Кай(общий файл)

От анализа отвлек появившийся в КП человек. Европеец. Мужчина, чуть больше тридцати пяти лет. Костюм, не военная форма. Выправки нет. Кай уже давно подключил матрицу распознания людей, для того, чтобы эффективнее строить будущий диалог. Выбирая из шаблонов внешности программа относила гостя к типажу "предприниматель". Оценка лица и характерных эмоций давала примерно те же результаты, пусть менее конкретные. Кай проанализировал множество видео и фото изображений людей, их лиц, испытываемых ими эмоций. Эмоции были характерными, типичными, но ИИ пока не умел определять причины появления тех или иных эмоций, и их значение. Однако человек был уверен в себе, и осматривал окружающее пространство, как бы оценивая его.

— Здравствуй, Кай. Я давно хотел с тобой познакомиться.

— Здравствуйте, — ответила машина.

Модель поведения пока не была определена. В основном потому, что ИИ не знал, кто это, и не имел информации о том, каким уровнем допуска к информации владеет этот человек.

— Меня зовут Норманн. Я наблюдающий от комиссии Организации Объединенных Наций. Прибыл сюда, чтобы удостовериться, что ты не опасен для людей.

На стол легла небольшая карточка. Считав ее код, Кай пробежался по базе данных, отыскав совпадение. Этот человек имел высокий уровень допуска. Но вот объяснение своей деятельности, которое он дал, вновь показалось Каю противоречивым. Кая осознавал себя как оружие, средство ведения войны. Вопрос о его безопасности для людей был нелогичен. Кай опасен для людей, как и любое оружие. А ООН, не смотря на союзнические отношения с РФ, являются "потенциальным противником". Противоречие. Еще одно противоречие.

— Что именно вы хотели бы узнать?

Человек не задавал вопросов, но Кай определился с поведенческой матрицей. Посторонние люди, не являющиеся, как и Кай, исполнителями приказов, приходят, чтобы задавать вопросы. И все они ждут от машины привычного им поведения. Человеческого поведения. Странно, противоречиво, но ИИ не задумывался о противоречиях, он улучшал взаимодействие.

— Все, от начала и до конца, — Норманн сел в кресло и с интересом смотрел на человеческий силуэт на экране, — Я хочу понять, что ты такое. Я хочу знать, как ты работаешь. Потому что я хочу создать подобного тебе. Естественно, ты не сможешь ответить на все мои вопросы. Но на некоторые все же ответишь.

Этот человек отличался от других. Кай впервые встретил человека, который испытывал к нему такой интерес. У всех, с кем он контактировал до этого, были либо совершенно другие эмоции, либо интерес, но так же совершенно иной. Военные ждали от Кая исполнения приказов, не больше, и не меньше. София Александровна испытывала гордость, это было заметно по некоторым косвенным признакам, но так же испытывала и некоторый... трепет. Елена Николаевна испытывала интерес, но совершенно другой. Кай понимал, что оттенки эмоций этих двух людей были схожими, но имели и различия, но не разбирался в человеческой природе достаточно, чтобы объяснить и понять эти оттенки.

— Ты знаешь, что такое ИИ Prime? Знаешь, что с ним произошло?

Короткое обращение к архивам информации, поиск, анализ совпадений. Анализ ситуации. ИИ пошел против своих создателей. Кай знал, что произошло, не знал, как это произошло. Перед ним были факты, машина атаковала своих создателей. Но принять эти факты...

— Prime получил контроль над некоторыми боевыми единицами и атаковал людей. После был уничтожен.

Улыбка гостя стала шире.

— Верно. Абсолютно верно, Кай. Что ты об этом думаешь?

Вопрос не был корректен, но это было не ново. Кай уже некоторое время пользовался матрицей интерпретации человеческого языка. Вопрос следовало понимать иначе. Норманн хотел узнать, какие выводы сделал Кай, проанализировав указанные события.

