Наместный маг 2: Пест - ломаный грош

Один из мужиков за ближайшим столом с ухмылкой поднялся и пошел на раздачу, а остальные начали сдвигаться, освобождая место для Людвига. Когда он буквально упал на тяжелую дубовую скамью, тот же мужик обратился к нему.

— Меня Ченом кличут. А ты и взаправду благородный?..

Людвиг отрицательно замотал головой.

— Бастард... — еле слышно произнес он.

Столица государства Гвинеи Болуслава.

Дворец государя "Белый".

Целительские палаты Государя Гвинеи.

Людвиг поднял тяжелую голову, с усилием оторвав ее от стола, и увидел картину, которую наблюдал уже не первый десяток раз.

Тот же самый стол, тот же самый зажаренный поросенок, те же самые мужики, с которыми он...

— За Гвинею! — рявкает на весь зал Свал, и зал заполняется гомоном орущих пьяных голосов.

— ЗА ГВИНЕЮ!!! — невнятно орет Прист вместе со всеми мужиками.

Муть перед глазами немного расступается, и Людвиг кричит то, что должен в этот момент прокричать.

— За ГВИНЕЮ!!! — выдает он и прикладывается к огромной деревянной кружке. Взгляд тонет в бурде, наполняющей кружку, а слух цепляют фразы.

— Бастард!

— Гля! Бастард еще живой!

— Слух, а как Бастарда звать?

— Че? Разве Бастард не имя?

— Не, это когда блаародный налево сходил...

Взгляд отрывается от бурды и наталкивается на мужика среднего роста. Именно этот мужик по прозвищу "Малый" учил его. Тот тоже хлещет бурду из кружки. Людвиг очень хочет что-либо изменить, но губы и язык предательски делают свое дело. Помимо воли Людвиг задает вопрос.

— Малый, а что за повод? — рука вытирает лицо, и рот сам повторяет вопрос. — За что пьем?

— Как? Ты чего, Бастард? — слышится голос Свала.

— Да ладно! Не придуривайся!

— Неужто не знаешь?

— Да вы объясните толком! Чего пьем? — пытается рявкнуть Людвиг юным голосом.

— Так поминки у нас, Людвиг... — тихо отвечает Малый и улыбается. На шее появляется красная полоска, из которой начинает течь кровь.

— Сами себя поминаем, Бастард... — отвечает Свал.

— Могилы нет у нас и не будет, — вставляет кто-то из мужиков, булькая кровью из перерезанной глотки.

— И помянуть нас некому... — заканчивает Свал. Он почти кричит. Половина его лица превращается в обгорелый ожог. Из ушей течет кровь.

Все собутыльники превращаются в изрубленные тела, раны проступают на телах и начинают кровоточить. У некоторых вытекают глаза, отпадают руки, головы падают на стол отдельно от туловищ...

* * *

Бешеный взгляд натыкается на бородатого мужика в белом одеянии.

— Смотри мне в глаза! Это сон! Это просто сон! — повторяет он, как мантру.

Появляется ощущение, что его держат. Запястье, локоть, плечи, колени, ступни, пояс...

— Повторяй за мной! Это сон... просто сон... — не перестает повторять мужчина в белом одеянии.

Внутри, в груди, мечется ураган, пытается вырваться, разнести все... но он слабеет. С каждой секундой он все слабее и слабее...

— Сон, это просто сон... — шевелятся губы. Они не хотят слушаться и все норовят начать дрожать. Чувства возвращаются, и Людвиг понимает, что щеки мокрые и под головой целая лужа из слез.

— Молодец, умница... — повторяет мужчина, смотрящий в его глаза. — Это сон, просто сон...

Глаза несколько раз моргают и закрываются. Людвиг впадает в обычный гипнотический сон...

— Все! Выключился! — со вздохом произносит мужчина, и слышится сразу несколько вздохов. — Всем ученикам два шага назад! Кто переполнен — слить силу в накопители или выпустить сырой! Все свободны!

По залу разноситься молодые голоса.

— Господи! Я думал — меня порвет!

