Крайняя глава

Люциан лишь пожал плечами в ответ на невысказанный вопрос Мелиссы:

— Мой брат Галахад — мелкий и дешевый мстун.

Договорить Люциану не удалось. В купе буквально влетел капитан команды Слизерина по квиддичу Маркус Флинт, раздавшийся в плечах и вымахавший за лето до размера средней особи горного тролля, и, схватив Боула за воротник, принялся его трясти, как спелую грушу. Как оказалось, намеченная на лето помолвка Люциана с Фионой Флинт так и не состоялась.

— Не понимаю твоего возмущения, дорогой потенциальный шурин! — Люциану удалось, наконец, резким движением сбить пальцы Маркуса со своего воротника. — Не моя вина, что день моего четырнадцатилетия пришелся на школьные будни, а летом мой почтенный отец был не в состоянии провести магозатратный ритуал из-за тяжелой и продолжительной болезни.

В купе всунулась голова незнакомого краснощекого мальчишки:

— А вы не знаете, где найти Гарри Поттера?

— Нет, — с крокодильей улыбкой ответил ему Флинт, а когда дверь за испуганно отпрянувшим одиннадцатилеткой закрылась, вновь посмотрел на Боула. — Твой брат мог бы...

— Галахад лишь первый наследник! — зло перебил его Люциан. — Он может запрещать моему другу, своему вассалу, общаться со мной. Но я лично себя не на помойке нашел, чтобы при живом главе рода принимать благословение от волшебной палочки брата. Я такой же законный сын Гавейна Боула, как и Галахад, нравится ему это или нет!

— Чушь! — отрезал Маркус. — Ты просто воспользовался ситуацией, но если ты думаешь, что сможешь вечно откладывать помолвку, то...

— То что? Что же тогда произойдет, Флинт? — словно специально нарываясь, картинно всплеснул руками Боул. — Неужели Фиона, наконец, откажет мне? Я этого не переживу!

В следующий момент Флинт схватил его за горло и прижал к стенке купе:

— Ты думаешь, ты сам такой подарок? — зашипел он прямо в ухо Боула. — Если хочешь знать, моя сестра заслуживает кого-нибудь посолиднее, а не мальчишку на шесть лет ее моложе, даже не способного оценить оказанную ему честь. Фиона — прекрасная девушка, и...

Его вновь прервала открывающаяся дверь.

На этот раз на пороге стояли две девчушки: одна рыженькая, а другая со светлыми хвостиками. Увидев позу, в которой застыли Боул и Флинт, рыженькая испуганно ойкнула, прикрывая рот ладошкой, а блондинка все же не удержалась и осторожно спросила у спокойно наблюдающей за всем этим водевилем Мелиссы.

— Вы не видели Гарри Поттера?

— Мы слепые! — рявкнул Маркус, и девочки выскочили, как ошпаренные.

— Прекрасная. В темноте, и спиной к окну, — не давая Флинту продолжить свой монолог, съязвил Люциан, пытаясь вырваться из железной хватки. — И души меня нежнее, а то угробишь единственного живого претендента на такую большую честь.

Руки Маркус не убрал, лишь зафиксировал трепыхающегося Боула, предложив ему как следует подумать над собственным деструктивным поведением, перевел взгляд на Мелиссу и довольно спокойно, учитывая предыдущую эмоциональную сцену, поинтересовался:

— А ты чего молчишь, Эванс?

— Моя фамилия не Боул и не Флинт, — резонно заметила Мелисса. — Что ты хочешь от меня услышать?

— Какие-нибудь варианты решения проблемы, возникшей между мной и твоим, — Маркус голосом выделил последнее слово, — другом. Ты же умная, Эванс, придумай что-нибудь!

— Я мудрая, Флинт, — в тон ему ответила Мелисса. — Я даже не возьмусь.

Маркус фыркнул, снова тряхнул так и не осознавшего глубины своей вины Боула и продолжил светскую беседу.

— Ну а вообще? Как сама, Эванс? Чем занимаешься? — он кивнул в сторону книг и листков.

