— Я тоже так думал, чужак. Я верил, что он может изменить мир — и поэтому пошёл за ним.
Мадара внимательно смотрит на меня оценивающим взглядом.
— Я думал, что мы с ним образуем идеальную пару. Добрым словом и Мангекё Шаринганом можно добиться большего, чем одним добрым словом. Его милосердие и моё насилие — вместе этого было достаточно, чтобы навсегда избавить мир от войн. Уговорить одних, запугать других... Но он был слишком горд, чтобы принять это. Раз за разом он отвергал мои предложения. Ему мало было просто управлять миром — он хотел ещё, чтобы люди добровольно ему эту власть отдали. Его система глобальной безопасности превратилась в систему глобальной опасности! Его "Равновесие сил" — в вечное перетягивание каната!
— Вы говорите об идее раздать биджу скрытым деревням?
— Это была самая легендарная его глупость. Но далеко не первая. Мы могли уничтожить другие какурезато в зародыше, став единственным центром силы — все прочие малые кланы, вместе взятые, не продержались бы и часа против союза Сенджу, Учих и Хьюг. Но Хаширама всегда был занят бесконечным самолюбованием. Как восхищались им в детстве, когда он впервые открыл в себе свойство Мокутона, так должны восхищаться и дальше. Неважно, что получится из его очередной авантюры. Хотя иногда и получалось нечто великое, тут нельзя спорить — потому что Хаширама был безумно талантлив. Но его всегда больше волновал процесс, чем результат. Главное, чтобы все похлопали в ладоши, погладили его по головке и ещё раз сказали, какой он хороший мальчик. Ради этого он готов был провалить любое дело — лишь бы вышло достаточно пафосно. Враги, которые им восхищались, были ему дороже, чем союзники, которые его презирали.
Саске фыркает и пристально разглядывает Наруто, словно впервые его увидел. Наруто усиленно делает вид, что он здесь ни при чём.
Смена формаций, эпох и идей
Сотни путей открыла для всех, но, как прежде,
В каждой судьбе отдельной всегда большинство людей —
Лишь декорации в круговороте дней.
— И от разочарования в Хашираме вы перешли к Муген Цукуёми?
— Да, — взгляд двух Шаринганов готов просверлить меня насквозь.
— Потому что "светлые" герои чересчур пафосны и неэффективны, "тёмные" при попытках что-то исправить лишь увеличивают градус насилия, а союз "добрых" и "злых" ниндзя, на который вы возлагали такие надежды, оказался фикцией?
— Ты всё верно понял, — злой взгляд меняется на оценивающий. — Если лучший из людей оказался тщеславным ничтожеством, то что можно ждать от не лучших?
— И вы выбрали Муген Цукуёми, как способ подарить безнадежному человечеству безболезненное забвение?
— Нет, — качнул головой Мадара. — Так думал Тоби. Для него, пугливого мальчишки, вечная иллюзия была всего лишь способом спрятаться от жестокого мира. Но я знаю об иллюзиях гораздо больше. Моё Муген Цукуёми станет не наркотиком — но стимулятором.
— И дозировать этот стимулятор будете вы, Мадара-сама? — прищурившись, уточняет Кабуто.
— Разумеется. Не Хаширама же. Разделив свой процесс мышления на миллионы потоков, я смогу лично управлять миллионами грёз. Безнадёжные, слишком ленивые, слишком кровожадные, слишком глупые, слишком трусливые — потеряются в иллюзиях навсегда. Так будет лучше и для них, и для мира. Но сильные и смелые смогут управлять течением своих снов. Самые мудрые будут назначены администраторами и смогут проникать в иллюзорные миры других сновидцев, направляя и воспитывая их. Самые смелые и сильные смогут выйти из иллюзии в телах белых Зетсу. И с каждым поколением таких будет становиться всё больше. Возможно, через несколько столетий наши потомки вообще смогут отбросить иллюзии, как ненужные больше костыли.
— Какие потомки, Мадара-сама? Какие поколения? В иллюзиях, конечно, можно завести и семью, и детей... вот только они будут не более чем марионетками, проекциями вашего собственного подсознания.
