Дроу

Окруженный бледно-голубой сферой магической защиты, чародей вознесся под своды очередной огромной пещеры. Похожая на кишку хтонического чудовища, подземная полость изгибалась, сужалась и расширялась самым причудливым образом. Тут и там возвышались арки и колонны, частые, но мелкие сталактиты и сталагмиты. Редкие тонкие, порою едва намеченные сталагнаты создавали ложное чувство изящества и хрупкости. Под парящим чародеем раскинулся крупный уступ. Широко разлившаяся медленная и мелкая подземная река, расцвеченная флюоресцирующими водорослями и рыбами, обрывалась с него слабым водопадом, чтобы двумястами локтей ниже превратиться практически только в облако брызг и пара. В душной атмосфере расплодилась различная подземная флора — в основном грибы и лишайники, но попадались и совсем уж редкие подземные цветы, и даже деревья. Лишайники росли настолько густо, а разноцветные грибы так часто возносили над ними в вышину, что все это вкупе с сонмом летающих и ползающих подземных гадов казалось причудливым подземным лесом. Пауки и слизни, гусеницы и змеи, слепые зубастые черви и многоножки, крупные, порой с целого рота ростом жуки-рогачи, а также мириады непонятных светлячков — вся эта разноцветная и шумная живность совершенно не обращала внимание на тонкие ручейки армии, в нескольких местах перетекающие через открытое пространство.

Обогнав основные силы, чародей догнал уходящий глубже в туннели отряд разведчиков. Илитиири сначала настороженно оглянулись, но не стали задавать лишних вопросов. Пятерка воинов изменила свой порядок, уступив место в центре построения черноволосому фаэрну.

Двигаться дальше чародей предпочел пешком, стараясь максимально приглушить свой источник. Вначале широкий и прямой, склизский и обильный живностью туннель сделал несколько резких поворотов и вдруг как-то разом сузился, опустел. Каменные стены оголились, остыли и высохли. Перегнойное месиво под ногами сменилось хрустящей щебенкой и остробокими камнями. Воины дроу умудрялись шагать совершенно бесшумно, ничем не выдавая своего присутствия. Не шумели, ничего не цеплялось, не шелестело, даже вдохи были слышны едва-едва. Чародей не обладал подобной выучкой, пусть и был от природы грациозен, а потому слегка помогал себе простейшими чарами.

Вскоре проход сузился до такой степени, что отряду пришлось вытянутся в линию и продираться порой боком или даже ползком. Этот тоннель был известен заранее, он шел в стороне от дороги основных сил, уходящих сейчас ниже и в сторону. Короткая дорога позволяла чуть срезать путь, выиграть время и зайти возможному противнику в тыл.

Эльф с явным удовольствием следовал в отряде, внимательно вглядываясь, казалось, в каждый камень. Он прекрасно разбирался в минералах и породах, а потому с интересом оценивал окружающие стены, пытаясь составить в своей голове умозрительную подземную геологическую карту. Он не мог знать, понимал ли хоть кто-либо из отряда, что они только что миновали возможный выход мифриловой руды, или что чуть далее, в черных вкраплениях неудобно торчащего в проход уступа возможно скрывается угол массивной обсидиановой плиты. Его взгляд фиксировал малейший блеск самоцветов, невесомые кружева паутин и коконы пойманных и съеденных паучьих жертв. Он насчитал уже с десяток видов лишайника и несколько мхов за прошедшие пару часов пути, которые возможно могли бы быть пригодны для алхимиков и зельеваров.

Вскоре изогнутый и петляющий туннель заветвился, размножился, дав выбор нескольких возможных путей. Джаббук-саргтлин, крепкий дроу, изборожденный шрамами, повел отряд в сторону от ведущей до этого тропы. Вскоре туннель раскололся, превратившись в уходящую куда-то вниз расщелину. Дроу ловко и почти не снижая темпа продолжили путь в глубину, упираясь в противоположные стенки и быстро переставляя руки-ноги. Казалось, что отряд не совершает опасный спуск, а движется по горизонтали. Просто зачем-то все дроу постоянно касаются низкого свода.

