Маркетолог@ - Часть # 3/4 "Аватар/селфи"

— Вот как? А откуда же тогда взялась та провокационная фотография, которую ты прислал отцу Евы, Лейс?

— Ну, во-первых, я никому и ничего не присылал, — отрезал Лейс. — А во-вторых, что в этом снимке, прости меня, такого уж криминального? — Лейс лихо изогнул брось. — Опомнись, приятель. На той фотографии Ева была одета. Она просто чуть-чуть подтянула джинсы и сдвинула вниз лямки майки. Можешь сам Еву спросить... если, конечно, найдешь её. К тому же эту фотографию я сделал на свой телефон. Просто так, на память. Как забавное воспоминание о том, как и почему мы с ней встретились... Видишь ли, — ухмыльнулся Лейс, — пару месяцев назад Еве приспичило пойти на работу в 'НОРДСТРЭМ', ну а я взял и помог ей советом. Вот и получилась история: я подбирал для Евы ключик — ну, или код, для входа в эту компанию, а Ева в ответ подарила мне свою дружбу. Вот такой у нас равноценный обмен вышел... Хорошая была фотография... Жаль только, что я вряд ли когда-нибудь опять её увижу, потому что недавно мой телефон украли. Или я сам его потерял?.. В общем, это неважно. Важно другое: я не собирался заявлять о пропаже своего телефона, но если вашей полиции и Интерполу больше заняться нечем — то так и быть. Как говорится, welcome, господа. Ищите.

— Вообще нет слов, — фыркнул Андрей. — А — троян?

— А что 'троян'? — И Лейс пожал плечами. — Ну да, я увлекаюсь анаграммами. А троян — это по сути, все ваши социальные сети и есть. Такие же вирусы, проникающие в вашу жизнь, выедающие вашу реальность. Вот поэтому такие стихи у меня и получились. Кстати, Ева любезно согласилась перевести их на русский язык. Правда, это мило? — Лейс коротко улыбнулся, потом помрачнел: — А что, и к стихам в Интерполе претензии есть? Ну, вы даёте... Так, ладно, ещё есть вопросы или я пойду? — осведомился Лейс, подбирая майку и, как ни в чем не бывало, направился к комоду.

— Есть, — догнал Лейса голос Андрея. Лейс обернулся. — Ты молодец, — подойдя к Лейсу вплотную, процедил Андрей. — Ты — нереально умный, хитрый и, как я посмотрю, очень расчётливый чувак... А теперь ответь мне на мой самый важный и последний вопрос: ну, а как же твоя сестра? Та, Маркетолог? — И Исаев впился взглядом в миг побелевшего Лейса. — Ты же ведь знал — ты же понял, да? — кем приходится тебе эта женщина... Так почему же ты таким вот образом попросил у неё помощи? Что это было, Лейс: вера в родную кровь — или же обычная подлость, безупречно выстроенный расчет и уверенность, что эта женщина придёт спасать тебя, а ты её подставишь?

Лейс опустил голову. Прошло десять секунд. Андрей ждал.

— Знаешь, — и Лейс впервые за время разговора вскинул на Исаева искренние глаза. — Если я не ошибаюсь, то есть такое понятие, как милосердие. А еще есть такие вещи, как женский ум, любовь. Верность. Преданность... О том, что у меня может быть сестра, я узнал только здесь и от Евы, которая ни разу не отступилась от меня. А теперь ты ответь мне на мой вопрос: есть у тебя хоть одно доказательство, что Маркетолог — это моя сестра? Или что я просил её прийти спасать меня?

— Нет, — был вынужден признать Исаев. — Доказательств этому у меня нет.

— Вот именно, что нет. Даже если предположить, что что-то могло быть сделано при помощи фотографии Евы, то ради кого моя так называемая сестра организовала всё это спасение? Ради меня — или ради девочки, которая ей нравилась? — Андрей промолчал. — Молчишь? И правильно делаешь, — зло кивнул Лейс. — Моя так называемая сестра ничего обо мне не знала... А теперь позволь задать тебе ещё один вопрос. Ну-ка, скажи мне, праведник, сколькими днями жизни я должен быть обязан женщине, которая никогда не искала меня и никогда не интересовалась, где я и как я? И сколькими годами жизни я должен расплатиться со своими родными родителями, которые бросили меня умирать? Ну, давай, назови эту цену... ты же видел моё клеймо. Так сколько стоит то, что я вынес? — Лейс выпрямился и в упор смотрел на Андрея, как глядит человек, не скрывающий боли отринутого и отверженного, брошенного своей семьей. — Ну что? — горько усмехнулся Лейс. — Мы всё обсудили? Если так, то давай, иди вызывай полицию, и...

