Исходная данность

А впереди новая дверь. На этот раз та же процедура, но наоборот. Левой рукой, вверх, к себе, но от себя. "Да, здесь живут действительно необычные люди", — констатировал Педро. Это мнение окрепло в нем, когда на стене рядом с дверью он увидел маленький арсенал: Шесть пистолетов и шесть коротких автоматов, запасные рожки и обоймы и три раскрытых ящичка с патронами трех калибров. Пять, десять и пятнадцать миллиметров — измерил он разводным ключом. Пара пистолетов и автоматов наименьшего калибра предназначались явно для детской руки. И всюду три кнопки под спусковой скобой, стрельба только при нажатии всеми четырьмя пальцами. И не на стенде это закреплено, а в стойке, так, что удобно выхватить даже на бегу. И все заряжено, патрон в стволе, бери и пали.

Никого не встретив, Педро поднялся по лестнице наверх, где под самой крышей ютилась диспетчерская. Уж там то наверняка хоть кто ни будь да есть. Точно, У окна во всю стену, забранного решеткой, стояла женщина. Она резко повернулась в его сторону, и обе ее руки оказались на рукоятках пистолетов, торчащих из кобур на бедрах. Приветливо улыбнулась.

— Это ты с борта "АИСТ — 284 659"?

— Я, здравствуйте.

— Здравствуй. Это, наверное, совершенно новая модель? Цельнометаллический моноплан с реактивным двигателем. Я и не знала, что такие уже строят. И в новостях не было. А почему такой странный бортовой номер?

— Почему странный? Номер, как номер.

— Да на весь Мир не больше пятисот самолетов, а тут шестизначное число.

— Это в вашем мире пятьсот, а у нас их, хоть пруд пруди.

Женщина осмотрела его с ног до головы. Он проделал то же самое, только в отношении нее. Средних лет, среднего роста и среднего телосложения, она производила впечатление очень сильного человека. Короткие кожаные шорты и жилетка того же материала не скрывали заметный рельеф мускулатуры стройных ног, крепких рук и брюшного пресса.

— А где твое оружие? — похоже, отсутствие у него оружия произвело на нее просто шокирующее впечатление.

— Так вот же, — он вытянул из сумки дар Василия и протянул ей. Озадаченно осмотрев его, она задумчиво пошевелила губами и продекламировала.

Средь тьмы, луною озаренной,

Где зверь косматый вздыбил шерсть,

В руке бойца сверкал граненый

Торцовый ключ на тридцать шесть.

Тут пришел черед удивляться Педро.

— Вы это о чем?

— О тебе. Откуда ты такой взялся, что разгуливаешь без оружия по местности, где мигрируют павны?

— С Земли, — и, заметив возмущение в глазах своей собеседницы, сообразил, что невольно допустил игру слов, — я имел ввиду с планеты Земля.

Выражение лица женщины немедленно изменилось. Теперь это было радостное изумление. Она немедленно засыпала его кучей вопросов и, по ходу ответов принялась стучать по клавиатуре дисплея. Что это был за дисплей! Экран с диагональю около метра, изображение на котором создавалось отклонением каких-то пластиночек, что было видно только в наклонно падающем свете. И только цифры и буквы одного размера. Техника пращуров!

Набранное сообщение было телеграммой о его прибытии и направлялось в адрес какого-то "преверсова". Покончив с этим делом, женщина обратилась к нему с вопросом несколько неожиданного свойства.

— Педро, а нельзя ли зачать от тебя ребенка? — и заметив его замешательство, тут же "успокоила", — не беспокойся, поезд только через три часа.

После такого аргумента отказать было невозможно. Таня, как звали женщину, связалась со сменщицей и попросила ее подменить. И объяснила, зачем это нужно. Но окончательно добило Педро то, что Танина подруга еще и пожелала им удачи.

глава 8

Через три часа Таня проводила его на поезд. Это оказалось в подвале все того же здания аэропорта. Маленький перрон поздемки, где, кроме них, было еще человек пять. Эти люди уже знали, кто он такой и, как ему показалось, чем он только что занимался. Его приветствовали кто кивком, кто взмахом руки. По их манере держаться представлялось, что все они отлично знакомы друг с другом. И все поголовно были вооружены до зубов.

