Кай(общий файл)

Связь оборвалась. Все прошло не так плохо, как могло бы быть.

Даже не смотря на по-осеннему пасмурную и серую погоду, настроение у Елены было приподнятым. Тихо мурлыкая какой-то бодрый мотивчик, она накинула на плечи новую яркую курточку, и придирчиво смотрела на свое отражение. Из зазеркалья на нее так же смотрела молодая и весьма привлекательная девушка, поправляющая заметные только ей штрихи на одежде.

— Красавица, — удовлетворенно улыбнулась она зеркалу, и покинула квартиру.

Зонт решила не брать. Наверняка где-то у подъезда уже дежурит один симпатичный мужчина в хорошей, но неброской машине, так что мокнуть под дождем не придется. Подхватив сумочку, Елена пританцовывая выскользнула на улицу.

Девушка вышла из подъезда и огляделась. Легкий моросящий дождик был лишь слабым отголоском того ливня, что прошелся по городу вчера. Вода, не спешившая уходить, занимала все доступные ямки и низменности, чтобы образовать множество лужиц и луж, и превратить небольшой дворик в центре мегаполиса в маленькое болотце. Правда, тротуары оказались достаточно чисты, чтобы ходить по ним, не боясь промочить обувь насквозь. Детская площадка выглядела хуже, под горкой образовалась громадная лужица с мутно-песочной водой, вторая лужи образовалась под качелями, там, где дети и взрослые шаркали подошвами ботинок, когда качались. В песочницу, прикрытую крышей выцветшего, но целого "грибка" забилась компания местных любителей спиртосодержащих напитков. Но сидела компания относительно тихо, видимо еще не "сообразили на троих". Мимо подъезда быстрым шагом прошел молодой парень в кожаной куртке с капюшоном, закрывающим голову. Он бросил на Елену короткий взгляд, но остался инертен, как к ней, так и к дождю вместе с плещущейся под ногами водой. А вот знакомой машины нигде не было видно. Девушка скорчила недовольную гримасу. Конечно, они не договаривались, что Норманн должен был встретить ее сегодня утром у подъезда, но мужчина и сам всегда каким-то неведомым ей образом узнавал, когда нужно появиться перед ее очами. В этот раз не угадал. Обидно.

Елена смешалась. У нее не было никаких конкретных планов, если не считать единственного пункта: "хорошо провести время вместе с Норманном". Теперь же следовало решить, куда податься, но, как назло, ничего хорошего в голову не приходило. Обидевшись на несостоявшегося ухажера, девушка решила сделать какую-нибудь глупость. А может и несколько глупостей сразу. Начать она решила с набега на какую-нибудь кафешку с целью сократить запасы всяких вредных для фигуры сладостей.

Улыбнувшись самой себе, девушка уверено направилась к выходу со двора. Следующие пятнадцать минут Елена безуспешно пыталась поймать такси, но так и не достигла успеха. Поразмыслив немного, она откопала в сумочке телефон и набрала номер.

"Алло?"

— Аня, привет! Ты не сильно занята?

"Ленка, неужели ты? А я уж боялась, все, пропала наша Леночка на ниве великих научных свершений!"

Девушка улыбнулась, слышать подругу она была рада.

— Да, да, это я. Так ты не ответила на вопрос.

"Ха! Подруга, дл тебя я всегда время найду. А что? Ты свободна сейчас?"

— Да. И имею большое желание хорошо провести время. Выручай!

"Ага, хорошо, ты где?"

— У дома, хотела, но не смогла поймать такси.

Из трубки донесся осуждающий "пф".

"Вот всегда ты так. Какое такси в наше время? Свою машину надо иметь! Я сейчас подъеду, сходим в такое место! М-м-м! Закачаешься! Хотя стоп! А если захотим отметить встречу? Нет, сама не поеду. Пусть Васек отвезет"

Дальше следовали громкие и горячие переговоры, в ходе которых Аня выторговала у мужа поездку до одного замечательного места, а так же возвращение двух девушек обратно домой. Муж долго пытался отбрехаться от почетной роли водителя, но хитрая Анечка что-то нашептала ему на ушко, хотя Елена и не знала этого наверняка, но в прошлом пару раз присутствовала при подобных переговорах, и Василий согласился.

