И началась семейная жизнь! Днём я пропадал на верфи, вечером чертил или писал пояснительную часть к изобретённому 'мною' узлу или механизму. Уже были получено несколько патентов, и я предложил выкупить права на них Адмиралтейству, но там почему-то волокитили принятие решения. Тогда я решил, что после испытаний лодки поставлю вопрос ребром, или они выкупают комплект документов и чертежей, или я продаю их на сторону. А Наташа заскучала, окончив курсы и распрощавшись с подругами, она окунулась в повседневную жизнь, где женщине отводилась роль сексуальной партнёрши и домохозяйки. Меня это не то чтобы не устраивало, но видеть, как чахнет хорошо образованная молодая женщина, я не мог. Как-то одним вечером, я отодвинулся от чертёжной доски и обратился к жене с вопросом.

— Я вижу Солнышко, что ты скучаешь. Расскажи мне, чем ты увлекалась на курсах? Какой предмет тебе больше все нравился? Может я смогу чем-то тебе помочь?

— Я Женечка, с детства мечтала стать учителем, поэтому и пошла, учиться на курсы.

— Так в чём дело? Свидетельство об окончании курсов у тебя есть, есть, в крепости школа есть, есть. Даже не одна, и я точно знаю, что учителей не хватает, завтра же идём узнавать насчёт места. Как тебе моя идея?

— Боязно, Женечка.

— А с чего тебе боязно? Мы ничем не рискуем, ну разве что тебе откажут в месте. Ну так попытка не пытка, надо пробовать.

Назавтра я записался на приём к начальнику Минной школы, который, о удача, принял меня тут же, и мы решили проблему трудоустройства моей супруги. Место учителя словесности было как раз вакантно.

-Исключив, таким образом, напряженность в семье, я вновь окунулся в процесс строительства лодки. Что вы знаете о аккумуляторной батарее для подводной лодки? Емкость, высотой в полтора метра, шириной в метр и длиной в два метра. Вес одной такой 'батарейки' около трёх тонн, и их по проекту на 'Щуке' стояло сорок штук. Самый мощный электромотор в то время имел мощность двадцать пять киловатт, поэтому я решился на создание собственного мотора мощностью в сто киловатт. Благо конструкция мотора не была сложна, сложно было подобрать лак чтобы заизолировать саму медную проволоку, но и это, слава Богу удалось. Попутно я запатентовал граффито-медные щётки, которые почти не искрили в коллекторе. Вес такого двигателя получился под тонну, и их на лодке было два. Торпедный отсек мы совместно с Кутейниковым изменили. оставили в прочном корпусе только казённые части аппаратов, остальное спрятали в носовом обтекателе лёгкого корпуса. Так или иначе, через одиннадцать месяцев со дня 'первой заклёпки', миноносец стоял на стапеле, поражая всех необычными формами. Кроме единственного 2.5 дюймового орудия системы Барановского, перед рубкой миноносца, другого вооружения было не видно.

— Тот, кто не знал о шести 18 дюймовых торпедных аппаратах, спрятанных в корпусе корабля, бухтел,

— И чего ета миноноска, с етим пугачом броненосцу сделает? Защекочет до смерти? Но все замолчали, когда на спуск миноносца на воду, приехал Император.

— Ну показывайте вашу Щуку лейтенант,— Император обошёл вокруг миноносца, и углядев горизонтальные рули спросил,— а что плавники ей тоже необходимы?

— Да, ваше Императорское Величество, с помощью этих рулей миноносец на ходу быстро меняет глубину движения.

— Что с вооружением.

— Всё по проекту, четыре минных аппарата в носу и два в корме, кроме того, пушка Барановского на палубе.

— Пушка то зачем?

— Топить вспомогательные суда, государь, мины нужно тратить только на боевые корабли супостата.

— Ну пойдём, посмотрим на твоего убийцу броненосцев изнутри. И император по наклонному трапу поднялся в рубку, затем довольно ловко спустился в центральный пост.— Однако довольно просторно, что это? Император указал на цилиндр перископа.