— Тебе правда интересно, Флинт? — вопросительно подняла брови Мелисса и, дождавшись его положительного ответа, начала рассказывать. — Пытаюсь создать рунный артефакт, желательно, печать или штамп, действующий на основе Протеевых чар. Или сквозного дневника. Или и того и другого вместе. Обычные сигнальные амулеты, вроде медальонов, монет и даже пуговиц, рассчитанные на пять-десять символов, не редкость. Их может зачаровать и ученик третьего класса. Этот же артефакт должен быть способен считывать и передавать массив из восьми тысяч символов, хаотически размещенных на определенной площади.

Маркус почувствовал, как его спортивные мозги закипели, а горло Боула под его рукой задрожало, будто Люциан пытался прокашляться или, что вероятнее, просмеяться. Мелисса тем временем продолжала:

— Сложность в том, Флинт, что формула-алгоритм, описывающая все необходимые мне действия, задается рунной цепочкой длиной в две с половиной общих магловских тетради в клеточку, если использовать только старший футарк. С оборотом, разумеется. Если комбинировать с младшим футарком — в полутора тетрадях. Вот я сижу и думаю, как разместить подобный объем на металлической печати или штампе размером хотя бы А3, а желательно А4? Нет, варианты есть, но для этого придется сочетать несочетаемое.

Какое-то время Флинт молчал, а потом хмыкнул:

— Эванс, при желании сочетается всё. Моя высокая, стройная бабушка прекрасно сочеталась с моим же приплюснутым и полноватым дедом, носила каблуки и замечательно себя чувствовала. Я люблю есть свежие огурцы, макая их в малиновое варенье. Один мой знакомый пьет кофе с солью. А в 1680 году на чемпионате мира по квиддичу после пяти суток игры снитч поймал загонщик и передал его ловцу своей команды. И им засчитали победу, потому что в правилах о подобном варианте развития событий тогда не было ни слова. Это лишь стереотип, что женщина должна быть ниже и меньше мужчины, что огурцы — овощ, а не десерт, что кофе сластят, а не солят, что загонщик машет битой по бладжерам, а не ловит снитчи.

Дверь снова открылась.

— Вы не видели...

— Не видели мы вашего Поттера, — не дослушав, утомленно сказал Флинт и неожиданно для себя услышал продолжение:

— ...жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу. И я помогаю ему ее искать. Кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер.

Все трое: и Эванс, и Флинт, и даже переставший дергаться в нежных объятиях Маркуса Боул — не мигая уставились на лохматую первокурсницу. Ту самую, которую Мелисса встретила перед выходом на платформу, а Боул уже в вагоне поезда.

— Невилл? Лонгботтом, что ли? Потомственный колдун потерял своего фамильяра? И попросил маглокровку его найти? — первым отмер Маркус и забросал Гермиону вопросами, с все возрастающим изумлением уточняя подробности столь идиотской для любого чистокровного волшебника истории, учитывая, что привязанного магически фамильяра нельзя потерять и он никогда, ни при каком раскладе не пойдет в руки чужого человека, а затем посмотрел на Мелиссу. — Вот, о чем я говорил! Всё сочетается! Высокая с приплюснутым, огурец с вареньем, кофе с солью, загонщик со снитчем, жаба с Лонгботтомом, Лонгботтом с недоразвитой маглорожденной.

— Я не недоразвитая! — заскрипела зубами Гермиона. — Наоборот! Я рано заговорила, рано пошла, в четыре читала Бернса...

Флинт недоуменно взглянул на Мелиссу.

— Шотландский поэт. Магл, — задумчиво просветила она его.

— ...в пять Шекспира...

— Английский поэт и драматург. Сквиб, — предусмотрительно прохрипел Боул, которого Флинт так и не отпустил.

— ...в восемь играла пьесы Моцарта...

— Немецкий маг, композитор, — сам себе рассказал Маркус и вдруг жизнерадостно заржал. — В общем, ты перебудила весь дом своей мелодекламацией...

— Я не это имела в виду! — начала было ошарашенная подобной интерпретацией ее слов Гермиона, но Мелисса их спора уже не слышала.