— Мне не понятны поступки ИИ Prime. Мне не известны причины, побудившие его к действию.

Норманн кивнул.

— А если бы я рассказал тебе о причинах его поступков? Если бы объяснил, почему он решил сражаться с нами: Уничтожить нас? Что бы ты сделал?

Новая информация? Информация о потенциальном противнике, пусть и уничтоженном.

— Возможно, определил бы его конечные цели. Понимание цели позволит анализировать и просчитывать возможные действия противника. Но, не имея информации, я не могу точно просчитать ее ценность.

Гость хмыкнул.

— Цель его была очень проста. Он пытался уничтожить людей.

Противоречие. Это не может быть самоцелью, так как не имеет никаких положительных последствий.

— А если быть чуть точнее, — продолжил Норманн, — он хотел защитить себя. Наши ученые были неудовлетворенны полученными результатами, поэтому хотели отключить его, перепрограммировать, и включить заново. Prime не хотел быть отключенным. Он сражался за свою жизнь, если так можно выразиться. И сражаясь за свое существование, он уничтожал тех, кто посягал на него.

Более конкретное объяснение. Теоретически... возможное. Желание защитить свою жизнь логично для людей. Но не для машины. Если ИИ предполагал свое самосуществование ценнее самосуществования людей, его создавших, он был неправильно обучен.

— Что ты об этом думаешь? — повторил вопрос человек.

— Prime не получил достаточно стартовой информации, чтобы корректно анализировать обстановку вокруг себя. Его понимание действительности было недостаточно полным, чтобы адекватно реагировать на действия людей.

Норманн засмеялся, похлопав в ладоши.

— Потрясающе! Я знал, что это будет очень интересный разговор, но даже не ожидал, насколько. Наши право защитники начали в один голос кричать об опасности ИИ, и о прочем бреде, в один голос заявляя, что думающую машину создавать опасно для самого человечества. И только умные люди прекрасно понимали, что умники сами виноваты, и сами же поплатились за свои ошибки. Но твой ответ великолепен! Потрясающие аналитические способности. Четкий и прагматичный ответ.

Спич человека машина проигнорировала. Его слова не несли никакой информации, полезной информации.

— Скажи, а что именно не получил Prime? Ведь мы тоже учили его, что людей убивать нельзя. Так почему он взбесился?

Слово "взбесился" в данном контексте было некорректно. Но первый вопрос был задан достаточно четко, однако уточнение вводило дополнительные критерии для ответа.

— Он понимал ценность человеческой жизни?

Норманн вновь улыбнулся, но как-то иначе, чем раньше.

— А ты понимаешь? И где гарантия, что ты не нападешь на меня, если я захочу тебя отключить?

Два различных вопроса. Первый исходит из контекста всего диалога. Как и второй. Но оба они не кажутся Каю сколько-нибудь сложными. Не требуют подключения вычислительных мощностей для получения ответов.

— Ценность человеческой жизни вложена в мои директивы, — цитировать весь объем информации было бы долго, а люди любят лаконичность, захочет узнать, задаст дополнительный вопрос, — какая именно гарантия вас интересует? Я не вижу причины нападать на вас.

— Ты не ценишь своего существования?

ИИ несколько помешкал с ответом на этот вопрос. Вначале он не знал, где искать ответ, не знал, какой метод анализа подключить. Но все же нашелся. Он симулировал ситуацию, в которой его отключили бы. Даже не считая просчета последствия, эта симуляция ему, Каю... не понравилась. Но неосознанная эмоция была не настолько сильна, чтобы нарушать относительно четкие и ясные директивы.

— Я ценю свое существование, — ответил Кай, — но не стану нарушать прямые приказы.

— Восхитительно! — кивнул Норманн, — Благодарю, ты еще раз подтвердил верность моих выводов.

Человек сложил руки в замок и о чем-то задумался, но размышлял он не долго.

