Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
...Проснулся я, как всегда, на рассвете. Впрочем, я бы ещё поспал, но меня разбудил комар, надсадно звенящий над самым ухом.
Мой конь мирно пасся неподалеку, а клятый работодатель дрых по другую сторону от погасшего костра, свернувшись клубком и подтянув колени к носу. Плащ его был слишком коротким и тонким для ночевки в лесу, а укрывать его своим одеялом я не собирался, я под ним и сам с трудом помещаюсь.
-Подъём! — гаркнул я.
-Угу... — пробормотал мальчишка, натягивая край плаща на нос. Сейчас ему никак нельзя было дать больше четырнадцати лет. — Ага... ещё минуточку...
-Я сказал — ПОДЪЁМ!! — повторил я и встряхнул ветку куста, под которым дрых мальчишка. Следовало сразу дать понять нанимателю, что меня лучше слушаться с первого слова, это избавляет от массы неприятностей в дальнейшем.
Парень вскочил, как ошпаренный, когда его хорошенько окатило ледяной росой с распрямившихся веток.
-Иди есть, — позвал я, с неудовольствием думая, что мои скудные припасы придется теперь делить пополам. Впрочем, ещё чего, пополам! Мальчишка в весе пера, ему и половины моей порции хватит!
-А что на завтрак? — живо поинтересовался парень, разом стряхивая сон.
-Могу предложить вашей светлости на выбор: сухари с солониной или солонина с сухарями, — насмешливо ответил я, приканчивая свою порцию. — Если не управишься, пока я коня оседлаю, будешь терпеть до обеда.
Мальчишка вздохнул и плюхнулся на траву рядом со мной. Гм... напрасно я полагал, что парень — малоежка, аппетит у него оказался волчий. Он слопал всё предложенное за минуту и, по-моему, не отказался бы повторить.
-Звать-то тебя как? — спросил я, когда мы вышли на дорогу. Коня я вел в поводу — торопиться было некуда. Да и не особо разбежишься с пешим попутчиком...
-Итами, — немного помедлив, сообщил мальчишка.
-Что за имя такое странное? — удивился я.
-Нормальное имя!.. — вдруг окрысился мальчишка.
-А я Ренар, — сказал я, не обратив внимания на его вспышку. Подумаешь, может, его в детстве дразнили... — Итами, а ты откуда родом?
-Издалека, — обиженно буркнул он в ответ.
Я понадеялся, что обиды его хватит хотя бы до полудня, и путешествовать мы будем в тишине. Не тут-то было...
Четверти часа не прошло, как Итами начал поглядывать в мою сторону, и видно было, что у него язык чешется потрепаться о чем-нибудь. Разумеется, первым я в беседу вступать намерен не был. Хотя... когда попутешествуешь в одиночку, рад будешь любому попутчику, хоть говорящему попугаю. Я вот с конем своим частенько разговариваю, чтобы вовсе не забыть, как человеческая речь звучит. С конем разговаривать хорошо — он молчит, только пофыркивает иногда и понимающе косит тёмным глазом... Собственно, я и сейчас, слегка забывшись, начал плести какую-то чепуху своему четвероногому товарищу. Итами слушал с явным интересом, потом вдруг спросил:
-Ренар, а как вашего коня зовут?
-А? — опешил я. — Да никак. Конь и есть конь.
-А как же вы его подзываете? — в свою очередь удивился Итами.
-Свистом, — сухо ответил я. — И перестань мне "выкать", что я тебе, граф какой-нибудь?
-Значит, свистом? Он у тебя как собака, что ли? — ехидно спросил мальчишка.
Я вместо ответа тихонечко посвистал, и мой вороной, незаметно подавшись вбок, плечом спихнул Итами в придорожные кусты. Разумеется, я не стал ждать, пока он оттуда выберется.
Итами нагнал меня только через несколько минут, ему пришлось бежать и, похоже, на бегу ему очень мешало то, что он прятал за пазухой. Меня так и подмывало спросить, что у него там такое, но я не стал. Какое мне дело, в общем-то? Если даже ларец с драгоценностями, что я, отбирать их у пацана стану?