— У меня лопнули 4 накопителя...

— Смотри сюда! — слышится голос молодого парня, который намотал связку из накопителей на шею наподобие бус. — У меня 117 накопителей полных! Вот это экземплярчик!

Пока гомон в зале продолжался, мужчина с ухоженной бородой подошел к одному из наблюдателей этого действа. Наблюдатель выделялся клеймом на лбу.

— Ваш вердикт? — спросил наблюдатель, как только мужчина подошел к нему. — Вы сможете его вылечить... или хотя бы научить контролировать выбросы?

— Мне нужно знать, что с ним произошло... душевное равновесие мага очень сложная вещь, — начал объяснять маг. — Тут важен каждый нюанс, каждая мелочь...

Клейменый не ответил. Вместо ответа он достал из складок черного плаща круглый камень. Камень походил на черный мрамор с вкраплениями белого, синего, красного и зеленого цветов. Он был небольшим, с треть кулака взрослого мужчины, но, несмотря на свой размер, этот камень произвел на бородатого целителя крайне негативное впечатление.

— Вы сошли с ума! Кто вам позволил лезть в его голову? — громким шепотом спросил целитель.

— Это была государственная необходимость...

— Для чего? Для чего было необходимо рисковать магом воздуха такой силы? — возмутился целитель. Он подошел вплотную к клеймёному мужчине.

— Не магом, а только учеником, — сказал, как выплюнул клейменый мужчина. — Были затронуты интересы государства. На кону стояла безопасность северной провинции Гвинеи...

Целитель не ответил. Он фыркнул, забрал шар из рук клейменого и отвернулся.

— Кто проводил копирование памяти? — спросил целитель, когда обернулся. Вместо ответа клейменый поднял указательный палец и коснулся им клейма на лбу. — Он сам?

Клейменый кивнул. Целитель покрутил шарообразный камень в руке и спросил:

— Смотреть, я так понимаю, можно только через вас? — в ответ клейменый опять кивнул. — Что ж. Давайте расставим все точки надо йот...

Целитель протянул руку с камнем к клейменому. Тот обхватил запястье целителя своей рукой, а вторую ладонью прижал к его лбу. Лёгкое свечение появилось сперва от соприкосновения рук, затем от лба, а потом начал светиться сам камень.

Глаза целителя в это время широко раскрылись, из них полились слезы, открылся рот и из него послышался слабый стон.

Видения профессора целительского факультета Академии магии, столица государства Гвинеи Болуславы.

Вспышка.

Взгляд поверх щита на здоровенного мужика. Он бьет ногой в щит, и хозяин тела летит назад, опрокидываясь вместе со щитом. Взгляд выцепляет еще одного мужика, который сокрушенно мотает головой и махает рукой, разворачиваясь и уходя.

Вспышка.

Взгляд поверх переломленного щита на того же бугая. Бугай улыбается и что-то говорит. Сильная боль в левой руке. Улыбка на лице хозяина тела...

Вспышка.

Пьянка с мужиками.

Вспышка.

Строй с мужиками, объяснения мужиков как и куда двигаться.

Вспышка.

Первый ряд мужиков со щитами. Крик во все горло "ДЕРЖАТЬ!"

Вспышка.

Спарринги с мужиками на щитах и мечах... потом просто на мечах... спарринги с копьем... синяки, боль в ребрах... смех мужиков и хозяина тела.

Вспышка.

Рука вращает картофелину, а вторая с ножом срезает тонкую кожуру. Первая рука кладет чистую картофелину в наполовину полное ведро. Вторая тянется к мешку с картошкой и берет новую. Взгляд с грустью скользит по еще трем мешкам с картошкой. Обреченный вздох хозяина тела и еще того самого бугая, который пинал в щит. Бугай поднимает взгляд на хозяина тела и с диким перегаром говорит: "Один хрен было весело!" Губы с улыбкой произносят: "Оно того стоило..."

Вспышка.

Запыхавшийся мужик на лошади что-то говорит на тренировочной площадке. Его встречает толпа народа. В этой толпе находится и сам хозяин тела. Рядом с ним стоит низенький мужичок с сединой в волосах. Выслушав гонца, он выдает фразу: "Приплыли таки, суки!"

