А потом она и вовсе выкинула эту мысль из головы.
* * *
Пока все шло в соответствии с планом, что немного настораживало Антэрна — слишком легко удалось попасть в замок, слишком просто ему было протащить внутрь Эйришу, а теперь, вот, еще и Хис-Тир занял место подле герцога.
Мастер меча, выходя на турнирное поле, бросил короткий взгляд в сторону герцогского помоста, на котором добавилось одно кресло. Знатный северянин непринужденно беседовал с их намеченной целью, и Антэрн ни на миг не сомневался, что Хис сумеет многое вытрясти из благородного болтуна, что-что, а узнавать скрытое он умел. Глаза, рот и уши императора, как звучал его титул в переводе с языка шайхранов, просто обязан был освоить хитрую науку нанизывания слов одно на другое для получения нужного результата.
Правда, герцог, по идее, тоже должен был обладать похожими способностями, но вряд ли он даже близко стоял рядом с Северным Лисом.
"Ну, поглядим, как оно получится. Если все будет так, как я задумывал, все случится сегодня ночью", — подумал он, занимая позицию напротив своего первого на сегодня противника — высоченного детину в кольчуге тройного плетения и мощном шлеме с забралом. Антэрн крутанул в руке турнирный меч, который отличался от обычных лишь затупленным лезвием, и пошел в атаку.
"Сегодня придется играть на публику", — подумал он, прощупывая оборону своего противника. — "Да, придется, хотя я и не люблю делать такие глупые вещи".
Буквально парой выпадов он сумел вскрыть вражескую оборону, и легонько чиркнуть по кольчуге. Здоровяк взревел и, точно бык, увидевший красную тряпку, ринулся в атаку. Мастер меча вздохнул, перетекая в другую стойку.
"И когда же они, наконец, научатся"? — подумал он. — "Ладно, побуду бесплатным учителем".
* * *
— Итак, уважаемый герцог, если не секрет, во сколько тебе обошелся турнир? — спросил Олтирна северянин, мило улыбнувшись хмуро пялившейся на него Малике.
— О, дорогой мой друг, разве деньги, этот презренный металл, имеет какое-нибудь значение, когда речь идет об истинно рыцарской чести? — хохотнул Олтирн.
— Конечно же нет, ты совершенно прав, — согласился Хис-Тир.
Он, заметив на себе пристальный взгляд Малики, повернулся и мило улыбнулся женщине.
— А кто сия обворожительная особа?
— Моя сестра.
— О, ваша светлость, — склонил он голову и, взяв ладонь девушки, прикоснулся к ней губами.
Малика что-то пробурчала, чуть заметно покраснев, но руку не одернула.
— Я не светлость, — выдавила она из себя, наконец.
Хис-Тир посмотрел на него, и невысказанный вопрос в его взгляде заставил девушку заговорить.
— Я — незаконнорожденная, — пояснила она, неохотно.
— И что же? Я не могу из-за этого называть прекрасную воительницу "вашей светлостью"? — широко улыбнулся северянин, в глазах которого плясали искорки.
Малика закашлялась и выдернула ладонь.
— Давайте лучше смотреть за турниром, — чересчур поспешно предложила она, заметив, что Антэрн вышел на ристалище.
Мастер меча, двигаясь с фантастической скоростью, сражался сразу против четверых противников. Он крутился, точно волчок, избегая попаданий, а сам разил каждой атакой. И его удары были столь сильны, что враги один за другим падали на песок, не в силах подняться.
— Интересно, а разве бои не должны идти один на один? — осведомился Хис-Тир.
— В идеале да, — ответил ему Олтирн, не отрывая взгляда от братца, вырубившего пятого противника, и подскочившего к еще двум бойцам. — Но никто, в общем-то, не запрещает сражаться и с прочими бойцами.
— Поразительное мастерство, — цокнул языком северянин. — Я и сам неплохо владею мечом, но, должен признаться, что мне с подобным бойцом не совладать на близкой дистанции.
