Книга Судьбы

-Ну что, теперь поговорим? — спросил я. Итами посмотрел на меня исподлобья, но ничего не сказал. — Понятно. Продолжаем в молчанку играть... Ну-ну. Молчи дальше. Только вот что я тебе скажу: ищи другого дурака за тебя шею подставлять. Забирай назад свой перстень, лошадь — и проваливай.

Итами вскинул на меня испуганные глаза, и мне на мгновение стало стыдно. Но только на мгновение. Я редко позволяю чувствам брать верх над здравым смыслом, а в этот раз почему-то и чувства и здравый смысл в полном согласии твердили мне об одном: надо держаться подальше от Итами! Во всяком случае, пока я не выяснил, что к чему...

-Ренар... — сказал вдруг Итами. Я хмуро взглянул на него. — Ренар, я бы рассказал тебе, если бы мог, честное слово! Но тебе же лучше ничего не знать, Ренар, правда!

-А это позволь уж мне решать, — сухо ответил я. — Я предпочитаю знать, кто и за что намеревается меня убить. Ну так как: ты говоришь или мы прощаемся?

-Ренар, пожалуйста... — прошептал Итами. — Не бросай меня... я же один пропаду... Ренар, я буду тебя слушаться, я всё что хочешь делать буду, я всё умею... Ну, хочешь... — Внезапно Итами густо покраснел и ещё ниже опустил голову. — Хочешь, я... ты не думай, я...

Тут только до меня дошло, что, собственно, мальчишка имеет в виду. Наверно, лицо у меня было очень выразительным, потому что Итами осекся, не закончив фразы. Нет, я ничего не имею против тех, кто делает это по любви, хотя бы по взаимной симпатии, из интереса, наконец, но чтобы расплачиваться вот так... Дрянь какая!

-Ренар, правда... — снова начал Итами. Похоже, он как-то не так истолковал затянувшееся молчание. — Я много чего умею...

Я перегнулся через стол, молча сгреб мальчишку за воротник и с наслаждением встряхнул.

-Ну и где же ты этого "много чего" нахватался? — спросил я вкрадчиво и рявкнул: — Соображай, что и кому говоришь, щенок! Это, значит, такого ты обо мне мнения?!

Итами воззрился на меня подозрительно блестящими глазами.

-Я не хотел... — начал он. — Ренар, я не хотел тебя обидеть, но... я же...

По щекам его покатились слезы, закапали на не очень чистый стол, мне на руку...

Я выпустил воротник Итами — и так на нас уже начали коситься, — произнес по возможности спокойно:

-Можешь переночевать здесь, всё равно за комнату заплачено. И думай до утра, Итами: расскажешь мне всё как есть — может быть, сумею тебе помочь, нет — не обессудь, распростимся. Это моё последнее слово...

...Ночью я ещё долго валялся без сна, слушая сопение Итами. Нет, никак не походил мальчишка на битого жизнью пройдоху, каким мне сперва показался. Крови боится, в людях не разбирается совершенно, иначе не ляпнул бы мне такую глупость... Перстень этот, да ещё та штуковина, которую он за пазухой прячет... Нет, что-то тут нечисто! С этими мыслями я и уснул.

Проснулся я, как от толчка, было еще темно. Долго думал, что же не так, потом сообразил... Итами в комнате не оказалось, а одеяло на его койке было уложено так, чтобы было похоже, будто там кто-то спит. Только меня такими штуками не проведешь...

Одевшись второпях, я ссыпался по лестнице, пнул храпящего у дверей слугу.

-Что угодно господину? — душераздирающе зевнул он.

-Мальчишка, что приехал со мной, — сказал я отрывисто. — Не выходил?..

-Выходил, — охотно сознался слуга, взглянув на мою свирепую и помятую со сна физиономию. — Сказал, девчонку подцепил, к ней идет. Просил ещё вас утром не будить, а то вы, дескать, ему бока намнете за то, что шляется по ночам...

Я буквально в двух-трех предложениях высказал всё, что думал об Итами и злобно пнул стену. Слуга поглядел на меня с невольным уважением...

