Иные миры. Часть 2. Лабиринт.

— Одну минутку — Я вышла вперед, прежде чем Халед успел сказать еще что-нибудь и все взоры обратились ко мне. Но я не растерялась.

— Многоуважаемый Халед ун Сууд Архайдант вир Рашеддит Муазиз аш Тарик бин Джабаль, — Брови Халеда взлетели вверх. Он не ожидал, что я запомню все семь его имен с правильными связками. Думал, наверное, что я буду называть его "мой господин". Не дождется. Мне легче напрячь память, чем гордость. — Не будете ли вы против, если я задам присутствующим несколько вопросов.

— Не буду, — ответил Халед, все еще находясь в состоянии легкого шока, и я решила не упускать этот момент.

— Свой первый вопрос мне хотелось бы адресовать к вам, Хаким.— Хаким вздрогнул, и я невозмутимо продолжила. — Имели ли вы намерение причинить своей стрелой вред кому-либо из присутствующих?

Хаким растерялся и нервно переводил взгляд с одного джинна на другого.

— Отвечайте честно. — Подбодрила я его. — Хуже ведь все равно не будет.

— Я не хотел! — Хаким посмотрел на меня, нервно дрожа всем телом.— Клянусь, не хотел! Арбалет просто выскользнул, а кругом были одни враги. Я не знал!

— Хорошо. — Я ободряюще ему улыбнулась. — Достаточно. Свой следующий вопрос я хочу адресовать вам, Назиз. Давно вы являетесь командующим этого воинского отряда?

— Соларом. — Поправил меня Назиз, — Да, я солар этого отряда последние восемь лет.

Я кивнула.

— А давно в вашем отряде этот воин? — Я указала на Хакима.

— Три месяца. — Ответил Назиз. — Он принес священную клятву воина в день своего совершеннолетия.

Чудесно. Просто счастливый призывник.

— А как вы охарактеризовали бы его, Назиз? Был ли он храбр в бою? Ладил ли с товарищами?

Назиз нахмурился, размышляя.

— Думаю, что в храбрости ему не откажешь. — Сказал он, наконец. — Неглуп, но не слишком силен, да и опыта у него маловато. Из-за нехватки бойцов мы рады любому, но времени на обучение отводится очень мало.

Я понимающе закивала.

— Что ж, теперь я обращаюсь ко всем вам, — я обвела глазами джиннов в одинаковых белых одеждах, — скажите, есть ли среди вас его друзья?

Джинны молчали.

— Да бросьте, — возмутилась я, — вас здесь всего два десятка. Хаким три месяца сражался с вами бок о бок и не завел друзей? Я прошу тех, кто считает Хакима своим другом выйти вперед.

По рядам джиннов прошло движение, и в итоге шестеро джиннов вышли вперед. Что ж, неплохо.

— Считаете ли вы наказание Хакима жестоким?

Джинны молчали, что было вполне объяснимо, и я решила изменить формулировку.

— Кто из вас, всех вас, считает, что этот джинн, прикрывавший ваши спины, проливавший свою кровь и готовый отдать свою жизнь во имя общих высоких целей, сейчас заслуживает лишь изгнания или смерти?

Снова звенящая тишина. Вот, что значит, поставить вопрос правильно.

Хаким преданно следил за мной взглядом и на его лице появился первый проблеск надежды.

Я снова обернулась к Халеду.

— Халед... то есть уважаемый Халед ун Сууд Архайдант вир Рашеддит Муазиз аш Тарик бин Джабаль, могу ли я попросить вашей личной аудиенции на одну минуточку.

И кивнула, мол, пошли, отойдем.

— Хорошо, — милостиво согласился Халед и мы отошли в сторону.

— Слушай, принц наследный, не мог бы ты уже объявить какое-нибудь царское помилование, и мы бы разошлись с миром? — Вопросила я.

Халед недовольно поморщился от моего пренебрежительного тона, но решил пока не беситься по мелочам. Быстро учится, молодец.

— К сожалению, не могу. Джинны должны уважать порядок, и законы существуют для всех.

Я сердито заскрипела зубами.