"Ленусик, жди, мы летим!" — выкрикнула в трубку Аня.

"Иди, оденься для начала, летчица" — беззлобно проворчал Василий.

Елена сложила телефон, и, немного подумав, все же сбегала домой за зонтиком.

Внутри еще где-то теплилась надежда, что Норманн успеет перехватить ее до приезда подруги, глупая, но все же теплая надежда. Маленькая, но достаточно яркая, чтобы заставлять ее улыбаться. И не дождик, не легкий холод уже не могли испортить девушке настроение. Внутри в каком-то странном коктейле смешалась легкая обида от несостоявшейся и предвкушение от ожидания этой встречи.

Недорогая иномарка, куда менее комфортная, чем машина Норманна, но все же вполне неплохая, мягко притормозила рядом с девушкой. Задняя дверь открылась, и оттуда Лене приглашающее махала рукой подруга. Аня не стала выряжаться на парад, но обтягивающие джинсовые шорты и топик вполне сгодились бы для средней руки клуба. Девушка запрыгнула внутрь, и, стоило ей закрыть дверь, как машина тронулась.

— Привет, Вась, — кивнула она сидевшему за рулем старому другу.

— Привет, — ответил добродушно скалящийся Василий.

— Ну, не томи, рассказывай, как дела, как сама? — сразу набросилась на нее Аня.

Девушка вкратце пересказала последние новости, освежаемые репликами Ани и ехидными комментариями Васи. Лена, как могла, избегала щекотливой темы ее взаимоотношений с американцем, но не рассказать о работе "консультантом" тоже не могла.

— Так, подожди, я чего-то не поняла, — притормозила ее рассказ Аня, когда Лена в очередной раз сбилась, пытаясь объяснить, что они с Норманном делали в том милом ресторанчике после похода по магазинам, — ты нормально можешь объяснить, какие у вас отношения с этим американцем?

Лена неожиданно для самой себя густо покраснела:

— Нет, не могу.

Аня хитро улыбнулась, но Вася со своей прямотой оказался быстрее:

— Втюрилась ты в него, причем капитально, вот и все объяснения.

— Вася!

Если бы Лена могла покраснеть еще больше, то обязательно бы покраснела. А так просто потупилась и отвернулась к окну.

— Нда, подруга... — протянула Аня, но тему развивать не спешила.

Наконец, они приехали в какой-то боулинг-клуб. Василий остановил машину у входа и ободряюще подмигнул девушкам.

— Вась, я позвоню, когда нас забирать, — улыбнулась мужу Аня.

— Окей! — кивнул мужчина.

Машина уехала, а девушки вошли в клуб. Внутри все было не сказать, что аж прям великолепно, но вполне неплохо. Два десятка дорожек и столики с удобными диванчиками на первом уровне, комфортный бар на втором. Играла приятная ненавязчивая музыка, несколько дорожек уже были заняты, но в целом здесь было не людно.

— Идем. Сыграть не хочешь?

— У-у, — отрицательно покачала головой все еще смущенная девушка.

— Тогда наверх!

Аня уверенно провела подругу к зажатому в самом углу столику со всего двумя креслами. Елена была усажена в одно из кресел, и подруга тем временем ушла делать заказ. Девушке хотелось успокоиться, и она попыталась за пару эти мгновения одиночества как-то взять себя в руки, но вместо этого еще больше сжалась, вдавила себя в спинку кресла, и ткнулась носиком в собственные сжатые кулачки.

— Лен, ну ты чего? — опустилась на соседнее кресло подруга, — Неужели все так плохо?

— Угу.

— Влюбилась?

— Угу.

— В иностранца?

— Угу.

— А он в тебя?

— Ум у-у-у, — пожала плечами Лена.

— А влюбилась-то зачем? — продолжала спрашивать Аня.

— Ум у-у-у. У-у у-у-у, — вновь пожала плечами Елена и потупилась.