Конечно, спрашивать его, куда направился Итами, было бесполезно... Стоп. А зачем мне это вообще знать? Мальчишка смылся, не желая ничего мне рассказывать, так зачем его искать? Хотя... что-то подозрительное тут всё же есть: я ведь сказал ему, что завтра мы мирно расстанемся, если он, конечно, не изменит своего решения. С чего бы ему убегать? Вопрос... Может, заметил кого-нибудь вроде давешних головорезов? А что ж меня не разбудил?

В любом случае, уснуть бы мне уже не удалось, так что я отправился на конюшню, оседлал своего коня и, постаравшись не разбудить конюха, вывел его на улицу. Пожалуй, реши Итами удрать, он всё же взял бы лошадь, а она осталась на месте. Третью-то я ещё вечером очень удачно загнал хозяину всё той же гостинички...

Луна на небе сияла, как фонарь, следы в пыли были прекрасно видны: похоже, по этой улочке недавно проскакало несколько всадников. Ну да, покрутились зачем-то около ворот гостинички, да и отправились дальше... Я резко натянул поводья, заметив вдруг среди отпечатков лошадиных подков следы небольших сапог. Вот задница!

Я направил коня в ту сторону, куда ускакали неизвестные. Следов Итами я больше не видел, из чего можно было сделать два вывода: или он добровольно сел на коня, или его увезли. Почему-то мне казалось, что более вероятен второй вариант.

Пару раз я сбивался со следа, приходилось возвращаться, плутать по узким улочкам. По счастью, мощеные мостовые в этот городишке были только на центральных улицах, а на влажной после вчерашнего короткого дождя земле отпечатки копыт были видны неплохо. На мою удачу, у одной из лошадей таинственных похитителей была какая-то кривоватая подкова, так что её следы оказались особенно приметны.

Следы завели меня на окраину, тут и жилых домов-то не было, одни сараи, склады, наверно. Поплутав между ними, я чуть было не уперся носом в лошадиный круп. Около одного сарая были привязаны три лошади. Точно, вот и эта, с кривой подковой на левой задней ноге... Сквозь щели в стенах сарая виднелся свет и слышались голоса.

Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше, но не останавливаться же было на полпути? Я, стараясь двигаться по возможности тихо, забрался на крышу соседнего строения, а с неё уже перебрался на крышу сарая. Крыша была дырявая, так что видел я всё превосходно. Главное, чтобы никому не пришло в голову посмотреть вверх...

Людей было трое, по числу лошадей. Похоже, они совершенно ничего не опасались, потому что даже за улицей следить никого не поставили.

-Ничего, — сказал один из них, с отвращением отбрасывая в сторону какие-то тряпки, в которых я опознал одежду Итами.

-Что ж, тогда приступим, — сказал второй, делая шаг вглубь сарая. — Благо времени у нас предостаточно... Ну что, ты не передумал? Может быть, всё же скажешь нам, где она?

Проследив за ним взглядом, я едва не сверзился с крыши. Потому что Итами, конечно же, обнаружился в этом самом сарае. Но в каком виде!.. Раздетый до нитки, он был привязан за руки к какой-то балке так, что его ноги едва касались пола. Под глазом у Итами наливался великолепный фингал.

-Молчишь, — полувопросительно сказал этот второй, рукоятью хлыста приподнимая голову Итами за подбородок. — Подумай хорошенько. Так скажешь?..

Итами коротко мотнул головой — темные волосы закрыли всё лицо, на виду остались только побелевшие губы и дрожащий подбородок.

-Ну что ж... — вздохнул мужчина, отходя в сторону. — Эй, там всё готово?

-Так точно, господин, — отозвался третий, разглядеть которого я пока не мог — мешала балка.

Тут и он появился в поле моего зрения, таща маленькую жаровню, полную переливающихся багрянцем раскаленных углей. Это-то ещё зачем?! Впрочем, я сразу же понял, зачем — третий мужчина вынул из жаровни толстый железный прут... Итами, похоже, тоже его разглядел, потому что задергался, пытаясь высвободиться.

