Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я не хочу есть, — я действительно не хотела, не столько даже есть, сколько совершать необходимые для этого движения.
— Госпожа, лекарь очень настаивал. Он сказал, что меня накажут, если вы не поедите, — заныла девица.
Что-то я не могла себе представить лекаря Ремара, который на чем-либо настаивает да еще грозит наказанием горничной. Это меня насторожило. Я принюхалась осторожно — пахло обычной едой, ничего особенного. Но змеиный дар свидетельствовал о наличии яда в тарелке. Миленько! Неужели Теагир решил-таки от меня избавиться? А как искренне возмущался моим предположением!
— Я не голодная! — упрямо заявила я и спрятала лицо в подушку.
Но девица не собиралась так просто сдаваться. Она решительно схватила меня за плечо и заставила со стоном повернуться на бок. В другой руке горничная уже держала наготове ложку с подозрительным варевом. Я попробовала увернуться, но цепкие пальцы не попытались мне воспрепятствовать. Это меня разозлило. Забыв на мгновение о том, как может отозваться на это моя израненная спина, я оттолкнула девицу и вскочила на кровати. Лицо горничной скривилось в неприятной гримасе. Она швырнула в меня ложку, от которой я не успела увернуться, и схватилась за тарелку с едой. Летящую в меня посудину мне удалось отбить, после чего я набросилась на девицу, игнорируя мучительную боль, и повалила ее на пол.
Именно в этот момент отворилась дверь и на пороге комнаты появились посетители — новоиспеченный герцог Алейский и... магистр Релинэр собственной персоной.
— Рада вас видеть, магистр, — прохрипела я, слезая с поверженной горничной.
— Мне нравится, как вы меня встречаете, — улыбнулся Релинэр, но глаза его излучали беспокойство.
— Я бы предпочла встречать вас, как минимум, одетой, — я стянула с постели простыню и укуталась в нее, болезненно поморщившись, после чего присела на краешек кровати, не в силах держаться на ногах.
— И что здесь произошло? — поинтересовался Теагир.
— Да вот, ваша светлость, девушка решила меня ядом накормить. Не по вашему ли распоряжению, герцог? — горничная тем временем съежилась около стенки, стараясь казаться незаметной.
— Что-о-о?! — взревел Теагир.
— Спокойно, — вмешался магистр Релинэр, — сейчас все выясним.
Он подошел к девушке, наклонился, и обхватил ее голову руками. Та не сопротивлялась и не выказала ни малейшего недовольства — работа менталиста началась. Несколько минут они провели в такой позе, затем магистр разогнулся и повернулся к нам:
— Сама затеяла. Решила наказать ту, по чьей милости, как ей кажется, она лишилась хозяина и любовника. Разберетесь тут?
Теагир молча кивнул, а менталист обратился ко мне:
— Отправляемся.
— Как? — удивилась я.
— Порталом. У меня есть стабильный выход в моих апартаментах в школе и мощный накопитель, так что можно одним прямым прыжком. Только позволь, я тебя обезболю и закутаю нормально в простыню, потому что из своей комнаты мне сразу придется тащить тебя в школьную лечебницу. Так что давай, — я наклонила к нему голову, и он провел рукой над самой моей макушкой.
Тело сразу обмякло, и менталист подхватил меня на руки, чтобы не дать сползти на пол. Сознание при этом оставалось ясным.
— До встречи, герцог, — вяло пробормотала я.
— Да, встретиться нам придется в любом случае. Я улажу тут самые срочные дела — и сразу в столицу, к его величеству.
— До встречи, — кинул через плечо Релинэр, открывая портал.
Спустя мгновение мы уже стояли посреди его гостиной. Я мешком висела у него на руках, укутанная простыней — еще в сознании, но уже не в состоянии ни на что реагировать. На портал внутри школы менталист тратиться уже не стал, а просто отнес меня в лечебницу, вызвав по пути немало любопытных взглядов, и передал меня с рук на руки школьному целителю.