Даже ребенок лет семи выглядел как ходячий арсенал. Эта девчушка с чисто детской непосредственностью делала то, на что взрослые смотрели с понимающим таким неодобрением. Сочувствующим. Она ковырялась в настенном ящике, где через ее плечи прекрасно было видно коробки и пачки с патронами, консервами, и чем-то еще. Наконец она закрыла дверцу и с победоносным видом предъявила взорам заинтересованной публики кулак с зажатой в ней шоколадкой.

Откуда здесь взяться шоколаду? Этот вопрос настолько заинтересовал Педро, что, в отличие от остальных, он не отказался, когда обладательница вожделенной добычи предложила ему откусить. Это, конечно, был не шоколад. Прессованная плитка каких-то сушеных фруктов. Еле зубы отодрал. Но вкусно.

Подошел поезд в три вагона с двумя платформами спереди и сзади, в аккурат на весь перрон. Никто не спешил, не суетился. С платформ скатили пяток тележек с контейнерами, закатили одну и в задний вагон загрузили ящик с надписью "почта". Участвовали все присутствующие, даже те, кому надо было ехать дальше. Кстати, многие из них успели забежать в туалеты, расположенные на платформе. Потом все сели, Таня на прощание чмокнула в щечку и попросила навестить ее на обратном пути. Тронулись.

Педро осмотрелся. По середке вагона широкая лавка. На ней лицами в стороны разместился экипаж. (Называть этих людей пассажирами не хватило духу) Трое мужчин и две женщины вяжут на спицах. Седобородый старикан — учитель ведет урок химии среди десятка мальчишек и девчонок лет одиннадцати. Рассказывает об использовании рогатых орехов. Как давят масло, куда идут жмыхи, что делают с кожурой. Полезнейшая вещь этот рогатый орех. Семилетняя девочка со своей "шоколадкой" тоже присоединилась к слушателям, и ее добыча была пущена по кругу, где и нашла свой конец.

Мужчина лет пятидесяти играл в шахматы с юношей, двое что-то писали, подложив на колени дощечки, кое-кто читал. И еще работало радио. Шла передача об истории заселения планеты, и, совершенно не задавая вопросов, Педро выяснил, что семьдесят два местных года назад таинственным образом на планету было заброшено тридцать два туриста. Кто это сделал — осталось неизвестно. Никто из похищенных не видел своих похитителей и не узнал, зачем им это понадобилось.

С тех пор на планете Мир поселились люди, и к настоящему моменту население составляет триста одиннадцать тысяч человек. Основная масса населения сосредоточена в тропиках, где в году две зимы и два лета. И не бывает ни слишком жарко, ни слишком холодно.

И еще передача разъясняла существо демографической политики, связанной с необходимостью обеспечения быстрого прироста населения от сравнительно малочисленной группы общих предков. Чтобы в этих условиях не увеличивать риска возникновения наследственных отклонений, считалось правильным, чтобы женщины имели детей от разных отцов. Ну и еще говорилось о том, что гражданам необходимо знать свои родословные и перед зачатием ребенка обязательно сверять их, чтобы не оказаться родственниками ближе пятого колена.

Потом были новости. О начале добычи гематита в карьере "Убежище", возобновленного после зимнего перерыва. О продолжении сбора поздневесеннего урожая рогатых орехов на плато "Урюк". О прибытии посетителя с планеты "Земля", который сейчас следует в поезде как раз к этому самому плато. Кроме того, сообщалось, что гость вооружен только торцовым ключом на тридцать шесть и от предложенного ему оружия отказался, и "преверсов" убедительно просит всех, кто окажется рядом с ним, убедить его в необходимости вооружиться, а до тех пор обеспечить его безопасность.

Пока "экипаж" вагона удивленно смотрел на Педро, девчушка, угощавшая всех "шоколадкой", потребовала от него.