-Можешь орать, сколько угодно, — безразлично сказал второй мужчина, наверно, он был главным. — Здесь никого нет. А если кто и услышит крики, предпочтет обойти это место стороной... Ну что? Продолжаешь молчать? Последний раз по-хорошему спрашиваю: где она?

Воцарилось молчание. Слышно было только прерывистое дыхание Итами и сопение мужика с жаровней.

-Приступай, — раздраженно махнул рукой главарь...

...Вопль Итами слышен был, наверно, даже на нашем постоялом дворе. На улице шарахнулись кони...

Может быть, стоило подождать, глядишь, я и услышал бы что любопытное, но... Ждать я не стал.

Проломив остатки ветхой крыши, я в облаке древесной трухи обрушился на спину главарю. Перерезать ему глотку было минутным делом. Пытаясь продрать засоренные глаза, я удачным пинком отправил полную углей жаровню в физиономию одному из оставшихся, а пока он с воем катался по полу, приложил другого головой о стену. Стена не выдержала, и мужик так и застрял, наполовину в сарае, наполовину на улице. Боюсь, его голова тоже не выдержала... Обожженного я, не мучаясь особенно угрызениями совести, отправил вслед за товарищами.

Прислушавшись, нет ли кого поблизости, я взялся за Итами. Стоило мне перерезать веревки, как мальчишка кулем свалился на пол. Из-под спутанной челки на меня уставились два огромных перепуганных глаза. Вернее, один, второй уже заплыл.

-Ре... Ренар?..

-Одевайся, да поживее, — велел я, кинув Итами его одежду.

Итами поспешно закивал, закусив губу, поспешно натянул штаны, начал было застегивать рубашку, но вдруг осел обратно на пол и заревел, закрыв лицо руками.

-Ты что?.. — даже испугался я, опускаясь рядом на корточки и отводя его руки от лица. — Так больно?

-Не... нет... — выговорил Итами. — Я не поэтому... Я... Ре... Ренар...

-Да что с тобой? — вспылил я. — Что ты ревешь?

-Рена... Ренар... — разобрал я сквозь прерывистые всхлипы. — Ты меня... ты меня не бро... не бросил...

И, судорожно вцепившись в меня обеими руками, Итами снова заплакал навзрыд...

Одним словом, мне пришлось одевать его, как маленького. Потом я взял его на руки — ноги Итами слушаться отказывались, — вынес на улицу, посадил на холку коня перед собой, да и направился подальше от этой сараюшки...

На улицах было пустынно и тихо, только лениво брехали из подворотен цепные псы.

-Ты зачем сбежал, мерзавец? — ласково спросил я, когда Итами прекратил хныкать.

-Я их заметил... — ответил Итами, шмыгая носом. — Ну, этих... ещё там, на постоялом дворе... Если бы я не ушел, они бы ночью... тебя... Живым им только я нужен...

Я недоверчиво хмыкнул.

-А что это за таинственная "она", которую они поминали? — поинтересовался я. — Ты что, дочку какого-нибудь князя умыкнул, что ли?

Итами замотал головой и снова шмыгнул носом.

-Ну а что тогда?

Молчание длилось так долго, что я уж решил: Итами опять ничего не скажет.

-Это книга, — произнес он неожиданно.

-Книга?! — переспросил я. Так вот что такое прятал Итами! А я думал — шкатулку... — Да на кой она им сдалась?

Итами пожал плечами. Судя по всему, этого он мне говорить не собирался.

-Да, кстати, и где же она? — спохватился я. — При тебе ведь её не было, верно? Куда ты её дел?

-Книга у тебя в подсумках, — тихо сказал Итами. — Я спрятал... Они бы никогда не подумали, что я её из рук выпущу.

Я немного опешил. Милый мальчонка! Значит, спрятал книгу у меня, а сам смылся...

-Я хотел их подальше увести, — продолжал Итами. — Только меня у самых ворот сцапали... Ты не думай, Ренар, я никогда бы не сказал, куда книгу дел!

-Сказал бы, — произнес я сквозь зубы. — Соловьем бы запел — такие мастера есть... Что же это за книга такая, за которую убивают?