Умелый лекарь тут же захлопотал вокруг меня, а я постепенно уплывала в сон.
Когда я проснулась, мне показалось, что прошло совсем немного времени, потому что магистр Релинэр все еще был рядом со мной. Однако за окном уже стемнело, а лицо у магистра было утомленным, под глазами пролегли тени.
Я лежала на животе, кожу на спине ощущала стянутой, но боли не было. Попробовала чуть-чуть пошевелиться — немного некомфортно, но вполне терпимо.
— Проснулась? — наклонился ко мне магистр.
— Угу.
— Ну тогда не поленись рассказать, почему ты не обратилась ко мне, обнаружив провалы в памяти?
— Вы уже знаете, да?
— Поговорил сегодня с доктором Вестрамом.
— Я заходила, но вас не было.
— Лари-и-иса, но ведь можно было передать сообщение.
— Я... подозревала вас, — мне было ужасно стыдно.
Магистр со вздохом откинулся на спинку стула. Лицо его при этом выражало неподдельное страдание.
— Да... Представляю, что ты подумала — я ведь действительно имел возможность... И когда ты перестала подозревать меня?
— Когда вспомнила про саа-тши... Вы ведь про них тоже знаете — из моих воспоминаний? — менталист кивнул. — Я нашла свой тайник и в нем ваш подарок.
— И ты им воспользовалась, — магистр не спрашивал, а утверждал.
Я кивнула и позорно разревелась. Релинэр взял меня за руку и так держал, пока я не успокоилась. Потом просто шепнул:
— Все уже позади, — и вышел.
А я опять задремала. Когда я проснулась в следующий раз, у моей кровати сидел другой посетитель — Наттиор.
— Ну что, птичка, вылетела из клетки? — с улыбкой склонился надо мной полуэльф.
— Похоже, да, — с сомнением отозвалась я.
— И как небо?
— По-прежнему далеко, — я ухмыльнулась, — небо, знаешь ли, еще и заслужить надо, как выяснилось.
Следующей в палату явилась Рейяна. Она нахально откинула простыню с моей спины, поцокала языком и воскликнула:
— Ла-а-ари, ты что, попалась на воровстве, и тебя высекли?!
— Нет, это меня муж учил.
— Чему учил?
— Жизни.
— Му-у-уж?! — спохватилась соседка. — У тебя есть муж?
— Был. Так старательно учил жизни, что сам помер. Переусердствовал. Случается, знаешь ли.
Опешившая Рейяна покинула палату, не прощаясь, и тут же внутрь заглянул лекарь. Окинув меня цепким профессиональным взором, он остался удовлетворен увиденным. Кивнул каким-то своим мыслям и собрался уже выйти, но я его остановила. Меня вдруг накрыло каким-то странным, но очень знакомым ощущением, и я решила выяснить, то ли это, о чем я думаю:
— Доктор, вы не могли бы узнать... Мне кажется, вокруг школы бродит огромная зверюга. Гайреф называется. Если это действительно так, то он ко мне. Можно его впустить?
Целитель посмотрел на меня так, словно усомнился в моей умственной полноценности, однако спорить не стал, просто вышел. Вернулся он почти через полчаса, зато не один — следом за ним в палату, пыхтя, ворвался гайреф.
Зверь, оказывается, чувствовал, что со мной непорядок, но не мог нащупать мое сознание, потому что я то без этого самого сознания пребывала, то просто спала. Теперь я очнулась окончательно, и гайреф смог меня найти. Гай — так я его, особо не заморачиваясь, обозвала — пас меня до самого выздоровления. На следующий день я уже начала вставать и понемногу ходить, а еще два дня спустя меня выпустили из лазарета.
Разумеется, пообщаться с новым другом наедине мне почти не позволили. Постоянно суетилась вокруг нас восхищенная Мариса, заглядывал охваченный любопытством магистр Хольрин, забегали ребята-природники, разглядывали чудо с раскрытыми ртами.