— Оружие к осмотру, — и с изумлением уставилась на ключ.

— Этим от павнов не отобьешься, — авторитетно заявила она и открыла ящик на стене вагона. Добыла оттуда пару тяжелых пистолетов калибра пятнадцать миллиметров и показала, как с ними обращаться. Откуда-то из-за спины подали ремень с кобурами, а еще через минуту Педро прилаживал к икрам ног, прямо поверх штанов, ножны обоюдоострых кинжалов. Потом на спину ему прикрепили чехол с полуавтоматическим карабином, и он почувствовал себя этаким балаганным "супергероем", разряженным на потеху публике. Но никто не улыбался, и это успокаивало. Оно и понятно. Все такие.

Одежда присутствующих не отличалась разнообразием — шорты да жилетки. Материал — или грубая ткань, или кожа. На нескольких женщинах просторные платья, скроенные на манер то ли мушкетерского плаща, то ли мексиканского пончо. Тут и ткань помягче, и цвета повеселей.

Ехали без остановок уже почти три часа. И скорость была приличная. Время от времени во тьме тоннеля мелькали какие-то огоньки, видимо связанные с обслуживанием пути. Поезд даже хода не снижал. А тут Педро почувствовал, что вагоны катятся по инерции, постепенно замедляясь. Радиопередача прервалась, и машинист объявил, что подъезжают к срезу. Все население вагона сразу пришло в движение.

Дела, за которыми коротали время, свернули. Старичок — учитель и малышка проследовали в хвост, в заднюю кабину машиниста. Это было видно через стекла в торцах вагонов. Правда, уже через пару минут стекол вообще не оказалось. Их аккуратненько убрали, и только решетки теперь закрывали все открытые поверхности вагонов. И сквознячок гулял, только держись.

Держаться никто не собирался. Подняли крышки лавок и изъяли на свет узлы и детали пулеметов пушечного калибра. Миллиметров двадцать. Быстро собрали и поставили на станки. Потом мужчины проследовали в первый вагон, женщины собрались во втором, а детвора в третьем. Среди этой, нет, не суматохи, все делалось спокойно, но деятельности, Педро успел только присоединиться к мужчинам. И еще успел обратить внимание на кабину машиниста. Точно по центру. Справа и слева проходы вперед. С дверями.

Наконец поезд остановился. Впереди в свете прожектора были видны запертые ворота. Передние двери носового вагона открыли, вывесили наклонные трапы, и снова закрыли. То же самое проделали в хвосте. Осмотрели оружие. Ворота медленно отворились, и яркий солнечный свет на мгновение ослепил всех. Потом поезд двинулся вперед со скоростью улитки. Педро осмотрелся. Интересненько. Оказывается, пацаны детьми не считаются. Все они в первом вагоне.

Снова остановка и доклад из задней кабины: — "Ворота закрылись". И потихоньку вперед. Вокруг уже не степь. Местность болотистая, лесистая. Полотно идет по насыпи и идет гладенько. Но по сторонам вода, острова, островки и заросли на них. Впрочем, путь ведет под уклон, а там вообще непонятно, как можно проехать. Однако, насыпь, хотя и не высока, но ведет дальше. Снова остановка, и видно, как впереди через рельсы ползет многометровое тело чудовищного монстра. Метров сорок длиной, размеров огромных, с длинным хвостом и шеей. "Бронтозавр" — первое, что приходит в голову. Когда махина скрывается из виду, поезд снова трогается и, пройдя сотню метров, застывает.

Мужчины распахивают двери и выносят пулеметы. Их устанавливают по бокам полотна, но места за ними занимают мальчики. Остальные проходят вперед, осматривая полотно. Невесть откуда появляются ваги и домкраты, ломы, кирки и разный непонятный инструмент. Все вокруг чем-то заняты, и Педро качает какую-то ручку, поднимая просевший рельс вместе со шпалами. Другие кидают в образовавшуюся пустоту щебень и трамбуют трескотливыми штуками. Их называют "штобками". Потом в вагон в обратном порядке — и снова вперед.