Слышится громкий рык "К бою!" и все мужики срываются в бег. Кто куда. Людвига за шкирку куда-то тащит тот самый мужик, который только, что стоял с ним рядом. Спустя пару минут круговерти кто-то, кого хозяин тела даже не успевает рассмотреть, сует ему в руки кожаный нагрудник с металлическими бляхами, щит заметно тяжелее учебного, настоящий меч и шлем — горшок.

Вспышка.

Хозяин тела сидит, прислонившись спиной к стене. Он поднимается на колени и выглядывает за зубья. Он находится на стене небольшого форта. Глаз цепляет остовы сгоревших зданий и сооружений, множество костров в сумерках на горизонте, мертвые тела чужаков у стен и подпалены на земле.

— Мужики! Кто живой и ходячий — на совет в оружейную! Торк зовет. Направо передай, если услыхал... — слышится громкий шепот слева.

Голова поворачивается направо, и губы шепотом повторяют слова, которые только, что услыхали. Затем тело хозяина поднимается и куда-то идет, нагибаясь. Как только он подходит к лестнице, по голове кто-то сильно бьет.

Вспышка. Рапорт.

Глаза с неохотой открываются. Взору предстает лицо мужчины средних лет с залысиной. Губы сами собой говорят "Здравия желаю, господин начальник форта..."

— Как зовут тебя? — спрашивает мужчина. Он прижимает руку с чем-то металлическим ко лбу Людвига.

— Людвиг...

— Полностью!

— Людвиг Сылестский...

— Благородный?

— Бастард...

— Где-либо состоишь?

— Учусь в Академии магии города Вивека...

— Факультет?

— Воздушный.

— Не перебивай, смотри на меня и внимательно слушай. Я Торк Вычагда, начальник заставы северного патруля Серый Клык. Согласно доктрине "О секретности и шифровке" даю пароль: "Битва начисто!" Запомнил, Людвиг? Повтори!

— Что повторить? — спросили губы сами собой.

— Битва начисто!

— Битва начисто... А зачем?

— Молчи! Говорю только я! Осада идет третий день. Северные твари пришли очень плотной группой. Предполагаю быстрый прорыв. Очень много колдунов и мало воинов. Есть главный колдун на троне, большой шатер со знаками колдунов. Предполагаю приход к власти колдунов у этого племени.

Вчера после массированной атаки колдунов был выведен из строя единственный гарнизонный маг. Сегодня, около 3 утра, он, не выходя из комы, перестал дышать. Сердцебиение прекратилось. Гарнизонный маг Гувер Импрезар скончался. Бился до последнего, крайний удар пропустил через себя, чем спалил свой мозг.

Магической защиты в артефактах осталось на 75 эрг. Завтра ждем атаку воинов, поэтому думаем продержаться еще день. Если снова ударят колдуны... Ждем атаку воинов.

Все документы, вещи с подписями и именами уничтожены. Золото и гарнизонная казна зарыта в условленном месте согласно гарнизонному уставу. В качестве тайника донесения использован строевой солдат Людвиг Сылестский. Бастард, ученик магической Академии Вивека. Запись окончил!

— Торк... что происходит? Почему я связан? — настойчиво начинает спрашивать хозяин тела.

— Прости, Людвиг. Нам завтра надо умереть...

Вспышка.

Вспышка.

Вспышка.

Вспышка...

— Вы же просто изверги! — произнес целитель. Из глаз текли слезы, а рот жадно хватал воздух. — Как вы вообще могли на такое пойти...

— Это безопасность государства, — сухо ответил клейменый. — При захвате любой крепости всегда оставляется сообщение с полным описанием хода сражения за крепость. Кто напал, сколько врагов, куда они ушли...

— Но не в живом человеке!

— В данном случае это оправдано, — пожал в ответ плечами клейменый. — Колдуны с севера умеют искать письмена или магические составляющие с информацией.