— Поэтому ты используешь лук, господин? — улыбнулась Малика.
— Именно, о прекрасная дева. Лук — оружие воина, требующее многих лет упорных тренировок для своего освоения.
— Я слышал, что господин — мастер лука, — вставил Олтирн.
— Да, это так, — без ложной скромности ответил ему северянин.
— А сколько стрел ты можешь держать в полете?
— На двухстах шагах — шесть.
Малика широко распахнула глаза. Она никогда не видела, чтобы хоть один стрелок проделывал нечто подобное.
— Я хотела бы взглянуть на это.
— С удовольствием покажу, госпожа, — северянин склонил голову и поцеловал кончики пальцев ее правой руки.
Малика охнула и отдернула руку, услышав мерзкий смешок Олтирна.
Она бросила на братца испепеляющий взгляд, и поняла, что тот сейчас собирается устроить какую-то подлость.
— Моя дражайшая сестра, кстати говоря, один из лучших бойцов с копьем, которых я только встречал, — совершенно невинным тоном сообщил он. — Впрочем, одного взгляда на нее достаточно, чтобы понять — она воин.
Все это звучало как комплимент, но Малика слишком давно препиралась с родичами, чтобы не понимать действительный смысл сказанного.
"Мужеподобная уродинпа".
Она сжала губы и процедила благодарность — не хватало еще, чтобы благородный гость стал свидетелем очередной перебранки.
К ее удивлению, Хис-Тир смотрел с широко раскрытыми глазами, в которых плескалось удивление.
— Моя прекрасная госпожа, ты просто обязана продемонстрировать свое мастерство, — с жаром проговорил он.
От этих ее слов Малику бросило в жар, и она с трудом пропищала:
— Как смогу.
— Буд ждать с нетерпением, о несравненная. — От улыбки Хис-Тира кровь должна была закипеть у любой девушки, и неискушенная в любовных делах крестьянка не стала исключением.
А бой на поле, меж тем, заканчивался. На ногах остался один лишь Антэрн, и Хис-Тир не замедлил указать на это.
— Просто фантастическое владение мечом. Думаю, господин, что этот человек окажется твоим противником Не знаешь, кто он?
— Мастер меча, — ответил Олтирн, — я даже знаю, из какой школы.
— Хм-м?
— Школа Карпа.
— Слышал о такой, — кивнул северянин. — Серьезные бойцы. И мастер меча этой школы — достойное украшение твоего турнира, который ничуть не уступает королевским, а в чем-то, кстати, и превосходит.
— Не верю, что великий турнир, который его величество по милости своей устроил в столице, может уступать моему? — в голосе Олтирна было что угодно, но только не неверие. Братцу очень понравилось, как северный граф отозвался о его мероприятии.
— Быть может, ты и прав, господин, но я тогда был мал, и мне отчего-то не понравилось. Смею заметить, что его величество, на мой взгляд, плохо разбирается в некоторых вещах, — он выразительно посмотрел на Олтирна. — К тому же, думаю, ни для кого не секрет, что он сейчас...болеет.
— Не стану соглашаться с тобой, господин, потому как плохо знаю нашего короля. К сожалению, он не слишком высокого мнения о моем роде и о моей чести.
— Ты имеешь в виду славную победу над оскорбившими тебя жителями Гримта?
— Да, именно. Его величество не захотел дать свое позволение, и мне пришлось брать дело в свои руки, дабы восстановить попранную честь рода.
— Понимаю, честь — это самое главное, — кивнул Хис-Тир. — Но хочу обратить твое внимание...
Он прервался, взглянув на турнирный луг, с которого уносили последних бойцов, поверженных мастером меча. Олтирн проследил взглядом за собеседником и невольно поежился. Многие из них просто не могли встать, другие хромали или шли, поддерживаемые товарищами.
Сам же виновник этого побоища шел легко и уверенно. Поравнявшись с трибуной, он издевательски отсалютовал герцогу, указав на того своим тренировочным мечом, после чего продолжил движение, положив оружие на плечо, и насвистывая какую-то мелодию.