— Как само получилось? — не поняла подруга, — вы как с ним познакомились?

— У-у-у, — отрицательно покачала головой девушка.

— Дура!

— Угу.

Аня тяжело выдохнула. Лена ей покивала, тоже тяжело выдохнув. Принесли заказ. Лена не особо обращала на это внимания, кажется суши, еще бутылка чего-то алкогольного.

— Все, успокаивайся! Будем вместе думать!

Подруга налила какой-то темной жидкости, возможно вина, и принудительно заставила Лену выпить. По телу пробежала волна тепла.

— Теперь рассказывай. Как вы с ним познакомились. Еще раз, и больше не увиливай, а то я ничего не поняла в первый раз.

Лена немного помолчала, но все же еще раз пересказала содержание первых двух ее с Норманном встреч. В этот раз, при отсутствии посторонних, получилось куда более развернуто.

— Ну, дела. Если сама собиралась закрутить небольшой роман, влюбилась-то зачем?

— Я не знаю, — пожала плечами Лена, немного успокоившись, — просто он такой...

— Рассказывай!

Медленно потягивая вино, и постепенно расслабляясь, Елена все же смогла подробно описать содержание встреч с американцем. Она часто перескакивала с одного на другое, немного путалась, смущалась, но в конце Аня все же имела представление обо всем происходящем.

— Ну и чего ты тогда испугалась? — искренне удивилась подруга, — в смысле, не просто так он тебе столько внимания уделяет.

— Боюсь.

— Чего?

— Всего. Боюсь, что он просто возьмет и уедет. Боюсь, что предложит серьезные отношения. Боюсь, что попросит уехать с ним в штаты. Всего боюсь.

Аня хмыкнула:

— Перемен ты боишься. Тебе и сейчас все нравиться, а что-то изменить боишься.

— Угу, — кивнула Лена.

— Хорошо же тебя зацепило, — выдохнула подруга.

— Угу, — повторила девушка.

— А сегодня-то чего расстроилась?

— Я вышла, а его нет, — призналась девушка, — а обычно он всегда меня ждет.

— Ну, дела у него. Сама же сказала — занятой он, Норманн твой.

— Не мой... пока.

Помолчали, думая каждая о своем. Ну, Лена-то все об одном думала, а вот Аня смотрела куда-то в сторону дорожек, где играли посетители.

— А что делать? — тихо спросила Лена.

— А ничего, — пожала плечами подруга, — раз сама боишься, пусть он сам все решит. Мужчины, они такие. Они уверенно себя чувствуют только тогда, когда все сами решают. Ну, или хотя бы уверены, что решают, — философски закончила она.

— Думаешь?

— Конечно! Тем более этот Норманн. Он же шишка далеко не последняя. Это же надо, ведущий специалист, все такое. Все взвесит, все продумает. Они, мужики, не на эмоциях решения принимают. Да и тебе же легче будет. Припрется, огорошит своим решением, а тебе только согласиться или отказать.

— А соглашаться, или отказываться?

Подруга улыбнулась:

— Соглашаться! Только не сразу, подумать немного, а потом согласиться.

Девушка тяжело выдохнула, но кивнула:

— Ладно, посмотрю, что он там нарешает, — и, улыбнувшись, добавила, — а теперь давай все же сходим, сыграем!

— Ура!

Просторный зал наполнили полумрак и оживленная тишина предвкушения. Зрители продолжали переговариваться, но очень тихо, голосом, близким к шепоту, прикрывая уста ладонью. Наконец, занавес поднят. Игра людей, игра в людей. Актеры, занявшие место персонажей, вымышленных и не очень. Пьеса, придуманный сюжет, повторяющий события, что повторялись много раз в невымышленном мире.

Ольге нравился театр. Нравился намного больше, чем кино, или, скажем, балет. В фальшивых улыбках актеров было намного меньше фальши, чем в улыбках людей, встречающихся ей в повседневности. Да и любовь вымышленных персонажей на поверку оказывалась недосягаемо чистой и светлой, к какой были не способны люди живые. И ненавидели в театре честно. А самое главное. Любая пьеса заканчивалась, всегда заканчивалась. И, стоило покинуть театр, вымышленная история, одна отражавшая сотни и тысячи таких же, но реальных, историй, заканчивалась, оставалась позади.