Через три дня Гай ушел.
Глава 14
После выписки из лечебницы я пошла навестить Фильку. Заскучавшая питомица, естественно, тут же увязалась со мной. Раны мои подживали, как внешние, так и внутренние, но двигалась я все еще несколько скованно, таскать на плече, как в прежние времена, изрядно подросшую и потяжелевшую кошку мне было затруднительно, поэтому Филька носилась за мной по школе собственным ходом — то забегая вперед, то отставая, то путаясь под ногами. Естественно, она познакомилась за считанные дни со всеми студентами, которые ее еще не знали, кого-то обаяла, кого-то напугала, спланировав на голову с дерева, в столовой таскала еду с разных тарелок — и никто из ограбленных, как ни странно, не возражал. Но чаще всего она все-таки проводила время со мной — на работу я после всех этих событий все еще не вышла, боевой полигон был мне пока не по силам, как и спортивная площадка. В общем, я бездельничала, а филшу бездельничала вместе со мной.
Мы как раз прогуливались по парку, когда навстречу нам вывернул с боковой дорожки тот, кого я уже и не чаяла увидеть — Ритэниор.
— Лари! — воскликнул парень. — А я искал тебя!
— Ты меня нашел! — объявила я, не скрывая своей радости. — Я-то думала, ты уже к нам не вернешься!
— А я решил, что мне стоит у вас поучиться.
— Шутишь? Эльф будет заниматься человеческой магией?!
— Почему нет? Мы устроены иначе, но многие приемы похожи. И потом, мне просто интересно с людьми.
— Но ты же сам говорил, что в Лиотании живут и люди тоже. Ты мог бы общаться и там.
Эльф помрачнел:
— Знаешь... Там люди другие.
— Как это? — я удивилась.
— А так... Я думаю, это последствия того, что у нас они из столетия в столетие пребывают в подчиненном положении. Нет серьезных учебных заведений, в которые принимали бы людей, поэтому образованных людей нет. Люди — это только слуги. Существа второго сорта. Я никогда так не считал, но и не задумывался об участи людей в Лиотании, просто привык к такому положению вещей.
— Гм... — я задумалась, — А знаешь, я ведь этого тоже не знала. На занятиях по эльфийской культуре подобные вопросы не поднимаются. То, что большинство эльфов смотрят на людей свысока — ни для кого не тайна, а вот то, что люди, живущие в Лиотании, лишены возможности образования, развития...
— Их и не интересует эта возможность. Я пытался говорить с людьми этим летом — меня просто не понимали. Им ничего не нужно, их все устраивает.
— В этом нет ничего удивительного, ты сам сказал — из столетия в столетие...
— Ну а ты?
— Что — я?
— Я вижу, с тобой много разного случилось, пока меня не было, — эльф заглянул мне в глаза.
— Как ты это видишь?
— Ты изменилась. Стала сильнее... и слабее одновременно. Словно какая-то ниточка порвалась в ткани твоего бытия — не смертельно, но тебя это мучает.
— Мне удалось освободиться, — коротко ответила я.
— Это я как раз тоже вижу. И вижу, что это не принесло тебе ожидаемого облегчения и радости.
— Радости? Возможно, я еще не до конца осознала. А кроме того, свобода дорого обошлась мне, и я пока еще не готова смириться с ценой, которую заплатила.
— Расскажи мне, — попросил Ритэниор.
Мы уселись на скамеечке, Филька расположилась у меня на коленях, и я принялась рассказывать — о том, как меня награждал император, о появлении герцога, о разбирательстве, о сканировании и частичной потере памяти, о том, как я собиралась умереть, но не умерла, о своем предательстве. О Дэйнише. О знакомстве с чудо-зверем гайрефом — вскользь, не вдаваясь в запретные подробности. О похищении и замужестве. О вдовстве.