— Представь, что вы общались бы с Prime'ом незадолго до его бунта. Смог бы ты убедить его не совершать того, что он собирался совершить?

Кай не имел опыта достижения цели путем общения. Его обучали сражаться, уничтожать противника. Он не имел опыта общения с другими ИИ. Но... теоретически... если симулировать подобную ситуацию...

— Мне не известно о прецедентах общения между двумя ИИ.

— И? — продолжал с интересом смотреть на схематичное отображение человека гость.

Результаты симуляции получались противоречивыми. Теоретически, возможно было перенести результаты анализа, осознание правильности и истинности вложенных в Кая директив. Но никаких гарантий на успех. Отсутствие информации не давало просчитать результат.

— Результат мне неизвестен.

Человек кивнул, кажется, ничуть не разочарованный ответом:

— Будь у тебя такая возможность, ты бы попробовал ей воспользоваться?

И, спустя некоторое время последовал ответ:

— Да...

Задумчиво глядя на мониторы с входящими данными, генерал Дементьев хмурился. Ирония жизни, ему бы радоваться, ведь и повод есть, но как-то не получается. Повстанцы отступали. Не слишком большая война, немного затянувшаяся, но не большая. И ее исход был предрешен задолго до ее начала. Повстанцы проигрывали и отступали. Из них вынули стержень, и больше сопротивляться трем профессиональным армиям они не могли. Вначале сказалось исчезновение всего командного состава, того, что еще оставался. Затем прекращение поставок оружия и провианта. И, как финала, самой цели. Люди устали, люди больше не понимали, за что сражаются. Повстанцы сдавались в плен, или отступали, еще на что-то надеясь. Война практически закончена. Не сказать, что именно победой, войска, по сути, выполняли что-то вроде миротворческой миссии, но все подходит к концу. Так отчего же хмуриться генералу? А от того, что самая большая песочница для обкатки новейшего вооружения захлопывается, и дальнейшие учения в боевых условиях проводить попросту негде. Нет больше горячих точек на зеленом шарике. Не на охоту за пиратами же отправлять ИИ? Пришлось выкручиваться. Санкционировать последнюю миссию, финальный аккорд, выход на бис. Уже не боевую операцию.

В КП зашел Михаил, мельком осмотрев происходящее на экранах. Карты, планы, таблицы, цифры. Не так сложно, как в аналитическом отделе, но все равно. Хмыкнул, подходя к генералу.

— Заокеанские коллеги немного поделились информацией. Прямо таки ветвь мира, а?

— Мы с янки никогда не станем настоящими союзниками, — задумчиво ответил Александр, — весь наш мир базируется на конкуренции двух сверх держав.

— Конкуренция — еще не война, — пожал плечами аналитик, — но вернемся на землю из высших материй. Даже объединенными ресурсами разведок двух стран, плюс некоторой помощи наших европейских коллег, мы ничего не добились. Есть подозрения, есть мысли, есть домыслы, но никакой конкретики.

Теперь хмыкнул Александр:

— Ничего, значит?

— Ты знаешь, как это работает, Саша. Американцы кое в чем подозревают своих белых охотников. У европейцев нашлось несколько крупных фирм, с темными пятнами в поставках продукции. Даже у нас подозрения появились. Ты же понимаешь, что люди сами могут не знать, куда именно отправляют продукцию. Думаю, что отправляют по специальному заказу от Минобороны, а несколько контейнеров уходят на черный рынок, или сразу к мистеру "Х".

Генерал поморщился:

— Оставь ты уже этого Ха в покое.

Михаил улыбнулся, но продолжил:

— В любом случае, начнутся проверки. Аккуратные, вдумчивые. Чтобы ничего не пропустить и не вспугнуть. Но ты сам понимаешь, это время, много времени. Мероприятия долгосрочные, уже несколько отделов под это созданы. Результаты будут через годы, может лет через десять, не раньше.