— Знаешь, Лейс, — перебил его Андрей, — неделю назад, в базе Интерпола я увидел одно дело. И я прочитал его. И это дело меня поразило. Я много чего видел, поверь. Но это дело выходило за рамки обыденного. Суди сам... — Исаев медленно прошел по комнате, потом обернулся. — Итак, тридцать лет назад в Москве жила большая и счастливая семья. Муж и жена, дружившие ещё с детства. У них была дочь. Маленькая девочка с синими глазами, которая родилась 7 ноября 1978 года. А ровно через четыре года в этой семье появился мальчик по имени Леонид... Мой ровесник... Одна беда: мальчик родился не в благополучной Москве, как я или та девочка, а в Карачи... Родители потеряли этого мальчика в восемьдесят третьем. И семьи не стало... Сначала без вести пропал отец мальчика, которого звали Игорь. Подозреваю, что он был убит за семь месяцев до рождения своего сына... Вслед за отцом мальчика ушёл его дед — отец Игоря. Сердечный приступ. Видимо, старик с надорванным сердцем так и не смог пережить смерть своего ребенка...

Но дольше всех мучилась мать этого мальчика. Ее звали Лилия. После твоего рождения она прожила в Карачи почти год, прежде чем её убили. Самой последней ушла бабушка мальчика — мать Игоря. Она продержалась дольше всех, потому что у неё было самое доброе сердце, которое я только знал, а на руках — девочка, единственная дочь её детей... И никого не осталось, за исключением этой девочки, которая выросла и которую зовут Ира. Это твоя сестра. Похожа на тебя так, что вам можно обойтись и без зеркала... Но твоя сестра действительно никогда не искала тебя. И знаешь, почему? А она, Лейс, даже не предполагала, что ты — есть. Что ты вообще существуешь. Так когда-то распорядились те, кто её защищали. А позавчера так решил я, отдавая себе отчет, что я тоже солгал ей.

— И — кто дал вам такое право? — закусив губы и сжав кулаки, прошептал Лейс. Сейчас, обретая своё прошлое, он понимал, что от родной семьи у него осталось одно-единственное, близкое ему по крови существо — сестры, которая его не знает. — Кто дал вам право причинять людям такую боль, скажи?

Андрей пожал плечами:

— Любовь, — просто сказал он. — Иру любили и защищали от правды.

— Как ты?

— А я, Лейс, просто боялся сказать Ире Самойловой правду, потому что она, вместо того, чтобы отрядить кого-то на поиски тебя и Евы, ринулась бы сама спасать тебя. И она бы это сделала... Мне повезло опередить Самойлову, да и то лишь потому, что я ей солгал. К тому же, так было угодно моему начальству... Видишь ли, дело о твоём розыске было назначено мне. Уж не знаю, почему. Но одно я знаю точно: это дело я, судя по всему, уже никогда не закрою. Исаев устало потёр лоб и отошёл от Лейса. Потом оглянулся:

— Ты все правильно рассчитал, Лейс. К тому же, Ева должна была живописать тебе Маркетолога во всех подробностях, и ты не мог не догадаться, кем приходится тебе Ира. Но тебе было нужно решить свою проблему: найти того, кто тебя шантажировал. А поскольку у всех сейчас есть Интернет, то и ты должен был, обдумывая свой план отхода, поинтересоваться заранее, а существует ли закон, который запрещает говорить о пропавших их близким, если пропавшие сами того не желают. — Лейс сузил зрачки, Андрей кивнул. — И уж конечно, ты, Лейс, хорошо понимаешь, что, если делу о розыске пропавшего больше пятнадцати лет, то оно уходит в архив, фактически — обнуляется. И ни у Интерпола, ни уж тем более у меня нет и йоты той власти, чтобы заставить тебя вернуться к сестре или сообщить ей, что ты — есть, и что ты — жив... Фак, Лейс, я даже не могу притащить тебя на ДНК-тесты, если ты от этого откажешься... А ты, судя по всему, откажешься, потому что у тебя есть на это очень весомая причина. Итак, что это за причина? Я хочу знать. — Но Лейс молчал. — Твое клеймо — твоё прошлое? — Помедлив, Лейс кивнул. — Так, понятно. Но кто-то должен был знать о нём. Ведь не взялся же ты, такой успешный и умный, из ниоткуда.