Даже острое, приспособленное к Подземью зрение илитиири, способное различать тепло и магию, не в силах было заглянуть на дно узкой расщелины. Провал, начинавшийся где-то далеко в вышине, опускался как будто в Бездну. Было тихо и совершенно безжизненно. Пустой эфир наводил на раздумья о природе данного места, и лишь легкий, едва ощутимый ветерок периодическими порывами развеивал царящее здесь чувство безысходности и беспричинного страха. Чародей отогнал лезущие в голову ассоциации, напомнив себе, что видел куда более загадочные места в Хар'Олот, которые ждали подробного изучения.

Через какой-то сложно уловимый даже чуткими дроу промежуток времени отряд вышел на очередной уступ и нырнул в зев постепенно расширяющейся пещеры. Идущий впереди саргтлин насторожился, подал серию коротких условных жестовых команд. Его внимание привлек странный шум, шуршание в стороне от маршрута. Откуда-то из уводящих в сторону проходов. Короткое безмолвное совещание, одобрительный кивок чародея, и отряд уже с зажатыми в руках клинками и жезлами, удвоив осторожность, приблизился к чуть подсвеченному мерцающими кристаллами ходу в подземный зал.

Кельрак прекрасно знал роль колдующего в отряде, а потому на рожон не лез, уступив разведку опытным воинам. Внимательно вслушиваясь в эфир, эльф уловил отголоски крупного живого существа впереди, но определить его не смог — мешало расстояние и естественные помехи. Вскоре тихо прокравшаяся в пещеру пара воинов вернулась, и из короткого доклада стало понятно, с чем невольно пришлось столкнуться отряду. В усеянной дикими ссун-камнями пещере свил гнездо подземный червь. Это поистине большое слепое подземное существо не было само по себе опасно, так как обладало лишь зачатками разума и почти никогда не нападало первым. Если вам, конечно, не посчастливилось бы встать на его пути во время прохода. Размеры в сотню или даже две локтей, толстенная каменная шкура, усеянная хитиновыми пластинами, множественные шипы и гигантская многорядно-зубастая пасть. Впечатляющее существо, которое сейчас только-только свивало кольца, втягиваясь в усеянную минералами пещеру перед длительной трапезой. Отряд решил миновать препятствие иным путем, не вступая в бессмысленный бой. Кельрак развеял чары незримого ока, прекратив наблюдение за завораживающе-медленным движение подземного гиганта и, сопровождаемый специально отставшим воином, принялся догонять ушедший вперед отряд.

* * *

В это же время уль'сарук Годорл, глава воинов Южной крепости Дальней стражи, один из патриархов среднего по величине и влиянию дома Ми'лил, выполнял не типичную для себя роль. Опытный, далеко уже не юнец, хорошо известный в че'иль воин-велдри шпионил.

Приобретенные путем магических мутаций таланты позволяли ему прекрасно скрываться в тенях, и даже порой уходить в Тень. Редкие маги-фаэрн, не отмеченные Тенью, могли уловить его скрытое присутствие. Он знал об этом, чем порой пользовался в личных целях. К сожалению, об этом же прекрасно знал и архимаг Тазаонар ку'Хельвиарн, являвшийся его основным поставщиком высококачественного черного вина. Зелье, имеющие отдаленное отношение к будоражащему алкогольному напитку, доставалось ему практически за бесценок с одним лишь условием. Именно оно, условие, сейчас и вынудило воина-тень красться за опаснейшим, как аболет, менталистом.

Зилфинидиа ку'Зауафин, как говорят, способен был прочитать мысли даже стаи пролетающих в миле от него летучих мышей, не прекращая при этом заниматься своими делами. Его ворожба была опасна и непонятна для большинства илитиири. Возможно, многие из приписываемых ему талантов надуманы или раздуты фантазией недостаточно разбирающихся в магии разума дроу. Возможно, нет. В любом случае, магистр заслуженно пользовался опаской и уважением Лодиас, окруживших его приятным менталисту коконом отчуждения.