Итами помолчал.

-Нехорошая книга, — сказал он наконец. — Она... одним словом, нельзя, чтобы она к ним в руки попала.

-Ну и сжег бы её, — буркнул я.

-Думаешь, я не пробовал? — грустно ответил Итами. — Я её и в костер бросал — не горит. Не веришь?

Отчего же, очень даже верил. Книга-то, по всему видать, колдовская, потому и не горит. Помню, у нас в одном отряде колдун был, он секретные донесения и карты зачаровывал, чтобы, значит, не горели, в воде не намокали, а у врага в руках вспыхивали синим пламенем. Сколько случайного народу через это пострадало — страх!

-Как она к тебе-то попала? — спросил я хмуро. Вот уж чего не люблю — так это всяких колдовских штучек. — Стащил?

Итами, понурясь, кивнул. Помолчал немного и принялся каяться. Наверно, уже невтерпеж было молчать...

Оказалось, мальчишка — самый настоящий ученик чародея. Ну, не ученик даже, так, подмастерье. То-то мне его плащ показался похожим на школярский...

-Я мало пока умею, — сконфуженно сказал Итами. — Ну там, огонь разжечь, рану заговорить... только не серьёзную...

Лошадь того усатого головореза, как выяснилось, тоже напугал Итами. Ну, хоть какой-то от него прок может быть!

Так вот, Итами подобрали где-то на востоке — учеников-то колдуны по способностям выбирают, одного желания учиться мало. Мальчишке, собственно, всё равно было, чем заниматься. Любых упоминаний о своей семье он тщательно избегал, и это навело меня на мысль, что Итами вполне может оказаться незаконнорожденным отпрыском какого-нибудь мелкого дворянчика. А к незаконным детям известно как у нас относятся... Ну да это неважно.

На новом месте Итами понравилось, его не смутило даже то, что жить приходилось в одной комнате ещё с десятком таких же, как он, учеников. Похоже, именно там он и набрался всякой ерунды — известно ведь, какие нравы царят в казармах и таких вот общежитиях.

Учеником Итами был не особенно прилежным, поэтому его частенько наказывали. В один прекрасный день его оставили без обеда, закрыли в какой-то каморке и велели зубрить наизусть здоровущий текст. Итами сперва прилежно трудился, потом ему это надоело, тем более, что уже и время ужина давно прошло, но выпускать его не спешили. Покричав, Итами убедился, что никто его не слышит, и умудрился выбраться через окошко, протиснувшись между прутьями решетки. Я в это охотно верил, потому что, как уже говорил, был Итами весьма щуплым.

Так вот, когда он по водосточной трубе спустился вниз, глазам его предстало ужасающее зрелище — во всем обширном доме не оказалось ни единой живой души. Неизвестные бандиты вырезали всех подчистую, до последнего слуги. Только самого колдуна и старших учеников не было видно, скорее всего, их увезли с собой. Итами до сих пор не мог рассказывать об этом спокойно...

Когда же мальчишка слегка пришел в себя и обрел способность мыслить здраво, он обнаружил, что в доме всё перевернуто вверх дном, словно неизвестные что-то искали, но никакие ценности не были тронуты. Итами догадался, что именно разыскивали бандиты: до него доходили слухи, что старый колдун прячет у себя какую-то драгоценную рукопись. Самое интересное, он даже знал, где именно она спрятана: подглядывал как-то за учителем через окно и видел, как тот убирал что-то в тайник. То, что окно было расположено на высоте в добрых три этажа, Итами ничуть не смущало — рядом же росло дерево!

Кто другой драпал бы из того дома, куда глаза глядят (лично я именно так бы и поступил!), но Итами сперва проверил, на месте ли книга. Удивительно, но она была там...

-Знаешь, Ренар, — тихо говорил он, — я только в руки её взял и сразу понял — лучше ей к людям не попадать... Недаром её учитель прятал...

-И ты решил, что она не должна достаться тем головорезам? — устало спросил я. Итами кивнул. — И куда ж ты намерен был её деть?..