Лейс молча смотрел в глаза Андрея. Исаев немного подумал.

— Лейс, я могу узнать твое полное имя? — тихо спросил Андрей. — Ну, то что в паспорте пишут?

— Саба Лейс аль-Рамадан Эль-Каед, — медленно ответил Лейс.

— Аль-Рамадан... Что значит эта часть в твоём имени?

— Имя моего отца. Если по-русски, то отчество.

— Итак, тебя воспитывал Рамадан Эль-Каед... Человек, давший показания относительно смерти Лилии и усыновивший тебя. И он знает о твоём прошлом то, что не знает никто. — Разглядывая Лейса, Андрей наклонил к плечу голову, невольно копируя жест Иры.

'Вот и еще одна деталь головоломки встала на своё место, — думал Исаев. — Итак, Лейса забрал Рамадан. Дядьсаша заботился об Ире и воспитывал меня... Так чем же таким, скажите мне, занимались наши родители, что правда о них так надёжно хранится под семью печатями? Хоть бы кто объяснил мне... хоть бы кто весточку прислал с того света...'.

— Да, занятно, — вслух сказал Андрей.

— Отлично, если это так, — услышал Андрей яростный голос Лейса. — В таком случае, позволь и мне узнать, кого ты защищал, спаситель? Ты же не ради меня в одиночку сюда пришёл... Итак, кто ты?

— А я, Лейс, — усмехнулся Андрей и посмотрел на часы, — тот, кто через полчаса с твоей помощью, судя по всему, устроит самое грандиозное надувательство в истории Интерпола. — Лейс моргнул и уставился на Андрея. — Что замер? — фыркнул тот. — Давай, одевайся и пошли. И кстати, вытащи свои линзы. Захвати паспорт и все имеющиеся документы, подтверждающие то, что ты говорил мне. Документы я просмотрю по дороге. Заодно, заберем и Еву, которая к этому часу, наверное, скупила уже пол-магазина. — Поймав ошарашенный взгляд Лейса, Андрей кивнул: — Я тебя не обманывал, Ева действительно была у меня. И она мне много чего о тебе рассказала... И то, что поведала мне она, полностью совпадает и с моей версией о том, какую роль в деле ее спасения играл ты — как и с тем, что ты сам о себе рассказывал. А раз все три правды совпали, то значит, мы нашли истину... На, забери ключи от 'Volvо'. Когда встретимся с Евой, у тебя будет ровно десять минут на то, чтобы договориться с ней относительно того, как она оказалась в коттедже и почему она здесь с тобой оставалась... В полиции забудь о том, что ты хорошо говоришь по-русски. Переводить буду я... Да, чуть не забыл, — Исаев театрально хлопнул себя по лбу, сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил оттуда прозрачный пластиковый пакет с мобильным Лейса, который Андрей забрал у Второго, с несгоревшей карточкой, отпиравшей замок на автоматах паркинга в 'Домодедово', которую Андрей успел полчаса назад подобрать на кухне. В довершении ко всему, в пакете лежал свёрнутый тонкий резиновый медицинский жгут, найденный Андреем под пассажирским сидением в 'Volvo'.

— Что, нравится? — хмыкнул Исаев, перехватив взгляд Лейса. — Да, вот так я зачищаю следы. И да, вот такой я праведник. И — уж поверь мне — в полиции я бы сдал тебя в два счета и разломал бы всю твою очень стройную версию, если бы ты, Лейс, оказался обычной дрянью.

— Так почему ты за меня? — оторопел Лейс.

— Да потому что я не могу быть против. Потому что я должен был верить тебе. Потому что ты слишком похож на Самойлову. А она ни разу меня не подставила. Обыгрывала — да, но не предавала... А теперь скажи мне, Леонид-Лейс-Аслан-Шер, личные звонки с номера твоего мобильного были уже после того, как ты, вот таким вот чудесным образом, пригласил в гости Еву?