Женщина в безупречном вечернем платье сидела на балконе в одиночестве. Да и не нашлось бы тех, кому она позволила бы находиться сейчас рядом с собой. Хотя нет, один нашелся бы. Всего один. Тот, что сейчас неслышно приоткрыл дверь и тенью прошел до соседнего сидения в затемненной ложе.

— Я успел соскучиться, — признался собеседник.

Ольга улыбнулась.

— Скоро у тебя будет время устать от меня.

— Как можно, Оленька, никогда не бывать этому.

Женщина не ответила, сосредоточившись на представлении. Главная роль была у куклы, цирковой куклы, получившей живую душу. Кукла пела, радуясь, что у него есть душа. Арлекин танцевал, совсем как живой. Он исполнил свою мечту — он теперь мог радоваться вместе со своими зрителями. Он мог испытывать такое же счастье, которое испытывали зрители, когда смотрели представление. Но бедный арлекин, не смотря на свою безграничную любовь к зрителям, людям, раз за разом получал уколы непонимания, отвержения. Люди не хотели принимать его, потому что он отличался от них, не хотели принимать его, не верили, что у него есть душа. Для людей он оставался лишь цирковой куклой, предметом, пустым, неодушевленным, искусственным.

— Интересный выбор ты сделала. Многозначительный, — негромко признался собеседник.

— Ты видишь аналогию? — спросила женщина.

— Да. Эта никем не понятая кукла мне напоминает моего несчастного подопечного.

— Правда? Кого же? — улыбнулась Ольга, заинтересовавшаяся ответом гостя.

— Того самого подопечного. Бедный-бедный мальчик Кай. У него холодное сердце и совсем нет чувств. Ему приказали выложить из кристалликов льда слово "вечность". Он старается изо всех сил, но никогда не сумеет закончить одно единственное слово.

Тем временем на сцене почти разочаровавшийся в людях арлекин решает обманом выдавать себя за человека, чтобы никто не мог признать в нем куклу. Ведь он цирковой артист, он для того и был создан, чтобы играть людей. Он меняет свою внешность, совсем чуть-чуть, стирая те немногие детали, что отличают куклу и человека. Он выбирает себе роль, и начинает играть ее со всем энтузиазмом, на который способен. Выбирает маску, и вкладывает в нее все свою душу.

— И неужели не найдется Герды, что придет к бедному ледяному мальчику и поможет ему оттаять?

— Герда нашлась. Вот только это взрослая сказка, совсем не похожая на детскую. В этой сказке Снежная Королева злая волшебница, и Герда тоже злая волшебница. И одна и другая хотят просто использовать Кая, чтобы одолеть соперницу. А Кай всего лишь мальчик, который хочет быть нужным. Но его не понимают, никто не хочет его понять.

— Бедный ледяной мальчик.

Арлекин встретил девушку, в которую тут же влюбился. Он начинает петь ей песни, дарить цветы, читать стихи, танцевать для нее. Жить для нее. И девушка, о чудо, ответила ему взаимностью. Но она не знала, что под маской человека скрывается кукла, а он боялся ей признаться. Он продолжал играть роль, и играл ее так хорошо, как не играл никогда. Ведь теперь в роль была вложена не только душа, но и вся любовь. Но кукла под маской лгала, все больше и больше лгала. И это ложь причиняла боль деревянному сердцу марионетки.

— Люди подчистую показывают себя не теми, кто они есть. А потом боятся раскрывать себя настоящих. Боятся оказаться непонятыми, отвергнутыми, — задумчиво высказался гость.

— Но больше всего меня пугают личины. Личины, которые он надевает. И маски, которые надеваю я, чтобы поддержать его маски. И ты ради него делаешь то же самое. Мы все делаем это ради него и друг ради друга. Маски из крови и плоти. От кого мы прячемся? — процитировала Ольга.