Километра через четыре снова остановка и опять ремонт полотна. На сей раз серьезней. Здесь рельсы стали пропеллером и один из них снимают и относят в сторону. На его место спускают с платформы другой и укладывают. Приходится пилить и сверлить его тяжеленными штуковинами, от которых к вагонам тянутся кабели. Педро успевает осмотреться. Каждый третий мужчина смотрит по сторонам, сжимая в руках тяжелое ружье. Вдруг звучит очередь, и какое-то тело плюхается в воду справа.

Все продолжают работу, и зазевавшийся Педро получив пинка, снова налегает на лом, подковыривая шпалу вместе с еще тремя парнями. Потом стучат молотки, стрекочут штобки, а на людей пикирует тройка перепончатокрылых размером с корову. Приклад прилипает к плечу, ствол — продолжение взгляда, отдача, еще и еще. А от поезда тянутся пулеметные очереди и все это — туда же. Два отвернули, одно упало, но некогда провожать их взглядом. В руках уже ключ, слетающий с неподатливой гайки.

Следующая остановка — вообще калейдоскоп обрывочных воспоминаний и ломота во всем теле. Снова починка пути в пожарном темпе. Потом тихий стук колес поезда, ползущего вверх. И покой. А остальные поглядывают по сторонам, внимательно, но без страха. Дорога плавной дугой поднимается по склону и ныряет в тоннель. Закрылись ворота, поставлены стекла, поезд набрал ход, и идет чистка стволов и разборка пулеметов. Через полчаса и следа нет от приключения. Да и не было никакого приключения. Так, эпизод. Да еще в новостях передали, что отмечено начало миграции рептилий через долину Ренаты. План дороги на стене вагона говорит о том, что именно ее они только что пересекли. Они, стало быть, и отметили.

Вообще-то, Педро избегал задавать людям вопросы. Кто знает, как они среагируют. Но тут никакого терпежу не осталось. Обратился к соседу справа. Тот, не переставая вязать, разъяснил, что эти странные ручки на всех дверях сделаны таким образом, чтобы павны не могли их открыть. Павны — это хищные обезьяны. Они чрезвычайно агрессивны и очень многочисленны. У них на конечностях по четыре пальца, и ручки, сделанные под пятипалую кисть им не под силу. Ну и дополнительная хитрость с направлением открывания двери против направления нажима на нее тоже не лишена смысла. Эти павны очень сообразительные, почти разумные существа, так что лишняя предосторожность не помешает.

Что касается миграции рептилий через железнодорожное полотно, то тут уж ничего не поделаешь. Почти все они проходят по трубам, из которых сложено основание насыпи. Однако попадаются очень крупные экземпляры. Эти идут поверху и повреждают путь.

Почему при пересечении долины поезд продолжал двигаться, несмотря на отсутствие контактной сети? Потому что на это время был включен мотор на жидком топливе.

Эти вопросы оказались той зацепочкой, что порвала последнюю преграду между Педро и его спутниками. Следующие три часа были посвящены истории Земли за предыдущие три столетия в вопросах и ответах. Все собрались в одном вагоне, а машинист выключил трансляцию и передал из кабины микрофон на шнуре. Спасибо, что хоть ехать не перестал. Когда добрались до станции, Педро еле ворочал языком. И понял, что следующий перегон он не одолеет. Сгорит от стыда за свои "не знаю", "не помню" и так далее. И очень хотелось есть и спать.

Группа ребятишек как раз выходила. Одни, без сопровождения взрослого, они вольной стайкой двинулись к лестнице, увлекая с собой Педро. Станция снова оказалась в подвале здания. Столовую отыскали на первом этаже. Сразу резануло глаз, что мальчики уселись за стол и дождались, когда девочки их обслужат. То же было потом с уборкой посуды. Ели из трех керамических мисок, по четверо из каждой. Это была каша с мясом. Вкусная. Запили холодным напитком, похожим на кофе, и сразу на выход. Педро успел отметить, что кроме них в столовой была только одна повариха.