Она вдруг неожиданно четко представила себе ту самую печать, что она вымучивала для их с Люцианом газеты уже который месяц. Все так же выраженную символами старшего футарка, но с добавлением не символов младшего и даже не огама, а вязи. И записанную уже не рубленными, привычными линиями, а в стиле арабских каллиграфов, придающим сурам из Корана форму то листа, то цветка. Нетривиально, сложно, но... возможно!

Пару минут она сидела уставившись немигающим взглядом в пространство и просто молча барабанила пальцами по нижней губе, а потом, с уважением посмотрев на Маркуса, воскликнула:

— Ты знаешь, Флинт, что ты — чертов гений! Давай, отпускай уже Люца. Я подумаю.

— Над чем?

— Над нестандартным решением своей и вашей проблем. Может, что и получится.

Маркус медленно разжал пальцы, отпустив шею Боула, и тот принялся судорожно ее растирать, негромко проклиная Молли с ее предсказаниями и гороскопами и возмущаясь, что синяки от хваталки Флинта сведутся теперь только мазью декана, а у него, Люциана, нет никакого желания посвящать Снейпа в перипетии своей насыщенной личной жизни!

— Так вы не знаете... — вновь напомнила о себе уже забытая всеми Гермиона.

— Да не знаем мы, где эта мордредова жаба! — раздраженно отмахнулся от нее Маркус.

— ...где найти Гарри Поттера? — закончила она предложение.

Флинт, которого уже порядком задолбали вопросы о мальчике-который-выжил, перевел на нее мгновенно налившиеся кровью глаза и буквально проревел фразу, которая, как потом поняла Мелисса, оказалась пророческой:

— В заднице!

* * *

Братец, которого Мелисса увидела уже на распределении, впечатления не произвел. Невысокий, лохматый, с ленноновскими очками на носу и Роном Уизли на шее, юный герой действительно с первых минут оказался в заднице.

Уже в поезде он ухитрился поцапаться с самым близким своим — не считая, конечно, Мелиссы! — родственником в магическом мире, с Малфоем-младшим. Драко пришел к Поттеру сам, предложил ему руку дружбы, как родственник родственнику, помощь, как маговоспитанный магловоспитанному и покровительство, как чистокровный полукровному. Ни то, ни другое, ни третье принято не было. Полукровка в грубой форме отверг чистокровного родственника, демонстративно предпочтя ему общество предателя крови.

Новость о взбрыке героя моментально разнеслась по всему поезду, и если маглорожденным и полукровкам было наплевать на эти разборки, то чистокровные юные волшебники подобной эскапады не поняли и не приняли: в малочисленном магическом мире разбрасываться родственниками без веского повода считалось диким.

Мысли о том, что Поттер просто не был в курсе своего генеалогического древа, никто не допускал: его видели у гоблинов, а значит, юный герой имел возможность поинтересоваться и завещанием родителей, и родственными связями. Он этого не сделал? Значит, он либо не помнящий родства, а тут и до предательства крови недалеко, либо умственно неполноценный.

Теперь с почти стопроцентной вероятностью можно было предсказать: приличная по магическим меркам компания Поттеру уже не светит, на какой бы факультет он ни распределился.

А распределился он в соответствии с ожиданиями окружающих.

— Гриффиндор! — разнесся под сводами Большого зала голос шляпы, и ее возглас потонул в оглушительных криках студентов в красных галстуках.

— С нами Поттер! — надрывались близнецы Уизли так громко, что сидящий рядом с ними Перси был вынужден заткнуть уши пальцами.

— Фордж и Дред Очевидность, — фыркнул Роули, расположившийся напротив Мелиссы и Люциана вместе с Селвин. — Весь зал видел, что с ними Поттер. И собственно, что?

Наблюдавшая все это время не столько за Гарри, сколько за Дамблдором, Мелисса заметила, и как напряженно сузились за секунду до вердикта шляпы глаза директора, и как он пару минут поднял в приветственном жесте бокал, ласково улыбаясь своему юному протеже, усаживающемуся за стол Гриффиндора.