Олтирн сжал подлокотники кресла, чтобы не выдать бешенства, и жестом подозвал слугу.
— Передай приглашение мастеру меча. Я хочу, чтобы он отужинал со мной.
После этого он повернулся к северянину.
— Прошу прощения, господин, на чем мы остановились?
— На чести, — улыбнулся тот. — Я счастлив, что в южных королевствах еще есть люди, знающие, что это такое.
— Я... — открыл он рот, но тут в разговор вмешалась Малика.
Она бесцеремонно схватила брата за руку и потащила того из кресла.
— Пойдем, поговорить надо!
При этом было в ее взгляде что-то такое, что отшибало любое желание спорить.
— Прошу меня простить, — Олтирн с вымученной улыбкой поднялся и последовал за сестрой, провожаемый недоуменным взглядом северянина.
— С ума сошла? — прошипел он, когда они оказались за трибунами, там, где не было ни одного человека.
— Это ты рехнулся! — в тон ему ответила сестра. — Звать этого к себе на ужин? Ты что задумал!
— Хочу немного поиграть!
— Не смей!
Олтирн скрестил руки на груди.
— Прости, что?
— Я сказала, — четко выговаривая каждое слово, произнесла воительница, — чтобы ты не вел себя, как осел!
— Сестра, — в голосе брата зазвенела сталь. — Я в последний раз предупреждаю тебя: следи за языком. Ты — гость в моем замке, пускай тебя и отправил отец. Не думай, что я стану сносить оскорбления до бесконечности. Я знаю, что делаю.
— Да неужели? Поэтому тащишь врага на ужин?
— Я хочу поговорить с ним. Возможно, еще не поздно переманить этого воина на нашу сторону, ты же видела, на что он способен без Дара. А если отец обучит его?
Малика не поверила ни единому слову этого напыщенного гузна.
"Перетянуть на нашу сторону, как же. Просто дурь в жопе заиграла. Мудень"!
— Нужно устроить засаду. Когда он придет, схватим и прирежем этого гавнюка!
— Нет. Ты не сделаешь этого — отрезал герцог, поворачиваясь спиной и давая понять, что разговор окончен. — Вернемся на свои места — негоже заставлять высокородного гостя, который, к тому же, заинтересовался тобой, ждать.
Малика закашлялась.
— Чего?
Северянин ждал их, как ни в чем не бывало. Он с большим интересом наблюдал за боями следующей группы участников турнира, и, как будто, совершенно не заметил напряженности, возникшей между братом и его сводной сестрой.
— Прошу меня простить, господин Хис-Тир, — герцог откашлялся. — Неотложный вопрос.
— Все хорошо, — ободрил его собеседник. — Дела не могут ждать. — Кстати о делах, позволишь задать один вопрос личного плана?
— Позволю, но не обещаю ответа.
— Скажи, я никогда и ничего не слышал о твоей супруге, господин.
— Это потому, что ее нет, — просто ответил Олтирн. — Как, впрочем, и у тебя, господин.
Северянин ухмыльнулся, бросив короткий, но очень красноречивый взгляд на притихшую Малику.
— Я просто не нашел еще ту единственную.
— Как и я.
Посол замялся.
— У его величества подрастает дочь. Настоящая красавица, которая может стать превосходной партией благородному герцогу.
И тут Малика, сама не понимая, зачем она это делает, заговорила.
— Да просто король — безмозглый старик, — фыркнула она. — Извини уж, господин, если обижаю, я не учена мудреным словесам, но так оно и есть. Он не имеет права сидеть на троне.
Хис-Тир удивленно выгнул брови — этот жест получался у него просто превосходно — и чуть улыбнулся.
— О прелестнейшая из дев, твои слова несправедливы к доблестному Ивилэрну Второму, чьи деяния на полях Войны Семерых известны далеко за пределами Семи Королевств.