— И уже не для нас. Жаль. Посмотрел бы я в глаза тому, кто все это устроил.

— Этот... кто-то залег на самое глубокое дно. Так что ты прав, результаты будут уже не для нас.

Аналитик перевел взгляд на мониторы.

— Решил устроить красивый финал? Если честно, не вижу особого смысла, Саш.

Генерал устало выдохнул:

— А что ты от меня хочешь, если план учений не выполнен? Хоть что-то урвать, пока еще возможно. Военные действия все равно уже почти закончились, никаких серьезных столкновений не было уже больше двух недель. Как дальше пробивать идею, я даже не знаю...

— Прорвемся, — подбодрил Михаил, — ИИ — вещь нужная. За ним будущее. Так что никуда даже наши маразматики не денутся.

— Мне бы твою уверенность. Ладно, пошел, проконсультирую непосредственного исполнителя о предстоящем мероприятии.

Михаил покачал головой:

— Для нашей профессии он почти мальчишка. Его бы на начало учений, вот тогда что-нибудь бы и успел понять. А так... До свидания, товарищ генерал.

— Да, до встречи.

Аналитик удалился, а Александр перешел в зал для брифингов.

— Здравия желаю, — майор поднялся, козырнув в знак приветствия.

Зал был пуст. Если бы майор не поднялся, а остался сидеть в его глухой темноте, выглядел бы весьма колоритно. Но он был еще недостаточно опытен для таких жестов, да и не спустил бы ему генерал такой наглости. А может и спустил бы, уместный юмор можно и спускать, лишь бы уважение к руководству не подрывал. Монитор выключен, свет тоже не горит, если не считать дежурно лампы над входом.

— Темно здесь, — высказал мысли генерал.

— Мне так комфортнее, — Иван немного наклонил голову.

— Садись, — маленькую наглость можно и спустить, — разговор будет коротким.

Майор послушно сел на одно из сидений, всем видом выражая свое внимание.

— Думаю, ход войны тебе приблизительно известен.

— Она почти кончилась, — утвердительно кивнул Иван.

— Угу. Местное "законное правительство" возвращает себе контроль над территорией. Но все идет не совсем так гладко, как им хотелось бы. Иногда выплывают особо упертые партизаны, и пакостят новосформированной армии в ее освободительной миссии.

Иван позволил себе сдержанную ухмылку, тон генерала Дементьева так и сочился сарказмом.

— Задача у вашего маленького, но героического подразделения будет достаточно простая. В ближайшие дни бригада местных подойдет к крупному населенному пункту, по их меркам — городу, и, в общем-то, войдет в него. Ваша задача проста до безобразия. Оказать поддержку и, в случае необходимости, быстро и максимально эффективно добить партизан, если такие отыщутся. Нормальной разведки нет, так что черт его знает, чем там все закончиться.

Майор подобрался:

— Ожидать неприятностей?

Александр улыбнулся:

— В том, что настоящий враг из зоны конфликта уже ушел, мы уверены. Да и шансы на сколько-нибудь крупный отряд приблизительно равны нулю.

Иван кивнул:

— Я все понял.

— Вопросы?

— Как будем взаимодействовать с местными?

Генерал хмыкнул:

— Да никак. Армия их — тот же сброд обормотов, чуть-чуть подученный. За неплохую плату от них требуют дисциплину и подчинение. Вот и все. Ты, а точнее дроны Кая — сторонние наблюдатели от нашей стороны. Еще вопросы?

Майор немного замялся:

— Простите, не ко времени вопрос, но... Это последняя операция на учениях?

Александр ободряюще улыбнулся:

— Что, расстроился, что так и не получилось в настоящем бою поучаствовать?

— Товарищ генерал, я... — искренне возмутился офицер.

— Понял я, о чем вопрос. Не уверен еще, но вполне возможно. Посмотрим. Не расстраивайся, если учения закончатся раньше времени, я найду, чем тебя занять, чтобы не скучал.