— Слушай, а если ваш священный брилак однозначно выскажется против смертной казни, это можно будет расценить, как законное помилование?

— Хм, таких прецедентов не было, но думаю, что можно. Брилаки — самые чистые создания и их действия выше всех законов.

— Отлично, пойдем, объявишь это своему народу.

— А тебе не интересно мое мнение?

Я серьезно посмотрела в его глаза.

— Халед, за все проведенное с тобой время, я думала о тебе по-разному и зачастую не очень лестно, но я ни за что не поверю, что ты и правда хочешь убить этого беднягу.

Халед нахмурился.

— Посторонись, — сказал он и решительно направился назад к удивленной толпе джиннов.

Глава 14

Хаким на коленях стоял перед брилаком. Справа от него лежал белый головной платок, символизирующий прощение, а слева изогнутый воинский кинжал, символизирующий наказание, и брилаку самому предстояло сделать выбор. Вот это я понимаю демократия — потерпевший сам выбирает участь виновного.

Брилак оглядел перепуганного джинна с головы до ног и тихо засвистел. Мне почему -то подумалось, что так брилак решил лично выразить ему свое негодование, оно и понятно — кому приятно получить ледяную стрелу в лапу?!. В конце концов, брилак все же подошел к платку, подцепил его своими коготками и набросил на Хакаима. Ну что ж, лично я в брилаке не сомневалась. Хаким закрыл лицо руками и упал на песок, и его тут же окружили джинны, назвавшиеся его друзьями, а я подошла к брилаку.

— Спасибо тебе. — Я погладила его по белой шее. — Ты всех нас спас. Теперь я у тебя в долгу, друг.

Из-за его крыла вдруг вынырнул Сократ.

— А про бедного эльфа никто и не вспомнил ни разу!— Сказал он, негодующе кружа вокруг моей головы.

— Не обижайся, Сократик! Я же знаю, что ты не дурак и в пекло не полезешь. Сам видел, какая тут каша была.

— Ладно, — эльф сменил гнев на милость,— только я тебя прошу уменьшительно-ласкательных производных к моему имени впредь не строить.

— Хорошо, — согласилась я, запоминая на будущее этот прием, и снова посмотрела на брилака. — Дружище, может, останешься? Наверняка у джиннов найдется что-нибудь перекусить. Да отдых бы тебе не помешал.

Брилак свистнул, соглашаясь.

И мы, не спеша, как и подобает почетным гостям, прошествовали к воротам.

За стеной нас ожидал широкий вымощенный камнями двор, справа от входа имелся колодец с деревянным воротом. Значит с водой и правда проблем не будет. По всему периметру стен были сделаны небольшие бойницы с каменными уступами под ними. К уступам вели деревянные лестницы, а на самих уступах стояли ящики с белыми арбалетными стрелами и лежали сами боевые арбалеты. Пара небольших каменных строений жалась к стенам, а посередине возвышалась каменная башня со смотровой площадкой наверху.

Назиз отдал несколько распоряжений джиннам и пригласил нас следовать за ним. Башенная дверь оказалась чересчур узка для брилака, и Назиз распорядился устроить его как можно удобнее прямо во дворе. Брилак выразил согласие и осторожно уселся на каменную кладку.

— Обычно мы едим прямо на кухне, но я думаю, что в честь вашего приезда можно накрыть стол в оружейном зале, — сказал Назиз, обращаясь в основном к Халеду.

— Не стоит беспокоиться. — Халед дружески улыбнулся. — Мы не собираемся вносить перемены в ваш уклад. С рассветом мы должны продолжить путь, а пока я готов предложить свой ятаган и силу в сражениях с созданиями илиа. Будем надеяться, что ифриты сегодня не вернуться, но впереди ночь.

— Да, — согласился Назиз, — ночные атаки маридов участились. Два три часа сна в сутки, да еще час на еду и прочие потребности — вот и все что мы можем себе позволить. Воины устали, но держаться из последних сил. По крайней мере, сегодняшняя битва закончилась не на закате, и для нас это уже праздник. Что ж пойдемте на кухню.