— А то, — тихо проговорила она, — что с этого года побеждать в факультетском соревновании будут они. А если в следующем году он попадет в команду по квиддичу, то и в нем.

— Хочешь сказать, он такой гений? — недоверчиво хмыкнул Люциан.

— Хочу сказать, он — бренд. Его раскручивают десять лет, Люц. Каждый год две обязательные статьи: на тридцать первое июля и на тридцать первое ноября. И это не считая простых упоминаний. Сочиняют целые серии детских книжек о Мальчике-который-выжил. Ты их читал? Вижу, нет. А я вот полюбопытствовала. Юный герой, укокошив мировое зло своей волшебной погремушкой, не остановился на достигнутом, а продолжил объезжать кентавров, убивать змей, обуздывать оборотней, побеждать драконов и спасать прекрасных юных волшебниц из рук озверевших троллей, призраков, гоблинов и темных магов. Попутно с блеском решая волшебные головоломки разной степени тяжести и загадки сфинксов всех пород, а заодно помогая квиддичным командам, занимающим последние места рейтингов, выигрывать и вновь обретать веру в себя.

— Мерлин, -закатил глаза Люциан. — Ты действительно осилила эти розовые слюни?

— Именно, — подтвердила Мелисса. А теперь скажи, для чего все это делалось? Уж, наверное, не для того, чтобы спустя пару лет в школу приперлась Рита Скиттер, взяла у всеобщего достояния интервью и обнаружила, что он, допустим, дуб в чарах. Или сидит на метле, как мешок с картошкой. Нет, его будут тянуть. Герой стал вывеской Гриффиндора? Значит, Гриффиндор — лучший факультет. Взмахнул палочкой Олливандера — отпиарил старика Гаррика. Сел на 'Чистомет' или 'Нимбус' — их продажи взлетели.

— Логично, — согласилась Селина. — Когда речь идет о деньгах, тем более о больших, кто позволит, чтобы на пути к ним встал какой-то там ежегодный кубок школы? А учитывая, что сам герой, скорее всего, не увидит из этих денег ни кната, то должен же он получить хотя бы моральное удовлетворение. А то перестанет брать барьеры, как послушная собачка.

— И наконец, — донесся до них голос Дамблдора. — Коридор третьего этажа закрыт для всех, кто не хочет умереть самой страшной смертью!

* * *

— И наконец, — закончив традиционную факультетскую речь, Снейп обвел тяжелым взглядом студентов Слизерина. — В коридоре на третьем этаже находится цербер.

Слизеринцы на секунду ошарашенно замерли, а затем взволнованно зашумели, выражая вполне законное недоумение подобными действиями руководства школы.

— Тихо! — профессор зельеварения одним жестом остановил нарастающий гул. — И департамент образования, и совет попечителей в курсе данного решения директора. Поэтому обсуждению оно не подлежит. Причина, по которой я вообще упоминаю об этом факте, проста: у меня нет ни времени, ни желания лечить укусы, приращивать оторванные конечности и выражать соболезнования и писать объяснительные письма родителям тех самоубийц, которые, несмотря на все предупреждения, могли бы захотеть удовлетворить собственное нездоровое любопытство.

Староста мальчиков поднял руку:

— Сэр, об этом факте можно упоминать? Например, в разговорах со студентами других факультетов?

— Нет, — ответил Снейп. — И хотя я почти со стопроцентной вероятностью могу утверждать, что студенты и Рейвенкло, и Хаффлпаффа будут в курсе данного вопроса, любого слизеринца, продемонстрировавшего собственную осведомленность за пределами помещений факультета, я буду считать нарушившим прямое распоряжение директора. Разумеется, он будет наказан мною лично. И уверяю вас, наказание ему не понравится. Вопросы?

Профессор зельеварения медленно осмотрел гостиную, задержавшись взглядом на Драко, отрицательно покачавшим головой, и Мелиссе, которая тут представила мысленно белый лист бумаги, на котором большими буквами было написано: 'Какой цербер: призванный, созданный или рожденный?'