Велдри не пытался узнать мотивы и цели архимага, прекрасно осознавая разницу в положении и понимая возможные последствия лишнего любопытства. Он бы и вовсе отказался от навязанной миссии, может быть даже и, рискуя, разорвал сотрудничество. Ведь цель миссии была предельно размыта, а данный цринтри был явно не в его категории.

Но проводимый Саргх диктовал свои условия, и все вовлеченные были вынуждены ему следовать, чтя древние традиции. Да только не верил опытный илитиири в то, что ведомый им фаэрн за получасовое наблюдение и путь от Магистрата до Обители не уловил его рассеиваемое внимание. Скорее всего, и уже давно магистр уловил его присутствие, пускай воин и прятался исключительно даже для своих талантов. Саргх полагалось вести по правилам, и одним из них было негласное разрешение на шпионаж за оппонентами. Не только шпионаж.

Всего лишь следовать и действовать по обстоятельствам. Годорл кривовато ухмыльнулся — шпионаж за магистром Ворожбы. Подобное хорошо звучит лишь в устах архимага...

В среднего роста и возраста дроу вряд ли бы можно было заподозрить одного из сильнейших фаэрн че'иль. Привычный одеваться блекло, с беспристрастным лицом, скупой арти и жестикуляцией, он умудрялся сливаться с окружающими его илитиири даже при том, что они, дроу, скорее склонны к эпатажу и экспрессии, пусть даже и в мелочах стараясь выделяться в Лодиас. Но вы могли бы быть абсолютно уверены, самый модный до пошлости покрой плаща, или ботинок, самая продаваемая в лавках модная штука, вроде запонок, или хронометров — все это будет при нем. Он умудрялся настолько следить за всеми массовыми веяниями, что многие цринтри шутили про магистра-трубадура моды. Если бы при этом порой он совершенно естественно не ускользал от взгляда даже в тесной компании. Очень противоречивая личность.

Магистрат от Обители был совсем недалеко, каких-то тысяча шагов до южных барьерных башен. Большая часть пути пролегала в узких улочках, усыпанных лавками, присутственными местами и мелкими кусками земли младших домов. Именно эта часть огромной пещеры более всего отвечала ее названию — тысячи разновеликих каменных сосулек-сталактитов, сталагнатов и сталагмитов стояли настолько плотно, что между ними не всегда бы получилось даже взглянуть, не то чтобы пройти.

Здесь не было тех огромных толп, как на северном базаре, не сновали потоком рабы. Зато здесь было порядком больше воздушных мостиков и троп, и переплетались они еще более причудливым образом, чем где-либо в че'иль. Магистр следовал по средним ярусам, где больше всего было спешащих по своим делам простаков-шебали. Он ловко миновал навязчивых зазывал, даже умудрялся уклоняться от слабосильных торговых заклинаний-фаерз'ундус. Отмахивался, отталкивал, скользил змеей в толпе. Очень сложно следить за рыбой в воде, так думал уль'сарук. Было бы куда проще, если бы могучий маг не брезговал охраной или статусом, или просто бы распугивал проходящих своим даром, но нет. Будучи знаком с магистром ранее, а также наслушавшись отзывов от других илитиири, велдри подозревал его в получении удовольствия именно от купания в толпе. Или как там иначе можно было бы подобное именовать. Данное наблюдение прекрасно подтверждало эти выводы.

Опытный воин не отвлекался от следования и наблюдения за целью даже будучи в размышлениях. А потому он с первых мгновений понял — вот оно, завертелось. Магистр ловко обошел явно милующуюся пару и почти проскользнул между двумя лотошниками, когда идущий навстречу ему невысокий подросток разломил зажатую в руках ничем не примечательную рогатку. Узко-направленный взрыв энергии ударил в замерцавший щит и отбросил магистра прямо на парочку. Только вот встретили его отнюдь не испуганные любовники, а четыре явно зачарованных кинжала, легко преодолевших защитный барьер и замелькавших с поразительной скоростью.

