, а Онька поддерживал их всех своим перворожденных огнем.

И тут послышался слабый треск. Сначала я не поняла что это. Но потом, потом... Это, наконец, от жара битвы треснуло зеркальное стекло, и нашла себе выход молитва Владимира, пойманная моим оберегом-зеркалом в Назии. И она была не одна. Из зеркала вылетали сотни молитв, очищающих демонов. Связь. Между мной и Володей была связь. И сейчас он помогал мне, находясь где-то очень далеко. В каком-то ином измерении. Он жив и он помогает мне. Он жив. Это придало мне сил, удесятерило их. За демонами явились стихийные ковены. Но с этими было все намного проще. Элементали просто впитали в себя свои элементы. А водные ведьмы в растерянности не стали драться. Вампиры, оборотни, зомби, ламии, кого бы ни присылал Князь, мы одолевали их всех. В конце концов, на мертвых тушах стояли только я и Князь.

— У тебя ведь нет никаких сил, кроме магии повелевать нечистью, не так ли?, — спросила я

— Нет, — согласился он, а знаешь почему? — потому что третьим хранителем всех четырех элементалей был я. Атлантида, Шамбала, Теночитлан, Шпухиль, Чактун. Всех их Верховным божеством был я. И погубил их тоже я. Одни и те же рабы это скучно. Спроси у любой ведьмы. Они делают то же самое, но в более мелких масштабах. Наскучившего раба уничтожают и меняют на более интересного. Но природа отобрала у меня силу и разделила ее на четырех хранителей. Однако, принимает она в Место Силы только одного. Умирает только один. И ты знаешь, кто это будет. Хранительница Воды слишком стара, чтобы вместить всех элементалей. Новые хранители будут слишком молоды. Остаешься только ты. Передай мне элементалей и ни тебе, ни твоему ребенку не придется умирать. Подумай об этом. А теперь я на время прощаюсь.

Я снова стояла у ветлечебницы. Победительница и побежденная.

10.

Прошло несколько месяцев. Владимир не объявлялся, нечисть тоже. Я продолжала жить в своей квартирке и работать в своем фитнес-клубе. Без всякого страха и опасений. По крайней мере, в этой части земного шара таких дураков, чтобы соперничать со мной не было. Иногда приходили девушки с ресепшна ветлечебницы и приносили написанные Владимиром рецепты. Я могла выкидывать их в мусорное ведро. Но почему-то этого не делала. Ведь если они ему нужны, значит где-то кто-то страдает. И я шла как на помост для сожжения в эту проклятую лечебницу, всеми силами пытаясь избегать Владимира. Что мне, впрочем, легко удавалось. Видимо, он также старался меня избегать. Элементали нашлись сами, их больше не надо было искать. Беременность освобождала меня от мучений распознавания инквизиторов. Никакой загадки для него я больше не представляла. А если бы захотела, то стерла с лица Земли весь его Орден даже с тремя элементалями. В его защите я тоже больше не нуждалась.

Но это были только факты. Голые жестокие бездушные факты. На самом деле все, было совсем не так. Я жаждала его, грызя от отчаяния по ночам подушки и заливая их слезами. Мне трудно было одной делать тот выбор, который мне предстоял. Я даже не знала, когда появятся другие хранители и успею ли я родить. Родить то маленькое существо, которое уже успела полюбить всеми фибрами своей души. К которому успела привыкнуть каждой клеткой кожи, каждым эритроцитом, пробегающим по моим венам. Я не представляла, что мне делать. Конечно, не Князь. Однозначно, не Князь. Может быть... Вода... Вдруг она поможет...

Когда девушка с ресепшена пришла в очередной раз, в очередной раз выходя из лаборатории я прошла прямо в кабинет Владимира и поставила мазь ему на стол:

— Не присылай их больше ко мне Я уезжаю. Надолго.

Владимир молчал. На нем была маска, на столе был пациент. Я села на стул рядом с владелицей этой несчастной афганской суки и стала наблюдать за Владимиром. Я поняла, зачем ему мазь.

Хозяйка слишком медлила с походом к врачу. У псины началась гнилостная гангрена. Если бы не магия земли, собака осталась бы без ноги и бедра. Скоро тебе не будет так легко, — подумала я, — скоро ты не сможешь вот так спасать инквизиторов и зверушек от мучительной смерти. И что же будешь делать ты...

— Я больше не инквизитор, — спокойно сказал Владимир, когда владелица, охая и рассыпаясь в благодарностях, вынесла свою псину из кабинета.

Сорвав перчатки, он скомкал их и бросил точно в урну на другом конце кабинета. А теперь зло смывал мыло с рук,.

— Буквально каждый раз, когда случай смертелен, отправляю к тебе секретаршу. Я подменяю веру тобой... я нечист и, возможно, проклят. Я должен был просто молиться, молиться и все, — зло закончил он.