— Позвольте, я обошёл императора и рывком поднял вверх, на уровень глаз прибор,— это бинокль и прицел в одном корпусе, возьмитесь за ручки и вглядитесь в окуляры, можно повернуться на 360 градусов, то есть оглядеться и прицелиться либо носовыми, либо кормовыми минными аппаратами. Император так и сделал, после чего посмотрел и спросил,

— Чем ещё удивишь?

Пройдёмте в носовой отсек государь, Это каюты офицеров и капитана миноносца,-откатил я пару дверей и показал две небольшие каюты,— а вот это первый отсек, здесь находится главное оружие подводного миеоносца и здесь же находятся всё время похода его обслуживающие унтера, — объяснял я назначение приборов и помещений,— извольте видеть, четыре 18 дюймовых минных аппарата, я усовершенствовал мину Уайтхеда и теперь она может поразить цель на полутора милях и далее.

— Что с дальностью хода и скоростью миноносца,— спросил Император.

— Покажут испытания государь, но я сконструировал и построил, два электрических двигателя коим нет аналогов в мире, скорость должна быть выше проектной. Под ногами в трюме у нас аккумуляторные батареи, все вместе они весят около 140 тонн. Давайте вернёмся на Центральный пост и оттуда пройдём в кормовые отсеки. Перед вами столовая,— продолжил я рассказывать государю о устройстве лодки,— она же служит местом отдыха для команды, здесь камбуз, это электропечь для подогрева пищи, а вот Государь, электрические двигатели, вес одного двигателя около тонны. Мощность каждого, 100 киловатт или 136 лошадиных сил. Далее по ходу кормовой минный отсек.

— Там два минных аппарата?

— Да государь, и два ложемента для двух запасных торпед.

— Хочу видеть.

— Следуйте за мной государь, будьте осторожны пожалуйста, комингсы высокие, а люки водонепроницаемых переборок невелики.

— Так ты говоришь, что стая волков рвёт стадо овец, — после всего увиденного,— спросил меня Император, когда мы выбрались на палубу подлодки.

-Я утверждаю это, Ваше Императорское Величество. Четыре торпеды в борт не выдержит ни один броненосец в мире. Стрельба минами, очень похожа на утиную охоту, здесь тоже сидишь в засаде, выбираещь будущую жертву, берёшь упреждение, и с расстояния в пять шесть кабельтовых стреляешь залпом с двух стволов, в нашем случае из четырёх, броненосец сам наплывет на мины. Я надеюсь, ваше Императорское Величество, что я смогу вам эту охоту продемонстрировать.

— Сколько вам нужно времени, чтобы обучить экипаж?

— Не менее восьми месяцев.

— Я приеду на боевые стрельбы, есть ко мне какие ни будь вопросы?

— Ваше Императорское Величество, проект миноносца сплошь состоит из патентных новинок, зарегистрированных на моё имя, я раскрыл их тайну, ради постройки корабля. Но им есть коммерческая цена, не хочет ли государство Российское выкупить их у меня?

— И какова их цена?

— Миллион рублей золотом, Государь. Если я продам патенты на стороне, то могу получить и все пять миллионов.

— Согласен. Тогда тот же поверенный, найдёт вас на днях. Достигнутым результатом доволен, Как назовёшь корабль?

— С вашего позволения 'Пётр Кошка'.

— Это что, в честь того героического матроса?

— Да ваше Императорское Величество, корабль маленький, использовать в названии имя офицера флота я не рискнул.

— А найдём ли мы десять знаменитых матросов?

— Я не настаиваю, ваше императорское Величество? Как прикажете, так и назовём.

— Убедил, быть по сему! Крёстная кораблю есть?

— Моя супруга.

— Спускай корабль на воду, хочу увидеть это действо, а кораблик получился у тебя красивым, если он ещё и возможности свои подтвердит, то Отечество тебя не забудет. Еще вопросы ко мне есть?