В относительной тишине мы шагали почти до полудня. Я бы и дальше преспокойно шел, но Итами начал отставать, загребать ногами дорожную пыль и спотыкаться на ровном месте. Совершенно определенно, раньше ему не приходилось отматывать пешкодралом такие концы... Пришлось объявить привал на первой попавшейся поляне.
Итами долго пил из удачно подвернувшегося лесного ручейка, потом ещё взялся отмывать пыль с лица. Зачем, спрашивается? Через полчаса всё равно таким же чумазым станет.
Я разглядывал мальчишку, нисколько этого не тая. Н-да, действительно интересный экземпляр. Похоже, он был старше, чем показался мне на первый взгляд. Уж во всяком случае, не моложе шестнадцати. Лет ему было ненамного больше, конечно, но всё же... Комплекция конечно, подкачала — Итами выглядел довольно-таки щуплым, да и росточком приходился мне едва по плечо. Физиономия смазливая, но чересчур уж скромная, перебарщивает мой спутник с игрой в невинное дитя...
Вскоре мы отправились дальше. Ещё часа через два я понял, что готов Итами убить. Не за перстень, а так просто, по велению души! Освоившись за первую половину дня, за вторую половину он достал меня до печенок своей болтовней. К вечеру меня раздражало в нем буквально всё: способность говорить без умолку, манера постоянно сдувать с лица вихры — у Итами оказалась какая-то совершенно идиотская прическа, для челки волосы были слишком длинными, а для того, чтобы зачесать их назад — чересчур короткими, так что патлы занавешивали ему всю физиономию... И если я ещё мог заставить его заткнуться, то со второй проблемой я ничего поделать не мог. Не налысо же мне было его брить? Хотя, что греха таить, закрадывалась мне в голову и такая мысль!
К вечеру я вымотался так, как не выматывался за время любого похода из тех, в которых мне доводилось участвовать... Хотелось только одного — рухнуть на землю, завернуться с головой в одеяло и заснуть мертвым сном. Я с ужасом думал, что мне придется выносить Итами ещё неделю как минимум — я твердо решил отделаться от него в первом же населенном пункте. Я даже отдам ему перстень — пусть ищет нового попутчика! Но как выдержать эту неделю? Может, связать Итами, засунуть ему в рот кляп и погрузить на коня?
После скудного ужина мальчишка ещё пытался приставать ко мне с какими-то расспросами. Я отвечал односложно, откровенно зевая. Впрочем, Итами это ничуть не смущало, похоже, он вознамерился выведать обо мне всю подноготную. В конце концов, я не выдержал...
-Ради всего святого, что у тебя есть, заткнись, — попросил я. — Умоляю, ляг и спи. Спи... И прекрати грызть ногти! Ненавижу эту привычку...
Воцарилась вожделенная тишина. Впрочем, ненадолго: мне мешал заснуть какой-то посторонний звук. Поразмыслив, я понял, что это Итами клацает зубами от холода. Ну и что мне было делать?
-Ты что не спишь? — недовольно спросил я, приподнимая голову.
-Я сплю, — отозвался Итами.
-А зубами чего стучишь? Замерз?
-Ага... — после непродолжительного молчания сознался Итами.
-Иди сюда, — вздохнул я. — Иди, иди. Только учти: станешь на себя одеяло перетягивать, выгоню!
Итами обрадованно нырнул ко мне под одеяло и долго ещё дрожал, пытаясь согреться. На самом деле вдвоем было значительно теплее, так что я тоже вскоре уснул...
Следующие двое суток прошли в относительном покое. Я как-то уже притерпелся к болтовне Итами и научился подавлять желание его убить. Теперь я был согласен задать ему всего лишь основательную порку.