— А разве сейчас дети — не проекции подсознания их родителей? Разве в них не вкладывают собственные комплексы, мечты, страхи, представления о плохом и хорошем? В Цукуёми этот процесс станет лишь чуть быстрее и прямолинейнее — вот и вся разница.
— Да, но на реальных детей влияют и другие факторы, помимо родительского воображения! Их личности складываются на основе множественного опыта — из которого родители даже не всегда главный! У иллюзорных детей не будет ничего, кроме пожеланий одного "родителя".
— Ошибаешься, чужак. Так бы и было, если позволить Цукуёми течь самостоятельно. Но для этого и нужны администраторы. Они смогут брать видения разных людей и скрещивать их между собой. Древобог даст гены и плоть, видения родителей — опыт, и вот тебе новый человек — ничуть не хуже того, что зовётся человеком сейчас. Я не собираюсь останавливать мир в вечном "сейчас" — наоборот, я собираюсь повести его за собой!
Длительная пауза.
— Ну что я могу сказать, Мадара-сама... мы все очень и очень сильно ошибались в отношении вас. Мне ничего не остаётся, кроме как предложить вам нашу помощь. Надеюсь, вы сможете помочь нам тоже.
— Нет! — возмущённо вскакивает Наруто. — Мёртвый Сенсей, ты не можешь так просто сдаться! Ты же...
— Я — могу, Наруто. Я всего лишь человек без чакры, сдаваться — это всё, что я толком умею. Но вот ты — действительно сдаться не можешь. Воля Огня не позволит. Охотно верю. Проблема в том, что договориться здесь должны именно вы. Мадара не может освободиться без твоей помощи, ты не можешь встретиться с родителями без его помощи. Поэтому вы обсудите все между собой — а мы посидим в сторонке и послушаем. Или можем отвернуться, если вам так спокойнее. Но пока вы не договоритесь, никто из нас эту печать не покинет.
Разговор с Гуреном был, конечно, гораздо тяжелее.
Я честно объяснил ему всё. И то, что меня не спрашивали, когда воскрешали ценой его жизни. И то, что я не знаю способа отменить Эдо Тенсей, не убив носителя. И то, что возможно Орочимару, Кабуто или воскрешённый Тобирама могут найти подобный способ, если он вообще возможен... и если мне удастся их уговорить. И что это, скорее всего, будет очень и очень нескоро.
В середине этого покаянного монолога Гурен не спеша, вразвалочку подошёл ко мне и взял мощной ручищей за подбородок.
— Так, мужик, объясни-ка мне одну вещь. Ты, как я понял, теперь типа бессмертный?
— Ну да. В обоих смыслах — и не старею, и убить меня почти невозможно... обычными способами, по крайней мере.
— И ты не собираешься возвращаться к демонам на сковородки — или откуда там тебя призвали — ещё долго? Ну, скажем лет сто?
— Строго говоря, я вообще не собирался этого делать. Никогда. До того, как узнал, что моё тело является тюрьмой для тебя...
— Ох... видишь ли, мужик — я тоже не хочу, чтобы ты это делал.
Я недоумевающе хлопаю глазами.
— Чо, не доходит? Пока ты бессмертен — я внутри тебя бессмертен тоже! И мне, мать твою, это нравится! Ну, то есть внутри тебя, конечно, гадко — но вот здесь, в печати — очень даже ничего. Мир, где можно вообразить себе целый личный дворец, со статуями и фонтанами, жрать от пуза, не толстея... это, мать его, не самый плохой мир. Я пять лет провёл в тюрьме Орочимару, я знаю о чём говорю. Только баб не хватает, но ты же можешь иногда приглашать сюда клон какой-нибудь куноичи посимпатичнее? В тюрьме мне никто не давал, а попробовать хочется...
Хм... с этой точки зрения я на вопрос не смотрел.
— Погоди... а что значит "внутри меня гадко"? Разве носитель не просто спит до отмены призыва?