— Простите, Назиз, — перебила я его, — вы не будете против, если я поем во дворе вместе с брилаком? Так сказать составлю ему компанию.

К тому же во дворе был туалет, который мне хотелось посетить, но это не та информация, которую мне хотелось бы объявлять вслух. Вдобавок рядом с брилаком мой внутренний мир загадочным образом приходил в гармонию, и я не хотела упускать возможность побыть с ним рядом, пока он не решит улететь.

— Против? — Удивился Назиз. — Нет, конечно. Я пришлю кого-нибудь с едой для вас и священного брилака. Правда, наша еда не очень разнообразна и может выглядеть не слишком аппетитно, но уверяю вас, что она очень питательна и обогащена всеми необходимыми элементами для поддержания бодрости и здоровья.

— Не беспокойтесь, Назиз. — Ответила я. — Мое отрочество прошло в очень жестких условиях, так что я буду благодарна вам за любое угощение.

— Я тоже. — Поддержал меня Халед. — И я, пожалуй, тоже хотел бы поесть во дворе с моими друзьями, а после было бы неплохо поговорить с вами о положении дел вокруг этой жемчужины.

С друзьями? Неожиданно. Впрочем, общие проблемы и правда сблизили нас, так что готова допустить, что мое к нему отношение перешло из разряда "вот подонок, убила бы" в разряд "бесит, но в беде не брошу".

— Как вам будет угодно, мой господин. В таком случае я сейчас отдам необходимые распоряжения, а после буду к вашим услугам.

И Назиз направился в башню.

Мы разместились в тени поленицы дров, сложенных во дворе под тканым навесом, и брилак примостился рядом с нами.

Загрей прислонился спиной к нагретым солнцем поленьям и прикрыл глаза, а Сократ отправился докучать брилаку. Болтливый эльф с кем угодно мог найти общий язык, а теперь к его болтливости присоединилось и природное любопытство, похоже, что он тоже подобных созданий никогда не встречал. Халед задумчиво вертел в руках свой ятаган, и я впервые разглядела узорчатые ножны, наполовину скрытые кафтаном.

— Красивые, — заметила я, осторожно касаясь их кончиками пальцев.

— Подарок отца. — Ответил Халед. — Он лично обучал меня обращаться с ним, а когда я решил стать воином, как мой прадед, он запретил мне давать священную клятву.

— Почему?

— Потому, что я его единственный сын, но еще и потому, что я обладаю даром удерживать грань, а он считает, что все джинны с этим даром должны оставаться в Имаде Старханаде.

— А ты так не считаешь?

— А я считаю, что мы ведем себя как трусы. Раньше джинны контролировали численность всех созданий илиа в Великих Песках. А теперь...ифриты плодятся как мухи, мариды практически полностью перешли на сторону илиа, а мы способны только на оборону.

Халед сжал кулаки.

— Мариды? — переспросила я. — Повелители иллюзий? Бесплотные джинны, которых до разделения миров маги могли привязывать к сосудам?

— Да. А что в этом удивительного?

— Я не понимаю, как они могут причинить реальный вред. Их сила — только мара...греза не более.

— Вообще-то они способны обрести плоть на краткое время. И хоть они не так опасны как ифриты, но могут доставить много проблем. Ты никогда раньше не видела мар, созданных маридами?

— Нет.

— Значит, тебя ждет очень познавательная ночь. Раньше большая часть маридов хранила нейтралитет, но в последнее время они якшаются вместе с гулями и помогают им вытягивать жизненные силы из других существ. На всякий случай я советую тебе немного поспать до заката.

В этот момент к нам подошел Хаким и какой-то незнакомый джин. В руках они держали подносы с металлическими кружками и мисками, в которых дымилось густое темно-коричневое варево.

Каждому из нас досталось по миске, даже Сократу, а брилаку — конечно, самая большая. Пока я ковыряла ложкой эту патоку, брилак сложил губы трубочкой и осторожно попробовал содержимое своей миски.

— Ну как? — спросила я.