— Но искать людей, укрытых под маскировочным артефактом, они не умеют? — с ехидцей спросил целитель.

— Там был еще артефакт летаргии. В этом случае человек не опознается как живой...

— Вы видели, что случилось в конце? — спросил целитель.

— Там сильные помехи, — пожал плечами клейменый. — Изображение плывет...

— Это не помехи. Это слезы, — со вздохом произносит целитель. — Мальчик использовал обычный отдаленный взор. Это начальное заклинание воздуха, его еще до Академии учат.

Клейменый непонимающе уставился на целителя.

— И что?

— Ничего, — хмыкнул целитель. — Артефакт летаргии не работал. Он бодрствовал. Он смотрел, как умирают его начальники, друзья и сослуживцы. До самого конца он лежал в этой каменной потайной комнатке связанный, укрытый артефактом маскировки, и смотрел, как умирают его друзья. Вот и все... А потом пришли ваши коллеги на останки форта, нашли его в "невменяемом" состоянии кататонии, решили, что артефакт летаргии работает, и со спокойной душой его начали потрошить. Наживую...

— Нет, если бы наживую, то он бы с нами не общался...

— Я вам сообщаю факт! Можете еще раз перепроверить все записи, — после этих слов клейменый нахмурился.

— Мы еще раз перепроверим этот момент, — хрустнув шеей, произнес он. — На нас давят из высших кругов. Отец этого мальчишки оказался родственником Государя. Седьмая вода на киселе, да и вообще вне закона. Он бастард, но...

— Так бегают за бастардом, только если он единственный мужчина в потомстве, — закончил целитель за клейменого.

— Совершенно верно. Граф Сылестский не задумываясь признает его официально и усыновит, если это хоть как-то изменит ситуацию, — клейменый выпрямился, вздохнул и довольно четко и конкретно спросил.

— Ваш вердикт?

— Он будет жить, безусловно, — целитель начал размеренно гладить бороду. — Кардинально вмешиваться пока нельзя. Сколько у нас времени?

— Год, от силы два — и я не смогу сдерживать братьев. Нам придется либо лишить его дара, либо убить, — неохотно произнес клейменый. На суровый взгляд целителя он так же грубо ответил. — Я не имею права рисковать безопасностью государства и его жителей. Вы представляете, что будет, когда он проснется после кошмара в обычной гостинице столицы? Он целый район разнесет к чертям! Он по всем документам у нас проходит под грифом "Людвиг Буря".

— Я все прекрасно понимаю, но месть стала его смыслом жизни. Отцу можете смело передать, что он своего добился. Мальчик теперь имеет цель, — целитель передернул плечами, словно стало холодно. — Даже если кошмары уйдут, то хорошего сына он все равно потеряет.

— Почему?

— А, по-вашему, зацикленный на мести боевой маг может считаться хорошим сыном? — приподняв брови вверх и неестественно удивляясь, спросил целитель. — Боевой маг вообще может считаться хорошим сыном?

— Не начинайте этого разговора! Служба Государева пригляда и сыска не имеет отношения к выбору стихии вашего пациента! — повторил почти заученную фразу клейменый. — Вы мне лучше скажите, есть шанс, что кошмары просто уйдут?

— Крайне малый шанс. Чтобы повысить эти шансы, и достаточно серьезно, хочу вам предложить вернуть его в Академию на учебу. Убрать с его глаз всех военных и вернуть в привычную среду.

— Вы сошли с ума! Да он же в первую ночь...

— С вас кандалы с замком и ключом, — выдал целитель. Он уже думал и прикидывал что-то в голове. — Не простые кандалы, а ВАШИ кандалы!

— Меня испепелят, если узнают, что я...

— Он их будет надевать только перед сном. Разговор с ним я беру на себя, с вас кандалы, — безапелляционно заявил целитель. — Все просто. Ваши кандалы будут блокировать всю магию, а он будет просыпаться как от обычного кошмара. Только испуг.

— Хорошо, — сокрушенно заявил клейменый.

— Большего я для него сделать не могу, а вас я больше не задерживаю, — начал выпроваживать целитель клейменого.