Бывают болтливые люди, которым собеседник не особенно-то и нужен, я таких знавал. Поет себе, как глухарь на току, так что можно просто головой кивать и говорить что-нибудь вроде "угу, да-да, вот как?". Им этого достаточно, некоторые даже за вас реплики начинают подавать. Итами, увы, оказался не из их числа. Ему непременно нужно было выудить из меня ответ, а если я ограничивался невнятным мычанием или односложной фразой, Итами не отцеплялся от меня, пока не добивался желаемого. Даже мой приказ не мог заставить его заткнуться дольше, чем на полчаса. Правда, к вечеру второго дня я нашел на него управу. На любой вопрос достаточно было ответить "А ты?", и Итами мигом закрывал рот и замыкался в угрюмом молчании. Я, собственно, кроме имени, и не узнал о нем ничего. Не очень-то и хотелось, честно признаться...
На третий день на дороге начали попадаться люди — мы вышли на широкий тракт, по сторонам которого лепилось множество деревушек. Тут-то я и приметил, что Итами вдруг сделался на редкость дерганым. Особенно он нервничал, когда на дороге показывались всадники компанией побольше одного человека. Стоило нам разминуться с ними, на лице Итами читалось облегчение, что мне даже становилось любопытно. Неужто и впрямь за мальчишкой кто-то охотится? Да ну, ерунда. Кому он нужен! Обойдется.
Накаркал. После полудня навстречу нам показались трое верховых. Итами при виде них съежился и вроде даже стал меньше ростом, норовя спрятаться за мою спину. Я лично ничего особенного во всадниках не заметил: мужики как мужики, мало ли таких по дорогам слоняется? Однако волнение Итами передалось и мне, так что я счел за лучшее сесть в седло. Мало ли... Хоть лошадьми с налету не стопчут, если вдруг что
Стоило нам поравняться со встречными, я понял, что малой кровью тут не отделаться: на лицах верховых, как только они увидели Итами, отразился столь явный охотничий азарт, что они враз стали похожи на собак, затравивших зайца.
Двое враз перегородили мне дорогу, третий подъехал ближе.
-Ну, и в чем дело? — лениво спросил я, незаметно пиная Итами, чтобы отцепился от моего стремени. — Что за шутки?
-Никаких шуток, — отозвался всадник. Сейчас я рассмотрел его получше: парень немногим старше меня, чернявый, усатый, с неприятными желтоватыми глазами. — Оставьте мальчика и можете отправляться восвояси.
-Какого мальчика? — прикинулся я идиотом, но тут же понял, что тут такое не пройдет. — Ах, этого... Позволите узнать, на кой он вам сдался?
-Не позволю, — отрезал усатый. Краем глаза я видел, что Итами сделался белее мела, от выступившей на лбу испарины волосы у него моментально слиплись прядями, и теперь Итами смотрел, как из-за решетки...
-Ну что ж, тогда извините, никак не могу выполнить вашу просьбу, — пожал я плечами. — Паренек со мной, видите ли...
Усатый коротко кивнул двоим другим и скомандовал, как отрубил:
-Этого прикончить. Мальчишку брать живьем.
"Вот я и влип," — зло подумал я, пинком отшвыривая Итами подальше — мне нужна была свобода маневра. Кто же это такие?..
Это только во всяких легендах и сказаниях герои лихо бьются разом с десятками врагов и выходят победителями. Ну, не знаю... В реальности, когда против тебя трое конных противников, которые к тому же отлично владеют оружием и слаженно действуют командой, а под ногами у тебя путается безоружный мальчишка, и надо ещё следить, чтобы его не пришибли ненароком... Словом, мне пришлось несладко.
Не знаю, чем бы кончилось дело, если бы вдруг лошадь усатого не встала на дыбы и, выкинув всадника из седла и истошно заржав, не унеслась в сторону леса. Я не стал раздумывать над причинами столь странного её поведения, а удвоил усилия и в конце концов сумел совладать со своими противниками, немного обескураженными падением предводителя. Он, кстати, так удачно рухнул с лошади, что больше и не поднялся...
Убедившись, что эта троица больше меня не побеспокоит, я кое-как отдышался и подошел к Итами. Мальчишка уставился на сперва на меня, потом на три трупа и заметно позеленел.
-Ну, и как это называется? — с плохо сдерживаемой злостью в голосе спросил я.