— Щас, спит! Мужик, этот долбанный пепел постоянно сосёт из меня всю чакру! И это просто ох...ть как больно! Сначала особенно... щас-то я боль-мень привык. Там вся фишка в том, чтобы не дёргаться — если не сопротивляешься, оно откачивается относительно легко. Но пока научишься не дёргаться...
— То есть... тело... хотя нет, тела там нет, оно в состоянии архимата... чакросистема шиноби, запечатанного в оболочке Эдо Тенсей, постоянно работает как якорь, удерживающий воскрешённого в этом мире? Но тогда её бы было видно Шаринганом и Бьякуганом...
— А я знаю, как оно там работает? Я обычная лабораторная крыса, у меня нет этих ваших хреновых додзюцу! Я только могу сказать, что это неприятно!
— И ты постоянно находишься в полной сенсорной депривации? Ничего не видишь, не слышишь, не чувствуешь... только собственные мысли и боль откачки?
— Не, если б оно было постоянно так, я бы свихнулся уже. Это скорее... Ну, вот тебе приходилось, до того, как помер, спать и видеть сны?
— Разумеется, я же всё-таки живым человеком был...
— А тебе снилось когда-нибудь, что ты — это не ты, а совсем другой мужик? И не просто что иначе одет или рожа другая, а как бы думаешь иначе — как тот мужик? Вот например видишь зелёное небо — и совсем не удивляешься, типа так и надо?
— Да, это известный феномен — во сне мозг отключает критическое мышление.
— Не знаю, как это у вас, умных называется. Вот Эдо Тенсей — это типа как видеть очень длинный сон. Мне снится, что я — это ты. И думается не своими мыслями, а твоими. Знаешь, оно прикольно в общем. Вот это твоё критическое... я ж когда не сплю, такого даже и не выговорю. А эти твои мысли о космосе, о бессмертии, об улучшении... реально — как лучшей наркотой упороться. Жаль только, что оно как и настоящий сон — быстро забывается. Но иногда хочется проснуться и побыть самим собой. И от ощущения постоянного высасывания хоть ненадолго избавиться. Ну чо, договорились?
— Конечно, — я вздыхаю с облегчением. Я не ходячая пыточная камера... всего лишь генератор галлюцинаций для батарейки внутри меня. — Я постараюсь побольше времени проводить в печати, и притаскивать тебе сюда что-нибудь поинтереснее. Вот только...
— Что только?
— Этот мир внутри печати такой подробный и почти неотличим от реальности — потому что его создавал Мадара Учиха, известный специалист в сфере иллюзий. В дальнейшем на его помощь рассчитывать не приходится, так что дворец вряд ли получится. Скорее всего, то что мы вдвоём сможем выдумать, будет не более чётким, чем туман... или тот же сон.
— Тьфу! Даже тут подвох! Ну в таком случае ищи специалиста по гендзюцу, и учись у него выдумывать подробности. Я тоже буду учиться, ясен пень. Но у тебя на это гораздо больше времени. И не забудь дать от меня хорошего пинка Орочимару, понял?
— Эээ... постараюсь.
Я вздрогнул, представив, ЧТО останется от нас обоих после такой попытки. Не факт, что даже бессмертие поможет. Впрочем, если пнуть в переносном смысле, например указать ему на какую-нибудь очевидную научную ошибку... может и сойдёт.
— Согласен.
Рыжий нехорошо ухмыльнулся и у меня возникло подозрение, что он далеко не столь наивен, как изображает. Во всяком случае, кто такой Орыч, и на что этот монстр способен, наверняка представляет.
— Ну а это тебе, чтобы легче было его пинать... и просто на память, — молодой человек, не прекращая ухмыляться, делает стремительный выпад и... вонзает клыки мне в шею. Конечно, в мире воображения настоящей боли от укуса не чувствуется, но даже то, что я просто представляю... довольно-таки неприятно.
— Ты что творишь?!
— Ничего особенного. Просто одалживаю тебе мою проклятую печать.
Пока я выяснял непростые отношения с собственным телом, Мадара с Наруто занимались в общем тем же. Только более агрессивно. Эти два упёртых лба друг друга стоили. Самые изощрённые аргументы мадаротерапии отскакивали от чугунного лба лисёнка — он просто не желал принимать их во внимание. Саске, наблюдавший за этим, только сочувственно кивал. Сын Узумаки Кушины — это вам не мягкий Хаширама.
