Воспитание по Т. Спирсу

Воспитание по Т. Спирсу

1.

Спирс взглянул на острый, крутой изгиб серпа; затем взор грозы отдела скользнул по шелковому шейному платку цвета индиго, негодующе измерил длину забранных в хвост белокурых волос (почти до пояса), зацепился за брильянтовые запонки и наконец добрался до лица стажера.

— Эрнест де Грейс? — проскрипел Спирс.

Сверкнула белозубая улыбка.

— Он самый, сэр.

— Стажер по обмену?

— Да, сэр.

— Французский отдел?

— Именно, сэр.

"Совсем распустились", — подумал Уильям — ни один стажер не посмел бы явиться к нему на работу в таком виде.

— Где ваш галстук?

Де Грейс удивленно поднял бровь.

— Что, сэр?

— Галстук.

— Я их не ношу, сэр, — с видимым отвращением ответил стажер. — Они мешают мне работать.

Взгляд Спирса снова уперся в шелковую индиговую тряпку, обмотанную вокруг шеи "обменного стажера". Как будто Сатклиффа ему мало. И ведь Флер Легран уверяла, что это один из лучших в ее отделе! А остальные тогда какие?!

Спирс пошуршал бумагами на столе.

— Вы проведете в нашем отделе полгода. Потом я напишу вам характеристику. Надеюсь, вы понимаете, какое влияние она окажет на ваш возможный карьерный рост.

Уловив на лице де Грейса скучающее выражение, Уильям сухо добавил:

— В моем отделе, стажер, принято подчиняться правилам.

— То есть это красное, что я встретил сегодня в коридоре визжащим во всю глотку, подчинялось правилам?

Губы Спирса сжались в тонкую линию. Он чувствовал, что возникшая с первого взгляда неприязнь растет и крепнет.

— Грелль Сатклифф — диспетчер и старше вас по званию, а так же по возрасту и опыту полевой работы. Когда вы проведете наедине со своей косой столько же времени, сколько и он, ваше поведение будет оправдано. Равно как и шарф цвета шизофренического бреда.

"Сатклифф, я это тебе припомню", — подумал Уильям. Не прошло и получаса, а он уже вынужден фактически оправдываться перед каким-то щенком за существование Грелля на этом свете!

— А вы крутой тип, — заметил Эрнест.

— Да, — сухо ответил Спирс. — И разговаривать со мной в таком тоне недопустимо. Вы очень хорошо запомните систему штрафов и взысканий к концу вашей стажировки, де Грейс.

— О! — губы Эрнеста выразительно скривились. — У вас тут диктатура!

— О французской демократии можете забыть.

В дверь тихонечко постучали.

— Кто там? — недовольно спросил Спирс.

— Это я, сэр, — отозвались снаружи, и шеф узнал голос Хамфриза.

— Войдите.

Алан Хамфриз тихонько приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

— Извините, что прерываю вас, но я хотел занести вам ежемесячные отчеты, пока не ушел на задание. Эрик снова забыл их на столе. Простите, сэр, — он смущенно улыбнулся, и у Спирса даже отлегло на душе. После этого хамоватого типа было одно удовольствие смотреть на Алана, аккуратного, застегнутого на все пуговки, в безупречно строгом костюме.

— Ма шери, — расплылся в довольной улыбке Эрнест, не дав Спирсу вставить ни слова, — входи-входи, ты нам совсем не помешаешь. Даже наоборот, рады будем тебя видеть. Ну я — так точно.

Юноша запнулся на пороге, замерев у входа и растерянно поглядывая то на начальство, то на незнакомого мужчину, который смерил его оценивающим взглядом.

— Стажер Хамфриз, несите сюда ваши отчеты, — Уильям недовольно поджал губы, уже почти выведенный из себя поведением этого выскочки, но Алан принял недовольство на свой счет: смутился, покраснел и опустил глаза.

— Извините... — он неслышно подошел к столу, положил бумаги на самый его краешек и так же неслышно вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь.

— Ну надо же... А я думал, что тут ничего интересного и не узришь... — Эрнест, казалось уже совсем ушел в свои мысли, начисто позабыв о том, где он находится. — Экая куколка...

— Стажер де Грейс? — ядовито произнес Ти Спирс, делая особый акцент на первом слове. Заметив, как мужчина скривился, шинигами позволил себе приподнять левый уголок рта на одну восьмую дюйма. — Поздравляю вас с вашим первым взысканием. Три дня работы в архиве. Рональд Нокс покажет вам, где он находится и что вам нужно делать. Всего хорошего, — и когда новоявленный стажер уже почти вышел, Уильям не мог отказать себе в удовольствии и не добавить: — И не забывайте, на работу нужно приходить к восьми и без опозданий. Вы все поняли?

Ответом ему послужила хлопнувшая дверь.

Ти Спирс уже представил себе, какую занозу в... работе он принял на свою больную голову, представил, как будет ставить его на законное место, как станет вбивать в него начатки приличий и дисциплины... Представил — и тяжело вздохнул, допустив совершенно кощунственную мысль о кофе с большим количеством коньяка.

Но даже в самых своих страшных мыслях Уильям Ти Спирс не догадывался, что его ждет...

2.

— А у нас в отделе новый стажер, — выпалил Алан, вернувшись к себе в кабинет.

— Да? Какой? — жадно спросил Нокс. Эрик молча, вопросительно поднял бровь.

— Опять ты здесь? — хмыкнул Хамфриз, обходя оседлавшего стул Рональда. — Все филонишь?

— Нельзя же столько работать, — заныл Ронни.

— Столько — это сколько, Рон? Ты работаешь часа три в день. Неужели это так страшно тебя утомляет?

— Пока всех своих баб обойдет... — вполголоса вставил Эрик.

— Это не бабы! Это девушки. Красивые, между прочим. Так какой он?

— Кто?

— Алан, Господи! Да стажер новый!

Хамфриз чуть нахмурился, взял чайник и встряхнул. Воды в нем не было.

— Да не знаю... странный какой-то. Француз. Нокс, сколько раз я тебе говорил — приходи со своим чайником! Опять всю воду выдул! Мне уходить скоро, а чай заварить нечем!

Но сбить Рональда со следа уже было невозможно:

— Оставь ты свой чай! В чем странность-то?

— Нууу... — Алан на миг задумался. — Так сразу и не скажешь. Просто вид какой-то... как будто он художник или еще кто из этих. Волосы, как у твоего Грелля, платок на шее, запонки какие-то...

— Запонки? — пораженно выдохнул Нокс. Эрик громко фыркнул. Он сам даже галстук не до конца завязывал, чем вызывал регулярное излияние яда у Спирса.

— И вел себя... — стажер поежился. — Я бы так не рискнул. Рон, что такое "ма шери"?

— Моя дорогая, по-французски, — немного удивленно ответил Рональд. — А тебе зачем?

Алан бросил короткий косой взгляд на Эрика и решил не дразнить в вернувшемся с ночной смены партнере людоедские инстинкты. Ну их, этих французов, мало ли, что им в голову взбредет.

— Я за чаем. Эрик, я отдал твои отчеты.

— Ты что, мазохист? — проворчал Слингби. — Я и сам мог сходить, не переломился бы.

Алан передернул плечами, распахнул дверь и чуть ли не лбом влетел в широкую грудь французского стажера.

— О, ма шери, какая страсть! — воскликнул Эрнест и обвел взглядом остальных жнецов. — Кто из вас Рональд Нокс, господа?

— Ну, с утра вроде бы я был. Да и к обеду, думаю, ничего не изменилось, — Рон, покачиваясь на стуле, махнул рукой то ли в приветственном жесте, то ли посылая вновь прибывшего куда подальше. — А вы-то кто будете?

— Эрнест де Грейс. Прибыл по обмену и буду мозолить вам глаза ближайшие полгода. Прошу любить... и не жаловаться, — де Грейс окинул Нокса оценивающим взглядом, пренебрежительно фыркнул, когда в его поле зрения попал аккуратно завязанный галстук, и скривил тонкие красивые губы, заметив очки.

— Бог мой, у вас ужасный вкус, юноша. Такие очки уже лет как десять вышли из моды. Как безвкусно. Впрочем, видимо у вас тут все такие... Ужасное место. Нет-нет, не волнуйся, ма шери, — шинигами чуть приобнял Алана, который в ступоре все еще стоял рядом, — ты к ним не относишься. Ты прекрасно выглядишь...

Сильная рука француза нагло обвилась вокруг талии Алана и уверенно притиснула к боку Эрнеста. При этом новенький жадно рассматривал свою добычу с головы до ног, уделяя особое внимание то губам, то тонкой шее юноши. У Хамфриза подогнулись колени: он вдруг понял, что еще немного — и хлопнется в обморок. Однако вид звереющего напарника привел его в чувство.

— Ты... — угрожающе начал Эрик, не отрывая взгляда от Эрнеста и пытаясь одновременно нащупать свою пилу. Алан порадовался, что додумался убрать ее в шкаф еще утром, когда в темноте чуть было не запнулся об нее. — Швабра патлатая, убери от него свои руки, пока я тебе их не укоротил по плечи.

Де Грейс с любопытством глянул на Слингби, не сумев не отметить, как сильно похожи они внешне. Впрочем, это же не ускользнуло и от внимания Эрика: он ненадолго замешкался, рассматривая француза. Алан торопливо выпутался из "объятий" нового стажера и скользнул поближе к своему напарнику.

— Так, Нокс, забирай... эм... Эрнеста...

— Можно просто Эрни, — любезно вставил мужчина.

— Эрни... — как-то рассеянно повторил Хамфриз, — ...отсюда и узнай, что ему надо. А нам тут работать нужно, да.

— Да я бы собственно...

— Окей! — Рональд таки заметил умоляющий взгляд Хамфриза и резво вскочил со стула. Не то, что бы в нем проснулось чувство сострадания (которое, к слову, у него отсутствовало в принципе) к ближнему своему (что же касается Алана, он так до конца и не простил его за ту подлянку с Греллем), но ему не хотелось потом отмывать кабинет от крови нового стажера, попутно собирая его по кусочкам, а позже объяснять Уиллу почему сие произошло.

Когда Рон и Эрнест исчезли за дверью, Алан быстро подскочил к ней и для верности закрыл на замок, после чего тихо и мирно сполз по двери вниз, уже почти готовый к тому, чтобы отключиться. Его интуиция даже не сигналила — она просто вопила, что произошедшее здесь — всего лишь цветочки. О размере ягодок он старался не думать.