-Я же сказал, что один никуда не дойду... — прошептал Итами, с трудом сдерживая дрожь.
-Вот что, — прошипел я, нависая над мальчишкой. — Или ты выкладываешь, кто эти парни и чего им от тебя понадобилось, либо проваливай куда подальше! Уяснил?
Итами потряс головой.
-Я не знаю, — сказал он чуть дрогнувшим голосом.
-Ах, не знаешь... — протянул я и отвесил Итами затрещину.
Ойкнув, мальчишка отлетел в сторону и плюхнулся в пыль. Я не так уж сильно ему влепил, всего лишь шлепнул, просто он оказался очень легким.
За шиворот подняв Итами с земли, я приподнял его так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне и сказал совершенно спокойным тоном:
-Я повторяю в последний раз, Итами. Или ты всё мне рассказываешь, или мы сию же минуту расстаемся. Я не шучу. Не умею, знаешь ли...
Голову на отсечение даю, мальчишка готов был расколоться, но тут вдалеке послышался топот, мычание, окрики и прочие звуки, сопровождающие большой обоз.
-Ладно, поговорим в другом месте, — процедил я и выпустил Итами.
Разумеется, стаскивать трупы в придорожные кусты мне пришлось в одиночку — Итами попробовал было помочь, но не сдюжил, и всё то время, что я возился с покойничками, его шумно выворачивало все в тех же кустах.
Я, конечно, обшарил карманы неизвестных, но ничего там не нашел. То есть ничего, кроме кошельков, что уже не могло не радовать. Правда, я так и не выяснил, кто они такие, зато заметно улучшил своё финансовое состояние. К тому же мне удалось поймать двух из трех лошадей этих ребят. Та, что принадлежала усатому, все-таки удрала...
На одну из трофейных лошадок я посадил бледного до синевы Итами, повод второй привязал к своему седлу и поспешил свернуть с тракта на какую-то малоезжую дорожку. Мало ли кто ещё подвернется, а с меня на сегодня достаточно подвигов!
К вечеру мы окольными путями добрались-таки до городка. Может, и стоило его объехать, чтобы не испытывать судьбу, но у нас закончился провиант, а к тому же я хотел продать трофейную лошадь. И избавиться от Итами. В городе он себе найдет попутчика, а меня — увольте!
Не подумайте, что я настолько жестокосерден, чтобы бросить напуганного мальчишку посреди дороги одного. Честное слово, я был намерен оставить ему лошадь и немного денег! Да я бы и сам с ним остался, если бы имел хоть малейшее представление о том, что происходит. Поймите меня правильно, я не желаю рисковать собственной головой неизвестно ради чего, даже и за хорошие деньги! Тем более, если возможные неприятности даже в грубом приближении заметно перевешивают выгоду...
Всю дорогу я хранил гробовое молчание. Итами тоже молчал, что было вовсе уж странно. То ли до мальчишки дошло наконец, во что он ввязался (ещё бы он мне об этом рассказал!), то ли он до сих пор пребывал в полуобморочном состоянии.
Выбрав приличный с виду постоялый двор, я стащил Итами с седла, препоручил лошадей конюху и отправился договариваться с хозяином.
Окинув взглядом меня и Итами, лысый пузан спросил:
-Комнату с одной койкой или с двумя?
-С двумя, — ответил я. Не подумайте чего такого, просто комната с двумя кроватями стоит дороже, а по мне не скажешь, что я богатый клиент.
Хозяин заметно оживился, получив плату, и даже проводил нас к столу.
На первом этаже дома располагалось что-то вроде общей трапезной, тут столовались и постояльцы, и народ с улицы забредал. Грязно, конечно, но стряпня оказалась вполне приличной. У меня, как обычно после разборок, разыгрался аппетит, а Итами, наоборот, даже не притронулся к еде. Подумав, я прикончил и его порцию. Неизвестно, когда ещё доведется прилично поужинать...
После ужина я заказал себе кружку пива, а Итами, по некотором раздумьи... тоже пива.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |