— Невероятно, капитан Соло! Я никогда не слышал, чтобы «Сокол» так гудел. Что случилось?
— Хладагент закипел, — зевая, сказал Джуун. Он потянулся. — Наверное, гипердвигатель…
Тут салластанин резко очнулся.
— Боже мой! Перегрев гипердвигателя!
Когда «Сокол» совершил аварийный переход из гиперпространства в обычный космос, в коридорах раздавался уже громкий шум. В системе охлаждения шипело и булькало.
Хан махнул Джууну и указал на каюту экипажа.
— Включи навигационную станцию и уточни наше местоположение. Трипио, возьми с собой рацию на случай, если понадобится подать сигнал тревоги. Остальные, за мной.
Хан пошёл в кормовую часть корабля, открыл панель и стал всматриваться в клапаны и экранированные трубы, окружающие сам блок охлаждения. Чтобы определить, какие линии перегрелись, термосканер был не нужен. Нижняя труба вздулась, светилась бледно-синим цветом и стучала так, как будто внутри сидел профогг. Хан включил подсветку и заполз в душный шкаф, проследил ход трубы до тёмного уголка, где она проходила через регулятор потока. Перепускной клапан был полуоткрыт, но Хан не обнаружил ни причину неполадки, ни почему не сработал аварийный датчик.
— Мивал, принеси мне огнеупорные перчатки и лицевой щиток.
Он ещё не закончил свою просьбу, а ногри уже передавала ему перчатки и щиток в шкаф.
Хан надел защитные средства, и тут по внутренней связи раздался голос Джууна.
— Капитан Соло, я ещё не определил точно, где мы находимся…
— Ну, так определи. Уверен, тут ничего сложного нет, — Хан закатил глаза. — Скажи, когда закончишь.
— Конечно, — сказал Джуун. — Но мне показалось, что нужно доложить вам…
— Слушай, я тут, типа, занят, — сказал Хан. — Поэтому, если нас не атакуют, побереги свои доклады до того времени, пока я не закончу.
Последовало короткое молчание, а потом Джуун спросил:
— Вы действительно хотите, чтобы я подождал, пока на нас не нападут?
— Что? — Хан повернулся и ударился головой о патрубок. — Чёрт! Ты о чём?
— Хан, мне кажется, мы всё ещё находимся на территории Колонии, — вклинилась Лея. — И на нас идёт целый рой кораблей-дротиков.
— Проклятье! — Хан кивнул ногри в сторону орудийных башен, а затем натянул вторую огнеупорную перчатку. — Ладно, забудь об охлаждении. Рассчитай прыжок с учётом трёх четвертей мощности и — давай! Это не займёт много времени.
— Вы нашли причину неисправности? — в голосе Джууна было слышно благоговение. — Так быстро?
— Даже лучше, — Хан дотянулся до регулятора и отключил повреждённую систему охлаждения. — Я уже всё починил.
Хан выбрался из шкафа и увидел Алиму, которая стояла со скрещенной на груди лекку и ухмылялась.
— Нечего на меня лыбиться, — сказал Хан. — У тебя от этого прибавляется морщин на лице.
Ухмылка слетела у тви’лекки с лица.
— Ты уверен, что нужно рискнуть? — спросила она. — Эти корабли дротики просто приветствуют нас. Их улей может помочь нам отремонтировать корабль.
— Во-первых, не все корабли-дротики дружественны, — Хан передал ей лицевой щиток, а затем снял с рук огнеупорные перчатки. — Во-вторых, Саба не будет ждать, пока мы отремонтируемся… а может быть, Люк и Мара тоже.
— А в-третьих?
— А третьего не дано.
— Всегда есть «в-третьих», — сказала Алима.
— Ладно, — сказал Хан, отдавая ей перчатки. «Сокол» опять перешёл в гиперпространство. — В-третьих, я здесь капитан, и решать — мне.
Алима съёжилась.
— Ладно, я просто спросила, — сказала она. — Наверное, надо проверить, как там Саба.
— Иди первой, — сказал Хан, недоумевая, с чего тви’лекка решила, что он собирается проверять состояние барабелихи. «Нельзя доверять ни жукам, ни их любителям», — подумал он.
Хан вдруг представил себе, как Джейна и Рейнар трутся руками, и вздрогнул. Он закрыл панель и пошёл вперёд.
— Мне нужно кое-что проверить в кабине экипажа.
Едва Хан зашёл на лётную палубу, как Джуун доложил:
— Необходимо перекалибровать сверхзвуковой контроллер. Перегрев вызвал пиковое значение во втором блоке, и мы отклонились с курса на семьдесят одну тысячную градуса.
— Времени нет, — отрезал Хан. Для перекалибровки нужно несколько дней пробных прыжков, а затем возвращаться в Галактический Альянс, ремонтироваться и начинать всё заново. — Просто запусти программу компенсации.
— Программу компенсации? — ошеломлённо переспросил Джуун. — Но по уставу необходимо выполнять перекалибровку всякий раз, как…
— А также распоряжения капитана, — отрезал Хан, опускаясь в кресло пилота. — Просто запусти эту проклятую программу.
Джуун некоторое время молчал, а потом тихо спросил:
— Я должен был предвидеть эту неполадку?
— Хороший вопрос, — Хан расслабился. Он немного подумал, мысленно представив себе всю систему охлаждения. Полуоткрытый перепускной клапан мог вызвать ещё один пик, но не закрытый, особенно когда гипердвигатель работает не в полную мощность. — Не думаю.
— Вы так не думаете? — переспросил Джуун. — Разве ты не определил причину неполадки?
— Времени не было, — сказал Хан, опять разозлившись.
— Но если ты не определил причину, откуда ты знаешь, можно ли…
— Знаю и всё, — прорычал Хан. — А теперь перестань меня отвлекать и запусти эту программу. Или мне это сделать самому?
— Я бы посоветовал выбрать первое, — сказал С-3ПО. — Когда капитан Соло говорит таким голосом, у него появляется дурная привычка нажимать на главный выключатель.
— Джуун, всё в порядке, — сказала Лея. — Хан знает, что делает.
— О, я всё понимаю, принцесса Лея, — ответил Джуун. — Я спросил только потому, что хотел понять, каким образом Хан Соло принимает решения.
— Мы все хотели бы это понять, — ответила Лея.
Джуун запустил программу компенсации. Они опять перешли в гиперпространство и следующие четверть часа летели в полном молчании. Все смотрели на показания датчиков на экранах и прислушивались к малейшим звукам в системе охлаждения. Наконец Хан с уверенностью объявил, что опасность миновала. Он послал Джууна сообщить остальным, что можно вернуться в постели, а затем увидел, как Лея сосредоточенно вглядывалась в экран, покусывая нижнюю губу и сверяя параметры компенсации Джууна со значениями на экране.
У неё было то же увлечённое выражение лица, как в те времена, когда она была главой Новой Республики и читала доклады с предложением накормить голодных туземцев на Готтлгубе, или когда она была лидером Сопротивления и изучала схему боевого крейсера на Фарбоге. Хан давно не видел у неё такого сосредоточенного выражения — с момента окончания войны с юужан-вонгами, когда боевые схватки уступили место нудной восстановительной работе. Тогда они удалились на «Сокол», чтобы отдохнуть от всех.
Хан скучал по этому взгляду и винил себя за то, что всё реже его видит. Как бы он ни был доволен тем, что Лея теперь всегда с ним, он понимал, что ей нужно больше разнообразия в жизни. Она вряд ли будет рада бесконечным перелётам и приключениям. Ей было нужно заниматься чем-то важным: восстанавливать галактику, следить за тем, чтобы мегаконгломераты не завладели всем пространством.
Почувствовав на себе его взгляд (или ощутив его в Силе), Лея оторвала взгляд от колонок цифр.
— Что-то не так?
— Да нет, — сказал Хан. — Я просто думаю…
Он хотел закончить: «…счастлива ли ты?» — но понял, что это прозвучит, как будто он признается в собственном несчастье.
— Ну…
— Параметры Джууна верны, если ты об этом волнуешься, — сообщила Лея. — Мы не удержимся долго в безопасном режиме — но когда мы обращали внимание на цифры?
— Да, — сказал Хан. — Это точно. Ты не скучаешь по нашему дому на Корусканте?
Лея подняла брови и замолчала, изучая его, как воррт изучает критла.
— У нас же были настоящие апартаменты и настоящая кухня, где мы могли бы приготовить настоящий обед.
— Этих апартаментов больше нет, как и всего остального, что мы помним об этой планете, — Лея старалась не смотреть на Хана. — И что-то я не помню, чтобы ты увлекался кулинарией.
— Но это же не значит, что я не любил поесть, — сказал он. — А другого места не было. Если Восстановительная власть захочет перевести штаб-квартиру правительства обратно в…
— К чему весь этот разговор о наших апартаментах? — спросила Лея. — Я думала, тебе нравится жить на «Соколе».
— Да, это так, — сказал Хан. — Но жить и быть счастливым — не одно и то же.
Лея подняла брови.
— Хан, у тебя какие-то растрёпанные чувства. У тебя не плывут разноцветные круги перед глазами? Голова на кружится? Ты не слышишь…
— У меня не было удара, — прервал её Хан. — Со мной всё в порядке.
— Это хорошо, — Лея вернулась к своему экрану. — И со мной тоже.
— Я ещё не стар, — сказал Хан.
— А разве я что-то об этом говорила?
Хан включил свой экран и занялся проверкой работы датчиков, стараясь найти причину несрабатывания аварийной сигнализации. Через час он понял, что все датчики линии охлаждения зависли на оптимальных показателях. Ещё через час он определил, что значения первого блока повторялись на диаграмме второго. В отдельности обе неполадки были достаточно существенны, вместе же они могли привести к катастрофе.
— Не помню, где мы последний раз проводили техобслуживание гипердвигателя, — сказал Хан. — Но когда мы там будем в следующий раз, напомни, чтоб я запустил в них разрывной ракетой.
— Неполадки в системе охлаждения? — спросила Лея. Обычно все проблемы с хладагентом были вызваны коррозийными примесями.
— Да, и это ещё не всё, — сказал Хан. — Из-за короткого замыкания данные с одного блока передавались на другие.
— Правда? — Лея вдруг задумалась. — И какова же вероятность двух ошибок одновременно?
— Приблизительно вероятность составляет сто двенадцать тысяч к одному, принцесса Лея, — поспешил на помощь С-3ПО. — Работники ангара при Храме джедаев обычно достаточно квалифицированны.
— И там нам последний раз меняли хладагент? — не дожидаясь ответа, Хан повернулся к Лее. — Тут что-то не вяжется.
— Даже очень не вяжется, — согласилась она. — Если бы у них был плохой хладагент, они бы это выяснили и давно бы нас предупредили.
— Да, — сказал Хан. — Значит, дело в другом.
— Диверсия?
— Могу спорить, — сказал Хан. — Трипио, проверь, как там Саба, и скажи Мивал и Кахмаиму, чтобы прошлись по кораблю. Скажи им, чтобы искали капли и следы жуков. Только так мы и сможем узнать, что они здесь.
— Они? — переспросил С-3ПО.
— Киллики, — сказал Хан. — «Зайцы» на нашем корабле.
Дроид пошёл выполнять приказ. Хан обернулся и увидел, что Лея смотрит в иллюминатор отстранённым взглядом. Он уже не раз замечал этот взгляд — она пыталась предупредить Люка в Силе про жуков-убийц, которых видела Саба.
Он подождал, пока её внимание не вернулось к действительности, и спросил:
— Удалось?
— Люк беспокоится о семье. Думаю, он считает, что я пыталась рассказать ему о Сабе, — Лея покачала головой. — А с Марой у меня нет надёжной связи.
— А с Джейсеном?
— Не знаю, — призналась Лея. — Вероятно, он мне не верит или не понимает меня.
— Проклятье! — выругался Хан. — Нам бы не помешала помощь. Если это диверсия…
Хан не закончил фразу, так как впереди появилась неясная синяя полоска, протянувшаяся поперёк жемчужной космической пустоты.
— Лея, ты это видела?
— Что?
Хан указал на полоску, которая разрослась до линии, переливающейся самыми разными цветами от белого до тёмно-фиолетового.
— Цвета.
— Очень смешно, — сказала Лея. — Я же извинилась за «старика».
— Да я не об этом, — Хан указал на линию, которая была уже толщиной с палец и приобрела сапфировый цвет. — Посмотри.
Лея посмотрела и раскрыла от удивления рот.
— Это там должно быть?
Сапфирная полоска начала искрить синими иголками.
— Не должно, — ответил Хан.
— Почему датчики близости не выкинули нас из гиперпространства?
— Лучше тебе этого не знать.
Пока Хан отключал гипердвигатель, сапфирная полоска превратилась в переплетение из пурпурных и белых нитей, а острия синих игл нацелились на кабину. Хан перевёл рычаг управления на блокировку аварийного сигнала… и сдавленный звонок разнёсся по кормовому отсеку.
— Хан! Чего мне лучше не знать? — требовательно спросила Лея.
— Скажу через минуту, — весь корабль затрясся, а в коридоре послышался зловещий гул. — Проклятье!
Хан опять включил гипердвигатель. Корабль перестало трясти, а гул стих, но красно-синяя полоска сомкнулась вокруг «Сокола».
— Хан, чего мне лучше не знать?
— Что это такое? — раздался тонкий голос в задней части кабины. — Мы залетели в туманность?
Хан едва заметил, что Лея повернулась на голос Джууна, но только краем глаза. Синие иглы превратились в беловатый рот, и Соло стал лихорадочно соображать, что же делать дальше.
— А ты раньше залетал в туманности? — спросила Лея у Джууна.
— Конечно, и не один раз, — заверил её Джуун. — Но обычно я в таких случаях отключаю гипердвигатель и улетаю оттуда.
— Это не тот случай, — Хан тянул на себя рычаг управления гипердвигателя, пока не услышал слабое жужжание, что случилось достаточно быстро. — Если мы отключим гипертягу, температура возрастёт и линия охлаждения взорвётся ко всем ситхам.
— Вы же, вроде, всё починили! — жалобно заметил Джуун.
— Да, починил, — Хан посмотрел на отражение Джууна в иллюминаторе. — Но кто-то её опять сломал.
Если Джуун и заметил страх в голосе Хана, то хорошо это скрыл.
— Ну, нельзя же просто так лететь дальше. Трение газа может разрушить континуум.
— Искажение не убьёт нас, — сказал Хан. — Стабилизаторы «Сокола» будут удерживать параметры в норме, но меня беспокоит это пылевое скопление.
— О, да, — в голосе Джууна вдруг появилась безнадежность. — Пылевое скопление.
— И сколько мы протянем? — спросила Лея.
Она слишком долго была вторым пилотом, чтобы не знать, что могло произойти, если корабль влетит на сверхзвуковой скорости в слоистый пирог из пыли и камней, которые окружают туманность.
— Зависит от возраста туманности, — сказал Хан. Белые двухметровые круги засверкали перед «Соколом» — первые пылевые частицы ударились о передние щиты. — Но не долго.
— Это молодая туманность, — согласился Джуун. — Очень молодая.
Гул затих, и Хан потянул рычаг управления на себя, пока вновь его не услышал. Он только оттягивал неизбежное, но иногда другого не оставалось.
— Хан, — голос Леи дрожал. Она смотрела прямо в передний иллюминатор. — Скажи мне правду: мы все умрём?
— Ты сможешь повторить тот фокус с туманом, как на Борао? — спросил Хан. — И продержаться двенадцать световых лет?
— Сомневаюсь, — сказала Лея.
— Ну, тогда мы действительно умрём.
— Как жаль, что с нами нет Чёрного Клыка! — сказал Джуун.