— Можно просто Эрни! — негодующе передразнил новичка Эрик, усевшийся на стол и разбросавший от злости бумаги. — Тоже мне, французский пижон нашелся! А как он тебя лапал, а? Да я ему все кости переломаю...

— ... и потом будешь отчитываться перед Уильямом. А крайним в итоге останусь я, — поморщился Алан, вспоминая один старый случай, когда Эрик чуть не убил шинигами, осмелившегося пригласить Алана в кафе. Шеф тогда очень обидно обозвал Хамфриза кокеткой и вертихвосткой, пригрозив в случае рецидива отправить Эрика в карцер на неделю. Слингби кивнул, подошел к напарнику и опустился рядом, положил руки на худенькие плечи стажера.

— Я знаю, ты не любишь, когда я чересчур забочусь о тебе, но, пожалуйста, держись от этого типа подальше, ладно? Мне он не нравится.

Конечно, Эрик всегда был очень ревнив, почти параноидален в этом вопросе, но сейчас Хамфриз не сомневался в том, что ему стоит последовать его совету. Он слабо улыбнулся.

— Конечно. Я постараюсь.

* * *

— Эй, парень, а ну-ка не спеши, — Рональд почувствовал, что заезжий наглец по-хозяйски прихватил его за шиворот. — Просвети-ка меня относительно местной диспозиции.

Рон вывернулся из рук француза и смерил его ледяным взглядом. До высот Спирса стажеру было еще далеко, но нельзя же позволять всяким мимо проходящим распускать руки.

— Слушаю, — сквозь зубы кинул Нокс. И испытал настоящий шок, когда Эрнест, хмыкнув, во-первых, потрепал его по щеке, а во-вторых — ущипнул за бедро чуть ниже брючного ремня. Признанный бабник шарахнулся, как черт от ладана.

— Ммм, не волнуйся так, Рональд... Ронни, не так ли? Пока что у меня нет на тебя планов.

— И не будет, если жизнь дорога, — сухо отозвался Нокс. — Я предпочитаю женщин.

— Откуда такая уверенность?

— От жизненного опыта, — отрезал Рональд. — Архив — там. Прямо по коридору и налево.

— И что мне там делать? Этот ваш зверь сказал, что ты мне объяснишь.

Рональд заколебался. Оно, конечно, этот тип покрупнее, но в драках Нокс за счет проворности и ловкости одерживал верх и не над такими быками.

— Ладно, пошли. Только держи свои руки при себе, усек?

— Да я просто пошутил, — де Грейс немного прищурился. — Ты не в моем вкусе.

— Какое счастье, — пробормотал Рон.

— Скажи мне, у вашего шефа что, болят зубы?

— Да нет, вроде бы...

— То есть он кидается на людей из любви к искусству?

Рональд скосил глаза на костюм нового стажера. В чем-то он понимал Спирса. Особенно раздражали запонки.

— Он просто любит дисциплину. Мы тут как-то раз люстру разбили, так он чуть было массовый расстрел не учинил.

— Выяснял отношения с очередной крошкой? — понимающе улыбнулся Эрнест.

— Нет. Пытался съездить по шее приятелю.

Де Грейс помолчал.

— Так, говоришь, мужчины тебя не волнуют?

Рональд медленно выдохнул. Француз уже начинал нешуточно бесить.

— Нет, не волнуют. И с Греллем у меня ничего нет!

— Это такое красное, с бензопилой?

— Грелль Сатклифф — мой наставник, — уже с откровенной враждебностью отвечал Ронни. — И если ты еще раз назовешь его "это"...

— А что с этим громилой у милого создания по имени Алан? — перебил стажера француз. Рональд подглядел на него долгим задумчивым взглядом. Им уже овладело искушение посоветовать несчастному придурку поухаживать за Аланом, но... потом Нокс пожалел Хамфриза.

— Вот скажи, Эрни, у тебя лишние зубы есть?

— Ты что, — оскорбился новичок, — все тридцать два, и все мои! — и для пущей убедительности он блеснул белозубой улыбкой.

— Ну вот, — даже как-то грустно произнес Нокс, — а Эрик найдет. Так что, по-дружески советую, не лезь-ка ты к Алану...

— Мы еще посмотрим, кого он выберет. Скажи, он как — любитель жесткой руки или с ним надо помягче?

На этом терпение Рональда истощилось. Он круто повернулся на каблуках и бросил в лицо новичку:

— Значит так, слушай сюда и запоминай с первого раза. Во-первых, Алан — мой друг, и если ты его тронешь, то крупно пожалеешь. Во-вторых, то, что от тебя после этого останется, Эрик размажет по стенке тонким слоем. В-третьих, ты, парень, я думаю, с первого взгляда не понравился Спирсу. Уж я-то шефа знаю. Поэтому сиди тихо, не выпендривайся и, возможно, ты доживешь до конца стажировки. Вот архив. Архивариус тебе скажет, что с ним делать. Адью.

Эрнест проводил стажера долгим насмешливым взглядом.

"Ну ладно же, — говорил этот взгляд. — Посмотрим".

...ничего не подозревающий Алан в это время, допив валерьянку, отправился ловить души...

3.

"Шестьсот восемнадцать записей за один день — это зло", — уныло размышлял Алан, когда брел в столовую, волоча за собой косу. Он собрал их все, конечно, куда же он денется, но устал, как собака, ему хотелось домой, спать, Эрика и каркаде. Именно в такой последовательности. Однако прежде, чем он это все получит, надо заполнить и подшить в папку квитанции, занести их в ведомость и уже заранее подготовить акты о списании душ в ад, в рай и в чистилище. Алан скривился. С этими последними было мороки больше, чем с самыми отъявленными грешниками.

— Миссис Поппи, — Хамфриз постучал по стойке, привлекая внимание продавщицы. — А дайте мне, пожалуйста...

— Сэндвич с сыром для меня и булочек с шоколадом и медом для ма шери, — покровительственно изрекли рядом. Алан обернулся. Эрнест как-его-там, стажер уже забыл, смотрел на него и едва ли не облизывался.

— Я не люблю сладкое, — холодно сказал Алан. — Дайте пройти. Миссис Поппи, сэндвичи с ветчиной еще есть?

То, что случилось дальше, ввергло кроткого стажера едва ли не в кому. Фыркнув, француз обхватил его за талию, рывком прижал к себе и промурлыкал на ухо, щекоча своим дыханием шею юноши:

— А, может, уединишься со мной для, ммм... расслабляющего массажа? — рука Эрни уверенно скользнула вверх, к пуговицам жилета, и француз даже успел расстегнуть одну, прежде чем Алан, очнувшись, врезал ему локтем по ребрам.

— У-аааййй! — вскричал Хамфриз, хватаясь за локоть.

— А ты горячая штучка, — добродушно заметил Эрнест, выпуская жертву. Перед его лицом свистнула секира. Жнецы дружно перестали жевать и уставились на двух стажеров.

— А ну цыц! — рявкнула миссис Поппи, высовываясь из окошка. — Не то угомоню кипятком!

Еще взмах секиры — и француз уверенно перехватил ее за древко. Алан яростно дернул косу на себя, но Эрнест оказался сильнее и попросту подтянул юношу к себе вместе с секирой.

— Любишь погорячее?

Алан чуть не задохнулся от такой наглости. Но сил сопротивляться у него почти не было: он чертовски устал, собирая эти проклятые души, да и толку-то — этот Эрни много сильнее его. Хамфриз сразу же подумал об Эрике, но его в столовой уже просто не могло бы быть — Слингби ушел домой, ведь сегодня его очередь готовить ужин. А значит, Алан предоставлен сам себе. И он впервые пожалел о такой свободе...

— Что вы себе позволяете? — прошипел жнец. — А ну отпустите! Это моя коса!

Мужчина усмехнулся, облизнул губы и томно глянул на мигом покрасневшего Хамфриза. К несчастью Алана столовая была почти пуста, не считая парочки шинигами, но они предпочитали уткнуться в тарелки с едой и не встревать в зарождавшийся конфликт.

— Ма шери, думаю, не стоит здесь выяснять отношения. Здесь слишком много свидетелей... — и без труда отобрав у юноши косу, Эрнест отбросил ее в сторону, после чего легко закинул Алана к себе на плечо и пошел на выход. Хамфриз затрепыхался, заколотил кулаком по спине "похитителя", но это было все равно, что слону дробина, и только еще больше распаляло и смешило де Грейса. Он ловко ухватил Алана за запястья и прижал ему колени, так что юноша оказался перегнут через шею француза, как коромысло. Шинигами засвистели вслед триумфатору.

— Милый, — Хамфриз растерянно замер от подобного обращения в свою сторону. И пусть по-французски Эрни говорил тоже самое, но на родном языке Хамфриза оно звучало куда более... интимно и отвратительно для самого Алана, — ты и правда жаркая куколка... Думаю, мы неплохо...

— Эй! — договорить ему не дал злобный оклик с другого конца коридора. — Ты что вообще творишь?!

Хамфриз слабо приподнялся, стараясь оглянуться, но Эрни лишь сильнее перехватил его в районе коленей и дернул за руки, отчего юноша, слабо вскрикнув, бессильно упал на широкие плечи.

— У тебя есть какие-то претензии ко мне, Гретт Сакрифф?

— Грелль Сатклифф! — взвился шинигами.

Алан тяжело вздохнул — он не знал, радоваться ему его появлению, или нет.

— Да-да, я постараюсь запомнить. Так что ты хотел?

Грелль от такой наглости даже растерял весь свой пыл. Так бы и стоял, если бы Хамфриз жалобно не дернулся на плечах новичка.

— Куда ты тащишь Алана?

— Поговорить. Ну... и быть может не только. — де Грейс недвусмысленно усмехнулся и провел ладонью по бедру юноши вверх. Алан снова протестующее задергался.

— Ничего не знаю! Быстро положил Алана туда, где взял!

— Может, я лучше положу его в другое место? У меня в кабинете такой уютный диванчик, ма шери...

Хамфриз отчетливо слышал, как Сатклифф скрипнул зубами. А потом и бензопилой.

— Я сказал, отпустил Алана. Я понятно объясняю?

Эрнест уж было собирался ответить в привычной язвительной манере, как вдруг...

— Сатклифф, де Грейс, что здесь происходит? — к ним быстро приближался Уильям Ти Спирс. И он был в отвратительном настроении, судя по голосу.

"Все, теперь я попал". — подумал Хамфриз и малодушно рухнул в обморок.

* * *

Спирс обвел тяжелым взглядом всю мизансцену: Хамфриз, в обмороке свисающий с плеч нового стажера; Грелль, в тихой ярости сжимающий бензопилу; де Грейс, с наглой усмешкой облапивший Алана за... бедра. Уильям сжал секатор. Все трое пожалеют о своем поведении в самом ближайшем будущем.

— Стажер де Грейс, немедленно отпустите стажера Хамфриза.

— Ему дурно, сэр, — обезоруживающе улыбнулся Эрнест. — Я несу его в лазарет.

Сатклифф задохнулся.

— Он врет, Уилли! — взвизгнул красный жнец. — Я сам видел, как этот тип... а Аланчик отбивался!

— Сатклифф, выключите пилу, — холодно сказал Спирс. — Де Грейс, отдайте стажера Хамфриза диспетчеру Сатклиффу и идите за мной.

— С какой стати? — поднял бровь Эрнест. — Бедному малышу стало плохо в столовой, и он успел попросить меня о помощи.

— Мне хотелось бы узнать, почему вы несете его в лазарет в такой позе, — изрек Уильям, отметив про себя, что Алан, похоже, не при чем. — Где его коса?

— Пришлось забрать, чтобы...

Уильям ядовито улыбнулся. Француз попался.

— Стажер де Грейс, если вы забыли пункты инструкции, то я вам напомню. Никогда, ни при каких обстоятельствах, не прикасайтесь без разрешения владельца к чужой косе. Видимо, трех дней работы в архиве вам мало. Отлично, тогда вы ознакомитесь и с картотекой кинопленок.

— Но он разрешил мне!..

— До того, как упал в обморок, или после?

На скулах француза заходили желваки. Грелль положил бензопилу на пол и решительно отнял у Эрнеста безвольно обмякшее тело Алана. Стажер наотрез отказывался приходить в сознание, и Грелль в чем-то его понимал. Уильям покосился на красное недоразумение. Он всегда считал, что Сатклифф только притворяется слабым и беспомощным.

— В картотеку, стажер де Грейс. Вас там заждались. Тяжелый физический труд, я полагаю, слегка поумерит ваш пыл.

— Я еще раз говорю!.. — в ярости начал Эрнест.

— Не смейте. Повышать. На меня. Голос.

Француз отступил. С таким типом личности, как Уильям Т. Спирс, он еще не сталкивался, и ледяной взгляд глаза в глаза несколько остудил пыл новичка.

— Отлично, — прошипел Эрнест. — Похоже, эта малютка и впрямь пылкая натура, если его хватает не только на животное с косичками, но и на вас, и даже... — тяжелый удар секатором в солнечное сплетение прервал речь француза на взлете.

— Еще одно слово, де Грейс, и ваше дисциплинарное взыскание превратится в административное. В карцере вам не понадобятся запонки. А теперь убирайтесь с глаз долой. И запомните: я — не мадемуазель Легран.

— Уже запомнил, — слабо прошипел Эрни, с усилием разгибаясь. Он проводил Грелля, уносящего маленького жнеца, злым взглядом. Чем сильнее новые коллеги старались оградить Алана от него, тем яростнее французу захотелось заполучить этого милашку.

* * *

Уильям задумчиво смотрел на чашку с кофе. Пить жижу такой консистенции он не мог — шинигами казалось, что если воткнуть туда ложку, то она так и застынет. Пять кусков сахара на одну крохотную чашечку тоже были перебором. Спирс поднес емкость к губам, сделал вид, что глотнул, и поднял взор на Флер Легран. Изящная хрупкая блондинка явно догадалась, зачем он пришел, и нервно кромсала ложечкой рассыпчатое пирожное.

— Хочешь меренги, Уильям?

— Нет.

Флер принялась давить ложкой крошки от пирожного.

— Как тебе новый стажер? — не поднимая глаз, прошелестела начальница французского отдела.

— В жизни не видел более отвратительной твари.

Леди вздрогнула.

— П-правда?

— Зачем ты это сделала, Флер?

— О, Уильям! — внезапно взвыла француженка; Спирс дернулся, но кофе в кружке не шелохнулся. Нет, похоже, что пить это действительно нельзя. — Прости, прости, пожалуйста, но я уже просто не знаю, что мне с ним делать!

— В каком это смысле? — медленно произнес Уильям, уже начиная догадываться, в чем тут дело.

— Он очень, очень хороший жнец, хам, подлец и мерзавец. Мы чуть не напились всем отделом, когда наконец спровадили его на полугодовую стажировку!

— Ко мне, — сурово отвечал Спирс. — Спасибо за подарок.

— Ох, Уильям, пожалуйста! Сделай с ним что-нибудь! Я уже больше не могу!

Мало кто может остаться равнодушным, когда прекрасная женщина, не жалея дорогой туши, молит о помощи. Спирс смог.

— В твоем отделе отвратительная дисциплина, Флер, и ты сама в этом виновата. При чем тут...

— Уилл, прошу тебя! — с надрывом выдохнула мадемуазель Легран. — Кроме тебя, с ним никто не справится! Проси, что хочешь, только... только сделай что-нибудь!

— Флер, у меня в отделе есть Сатклифф. Мне этого более чем достаточно.

Флер с ужасом воззрилась на собеседника:

— Только не говори, что хочешь вернуть его назад!

— Если бы ты с самого начала воспитывала в своих подчиненных...

— Господи, Уилл, да мне всегда было плевать на глупый формализм! Если они хорошо работают, то какое мне дело до всего остального?

— Чушь, — сурово отрезал Спирс. — Соблюдение правил дисциплинирует. Подчиненных надо держать в узде, иначе рано или поздно напорешься на такого типа, как твой де Грейс, и... что ты хочешь, чтобы я с ним сделал?

Флер аккуратно вытерла глаза кружевным платочком.

— Мне неважно, Уилл. Лишь бы он стал ну хоть немного нормальным.

— Могу свернуть ему шею, если тебя это устроит.

Мадемуазель Легран понимающе вздохнула.

— Что, уже началось?

— Что значит — уже? Началось с того момента, когда он вошел в мой кабинет, — Спирс холодно улыбнулся. — Но поскольку он, скажем мягко, задел одного из моих стажеров, то, так и быть, я его воспитаю. Но учти, Флер, если потом я отправлю к тебе Сатклиффа...

— О Боже, — выдохнула несчастная женщина и махом осушила чашку с кофе.

4.

Сказать, что день у Рональда Нокса не задался с самого утра — это значит ничего не сказать. Мало того, что он умудрился проспать, пролить на себя горячий кофе, в коридоре столкнуться с Ти Спирсом и получить строгий выговор с, как обычно, занесением в личное дело, так еще и пришлось сопровождать это чокнутого на всю голову (даже больше, чем Грелль) новичка в архив. А на обратном пути к Ноксу всю дорогу липли девушки, задавая идиотские вопросы ("Ой, Ронни, а этот милый юноша... Он новый стажер, да? А как его зовут?", "Ронни, он так очаровательно выглядел... Он, наверное, такой молоденький еще, не больше пары сотен лет... Не познакомишь?") и затуманенными от желания глазами глядя куда-то сквозь самого стажера. Рональд, чертыхнувшись, с трудом подавил желание рассказать этим ду... недалеким созданиям, что де Грейс — гей, но вовремя закрыл рот, сообразив, что в связи с недавними событиями его могут не так понять, и скрылся в кабинете, где обессилено опустился на стул. Гора бумаг, в беспорядке возвышающаяся на столе, еще больше портила и без того ужасное настроение.

Допустив кощунственную мысль, что все нехорошие сюрпризы на сегодня закончились, Нокс, как всегда, попал под закон подлости — стоит только подумать, что хуже уже быть не может, все становится куда хуже, чем было до этого. В дверь вломился недавно вспоминаемый Сатклифф, волоча на руках бесчувственного Алана.

— Что...

— Быстро убери все бумаги с дивана.

— Но...

— Быстро, я сказал! — рявкнул жнец. Рон подскочил и мигом смахнул на пол все лишнее с небольшого диванчика, на котором обычно в свободное время он... Нокс отогнал сладострастные мысли, глядя, как Грелль аккуратно укладывает Хамфриза.

— Что с ним случилось? — спросил стажер, его наставник поставил стул и сел рядом с диваном.

— Эрнест с ним случился. И если б я не забыл свою пилочку в кабинете и не вернулся за ней, случился бы еще больше. О, кстати, где же она? — забыв про все окружающее, Сатклифф резво бросился на поиски пилочки. Которая, к слову сказать, тоже вызывала у Нокса весьма и весьма неприятные воспоминания.

— Что? Эта похотливая горилла? Ей-Богу, с Эриком и то проще, хотя бы знакомое зло... Ну, сейчас я ему устрою!

— Не кипятись ты, чайник очкастый. В конце концов, это прерогатива Эрика... И вообще, Уилли уже сполна устроил Эрнесту, так что в ближайшие пару дней, думаю, мы его не увидим... — в воображении Рональда сразу же почему-то нарисовалось море крови и зловещее выражение глаз начальника. Видимо, эти мысли отразились на лице стажера, ибо Грелль, прыснув, добавил: — В архив он его отправил, в архив.

— Ааа... А Алана ты зачем тогда к нам притащил? Оставил бы его в своем кабинете...

— Бессердечная ты скотина, Нокс. Во-первых, Алана сейчас нельзя оставлять одного — его хрупкая психика и так уже неслабо расшатана, а в том, что Эрни на этом остановится, я сильно сомневаюсь; во-вторых, если его в таком состоянии найдет Эрик — психика расшатанной будет уже у нас.

Ронни представил, что их ждет, если все случится так, как расписал Грелль, и кивнул.

— А что... — но Нокса вновь перебили. На этот раз Алан, который негромко застонал и пришел в себя. Он резко дернулся и подскочил, распахнув огромные глаза, в которых плескался просто нечеловеческий страх.

— Где он? — юноша мелко дрожал.

— Не волнуйся, — непривычно спокойный Грелль напугал обоих стажеров еще больше, чем Эрнест, — с ним Уилли поговорил, так что ближайшие три дня, я надеюсь, ты в более-менее в безопасности.

Хамфриз кивнул, все еще дрожа.

— Можно... можно мне попить чего-нибудь?

Сатклифф бросил выразительный взгляд на Нокса.

— Что? Я вам что, мальчик на побегушках?

— А ну живо метнулся в столовую и принес чаю. Заодно и косу заберешь. Думаю, Алану совсем не хочется сейчас там появляться, так? — Хамфриз только кивнул. После того, как с ним так обошлись на глазах у всех... да он из кабинета теперь не выйдет!

Прошло уже минут десять, как Рональд ушел, а сам шинигами почти успокоился, как тут его взгляд упал на окно, за которым было совершенно темно.

— Боже... который сейчас час? Меня же Эрик убьет!

— Хмм... Думаю, часов десять так точно есть...

Алан со стоном откинулся на диван. В коридоре раздались шаги.

— О, вот и Ронни возвращается... Сейчас выпьешь чаю, успокоишься, пойдешь домой и отоспишься, а завтра мы все вместе решим, что и каким именно образом оторвем этому пижону в запонках. Только Эрику об этом не говори, а то он нас заранее порешит.

— Так что там не стоит говорить мне? — дверь широко распахнулась, явив двум жнецам Слингби. Который, судя по недовольному выражению лица был зол, как и любой мужчина, не дождавшийся света своих очей к романтическому ужину. Сатклифф и Хамфриз переглянулись и судорожно сглотнули.

— Где тебя носит уже третий час? — рыкнул Слингби. — Я волнуюсь, ужин стынет, зря я, что ли, два часа у плиты торчал, как домохозяйка?!

— Эрик, не повышай на него голос, — сказал Сатклифф. Жнец уставился на красноволосого, как волк, которого вдруг укусил кролик. — У него и без тебя стресс за стрессом.

— Ты с каких это пор обрел здесь право выступать, а? — осведомился Эрик, хрустнув костяшками пальцев. — Зубы надоели?

— Это мой кабинет, хочу — и выступаю! Не лезь к нему сейчас.

— Ах ты...

...Грелль все же вынужден был признать, что Аланом можно восхищаться. Манипуляторские способности у юноши были развиты на высшем уровне. Стоило только Слингби потянуться к горлу Сатклиффа, как Алан дрожащим, чуть слышным голоском изрек:

— Эрик... мне плохо...

Злость исчезла с лица Эрика, словно ее смыли. За дальнейшим представлением Грелль наблюдал уже с плохо скрытым восторгом.

— Алан, что такое? — Эрик опустился на диван, бережно обнимая напарника за очень натурально подрагивающие плечи. Впрочем, после такого оно и неудивительно...

— Н-не знаю... у меня было шестьсот восемнадцать душ сегодня, — Алан шмыгнул носом и склонил голову на плечо партнера. — Я проголодался и съел что-то в какой-то лондонской забегаловке... Ой, Эрик, меня мутит...

— Никогда ничего не ешь в этих гнусных заведениях, — заявил Эрик. — Где твоя коса?

— Оставил в столовой. Мне стало плохо, Грелль привел меня к себе и хотел дать...

— Ромашковый сбор, — не моргнув глазом, сказал Сатклифф, поскольку знал, что Эрик не разбирается в травах. — За косой пошел Рон. Интересно, куда он пропал?

Алан вздохнул и притулился под бок к Эрику. В могучих объятиях партнера он наконец-то почувствовал себя в полной безопасности. Слингби поцеловал каштановую макушку.

— Но ходить-то сможешь? Черт, что бы тебе дать такого... Я приготовил мясо с морковью и пюре. Осилишь?

— Мясо, — мечтательно прошептал Алан. От нервного потрясения ему страшно захотелось есть. Кроме того, этот... этот... Эрни, прости Господи, так и не дал ему перекусить.

— Ну ладно. Прости, если нагрубил, — буркнул Греллю Эрик и поставил Алана на ноги. — Нам пора. Где твой недоумок с косой?

Как раз в этот миг Рональд и вспорхнул в кабинет, помахивая косой Хамфриза.

— Эй, Эрик, — бросил стажер прежде, чем кто-либо успел что-либо сказать, — где тебя носило, пока до смысла твоей жизни грязно домогался этот француз?

Следующие несколько секунд в жизни пронеслись мимо Рона. Когда он смог четко видеть окружающий мир, то обнаружил, что поднят за шиворот и прижат к ближайшей стенке, а над ним угрожающе завис злобный Слингби. Нет, не злобный, сглотнул стажер, озверевший.

— Повтори. Что. Ты. Сейчас. Сказал, — четко выделяя каждое слово, Эрик все понижал и понижал тон, пока не сорвался в угрожающий рокот. В этот момент Нокс подумал о том, что неплохо ампутировать бы себе язык — жить дольше будет. Ну, или отыскать хотя бы в недрах рассудка полезную функцию — инстинкт самосохранения.

— Эм... Я...

— Эрик... — осторожно начал было Алан, но наткнувшись на совершенно непередаваемый простыми словами взгляд, замолчал.

— Съел он что-то не то, да? — размеренно начал Эрик, с каждой фразой ощутимо прикладывая Нокса спиной об стенку. — Ромашковый сбор, говорите... Идиота из меня делаете... Да я из этой сволочи сейчас салат нашинкую и скормлю его Церберу! Где, черт возьми, моя пила!?

Слингби, отбросив Нокса в сторону, кругами заметался в поисках своего оружия. Алан бросился наперерез, пытаясь хоть немного задержать напарника и заодно отвлечь внимание.

— Ронни, придурок чертов, ты быстро бегаешь? — угрожающе нависший над ним наставник злобно скрипнул зубами.

— Даааа... — кое-как промямлил напуганный донельзя Нокс.

— Так беги быстрее, или салата на ужин у Цебби будет аж целых два... Ты меня понял?

— П-понял... А куда бежать-то?

В руках Сатклиффа истерически завелась пила. Рыжеволосый жнец излишне приторно и недобро ухмыльнулся, начал почти ласково:

— К этому новичку, будь он не ладен! И спасай его шкуру, если и твоя дорога! Не видишь, придурок, к чему привел твой длинный язык? Стартовал мигом! — Грелль не успел еще договорить, а стажера и след простыл. Тяжело выдохнув, шинигами убрал волосы, запихнул свою пилу подальше под диван и бросился на помощь Алану.

5.

Рональд Нокс бежал так, как еще никогда в жизни. Коридоры, этажи, лестницы, сотрудники департамента — они проносились мимо с огромной скоростью, сливаясь в коричневато-цветное пятно. Оказавшись в архиве за рекордные две минуты, вместо обычных четырнадцати, Рон уж хотел было похвалить себя за скорость, но быстро вспомнил, из-за чего здесь оказался, и похвала вышла с изрядной долей горечи:

— Молодец, Рон. Красааавец. Довел одних из самых страшных шинигами во всем департаменте до белого каления... Молодец. Медаль тебе... посмертно. Если будет, куда цеплять.

Ласково ругая себя, он обходил бесконечные полки с архивами, пока не услышал знакомое:

— Боже, ну что на вас за отвратительный галстук. Он лет как пятьдесят вышел из моды. Как безвкусно. Ну разве можно так одеваться? Пиджак же совершенно не сидит!

Стажер рванул на звук голоса и едва увидев очертания уже поднадоевшего шинигами, крикнул:

— Эрнест как-тебя-там, быстро уходим отсюда, а не то...

— Меня зовут Эрнест де Грейс, — гордо произнес блондин, покосившись на Нокса, как на ничтожество, — и что бы...

— Скоро ты будешь мокрым местом, если он до тебя доберется.

— Кто он? — удивленно спросил Эрни. Архивариус успешно смылся, одергивая любимый, заношенный до блеска, пиджак. За спиной Рон услышал дикий грохот и грязный мат. И благоразумно отошел в сторону, ибо тайфун по имени Эрик Слингби в приступах неконтролируемой ярости сметал все на своем пути.

— Он.

Судя по звукам, к ним приближался мамонт в состоянии психического расстройства. Эрнест чутко прислушался, склонив голову набок, и понимающе хмыкнул.

— Опять этот дикарь. Что только ма шери в нем нашел? — с этими словами де Грейс бросился к окну.

— Эй! Куда?! — Рональд ринулся следом. Эрнест распахнул окно, встал на подоконник и решительно ступил на карниз, опоясывающий здание.

— Ты что, убиться решил?!

— О, спасибо за заботу, Ронни, — Эрнест схватил стажера за галстук, притянул к себе и взасос поцеловал, а затем с силой швырнул под ноги к Эрику, наконец преодолевшему разделяющие их стеллажи. Оба шинигами — стажер и наставник — кубарем покатились по полу. Эрнест послал им воздушный поцелуй и зашагал по карнизу с ловкостью белки. Он знал, когда следует отступить.

— А ну слезь с меня, недоумок!

— Сам слезь с моей ноги! Тьфу, тьфу, какая мерзость! — Рон с трудом выполз из-под тяжелого Слингби и принялся яростно вытирать рот платком. — Паскудство!

Эрик бросился к окну, но поздно — де Грейс уже скрылся за углом здания.

"Ладно, я с тобой посчитаюсь, ушлепок недоделанный", — скрипнул зубами Эрик, развернулся к Рону и рывком за шиворот поднял его на ноги.

— А ну отвечай!

— Я тут не при чем! — тут же затрепыхался Нокс: Эрик без труда удерживал его в полуфуте над полом. — Это все Грелль! Он все видел и влез.

— Что он видел?

— Что француз... Ой, Эрик, перестань меня взбалтывать, меня же стошнит! — жесткий тычок под ребра мигом пресек излишнюю говорливость Нокса, и стажер выпалил: — Я ничего не знаю! Вроде бы де Грейс полез к Алану в столовой, Алан бухнулся в обморок, Грелль стал его защищать, гладиатор несчастный, а потом еще и Спирс приперся и выдал всем по первое число! Ну Эрик, пиджак же порвешь!

Слингби брезгливо отбросил Нокса в сторону. Послышался торопливый топот, и к месту действия наконец прибыли Хамфриз и Сатклифф.

— Эрик...

— Не смей мне врать! — рявкнул Слингби. — Понял меня?!

— Я же не нарочно...

— Врал, не приходя в сознание, как эта пародия на потаскушку?

У Грелля от такого определения буквально в зобу дыханье сперло. Он всплеснул руками, взрыдал так, что Нокс подпрыгнул, и убежал. Алан покраснел.

— Ах так? Ну знаешь, я еще не твоя собственность!

— Так может я вообще напрасно переживаю? И тебе нравилось, как он тебя тискал, а?

Рон в ужасе прикрыл рот рукой. Это был уже перебор. Алан сжал кулаки и сверкнул глазами:

— А тебе не приходит в голову, что мне противно и стыдно говорить об этом?

— Но ты врал мне!

— Да пошел ты, Слингби, — прошипел Алан, развернулся и стремительно удалился. Эрик тяжело дышал, как мужчина, перегнувший палку, но еще не готовый опомниться и покаяться.

— Вот зря ты, — с упреком сказал Рональд. — Ему несладко пришлось. Дрожал, как кролик.

Эрик опустился на перевернутый стеллаж. Рональд отполз подальше и снова вытер рот.

— Мерзость какая! — с ненавистью выдохнул стажер. — Удавлю падлу, если встречу!

— Чего там с тобой? — отрешенно спросил Эрик.

— А ничего! — огрызнулся главный Казанова английского отдела. — Еще и язык запустил, гад... Убью!

— Понятно, — Эрик не слушал. Подумаешь, птицы чирикают, Нокс разговаривает... Где теперь найти Алана и как убедить, что недостойные слова вырвались сгоряча? И, самое главное, как уберечь малыша от французской падали?

6.

Алан бежал по коридорам департамента, не разбирая дороги. Слезы застилали глаза, из-за чего все расплывалось, размывалось в сплошное мутное пятно, и юноша, даже не приостановившись, сдернул с носа очки, озлобленно вытер ладонью ненужные слезы.

"Придурок, — проносилось у него в голове, — ну как он мог до такого додуматься? Я же ради него..."

Погруженный в свои мысли, он и не заметил, как налетел на кого-то. Очки, звякнув от удара об пол, отлетели куда-то в сторону.

— Извините... — Алан поднял голову, близоруко сощурившись и разглядывая того, на кого он наткнулся. Шинигами, стоящий перед ним, сильно расплывался, но все же кое-что юноша смог заметить. Светлые встрепанные волосы, расстегнутый пиджак, распущенный галстук... — Э-эрик? — вылетело у него. Голос его дрогнул, а слезы хлынули с новой силой. — Ты! Да как ты мог! Я же...

Хамфриз бросился на него с кулаками, но его руки легко перехватили, и шинигами прижал дрожащего от гнева и обиды Алана к себе.

— Боже, ма шери, ты такой милый, когда плачешь... Этот патлатый тебя обидел? Так иди ко мне, я тебя утешу...

Хамфриз дернулся от Эрнеста, как от огня. Как, думалось ему, как он мог перепутать этого напыщенного пижона, с Эриком, с добрым, надежным Эриком?

— Ты! Это все ты виноват! — и толкнув его в сторону, Алан стремительно помчался дальше.

Эрнест де Грейс бросил короткий взгляд на чужие очки, валяющиеся на полу, и ехидно ухмыльнулся. Право слово, ему показалось, что это слишком просто. Ссора с Алана с Эриком и их внешнее сходство сыграли неплохую шутку. Француз довольно улыбнулся — в его голове родился идеальный план...

* * *

— Алан? Алан? АЛАН! — Слингби метался по многочисленным этажам и коридорам департамента, заглядывал во все двери, но его напарника будто след простыл. Эрик уж было думал, что тот ушел домой, но косу он все еще не сдал, а значит, он сейчас должен находиться где-то в здании. Где же он еще не смотрел, лихорадочно думал Эрик, перебирая в уме все места, куда мог направиться Хамфриз. Ну в кабинете у Уильяма его точно нет — Алан, может и расстроен, но вряд ли он захочется закончить свою жизнь самоубийством. Девушки из других отделов? Вряд ли. Будь это так, то об их ссоре знал бы уже весь Департамент. Кто же тогда остается? Грелль?

"Не может быть..." — фыркнул Эрик, качнув головой, но все же свернул в коридор, ведущий к кабинету рыжеволосого жнеца. Дверь, вопреки всем его ожиданиям, оказалась заперта. Значит, он все же был прав.

— Сатклифф! Открой!

— Меня здесь нет и в ближайшее время не будет, — раздалось из-за двери. — Если же вам есть, что сказать, то прошу подать это в письменном виде. В противном случае, прошу вас явиться тогда, когда вы, наконец, обзаведетесь мозгами!

— Грелль, оставить свои идиотские шуточки при себе, мне сейчас не до них. Алан у тебя?

— Уходи. Он не хочет тебя видеть.

— Грелль! — прикрикнул Слингби. — Я сейчас дверь вышибу!

— Только попробуй... — раздался холодный голос Сатклиффа, интонациям которого мог бы позавидовать даже Ти Спирс, — и ты познакомишься лично с моей бензопилой.

— Мне нужно с ним поговорить. Открой.

— Я же сказал, что он не хочет тебя видеть.

— Но...

— Уходи, Эрик, — совсем устало произнес рыжеволосый жнец, так и не открыв двери. — Алан НЕ хочет тебя видеть. Ни сейчас, ни в ближайшие дни. Уважай его мнение хоть немного.

Слингби бессильно сполз вниз по стенке. По ту сторону двери Алан пил горячий чай с мелиссой и безразлично смотрел в окно. Эрни же, выглядывающий из-за угла и видевший все, что произошло, лишь довольно улыбнулся. Что ж, похоже, все пройдет без сучка и задоринки.

* * *

Алан не возвратился домой вечером. И на следующий день тоже. Эрик кусал губы — его любимый на работе был сдержан и молчалив, скользил взглядом мимо Эрика так, будто его и не было рядом, пресекал все попытки разговора. Работал сверхурочно, в кабинете, впрочем, появившись только для того, чтобы забрать всю нужную документацию, после чего ушел к Греллю, держась за стенку — дело в том, что Алан где-то посеял очки. И документы он читал практически носом, а заполнял — на ощупь.

Грелль, как ни странно, всецело принял его позицию, видимо, не простив Слингби оскорбление в архиве, и ограждал по мере способностей от наставника. И надо сказать — успешно, ибо Эрик даже на расстояние метра не мог приблизиться к Хамфризу. Когда его в очередной раз выставили за дверь сатклиффского кабинета, Слингби нос к носу столкнулся к Ноксом, как раз возвращавшимся от очередной девушки, судя по довольному выражению лица ("Ну неужели простили!" — пронеслось в голове жнеца). Эрик буркнул:

— Ну, вот и долго он будет еще меня избегать?

— Он тебя не избегает, — усмехнулся Рон, сыто потянувшись, — он тебя дозирует.

— Нокс, а у тебя, я вижу, разрешились проблемы с бабами твоими. Устроить еще?

Мгновенно побледневший стажер проскользнул мимо Эрика в кабинет, захлопнув за собой дверь.

"Идиот я, — весьма себялюбиво вдруг отметил Слингби, — теперь еще и из Рона ничего не вытянешь. Замечательно", — совсем уж неприлично сплюнув себе под ноги, жнец отправился на улицу — покурить, а заодно и освежить голову.

Едва Эрик пропал из поля зрения, дверь кабинета Грелля тихо отворилась, и оттуда выглянул сам Сатклифф, боязливо оглядываясь. Убедившись, что коридор пуст, рыжеволосый шинигами широко распахнул ее, обернулся и, едва не выкрикнув в своей привычной манере, сдержался и тихо сказал:

— Он ушел, Алан. Можешь идти.

— Точно? — раздалось из самых глубин кабинета, и после уверенного кивка Хамфриз таки рискнул выглянуть. — Спасибо, Грелль. Я перед тобой в неоплатном долгу...

— Да брось ты! Это лохматое чудовище заслуживает и не такого наказания. Подумать только, назвать меня... — дальнейшей совершенно бесполезной болтовни Алан уже не слышал.

Он быстро и незаметно скользил в сторону своего кабинета, держась за стену — обещали дождь, а зонт он оставил именно там. Как он пойдет домой под дождем, да еще и без очков — Алан не знал.

"Надо поискать в ящиках — где-то должны быть запасные очки. И куда я только задевал те?"

В кабинете почти ничего не изменилось, разве что уже к тремстам восьмидесяти четырем бумажкам с надписью "прости меня" на его столе добавилась еще одна. Тяжело вздохнув, Алан без сожаления собрал их в кучу и выбросил в мусорное ведро. Когда он потянулся к своему зонту, то заметил, что зонт Эрика на месте.

"Промокнет, — подумал шинигами, — надо бы ему отнес..."

Алан, тряхнув головой, одернул себя. Промокнет — так промокнет, дело его.

Да, кивнул сам себе Хамфриз, и, чувствуя, как его грызут муки совести, принялся на ощупь искать в ящиках футляр с запасными очками. Он настолько ушел в свои мысли, что даже не услышал шагов за спиной, и поэтому испуганно дернулся, когда с громким стуком захлопнулась дверь кабинета. Юноша обернулся...

И зря, в общем-то. Без очков Алан видел чуть больше, чем крот, и потому разглядел только общий силуэт — высокий, массивный, с белеющим нечетким пятном рубашки и вроде бы светлыми волосами. Лица Алан не различал.

— Э... Эрик? — неуверенно спросил он. В этот миг на тонком запястье юноши сомкнулись сильные пальцы, и Эрик рывком дернул стажера к себе.

— Ты что себе позволяешь?! Я с тобой не разговариваю!

— А я с тобой и не собираюсь разговаривать! — низко прорычал жнец. — Я собираюсь тебя трахнуть!

— Чтооо?!! А ну пусти меня, скотина!

— Ммм, напомни-ка — когда мы это делали на столе в последний раз?

Алан рванулся и вдруг замер, с подозрением принюхиваясь. Во-первых, Эрик никогда бы не стал... а во-вторых, он всегда пользовался одеколоном с легким древесным запахом, а не этой приторной пакостью...

— Что, мой сладкий, разве секс не самый короткий путь к согласию и при...

Алан зарычал и с размаху влепил гаду пощечину. Ну, то есть, он надеялся, что попал по лицу.

— Сейчас же отпусти меня!

Эрни чуть отстранился, потирая челюсть. Стажер, шипя, как кошка, выкручивался из его руки.

— Хммм... Знаешь, ма шери, я бы на твоем месте поумерил пыл, а не то...

— Не то что?!

Эрнест сунул руку в карман.

— Узнаешь? — он поднес добычу к самому носу Алана.

— Мои очки! Отдай!

Француз тут же отшвырнул юношу в сторону, и Хамфриз не успел выхватить свою собственность.

— Отдай мне мои очки!

— А ты попроси хорошенько.

Алан задохнулся.

— Я не собираюсь ничего просить! Верни мне их сейчас же, не то пожалеешь!

— Что, натравишь на меня свою гориллу? Я ее не боюсь, — Эрни чуть тронул серп. — И, кстати, ма шери, веди себя потише. Слухи расходятся хорошо, и мало ли, что я про тебя скажу...

Алан тяжело дышал.

— Отдай очки, — кинул он. — Пожалуйста.

— Как? — Эрнест поднял бровь. — И все? Проси получше.

— Это не смешно!

— Я и не смеюсь. Проси, и разве я тебе откажу?

— Отдай мне очки, или я...

— Или ты? Что ты сделаешь? Но, кстати, могу подсказать. Можешь начать с пиджака.

— Я начну с твоей головы! — прошипел Алан и наклонился за секирой. В тот же миг его сдавили в объятиях, больше похожих на тиски, и прижали к столешнице.

— Не хочешь просить — я и сам возьму. Но потом не жалуйся, ма шери.

— Пусти!

Через секунду Алан с ужасом услышал треск рвущихся жилетки и рубашки. По полу заскакали пуговицы.

— Пусти! Пусти меня!!

— Как, ты даришь любовью своего орангутанга, шефа, щенка в больших очках и даже это красное чудо, но меня...

В душе Алана все перевернулось от такого оскорбления, он извернулся и с силой врезал негодяю коленом в пах. Де Грейс испустил какой-то странный звук и согнулся пополам, а Хамфриз пулей вылетел из кабинета.

Он мчался прочь, не разбирая дороги, и уже вообще ничего не видел от застилающих глаза слез, а потому закономерно врезался со всей силы в некоего шинигами.

— Не трогай меня! — закричал Алан, отскакивая в сторону.

— Алан?!

Этот голос, такой родной и любимый, вдруг лишил стажера последних сил, и юноша, слабо вскрикнув, вцепился в Эрика и уткнулся лицом ему в грудь. Слезы хлынули водопадом.

— Прости меняяяя! Я б-б-больше ни-ик!-когда не буду тебе враааать!

— Алан, Боже мой, о чем ты говоришь?! Кто это... ох, Алан... — Слингби прижал его к себе. Сердце разрывалось от нежности и боли. — Алан, ну тише, тише... — от этих слов юноша немедленно разрыдался еще горше. — Я дурак, прости меня. Алан, ну Алан же...

— Это Эр... Эрни...

— Что?!!

— Эрни, — чуть слышно пролепетал Хамфриз, и Эрик наконец в полной мере осознал, как выглядит его стажер. Полыхнувшее в душе зарево неистовой ярости было, впрочем, быстро потушено слезами подопечного. Разве можно оставить его в таком состоянии? И, бережно подхватив Алана на руки, Эрик понес его в кабинет к Греллю.

7.

Гул голосов, который было слышно еще в конце коридора, немедленно прекратился, стоило только Слингби появиться в кабинете Сатклиффа. Грелль немедленно кинулся к Алану.

— Боже, Аланчик, что с тобой случилось? Опять этот... — он бросил угрожающий взгляд на Эрика. Юноша собирался что-то ответить, но его слова потонули в бессильных всхлипах, и он вновь уткнулся в грудь напарнику.

— Эта французская сволочь... — Эрик аккуратно опустил дрожащего Хамфриза на диван, но юноша мертвой хваткой вцепился в отвороты пиджака и не отпускал. Слингби пришлось сесть рядом. — Убью выродка.

Рон и Грелль, узрев внешний вид Алана, практически одновременно впали в дикую, неконтролируемую ярость.

— Алан... — Рональд коснулся подрагивающего плеча друга. — Ты как?

— Как это произошло? — рявкнул Сатклифф, уже едва себя сдерживая.

— Я-я только вышел и-из кабинета... очки же я потерял еще тогда, два дня назад, когда мы с Эриком поругались... я врезался тогда в Эрнеста, ну он еще что-то говорил, я плохо помню, кажется, тогда я их и посеял... — речь Алана не отличалась связанностью, голос дрожал, да и сам юноша трясся, как осиновый лист. Грелль, метнувшись к шкафчику, выбрал нужные травы, быстро заварил успокаивающий отвар и сунул его в руки жнеца. — Спасибо, — кружка в руках Хамфриза буквально ходила ходуном, отчего большая часть содержимого пролилась на пол. — Ой, я потом все вытру... Да, я правда... Извините...

— Не думай об этом, — отмахнулся Нокс, его руки сами по себе сжимались в кулаки, стоило юноше только глянуть на потерянного и совершенно разбитого Алана, — что дальше было?

— Я хотел найти запасные... они в кабинете были... И тут он зашел... Сказал, что вернет, если я попрошу, а когда я отказался, он... — Хамфриз всхлипнув, выронил кружку, которая со звонким "дзыньк" разлетелась вдребезги, и вновь уткнулся в грудь Эрику. Старший жнец тут же прижал его к себе, успокаивающе гладя по голове. Стажер захлебнулся бурными рыданиями.

— Я. Убью. Эту. Тварь. — четко выделяя каждое слово, выдавил Слингби. — Вот прямо сейчас пойду и размажу его по стенке...

— Нет! — вскричал Алан, прижимаясь к напарнику еще сильнее, обвивая руками его шею. — Не уходи от меня. Я... один... не хочу...

Грелль, злобно сузив глаза, обошел письменный стол и выудил из-под него свою бензопилу.

— Ничего, Аланчик, не переживай. Мы сами с ним поговорим, а Эрик пока пусть пока побудет с тобой. Я ведь прав, Ронни?

— Ага, тем более, мне тоже есть, что сказать этой галльской болонке.

...Именно такую картину и застал Ти Спирс, решивший зайти за отчетом, которого он так и не дождался ни от Нокса, ни от Грелля, что в принципе и не удивительно. Пораженно замерев на пороге, он переводил взгляд с Эрика, пытающегося успокоить рыдающего Алана в порванный рубашке и жилете, на Грелля и Рональда, которые столь явно пылали жаждой мести, что Уильям решил отложить вопрос с отчетами до лучших времен.

— Что здесь происходит?

В руках Сатклиффа надсадно взвизгнула бензопила.

— Ох, Уилли, душка, ты как всегда не вовремя. Уйди отсюда, не до тебя сейчас...

— Диспетчер Сатклифф, вы что себе позволяете? Стажер Нокс, вы куда собрались? — но его вопрос ушел в пустоту, так как Рон, выскочив из кабинета, с немыслимой скоростью умчался прочь. Эту бы энергию, да в мирные цели, подумалось Спирсу, так ведь не заставишь... Бросившегося следом за Рональдом Сатклиффа Уильям едва успел поймать за край воротника.

— Уилли, пусти! Не видишь, что у нас тут творится?!

— Вижу, но пока еще ничего не понимаю. И пока вы мне все не объясните — никто отсюда не выйдет. Ясно?

Грелль вновь сверкнул глазами, заглушил пилу и повел рассказ с самого начала, со всеми подробностями, что были ему были известны. Эрик слушал не менее внимательно, открывая для себя много нового и чувствуя, как жажда крови становится все более неконтролируемой. Какой же он идиот! Алан, его нежный, милый Алан... Хамфриз, тихонько всхлипывая, понемногу успокаивался и медленно проваливался в блаженное забытье. Его окутывал прохладный аромат эрикового одеколона, сильные руки партнера бережно поддерживали, губы Эрика то и дело касались волос, и от этого одновременно было так хорошо и почему-то хотелось плакать...

"Не буду... — совсем сонно подумал Алан. — Не хочу его расстраивать..."

* * *

Рональд нашел Эрнеста практически мгновенно — тот, как и думалось стажеру, оказался в своем кабинете. Новичок спокойно сидел на стуле, лениво листая какой-то из отчетов и совершенно не мучаясь угрызениями совести. На вновь прибывшего он глянул, как на червя, разозлив Рона еще больше. Рональд захлопнул дверь и небрежно привалился к ней спиной, засунув руки в карманы.

— Чего тебе надо, недоумок? — спросил Эрни.

— Ты мне должен кое-что, — невозмутимо отозвался Нокс. — Во-первых, отдай мне очки Алана, они тебе все равно малы. А во-вторых... я тебе, уроду, говорил, что я женщин предпочитаю? Или у тебя со слухом проблемы?

— Проблемы, щенок, будут у тебя, причем скоро, если сам не отчалишь.

Рон пригладил волосы.

— Значит, ты у нас плохо слышишь, плохо видишь и плохо понимаешь... Откуда тебя такого выкопали, ума не приложу?

Эрнест угрожающе поднялся. Он был на голову выше Нокса и изрядно шире в плечах.

— Ты нарываешься, красавчик. Давно ребра не ломали? Так я могу устроить.

— Ну давай, — Рон шагнул к Эрни. — Попробуй.

Де Грейс вышел из-за стола и выразительно размял пальцы. Рональд как-то неуклюже, сбоку, замахнулся, Эрни легко перехватил его кулак и вывернул Рону правую руку за спину. Француз тяжело надавил на плечи и вывернутую конечность Нокса, и Рональд покорно упал на колени боком к агрессору, едва ли не упираясь плечом ему в бедро.

— Ну все, — прошипел де Грейс, — сейчас я тебе подправлю ориентацию! Долго еще заикаться будешь!

Рон коротко усмехнулся и врезал соблазнителю левым кулаком ниже пояса. Вторичное покушение на самое дорогое сломило боевой дух француза в считанные секунды. Он сложился, как тряпичная кукла, и Нокс, выкрутившись из ослабевших рук Эрни, с разворота добавил ему ногой под дых и ребром ладони поперек шеи. После чего неторопливо изъял из нагрудного кармана жертвы очки Алана. Де Грейс без звука стек на пол.

— Пока-пока, герой-любовник. И ты это... свали в туман, что ли... Сейчас к тебе еще мой шеф заглянет. После него Спирс, затем Эрик и там еще Алан в конце очереди. Так что я бы на твоем месте эмигрировал куда-нибудь в район девятого адского круга. Адью, лапушка.

8.

Пока Нокс выяснял отношения с Эрни, в кабинете буквально кипели страсти. Побелевший от злости Спирс уже в пол-уха слушал Грелля, увлекшегося своим рассказом и, похоже, добавлявшего лишние детали. В такие моменты остановить его было просто невозможно.

Эрик же с максимальной осторожностью, чтобы не разбудить уснувшего от пережитого шока Алана, легонечко отцепил хрупкие и тонкие пальцы от ворота, снял пиджак, свернул и аккуратно подложил под голову напарнику. Юноша сквозь сон дернулся, всхлипнул и полубессознательно протянул руку в сторону Слингби. Жнец тут же доверительно сжал ее и обнял Хамфриза. Шинигами улыбнулся сквозь сон, ткнувшись в плечо наставнику. Сердце Эрика сжалось от переполняющей его нежности, заглушая — но только временно — клокотавшее в душе бешенство.