И главное, просто прервать контакт, отказавшись от общения, Мадара не мог. Наруто ведь достаточно наивен, чтобы расценить это, как свою победу в споре. Не, а что — сбежал ведь, значит испугался. После чего Наруто преспокойно полез бы в медитацию, искать родителей. И Мадара, как проигравший, не имел бы уже никаких возможностей на него повлиять.
Поэтому Мадара оскорблял, обливал ледяным презрением, запугивал... но контакт не разрывал. А на всё остальное мальчишка чихать хотел — он к этому ещё в седьмой команде привык. После седьмого повторения "я тебе не позволю", вмешались Кабуто и Саске, и лишь тогда начало вырисовываться что-то вроде консенсуса. Мадара царственно снизошёл — не до Наруто, конечно, а до "посредников". Лисёнок фыркнул, но тоже позволил себя уговорить.
Результат компромисса был следующим. Мадара делится с Наруто своей чакрой, если возникнет опасность для жизни последнего (пару лет воскресать из квантового распыления червоточины Учихе хотелось не в большей степени, чем Лису), или если сам захочет (а Наруто согласится принять). Также Мадара не вмешивается в разговоры Наруто с родителями. Наруто, в свою очередь, не отказывается принимать чакру Мадары, если есть опасность для жизни (в остальное время — как захочет), а также постоянно держит с ним связь.
Что же до Деревни Звука, то она обязуется не воскрешать Сенджу Хашираму, пока Мадара на нашей стороне.
Только я понимал, насколько огромная это цена. Ну и ещё Саске, но он по понятным причинам Сенджу не сильно любил. Всех оптом. Не то, чтобы ненавидел... просто разделял принятое в его клане отношение. Кабуто же полагал, что мы просто блефовали с этими угрозами, так как Мадара не знает о запечатывании душ братьев в желудке Синигами. О храме масок тут пока что никто не в курсе.
На воскрешение Тобирамы ограничений не было. Так что нам предстояло очень быстро решить — засветить перед Орочимару подозрительные знания или попытаться отбить армию пяти деревень с помощью одного только полузапечатанного Мадары. При этом с минимальными человеческими потерями.
Казалось бы, между верной смертью (хорошо, в моём случае — запечатыванием или заточением на века где-то в подземелье, хрен редьки не слаще) и риском разоблачения — выбор очевиден. Но тут были и свои нюансы. Мадара ведь отчасти прав. Тобирама Сенджу — не самый добрый и не самый покладистый человек. А ещё он не любил Учих вообще и Мадару в особенности. Миротворец-посредник из него хреновый, уговорить его сражаться на нашей стороне против Конохи — никаких шансов, а заставить... С человеком, который СОЗДАЛ Эдо Тенсей, этот трюк вряд ли второй раз пройдёт.
Что-то мы делаем не так... сам подход неверен. Нельзя противостоять альянсу пяти стран грубой силой. Нужно радикально иное решение...
Стоп! Да вот же оно! Под носом просто!
— Орочимару-сама! Нам не нужно драться с вашими бывшими товарищами! Мы можем элементарно измотать их логистикой! Армия пяти стран — образование довольно-таки неповоротливое. Конечно, они мобильнее любой армии моего мира, но им тоже нужно что-то есть, где-то отдыхать, и поддерживать сложную структуру командования, чтобы не перебить друг друга в процессе. А у нас — два десятка человек, плюс Наруто, который теперь умеет телепортироваться, и у которого снова есть бесконечная чакра — чакра Мадары. Так что нам нужно всего лишь раскидать закладки по разным странам с помощью дронов — и мы можем мгновенно — ну хорошо, секунд за двадцать — смыться в любой конец мира! После двух-трёх попыток нас догнать марш-бросками, Каге плюнут на это дело и разойдутся. У них и другие дела есть, к тому же нельзя слишком надолго оголять родную деревню. Это не то, что пришёл-увидел-победил.