Брилак задумчиво причмокнул, облизал губы длинным розовым язычком и довольно засвистел. Значит, есть можно.

Хаким присел рядом подавая мне кружку с чем-то сильно напоминающим чай.

— Спасибо, — сказала я, принимая кружку из его рук, и Хаким смущенно опустил глаза. Было видно, что он собирался что-то сказать, но, так и не решившись, джинн взволнованно встал и быстрым шагом ушел в сторону башни. "Странный малый".— Решила я. — "Но это точно не мои проблемы, по крайней мере, пока".

— А могу я увидеть саму жемчужину? — Спросила я, пробуя горячее варево. На вкус оно напоминало тыквенный суп, но немного гуще и гораздо сытнее.

— Почему бы и нет. — Халед улыбнулся и подул на ложку с супом. — Я сам тебя отведу, если хочешь.

— Хочу. — Согласилась я. Мне действительно было любопытно, как выглядит эта пресловутая Жемчужина Имада.

Как только мы закончили есть, к нам подошел Назиз, и мы вместе с ним отправились взглянуть на жемчужину. Справа от входа в башню находилась неприметная дверь, за которой обнаружилась лестница, ведущая вниз. Пройдя по ней, мы вышли в каменный зал, в центре которого находился столб света, а в нем плавно поднималась и опускалась голубоватая сфера.

— Это и есть жемчужина, — сказал Назиз, — особая субстанция, созданная джиннами для трансформации энергии вселенной в энергию элиа. Здесь место энергетической аномалии, и энергия вселенной, проходящая сквозь жемчужину, особенно велика. Жемчужина сама регулирует количество энергии в зависимости от состояния равновесия. К сожалению, секретом их создания владели только первые джинны, а нам пока не удалось его раскрыть, поэтому все шестнадцать жемчужин имеют большую ценность. А сейчас, если хотите, я покажу вам комнаты, где вы можете передохнуть до заката.

Я благодарно кивнула, и мы направились к выходу.

Мне и Халеду достались отдельные комнаты, а Загрею предложили свободную кровать в общей казарменной спальне. Халед прежде чем лечь спать ушел вместе с Назизом осматривать оружейный склад, а я, обнаружив в комнате ведро воды, широкий таз и мыло с полотенцем, с удовольствием занялась вопросами личной гигиены. К моему удивлению в комнате даже лежала смена одежды в виде традиционных шароваров и туники с кафтаном. Правда, все это оказалось мне великовато, в особенности кафтан, который я решила отложить в сторонку. Но все остальное было вполне удобным, и я с благодарностью подумала о предусмотрительном Назизе.

Едва я успела переодеться, как в дверь постучали.

— Входите, — сказала я, потуже затягивая кушак, чтобы туника не висела бесформенным мешком.

В комнату осторожно проскользнул Хаким.

— Что-то случилось? — Удивилась я.

— Нет, я....— Хаким нервно сжал руки, — только хотел поблагодарить вас. Я и правда не хотел ранить брилака. Когда Назиз сказал, что это моя стрела, я практически сразу распрощался с жизнью. А вы...— Он запнулся и посмотрел мне в глаза

— Не надо, Хаким, я это делала просто потому, что это было правильно. Не стоит благодарности.

— Стоит. — Хаким подошел ко мне почти вплотную, и оказалось, что он не намного выше меня.— Я никогда этого не забуду. Все, что есть у воина — это долг, но впервые в жизни в моем сердце появилось нечто кроме долга. Словно Малит коснулся моей души и благословил меня. Я чувствую, что моя жизнь больше не принадлежит моему народу. Я верен клятве и должен сражаться, но жизнь моя принадлежит вам, и если она будет нужна вам, то я готов пойти куда угодно, если таково будет ваше слово.

Я в изумлении хлопала ресницами. Такого поворота я не ожидала, но я точно знала, что была не вправе распоряжаться чьей-то жизнью.

— Нет, Хаким, я не могу. Я принимаю твою благодарность, но такая ответственность мне не по силам. Я рада, что мне удалось помочь тебе, но ты ничего мне не должен. И перестань мне выкать, а то я чувствую себя неловко.