— Диспетчер Слингби, — холодно, но в полголоса, чтоб не разбудить спящего жнеца, произнес Ти Спирс, — я прекрасно понимаю ваше агрессивное желание по отношению де Грейсу, но прошу воздержаться от активных действий, чтобы не заработать очередной штраф, — начальник отдела, развернулся, собираясь выйти, как вдруг у самого порога бросил через плечо собиравшемуся возмутиться Эрику: — Тем более, стажеру Хамфризу вы сейчас нужны больше.

И оставив удивленного Эрика позади, Уильям вышел из кабинета, утаскивая за собой Грелля, который успел захлопнуть дверь. Слингби тяжело, но благодарно выдохнул, накрыл Алана своим пиджаком и, уложив юношу себе на грудь, уткнулся в каштановую макушку Алана...

— Эрик... — сквозь сон выдохнул Алан, тихонько шмыгнул носом и зарылся лицом в рубашку партнера, сворачиваясь калачиком под его пиджаком. Эрик устало откинулся на диван и прижал стажера к себе. Сильные чувства тоже утомляли. Впрочем, сейчас Слингби чувствовал странное умиротворение, как и всегда, когда Алан прижимался к нему.

Непонятное чувство, раньше Эрик всегда считал себя волком-одиночкой, которому никто не нужен. Ему и так хорошо. Пропал он в тот миг, когда впервые встретился взглядом с бесконечно глубокими, большими, зелеными, как лесные озера, очами нового стажера. И оказалось, что нет ничего лучше, чем, возвращаясь с ночной смены, ложиться в кровать и чувствовать, как льнет к тебе теплое, любящее существо. Или, наоборот, почти не просыпаясь, притягивать к себе уставшего, часто замерзшего после ночного вызова Алана. Не быть одному, бережно держать в руках это чудесное создание, любить его и хранить — это, оказывается, так необходимо...

* * *

Тяжело дыша, Эрнест приподнялся на руках. Душу его сжигало пламя мести. Некоторое время мысли стажера были сугубо нецензурны. Он даже заколебался, кем ему стоит заняться раньше — малюткой Аланом, который раздразнил, оскорбил, да так и убежал, или этим сопляком в больших очках, по которому явно плетка плачет? Так и не определившись, де Грейс кое-как вполз на кресло и махом выхлебал всю чашку с кофе. Ну, с Аланом все просто — такие малютки дрожат за свою репутацию, и стоит ему пригрозить, что его ославят потаскушкой на весь Департамент, как крошка мигом станет шелковым. А вот это... как его... Родерик... Ричард... тьфу, ты! Мда, тут надо подумать... Просто прибить — явно недостаточно. Разве что... Перегнуть его через стол в столовой? Эрни мстительно улыбнулся. Щенок явно дорожит своей репутацией неотразимого донжуана. А раз так — то по ней и ударим. Де Грейс включил чайник, даже не подозревая о том, с какой устрашающей скоростью к нему приближается возмездие.

...Ти Спирс летел по коридору. Видимо, выражение его лица было столь зверским, что все встречающиеся по пути сотрудники Департамента вжимались в стены, мечтая слиться с обоями. Впрочем, Уилл бы не отказался от того, что бы так оно и случилось — не дай Бог еще не дойдет до нужного кабинета и сорвется на кого-нибудь попавшего под горячую руку. Нет, Уильям было бы гораздо спокойнее, не семени за ним Грелль, будь он неладен. Стойкое подозрение, что завтра весь Департамент будет знать о произошедшем, не отпускало начальника ни на секунду. На Де Грейса Спирсу было плевать, но вот репутация Алана... Он слишком ценил маленького стажера, чтобы позволить французской скотине так с ним обойтись.

А вот и искомое. Не постучавшись, шеф ворвался в комнату, и его взгляду явился де Грейс, фривольно развалившийся на стуле и даже не соизволивший повернуть голову в сторону вошедшего. Блеснувшие в свете ламп запонки окончательно вывели Уильяма из себя.

"Ну, Флер, ну прислала ты мне головную боль! Сатклифф еще у вас там поскачет", — непривычно мстительно подумал Спирс. А для комплекта он еще и Нокса ей презентует, тот давно на француженок облизывается...

— Эрнест де Грейс, вижу, несколько дней в архиве не привили вам чувства ответственности и хотя бы элементарные нормы приличия, — страшащим всех работников департамента жестом он поправил очки. — Но не беспокойтесь, в этот раз вы так просто не отделаетесь.

— И что вы сделаете? Публично выпорете? — нахально усмехнулся француз, так и не встав с кресла.

— Подобные меры наказания были отменены еще два века назад, к сожалению, как я понимаю. Но я не об этом. Я прерываю вашу практику и отсылаю вас обратно к мадемуазель Легран. Разумеется, все произошедшее будет занесено в ваше личное дело.

— Вы не посмеете. Иначе репутация этого милого шинигами будет безнадежно подпорчена. Думаете, он сможет после этого работать? Или вам совсем его не жаль?

— Это угроза?

— Что вы, сэр, — Эрнест язвительно выделил последнее слово, — я говорю это прямым текстом. Кстати, существо, отзывающееся на кличку Нокс, только что оскорбило меня действием. Вы что-нибудь предпримете или мне заняться этим лично? Уверяю вас, итог ему не понравится.

Сатклифф испуганно рванул назад и захлопнул дверь, заметив знакомый яростный блеск в глазах начальника. Уж он-то знал, что за этим последует.

"Я надеюсь, — мелькнуло в голове Грелля, — что хотя бы выносить расчлененный труп буду не я..."

Уильям Т. Спирс поднял бровь.

— Вот как, стажер де Грейс? И вот этим вы нам угрожаете, позвольте уточнить?

Эрнест усмехнулся, сверкнув белоснежными зубами.

— Ну, вы же знаете, репутация — страшная сила. А я могу быть убедительным. Не удивляйтесь, если вскоре вы узнаете, что ваш маленький Алан обслуживает весь ваш отдел. Мне почему-то кажется, что он не сможет жить с таким пятном на чести.

— Ах вот как... — Спирс оперся на косу и вдруг улыбнулся. Знающий человек (вроде Рона) подсказал бы Эрни, что шеф улыбается чуть реже, чем приходит апокалипсис, и это значит обычно, что неугодный скоро будет умолять о смерти. Репутация... ну что ж, в конце концов и из болтливости Грелля можно извлечь пользу. — Вы, я вижу, любитель крутых мер. И у вас тоже есть репутация, не так ли?

— О, не волнуйтесь за нее, — уверил Уильяма Эрнест. — Она столь дурная, что еще одна победа на любовном фронте ничуть ей не повредит. Или две, если не призовете Нокса к порядку.

— Победа — несомненно. Но почему вы решили, что слухи пойдут именно о ней?

— Не понимаю, о чем вы, — напряженно отозвался Эрни, настораживаясь. Спирс поправил перчатку.

— Диспетчер Сатклифф, заходите.

Грелль не без робости сунулся в кабинет.

— Да, Уилли?

— Вы еще не растеряли боевой задор?

Красный жнец стиснул рукоять бензопилы. Вид плачущего, полуодетого Алана возжег в нем самые низкие и кровожадные инстинкты.

— Нет, Уилли!

— Ну тогда делайте с ним все, что хотите, — великодушно разрешил Спирс, указывая секатором на обалдевшего француза.

— Все, что хочу? — сощурился Грелль. Уильям на миг задумался.

— Ну разве что... не убивайте. В остальном — полагаюсь на вашу фантазию.

— Эй! — крикнул Эрнест, когда Уильям повернулся к двери. — Вы что еще задумали?! Это физическое насилие!

Спирс обернулся через плечо.

— Физическое насилие — это то, что вы пытались сделать с моим стажером. А это всего лишь наказание. Как вы справедливо заметили, выпороть вас я не могу, но... — Уильям взглянул на Сатклиффа, который с вожделением облизывал губы, — вы скоро пожалеете об этом. Дверь захлопнулась. Эрнест выхватил серп. Грелль завел бензопилу.

— Ну что, приступим, мой сладкий?

9.

Нокс сунулся в свой кабинет и умиленно вздохнул. Рональд нечасто испытывал такие чувства, но трудно было не умилиться при виде свернувшегося в клубочек Алана, который спал сном младенца, прильнув к Эрику; оный последний нежно поглаживал свое сокровище по голове и по плечам, время от времени целуя мягкие каштановые волосы.

— Ну что? — нежнейшим пианиссимо вопросил Рон. — Успокоился?

— Не знаю, — так же тихо проворковал Эрик. — Наплакался и уснул. Посмотрим, что потом будет.

Нокс вытащил из ящика стола плед, которым укрывался, когда ночевал в Департаменте, и укутал Алана поверх пиджака.

— На вот, кстати, — юноша вытащил из кармана очки. — Держи. Отнял у Эрни.

Слингби убрал их в нагрудный карман.

— Как там наш французик? — сложно поверить, что в столь нежном шепоте можно выразить такие кровожадные интонации, но Эрик смог. Рон хмыкнул.

— Ну, я ему немного объяснил, что так поступать нехорошо...

— В зубы двинул? Учти, я собираюсь выбивать их ему по одному.

— Не знаю, не знаю... там его сейчас Спирс и Грелль дрессируют, но, в общем-то, все, что от него останется — все твое.

Эрик выразительно хрустнул костяшками пальцев. Алан сладко вздохнул во сне, по-хозяйски обнимая широкую грудь партнера.

Уильям в это время стоял, прислонившись к двери грейсовского кабинета и периодически поглядывал на часы. Звуки, которые доносились из-за оной двери, привлекали все больше и больше шинигами и, когда Спирс наконец решил, что толпа достаточно велика, то начал представление:

— Что вы все тут делаете?

— А что там происходит? — робко осведомилась одна из девушек.

— Там? Подозреваю, что месье Де Грейс и диспетчер Сатклифф слились в жарких объятиях, — пояснил Спирс. Дикий вопль, грохот и визг бензопилы раздались как никогда вовремя. Жнецы заворожено внимали. — Оказалось, что месье Де Грейс предпочитает экстремальные развлечения, — дверь содрогнулась от тяжелого удара, Спирс придавил ее посильнее. — Ему нравится, когда с ним обращаются, ммм... дурно, — добавил шеф, когда новая серия криков стихла, и раздался счастливый, заливистый хохот Грелля. — Мистер Слингби отказался, хмм... удовлетворять потребности месье, несмотря на провокацию в столовой, и вот... Ну, думаю, диспетчер Сатклифф выполнит и перевыполнит эротические фантазии месье де Грейса...

— Ах ты мой зайчик!!! — раздалось в ответ, и по лицам сотрудников Уильям понял, что репутация Эрнеста загублена на корню.