— Молится и не трогать шприц? Молиться и не брать скальпель? И кому бы ты помог?

— Я не о том! — вскипел Владимир.

— А я о том, что травы вырастил Бог. Зачем? Чтобы плодить нечисть? Нет! Всю планету он создал для людей! Это же ты инквизитор, так почему же это я говорю тебе такие простые вещи.

— Ты искушаешь меня...

— Я сама хочу искуситься и стать на время богом. Потому что боюсь умирать.

— Умирать? — вскинул он на меня свои уставшие глаза. Судя по всему, также как и мои, давно не видевшие сна.

— Я пришла рассказать тебе о тьме, в которой блуждаю. Но вижу что ты сейчас и сам в потемках. Найди свой прежний свет. А потом освети им меня, мой любимый охотник с глазами-звездами. Другого я бы не полюбила. А до этого дня не приближайся ко мне, прошу тебя.

Затем я вышла и плотно закрыла за собой дверь.

Потом меня окутал Велька, подхватил в свои невесомые объятия и, как обычно в последнее время, понес над городом домой. Собираться в долгий и тяжелый путь на Алтай в поисках хранительницы элемента Воды.

Как вдруг элементаль Воздуха исчез.

'Время! — Закричал Онька! 'Время!'

И моментально выжег дыру в моей сумочке: 22:22 светилось на экране мобильника.

Элька в это время вырастил посреди парка скалу. Чтобы меня поймать. Но ногу я все равно сломала, пока кувыркалась среди веток деревьев.

11.

Больничная дверь открылась, пропуская очередного инквизитора.

— Ты сказала, не приближаться к тебе без света, поэтому я пришел с чудо-лампой Биоптрон. Чудеса ее под большим вопросом, поэтому, на всякий случай, захватил еще и банку воды с твоего Ангела в оранжерее. Она тоже светится в темноте. Ты замечала?

— Володя, — просто сказала я, — проигнорировав неуклюжую попытку пошутить.

— Я волновался за вас с мелким, — серьезно сообщил он, изучающе блестя на меня глазами.

— Ты не проявлял желания видеть нас с весны, а сейчас осень.

— Прости. Никак не мог решить, люблю тебя или нет. Это было сложно.

— И что решил?

— Ничего не решил. Но если ты вдруг исчезнешь навсегда, я почувствую себя одиноким.

— Вот как! Но ты можешь не волноваться. Нога это ерунда. Она в момент заживет с помощью Эльки. Главная новость — родился хранитель Вельки, то есть элементаля Воздуха. Но, мы не знаем кто он и где. Знаем только когда. Вчера в 22.22. Что сейчас делают инквизиторы, если не могут изгнать элементаля из ведьмы? Раньше — сжигали, или отрубали голову.

— Забирают в Орден и проводят обряды, пока не изгонят. О перворожденных у нас еще не слышали.

— Это хорошо. Значит, если понадобится, то приду и заберу на время Вельку. Потом заберем малыша. Скажи им, скажи Ордену, что родился малыш с великой перворожденной Силой в 22.22. Найди его, Володечка, умоляю тебя! Найди его раньше Князя!

— Я найду его и без Ордена. Обещаю.

Нам повезло. Младенец родился в соседнем городе. Да еще отказник. Уж не знаю, сколько заплатил администрации Владимир, но ему и его жене разрешили сразу удочерить брошенную малышку. Однако, зачем-то обязательно понадобилось присутствие жены и ее личная подпись. Владимир, конечно же, приехал ко мне. И выбора мне не оставил. Отнес на руках в машину прямо в пижаме и в халате. Словно в насмешку — в белых. Потом разбудил кого-надо и к утру я уже была его женой. И мы поехали на его Маверике в другой город, удочерять урожденного хранителя перворожденного Вельки. Выходила из роддома я вся в белом. Белой пижаме, белом халате, белом гипсе, и с охапкой белых лилий, подаренных администрацией. Все вокруг завидовали маленькой девчушке, от которой отказалась мать. Но которую чуть ли не по волшебству забрала себе странная богатая пара.

Собственного малыша мне оставалось носить еще 2 месяца. Но сказавшиеся треволнения не стали дожидаться этих сроков и воды отошли прямо в Маверике. Хозяина Форда это не испугало. Он принимал роды не только у кошек и собак, но и у более крупных животных. Его испугал срок. Но я смотрела на него такими щенячьими глазами, полными надежды и слез, что его руки перестали дрожать. Он стал суров и собран:

— Ребенок родится живым, здоровым и крепким. Обещаю.

И когда тот родился, меня покинул элементаль Огня и дурнота на экзорцистов. Я больше не чувствовала тошноты в присутствии Владимира. Наш сын был полуинквизитор-полухранитель. И чувствовать к нему я могла только одно чувство — любовь. Теперь меня ждало выздоровление ноги и Алтай.