Уже будучи в теневом скольжении, Годорл отметил, что и лотошники оказались ряжеными ассасинами — взорвавший вокруг себя псионикой пространство магистр смог оттолкнуть лишь парочку и подростка. Торговцы же взвились в поразительном прыжке, атакуя мага метательными ножами.

Все произошедшее заняло какие-то жалкие секунды, а магистр уже был усыпан глубокими ранами, торчащими ножами и истекал кровью. Уль'сарук был одним из опытнейших воинов че'иль по праву, и не ассасинам было тягаться с ним в прямом столкновении. Возникший из теневого марева воин ловко поднырнул под четыре вскинутых клинка оправившейся парочки. Почти коснувшись спиной мостков, он закрутил ногами, перебрасывая тело в сторону, и его клинки завертелись мельницей. Не раздалось ни единого вскрика, лишь потоком во все стороны хлынула алая кровь. Девчонка не устояла на перерубленных ногах, ее отсеченные пальцы вместе с кинжалами полетели в разные стороны, а парень и вовсе лишился рук и булькал рассеченным горлом. В завершении своего жуткого танца уль'сарук выпустил один из своих клинков, который, промелькнув мимо явно теряющего сознание магистра, вонзился точно в середину груди поднимающегося подростка.

Не прекращая движения, воин свободной рукой оттолкнулся от мостка, подбрасывая себя вверх и уходя с траектории летящих ножей — один из торгашей-метателей замер, зацепившись рукой за балку вышележащего мостика, закидывая воина своими снарядами. Второй ряженый оттолкнулся от каменной колонны и, выхватив кинжал, вновь скользнул к магистру. Только вот ни первый, ни второй противник явно не ожидали, что перехваченный двумя руками оставшийся клинок в замахе вдруг окутается серой пеленой и удлинится на целых два десятка локтей, перечеркивая сразу обоих. Располовиненные тела дополнили картину скоротечной бойни.

Пускай все явные враги и были побеждены, Годорл тем не менее не расслаблялся. Мысленным усилием призвав обратно брошенный клинок, он подхватил падающего мага и ушел в первое длинное, на сотню шагов, скольжение в тенях, двигаясь прямо к Обители. Вынырнув во второй раз он с удивлением услышал сливающийся грохот множества взрывов и увидел возникающие в разных местах города вспышки. Что-то пошло не так. И Саргх тут явно был не причем.

* * *

Народы подземья, проживающие, на первый взгляд, в сходных условиях, умудряются проявлять недюжинные различия в быту, культуре и архитектуре, например. Расовые ли и антропометрические черты виноваты в том, может быть боги даже и прочие проявления культа, может просто полет бабочки — но чуждости хватало с избытком. Дерро, в отличие от илитиири, были существами хаотичными, склонными к насилию и подавлению слабых, практиковали рабство и смертельные разборки по поводу и без. Относительно короткий жизненный срок, в сравнении с предками-дуергарами, но высокая рождаемость, унаследованная у риввил, создавали хрупкий популяционный баланс. Растущая, вопреки всему, численность мутантов, не компенсировалась полностью даже высокой смертностью их в суровой дейтствительности Хар'Олот. Конечно, дерро было далеко до главных угроз Подземья, даже среди цивилизационных образований. Те же ороги, к примеру, представлялись куда большей бедой. Но причинить достаточно проблем таким соседям, как дуергары, собственно, либо илитиири, они могли. Потому темные эльфы предпочитали заблаговременно сокращать их численность, насылая магические эпидемии, устраивая природные катаклизмы, или же просто, как и сейчас, разрушая их поселения и уничтожая всех жителей. Илитиири относились к ним примерно также, как люди-риввил к тараканам. Геноцид был вполне оправданным средством борьбы по их представлению. Атакующая армия не планировала ни масштабных сражений, ни предупредительных нот — всего лишь планомерная, подавляющая бойня. Не дать ни шанса собраться с силами и отразить натиск.