— Нужны ли Российскому Флоту подводные крейсеры?

— Об этом будешь говорить с моим наследником, я в курсе своей даты смерти. Ему я оставлю соответствующие на твой счёт распоряжения.

Мы спустились с корабля, на нём осталась только несколько мастеровых, дабы бросить якорь после спуска на воду, и быстро осмотреться по отсекам на предмет течи. Хотя корабль был на днях испытан избыточным давлением в десять атмосфер, которые продержались сутки при задраенном люке, рисковать утоплением миноносца на глазах Императора, не хотелось. Наталья принарядилась для этого случая, кроме того, здесь присутствовал весь офицерский корпус крепости, народу было так много, что и при спуске иного броненосца не бывало. Наконец бутылка лопнула на обшивке миноносца, спало покрывало с таблички с названием, и все прочитали название корабля. Оркестр, заиграл 'Боже царя Храни', выбили клинья, и подпорки, миноносец легко скользнул в залив. Отдали якорь, загрохотала цепь, и вот миноносец закачался почти по ватерлинию в воде, но это то понятно, не залиты кислотой аккумуляторные батареи, не загружен боезапас, однако то, что миноносец сидел в воде непривычно низко, знающих людей не удивляло, а незнающим и не надо было знать.

Экипаж я решил набирать из унтер-офицеров, и плевать, что на руле, можно было обойтись и матросом. я хотел сразу закрепить за подводниками такую привилегию. Тот, кто топит дорогостоящий корабль противника, должен и иметь соответствующий статус и оклад. Тут же в минной школе кликнул добровольцев в экипаж, и хотя мне пока было достаточно и двадцати человек, я набрал сорок, кого соблазнил романтикой подводной охоты, кого неуязвимостью подводного миноносца, а кого и высоким окладом. Вторым человеком после командира, был старший помощник, третьим штурман. Эти офицерские должности были пока вакантны, но я подал прошение в Адмиралтейство, там обещали помочь, и я приступил к тренировкам и заводским испытаниям. Во первых, лодку завели в пустующий док и пришвартовали к стенке. Во вторых, залили в аккумуляторы, раствор серной кислоты, и подключились к крепостной электростанции для их зарядки, в третьих, распределили народ по специальностям, благо в Школе учили и торпедистов и электриков и рулевых сигнальщиков и кочегаров, из которых я решил выучить трюмных специалистов.

Посетил корабль и Степан Осипович Макаров,

— Так вот он каков, убийца броненосцев. Красивый кораблик, вы позволите взойти на борт?

— Корабль ещё не принят Флотом, так что поднимайтесь Степан Осипович.

— Однако ни в какое сравнение с лодкой Джевецкого я его не могу поставить, ваш миноносец намного лучше. внутри просторнее, чище, светлее и дышать легче. Отчего это?

— Конструкция такова, Степан Осипович,— увильнул я от долгих объяснений.

— Когда мы увидим его на ходу?

— Ещё не скоро. Экипаж не обучен, некомплектен, вот даже артиллеристов не могу найти.

— Этого добра, у меня навалом, — сообщил главный артиллерист флота.

— Так мне не абы кого надо, мне лучшие наводчики нужны, на унтер-офицерские должности.

— У тебя что, и заряжающий унтер?

— Мне нужно, что бы с пяти или десяти выстрелов, артиллеристы топили транспортный корабль, а кто из них наводчик, или заряжающий, а тем более подносчик снарядов, мне без разницы. Унтер подносчик будет облизывать каждый снаряд в погребе, они у него будут блестеть, как у кота... простите яйца. Каждый при попадании взорвётся и нанесёт ущерб. Унтер заряжающий зарядит орудие вдвое быстрее любого матроса, и при необходимости заменит наводчика, а вот унтер наводчик, должен будет на глаз определить дистанцию и упреждение. Все вместе они будут следить за орудием как за своим ребёнком. Мы не броненосец, стрелять будем с десяти кабельтовых. Кстати мой вам добрый совет, Степан Осипович, избавьтесь вы от боевых марсов и мелкокалиберной артиллерии на броненосцах. Самый маленький калибр на броненосце должен быть 4-6 дюймов. Это не только, облегчит корабль, но и улучшит остойчивость. И второй совет, пушки на броненосце должны стоять только на палубе и в башнях. Все эти пушки в бортовых спонсонах, от лукавого, при попадании снаряда в их погреба, взрыв разрывает борт.