* * *

— А вот и я! Заждались меня? — с диким ором донельзя счастливый Грелль ворвался в собственный кабинет. Двое шинигами встретили его шиканьем. Нокс покрутил пальцем у виска и указал на сопящего во сне Алана, который, впрочем, даже не шелохнулся на крик Сатклиффа. Рыжеволосый шинигами картинно прикрыл рот ладошкой, понимающе кивнул, виляющей походкой прошелся до середины комнаты и опустился на стул. В кабинете воцарилось напряженное молчание.

— Ну? — наконец не выдержал нетерпеливый Рон. — Может, все же расскажешь, что там было?

Грелль сверкнул глазами.

— Так вы спрашивайте меня, спрашивайте.

— Грелль! — угрожающе прошипел Эрик.

— Да ладно вам, ладно. В общем, наш очаровательнейший французик, думаю, на ближайшие лет сто забудет, что такое флирт, ну а лет так на двадцать — что такое хоть какие-нибудь отношения. Нехило я поправил ему мордашку. Конечно, в полевой работе он бесспорно хорош, против демонов — быть может, тоже, а вот в поединке один на один с шинигами на ограниченном пространстве... — Грелль замечтался, вспоминая красивый полет Эрни через всю комнату. — Правда, вот кабинет придется ремонтировать... Капитально... В общем, практически заново отстраивать, да. А сейчас с ним лично беседует Уилли, так что думаю, Эрик, тебе там уже нечего будет делать. Только если собирать мертвую тушку по частям... Некрофилией не страдаешь?

— Ничего, — злорадно ухмыльнулся Слингби и, осторожно приподняв Хамфриза, встал с дивана. Аккуратно положив под голову юноши свернутый пиджак, шинигами выпрямился и потянулся, разминая затекшее тело. — Так где, ты говоришь, его кабинет?

Губы Сатклиффа растянулись в довольной улыбке. А Нокс подумал, что никогда, ни за что в жизни даже мысли не допустит о том, чтобы перейти дорогу своим старшим товарищам. Но все же бочком покрался вслед за ними, чтобы, как всегда, не пропустить самое интересное...

* * *

Алан открыл глаза и резко подскочил, еще не до конца понимая, было ли все лишь плохим сном или неприглядной реальностью. Однако разорванные рубашка и жилет доказывали, что все это произошло с ним на самом деле, и только пиджак Эрика, уткнувшись в который сам Хамфриз и спал, вызвал слабую улыбку на лице шинигами.

Эрик.

Он все время был рядом, дарил ему свое тепло и успокаивал ласковыми прикосновениями. Алан даже не знал, как бы пережил все это, если бы не любимый. Как он мог быть таким дураком и поссориться с ним! Еще и наврал ему с три короба...

Хамфриз вдруг нахмурился.

Да, но где же Эрик сейчас? И все остальные тоже? Он же вроде помнил, что в кабинете были и Грелль, и Рон, и сквозь полудрему он как будто слышал голос Ти Спирса... Неужели...

Алан соскочил с дивана, кое-как застегнув рубашку на пару уцелевших пуговиц, скинул свой, провонявший духами Эрнеста пиджак и завернулся в эриков, после чего выбежал из кабинета. Юноша не мог позволить, чтобы Эрик, его Эрик, из-за него опять ввязывался в драку. Нет, он не сомневался в силе своего наставника, но все же безумно переживал за него и хотел оградить от лишних травм. И от карцера. Алан содрогнулся. Он всего один раз там был, когда его водили по Департаменту, и это место вызывало у него отвращение. Нельзя, чтобы Эрик!..

Правда, где находится кабинет де Грейса, он представлял весьма смутно, да и отсутствие очков только усложняло всю ситуацию, однако грохот, стоящий в коридоре прекрасно показывал, в какую сторону Алану стоит идти. Нерешительно двинувшись в сторону шума, Алан оглядывался по сторонам. Странно, но все коридоры были пусты, на своем пути он не встретил ни единого сотрудника — словно все в страхе попрятались кто куда. Но при этом, Алан был более чем уверен, все они прилипли к замочным скважинам и рьяно подсматривали и подслушивали. Тьфу.

А грохот тем временем стал отчетливее. Прислушавшись, Хамфриз понял, что источник этого шума приближается к нему, и притом очень быстро, и, свернув за ближайший поворот, прижался к стене, стараясь быть как можно более незаметным. В звоне кос и треске мебели, ломающейся на пути следования урагана, он различил два голоса. Слов он не слышал, а вот интонации были вполне отчетливы. Хамфриз побледнел. Это были голоса Эрика и Эрнеста...

10.

— Эрик! Эрик! — когда голос Алана наконец пробился к затуманенному яростью сознанию Слингби, то французский стажер уже даже дышать мог с трудом. О том, чтобы встать и идти, речи не было. — Эрик, что ты делаешь?!

— А?.. Алан! — жнец на миг отвлекся от превращения Де Грейса в отбивную. — Рональд забрал твои очки. Вот, держи, — Слинби вытащил из кармана хрупкую драгоценность и водрузил Алану на нос.

— Эрик, что ты с ним?!... — ужаснулся Хамфриз, наконец в подробностях рассмотрев то, что осталось от Эрнеста.

— Я еще не закончил, — кровожадно уверил юношу его наставник. Эрнест отполз в сторонку, попытавшись спрятаться за ногами Алана. — Не трогай его, мразь!

— Эрик!! — Алан практически повис на руке жнеца. — Перестань! Да Спирс же тебя в карцер упечет на неделю!

— Не волнуйся, малыш, он лично мне разрешил. Вставай и дерись, как мужчина, трус!

— Да я не смогу, — прохрипел Эрнест. — Боже, оставьте меня в покое!

— Оставить?!! Проси у Алана прощения!

— Не надо! — закричал Хамфриз. — Не надо мне его!.. Не хочу! Эрик, ну хватит! Пусть проваливает, куда хочет.

— Алан! — с ужасом просипел француз. — Алан, помогите...

Глаза Эрика сузились.

— Вот видишь, галльская крыса, он не хочет тебя прощать. Так что... Алан, отойди, ты мне мешаешь.

— Как Спирс тебе разрешил? — требовательно спросил Алан.

— Да очень просто, — пожал плечами Эрик. — Когда я подошел, он с этим уже закончил. И посоветовал проводить до французского отдела. Любым удобным мне способом. Мне показалось, что так лучше всего. Кстати, он дал тебе и мне отгул на сегодня и завтра.

Алан огляделся. До лестницы на следующий этаж, где обитали французы, оставалось всего ничего.

— Эрик, — твердо изрек юноша, — я не хочу, чтобы ты трогал эту пакость руками, ногами или еще как. Пусть сам ползет, без твоей помощи.

Слингби посопел. Ярость еще кипела в нем. Алан вздохнул — не хотелось бы делать так при этом гаде, но как еще унять жажду мести? — и взял партнера за руку.

— Пойдем домой, — шепнул он. — Я хочу в душ, и поесть, и... — покраснев, юноша выдохнул в ухо Эрику: — ...и тебя тоже.

— Алан, может, не стоит? — Эрик утер кровь из разбитых губ и притянул стажера к себе. — После этой паскуды...

Алан вытащил из кармана платок и осторожно промокнул губы партнера:

— Вот как раз после этого и стоит. А завтра я сварю тебе твою любимую уху, хорошо?

Хамфриз, улыбаясь чему-то своему и не обращая внимания ни на ползущего к лестнице француза, ни на своих же коллег, которые с любопытством выглядывали в коридор, не без сожаления выпутался из теплых объятий Эрика, схватил его за руку и потащил в сторону их кабинета. Благо очки, наконец-то, были на своем законном месте, и коридор больше не плыл, изгибаясь во всевозможные ракурсы. Слингби, почти успокоившись от столь нежных прикосновений, уже забыл о де Грейсе и погрузился в мечтания о том, что его ожидает в ближайшем будущем. Старший шинигами очнулся только тогда, когда за ним хлопнула дверь кабинета. Смущенный Хамфриз как-то неуверенно мялся у двери.

— Эм... Может, мы переместимся отсюда к нам домой? А то в таком виде мне неудобно идти... — Эрик кинул косой взгляд на Алана и умилился. Чужой пиджак, его пиджак, забавно топорщился на юноше, плечи свисали, а тонкие аккуратные руки тонули в длинных рукавах. Хамфриз выглядел настолько очаровательно, невинно и трогательно, что сразу же хотелось обнять его и защитить от всего на свете. Что Слингби незамедлительно и сделал, крепко обняв хрупкое, податливое тело.

— Боже, как я счастлив, что ты у меня есть... — и еще крепче прижав к себе напарника, шинигами переместился из кабинета...

* * *

Флер Легран с печалью шла к себе в кабинет. Она не подозревала в дорогом Уильяме такой низкой мстительности. Да, она отправила к нему Эрнеста. Да, Эрнест вернулся, мягко говоря, преобразившимся человеком, не говоря уже о том, что его репутация была разрушена до основания. При чем в рекордные сроки — не прошло и четырех дней, как впавший в ничтожество стажер вернулся в родные пенаты. Так что Уилл выполнил ее просьбу, но... но... но это же не повод спроваживать в ее — ее! — отдел Сатклиффа и, самое страшное — его стажера, который смотрел на всех девушек в радиусе трех лье как на свою неотъемлемую собственность! На мальчика не действовали никакие уговоры, а бить его боялись, потому что его наставник не отличался адекватностью, зато над своим стажером квохтал, как курица над цыпленком. Молодой человек вконец распоясался; что до девушек, то, кажется, про работу они вовсе забыли.

А Грелль... у мадемуазель не находилось слов, чтобы в полной мере выразить все обуревающие ее чувства. И потом, неизвестно, как долго продержится воспитательный эффект от предпринятых Уиллом мер. В любом случае, Сатклифф — это слишком мучительное испытание...

Повернув за угол, несчастная женщина вздрогнула и отшатнулась: по коридору брел Де Грейс, одетый в строгий костюм, аккуратно постриженный и совершенно прибитый. Но самое страшное было не в этом: на лестнице его подкарауливал Грелль, небрежно опираясь на бензопилу.

— Эй, сладкий, — промяукал Грелль. — Может, продолжим наши игры? Эрнест вздрогнул, поднял взгляд и с диким криком бросился наутек. Грелль, завывая, как индеец на тропе войны, помчался следом. Флер замерла на месте, молитвенно сложив руки на груди и возведя очи горе. Нет, все же существование Сатклиффа в этом мире можно оправдать.