Ан - Прода

  — Млять, без ножа ты меня режешь, Волний. Для баб, значит, вообще жопа. А ваши там как, выдерживают?

  — Наши — выдерживают, но удовольствия это не доставляет и им. Но Павлидий, наши бабы — другие. Чем мы отличаемся от вас, тем же — и наши бабы от ваших. Вроде, и один биологический вид, и даже один народ, а разница — считай, уже на уровне подвидов. Наши бабы — учатся вместе с нами и ещё со школы настроены на наш образ жизни. Есть детские хотелки, но есть и жизненные реалии, и они приучены делать правильный выбор. Поступают вместе с нами в Корпус, и там несут все те же нагрузки, которые несём и мы. Ну, с поправкой, конечно, на их меньшую силу, но каково приходится нам, им объяснять не нужно — знают сами и по себе. А потом разъезжаются с мужьями по местам их службы, часто в глухих дырах, где быт не сильно отличается от палаточного лагеря, и только после смены идёт перевод в места получше. И так — всё это тысячелетие, сорок поколений.

  — В натуре другой подвид получается. Млять, и это же выходит, что вы и к этим аномалиям лучше нас приспособлены? Куда послали мужа, туда и жена едет и не хнычет?

  — Не только это. Там и сам переход через аномалию тяжёлый, схлопочешь дозу электромагнитного облучения, и как ты после неё восстановишься, если биоэнергетикой не владеешь на хорошем уровне? А метод же вахтовый, так что это не один раз, и не все подходят даже из нас. Гравитация — тяжелее физически, но безвреднее. Ну и быт на точке — тот же самый палаточный лагерь или далеко не ушедший от него по удобствам посёлок.

  — Значит, и эти миры заселите сами, а нам — опять хрен?

  — Ну, не передёргивай. Если бы заселяли, то и быт бы там наладили. Не первое уже столетие изучаем и исследуем. Но это — резерв на очень далёкое будущее. Настолько далёкое, что ты смеяться будешь — миллионы лет.

  — Млять, ну в натуре же, делать вам, что ли, больше нехрен?

  — Палеонтологи говорят, что биологический вид схожих с нами размеров живёт в среднем пять миллионов лет. Так что наши потомки до тех времён доживут. Доживёт до них и шарик, но в каком состоянии? Как бы мы ни берегли его ресурсы, многие из них не только конечны, но и невозобновимы. Допустим, им-то можно найти какую-то замену, но с водородной дегазацией земного ядра мы ни хрена поделать не можем. Кончится водород — кончится и магнитное поле, и тогда наш шарик станет непригодным для жизни. Геологи говорят, что от пяти до десяти миллионов лет. И тогда эвакуация в миоцен даст нам новые не растраченные ещё ресурсы, а главное — ещё от десяти до двадцати миллионов лет для жизни в подходящих для нас и более-менее неплохих условиях.

  — Для тех, кто пригоден по вашей планке?

  — Да, только для таких, да ещё и сама эта планка будет повышаться, а уж всяко не понижаться. Поэтому мы и возимся и с условно благополучной народной массовкой, и даже с вами. Чью породу можно подтянуть — стараемся подтянуть, а безнадёжным лучше бы вымереть самим задолго до того, как их придётся бросать в издыхающем мире...