— Это было давно, — отмахнулась Малика, не обращая внимания на яростные взгляды, бросаемые ее братцем. — Тогда король был ого-го, а сейчас что? Тьфу, плюнуть и растереть.
Она действительно сплюнула себе под ноги и наступила на слюну сапогом.
— Мы решили, что братцу было бы неплохо жениться на королевской дочке, но не просить ее руки, а требовать, как сильному.
— Мы? — удивился дипломат.
— Ну да, семья наша, отец...
— Разве его светлость герцог не покинул этот мир много лет назад?
Только теперь разошедшаяся Малика поняла, что ляпнула лишнего.
— Ой, я оговорилась, — неловко попыталась отбрехаться воительница. — Я говорила о родне.
Хис-Тир наморщил лоб.
— А разве у вашего батюшки были родные? Насколько я помню, почти весь его род был уничтожен во время войны, а сам он получил титул именно за великие подвиги и самопожертвование во славу короны.
— Ну, он любил налево сходить, — промямлила Малика, осознавшая всю глубину своей ошибки.
— А-а-а, так у вас есть еще родные, как я сразу не догадался! — радостно хлопнул в ладоши имперец.
— Ну да, пара человек помимо нас.
— Наверное, столь же прекрасные внешне и опасные в бою? — предположил Хис-Тир.
Малика затравленно посмотрела на Олтирна, не зная, что и сказать
— Сестра сгущает краски, — брат, пытавшийся сохранить на лице спокойной выражение, пришел к ней на помощь. — Конечно же, его величество в последние годы не показывает всей своей силы, и поговаривают даже, что он начал сдавать, а тут еще единственная наследница престола без мужа...
— О да, то, что принцесса не нашла человека, с которым она могла бы связать свою судьбу, действительно трагедия, — поддакнул Хис-Тир. — Ты полагаешь господин, что демонстрация воинской доблести и рыцарской чести может помочь тебе в деле грядущей помолвки?
— Помешать уж точно не сможет, — усмехнулся Олтирн, и, заметив сомнение во взгляде собеседника, продолжил. — Сильные всегда правы.
Посол склонил голову в знак согласия.
— Глубокая мысль, господин. От себя замечу, что мой повелитель, да будет править он вечно, всегда придерживался точно таких же взглядов. Приятно осознавать, что на юге хватает столь же разумных, как и он людей.
— И я тоже желаю императору править столько, сколько не живут простые смертные, — льстиво ответил Олтирн, которму все больше и больше нравилось расположение знатного северянина.
И Малика поняла, что братец, точно так же, как и она пару секунд назад, готов к небольшой откровенности. Скорее всего, он счел Хис-Тира совершенно неслучайным человеком, озвучивающим заинтересованность императора.
— Да, его величество сейчас уже не тот, — заговорил тот. — Но я — верный его подданный, не замышляющий ничего против своего сюзерена, тут моя сестра ошибается. В Гримте я просто восстанавливал попранную честь и очень надеюсь на то, что его величество все правильно поймет и сделает нужные выводы, осознает, кто его друг, а кто — враг. Я также уверен, что когда встречу ее высочество, то смогу убедить принцессу в том, что брак со мной будет наилучшим для нее выходом. И я буду очень признателен, если при встрече с его величеством ты, господин, сможешь передать ему мои слова вместе с самыми наилучшими пожеланиями.
— Обязательно так и сделаю, — заверил его Хис-Тир. — И напишу тебе, господин, сразу же, как только смогу.
Малика смотрела на все это, и поражалась увиденному. Посол добился того, чего хотел — завязал контакты и выяснил намерения герцога. Тот же получил возможность начать переговоры с императором и, быть может, получил союзника при дворе.
"Все как и говорил отец, сила чувствует силу и тянется к ней. Слабым же остается лишь ждать, когда могучие решат их судьбу. Проглотив грубое оскорбление, король и его прихвостни показали, кто они на самом деле. Вот к братцу и побежал знакомиться самый прозорливый из соседей".