— Нет, — честно ответил Лейс.

— А данные в социальных сетях?

— Стёрты.

— Понятно. Ладно, по дороге проверю... Что за медикаменты ты вводил девочке?

— Снотворное.

— Зачем?

— Я должен был быстро увезти её. Макс — ну, тот что с 'глоком двадцать шесть' ... он не отпустил бы Еву. Он бы её изнасиловал. А потом сделал бы Еву своей игрушкой или вообще... крысой, — Лейс отвернулся.

— Уверен? — поднял бровь Андрей.

— Более чем. Я.... видишь ли, я 'прочитал' Макса.

— Это каким же образом? — Исаев не понимал.

— Просто я знал человека, похожего на Макса. Его звали Саид Кхан. Он... он был моим хозяином. Он мне клеймо и поставил.

— Ясно, — Андрей помолчал. 'Вот и еще одна часть головоломки сложилась...'. — Лейс, скажи, а если бы я не пришёл, ты бы убил Макса? — спросил Исаев. Лейс кивнул. — А снотворное, что ты дал Еве, оно следы оставляет?

— Я понимаю, к чему ты ведёшь. Нет, Андрей, в крови Евы невозможно найти следов препарата, если только специально не искать его... Но я бы никогда не вколол Еве то, что могло навредить ей. Я видел её медицинскую карту. Не дай я ей снотворного, и она бы билась со мной насмерть в машине... Не связывать же мне её, чтобы увезти. — И Лейс дёрнул ртом.

— Ну что ж, — кивнул Андрей, — всё, что ты сделал — это, конечно, не самые достойные методы решать свои проблемы, но — ты ведь выиграл, Лейс? Да и я, к тому же, далеко не ангел... Ладно, держи улики. Все отпечатки я стёр. А ты уж будь так любезен, навсегда потеряй то, что нашёл я, потому что другого раза не будет.

— Спасибо, — ответил Лейс, принимая пакет. — Скажи, Андрей, а что я тебе должен за это?

— По-человечески познакомиться со своей сестрой, — сухо ответил тот. — Быть ей другом — таким, каким я уже не сумею. И тогда мы будем в расчёте... Ну что, пойдём, Лейс?

— Секунду подожди. Возможно, тебе этого не нужно, но... пусть у тебя будет ещё один хороший приятель. А у меня — первый и единственный друг, который меня знает, — и Лейс искренне протянул Андрею левую ладонь.

— Левша? Вообще отлично, — фыркнул Андрей, пожимая протянутую руку Лейса. — Ну, а как же теперь твоя лучшая подружка Ева?

— А Ева, Андрей, это теперь только моё дело...

@

5 апреля 2015 года, четверг, днём.

Коттеджный посёлок 'Апрелевка Парк', ул. Виноградная, д. 23, г. Апрелевка.

Московская область.

Лейс, Ева и Андрей вышли из здания УВД Апрелевского городского отдела милиции ровно через три часа. За это короткое время Лейс успел напрочь забыть русский язык, дважды указать на Андрея, как на своего переводчика, трижды отказаться от 'скорой помощи', один раз пригрозить, что он вызовет атташе посольства — и ни разу не посмотреть на ищущую его взгляд Еву. Теперь, стоя на улице, Лейс вообще хранил гробовое молчание. Ева попыталась заговорить с ним, взять его за руку, но Лейс упрямо сжимал челюсти и отворачивался от девочки. Наблюдая за этой парой, Андрей пару раз тайком фыркнул. Потом не выдержал:

— Лейс, у тебя ключи от 'Volvo' ещё с собой? — медовым голосом спросил Исаев. Лейс зло посмотрел на Еву. Потом послушно протянул Исаеву раскрытую ладонь с ключами от автомобиля. — Ещё чего, — ехидно усмехнулся тот. — У меня мотоцикл. К тому же мне надо заняться тем, неизвестным, с Ламбетского моста. Надо же узнать, кто он... А ты, Лейс, сейчас не занят. До самолёта у тебя ещё масса свободного времени. Так что будь так любезен, отвези домой Еву, а? — невинно предложил Исаев. Лейс красноречиво посмотрел на Андрея, потом перевёл сердитый взгляд на радостно вспыхнувшую Еву.