— Это ваше видения из будущего?

— Да. При пробитии бортов и затоплении казематов, трудно бороться с поступающей в корпус корабля водой.

— Ладно, я учту ваши советы, а хороших артиллеристов, я вам найду. Сколько вам их нужно?

— Пока два расчёта на пушку Барановского. А дальше видно будет. Император говорил о постройке десяти миноносцев по итогам испытаний.

Через три дня, прибыли шесть молодых лейтенантов. Я просмотрел документы, и распределил их по должностям. Два лучших в выпуске стали командирами миноносца, два старшими помощниками, двое оставшиеся были штурманами.

— Господа офицеры, вместе с остальными унтер-офицерами, вы составляете две команды на один новый миноносец, проекта 'Щука'. Я создатель проекта, и ваш командир. Вместе будем учиться пользоваться кораблём, ибо такого корабля пока ещё никто не создавал, и в других флотах мира нет. Срок до Императорского смотра, восемь месяцев. Если понадобится, то учиться будем день и ночь. Как говорил генералиссимус Суворов,— тяжело в учении, легко в бою! Вопросы?

— Кто нас будет учить, если корабль абсолютно нового проекта.

— Я. Мною написаны наставления, которые изучите вы, и по которым впоследствии вы сдадите мне экзамен. Затем того же, вы будете требовать от своих подчинённых. Или вы думали, что двойной оклад вам дали за красивые глаза?

И началась учёба пополам с испытаниями. Для начала, полностью зарядив аккумуляторы, дали поработать винто-моторной группе, не допустив конечно полной разрядки аккумуляторных батарей. Сутки! Экономическим ходом, лодка могла целые сутки идти в надводном положении, бросив лаг в кильватерную струю, подсчитали примерную скорость, 11 узлов, значит подводная скорость, должна быть 6-8 узлов. А это значит, что под водой можно будет уйти за пару часов миль на восемнадцать от места атаки, эх, как мне не хватает дизеля в лодке. Вспоминается мне, что где-то в это время некто Тринклер, создаёт свой двигатель. А может мне подкинуть идею дизель-мотора, своему другу и партнёру инженеру Кутейникову? А надо попробовать! Тем более, что пока корабль не сдан флоту инженер Кутейников вместе со мной испытывает системы экстренного погружения, всплытия, уравнивания. Кое-где потекли сальники, появилась течь в дейдвудной трубе, все эти неисправности устраняли вместе с командой. Дабы трюмные, знали чего ожидать от корабля. Конечно у стенки дока не нырнёшь на двадцать — тридцать метров, но и того что лодка могла погрузиться по рубку, хватало для получения впечатления. До автоматизма отрабатывались навыки и команды, и наконец я решил, что экипажи готовы испытать лодку на ходу, поэтому буксир вывел лодку из дока в бухту, и там, при всём честном народе, лодка погрузилась и через полчаса всплыла, прошла своим ходом в надводном положении, пару миль, развернулась, погрузилась, прошла под перископом и всплыла. Самостоятельно подошла к своему месту у стенки и причалила. То же задание получил и второй экипаж, до этого наблюдавший за ходовым испытанием с берега. Как капитан-наставник, я присутствовал и при втором испытании. Всё прошло штатно. А что вы хотели? Унтера это не 18 летние пацаны, у которых в голове ветер гуляет, а в заднице ещё мамины пирожки торчат, это зрелые тридцати летние мужики, у большинства из них есть семьи и дети.

— Так вот, мон шер Николя, всё хорошо у моего миноносца, но не хватает одной малости.