Я впервые озвучила это свое состояние — "вдова". Странное и чужое. Вот все остальное могло со мной произойти, включая это нелепое замужество, изнасилование и избиение, а слово — не про меня. Просто еще одним чудовищем в моей жизни стало меньше. И я украдкой взглянула на свое запястье: серебристый крабик выглядел бледновато, но все еще был отчетливо виден.
Эльф слушал меня очень внимательно и с искренним сочувствием. Даже позволил выплакаться на своем плече. И вопросы задавал правильные — те, на которые я должна была ответить хотя бы самой себе. А лишних — не задавал. И мне почему-то подумалось, что я за все время в этом мире ни к кому из своих друзей не отнеслась с подобным вниманием. Все эти годы была зациклена не себе и своих личных проблемах. Нет, конечно, в помощи не отказывала — и Ритэниора исцелила, и Леха поддержала и... что там еще было? Или не было?..
Но что, например, я знаю о своем друге Наттиоре? Только то, что он полукровка. Ну и род его занятий. Словом, то, что можно узнать, не проявляя любопытства. А ведь у него есть какая-то своя жизнь и, возможно, какие-то сложности, о которых он мне не рассказывает. Может, бережет просто. А может, навязываться не хочет.
И о Лехе мне известно только то, что он поведал мне во время своей исповеди в первый вечер нашего знакомства. С Рейяной мы три года в одной комнате живем. И что я знаю о своей соседке? Ингор? Вернулся — и хорошо, все в порядке. Я пользовалась благодарностью его отца, но ни разу с возвращения парня в школу не подошла к нему, не поинтересовалась, как он и что. Спасла один раз — и будьте довольны.
То же и с эльфом. Да, спасла, когда нуждался в спасении. Да, проявляла интерес к его делу — минимальный, покуда с него не сняли обвинения. Но потом-то?! Да даже элементарное любопытство — где оно? Почему мне не было интересно, чем закончилось дело? И с чего вообще оно началось?
Оказывается, с тех пор как я однажды ранней весной очнулась в замке герцога Алейского, мир вращался исключительно вокруг моей персоны и интересовал меня лишь в той степени, в какой касался моего бытия. Была ли я такой и в прежней жизни? Вот не помню. Но мне кажется, что все-таки нет. Я всегда была любознательной и открытой миру. И внимательной к тем, кто меня окружал.
А в новом мире я дружу с людьми, к жизни которых не проявляю должного интереса. И соприкасаюсь с событиями, которые по идее должны были оставить след в моей жизни... или вызвать любопытство — у той меня, которой я была прежде. Вот, например, кто покушался на императора? Кого и почему его величество решил спрятать от мира столь радикальным способом в крепости Дэйх? Хотя это все имперские тайны, в них здравомыслящему человеку лучше не соваться. А вот другой вопрос: зачем родственнику Ритэниора понадобилось разрушать ценный артефакт?
Этот вопрос я и задала эльфу.
— Вообще-то, он не собирался разрушать, хотел лишь отломить один желудь с ветви — не думал, что при этом все сокровище рассыплется прахом.
— И зачем ему был нужен этот желудь?
— Он хотел отомстить — любимой, которая ему изменила, и другу, который стал ее мужем. Вычитал в какой-то старинной книге про один ритуал, для активации которого нужен желудь серебряного дуба. Поскольку дуба самого давно уже нет... а может, и не было никогда... то он решил похитить плод с ветви, которая хранилась в храме жизни. Таких разрушительных последствий он не предвидел, поэтому моим следом прикрылся на тот случай, если желудя вдруг хватятся...
— И что с ним сталось теперь, с этим твоим родственником?
— Его казнили, — просто ответил эльф, — он умер так, как должен был умереть я, если бы не твое вмешательство, — и Ритэниор притянул меня к себе и положил свою ушастую голову мне на макушку. Филька муркнула и перебралась к нему на колени.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |