Эскалаторы людей (Си-проект)

— Но я не знаю! Я подвела раструб к борту пятьдесят-девятнадцать, а пассажиров все не было, они прошли оба турникета, но не подходили к эскалатору снизу. Я собиралась запрашивать сервисную службу, но меня отключило от управления. И сейчас тоже управление недоступно, тестирующий режим.

— А... что ты перед тем делала?

— Доставила бригаду ремонтников на последний ярус.

И Ванесса, предугадав вопрос Виктора, показала на экране интерактивную таблицу заданий с отчетами о выполнении. Все верно, турникеты пройдены, техники доставлены, все двадцать восемь.

Виктор уже догадывался, что на самом деле произошло. Ругаясь сквозь зубы, вызвал бригадира ремонтников:

— Где вы делись, черти?! Почему не на ярусе?!

— Да ты погоду видел?! Чего нам там делать, простужаться зазря?!

— То есть, вы турникеты прошли, а потом про погоду вспомнили?!

— Да, а что не так?

— Сказать надо было, что не идете на ярус! Хоть бы через турникеты вернулись, чтобы Ванесса вас заметила!

— Ну да, мы через шхеру вышли, чтобы не петлять турникетами... Да что случилось-то?

— Что случилось?! Вместо вас пассажиры на ярусе оказались, вот что случилось!

В динамике послышалось тарахтение — видимо, бригадир уронил коммуникатор, — и растерянные голоса.

— А я давно требовала, чтобы исправили камеры внутри эскалатора, — говорила Ванесса. — И на раструбе заменить, а то они не подходят для плохой видимости, не людей видно, а какие-то тени от призраков. Но почему они сразу не пошли назад, когда на ярусе оказались?! Почему ничего не сказали?! А я еще и пожелала им счастливо оставаться...

— У них спросишь, тебе их еще надо в самолет доставить.

Виктор быстро переключил Ванессу с тестового режима на нормальный, и она сразу взялась за дело. Увидел на схеме, как хобот эскалатора изящно изогнулся и пристыковался к самолету — загляденье, высший уровень мастерства, людям недоступный.

Кстати... Торопливо вызвал Веру:

— Что там у вас?

— А вы разобрались?

— Да, обошлось, недоразумение. Перепутались пассажиры с ремонтниками, понимаешь ли!

— Так все в порядке? А то они напуганы. Боятся эскалаторов.

— Да все в порядке! Кстати, Ванесса интересуется, почему они сразу не вернулись, когда оказались на ярусе, и не сказали ей ничего?

— Кто-то из них зашептал, что искин сошел с ума, и побоялись они. Потом, когда ты подводил эскалатор, тоже не знали, что делать, но увидели, что эскалатор медленно и дергано двигается, то есть, что им управляет человек, и успокоились. Пойду скажу им, что все в порядке.

Отключившись, Виктор вздохнул:

— Человеческий фактор. Ванесса, ты это, не обижайся, что мы про тебя плохо подумали.

— Я не запрограммирована обижаться, — сообщила она очень нейтральным тоном.

Дуров А.В., Коваль Л.Э.

Эскалатор номер 25. Наудачу

Лязг! — и из шахты вверх устремилась очередная наполненная рудой вагонетка. Она медленно ползла по высоченной наклонной конструкции, напоминающей конвейерный поток и эскалатор одновременно. Собственно, эскалатор это и есть конвейер, со ступенями, которые движутся наклонно вверх или вниз. Здесь на ступени по рельсам загонялись вагонетки с рудой. Они поднимались вверх метров на пятьдесят или даже больше, мне, стоя внизу, трудно было определить высоту на глаз. Что происходило дальше, я не знал, однако вниз они опускались пустыми по параллельному эскалатору. Интересно, куда высыпают руду...

Я незаметно огляделся: заключенные всё так же отупело дробили породу ультразвуковыми бурами, откалывали куски покрупнее и относили их к вагонеткам прямо руками. Бросали в ближайшую пустую вагонетку и возвращались к своей установке. Когда вагонетка наполнялась, её по рельсам перекатывали на ступень эскалатора.

Повезло мне, что на Киттерей, моей родине, случилась волна наркомании. Всем школьникам планеты подкорректировали для профилактики центры в мозгу, чтобы сделать невосприимчивыми к наркотикам. И теперь транквилизаторы, которые в виде капсулы вогнали в мою левую ягодицу, на меня не действуют, послушным я не стал. И трудолюбивым тоже, приходится трудолюбие симулировать, и мне это уже порядком надоело. Хотя я заключенный всего около двух недель. Тем более, что на воле меня ожидали несколько солидных счетов на планетках, которые я выбрал за тишину и спокойствие. Чрезвычайные происшествия там не случались вот уже лет пятьдесят или больше, поэтому сомнительно, что туда прибудут копы и наткнутся на мои следы. Однако мне хотелось как можно скорее забрать свои денежки и отправиться с ними дальше, туда, где обо мне никто не знает. И там воспользоваться добычей. А для начала мне надо поскорее убраться с этой тюрьмы, куда меня засадили за очередную махинацию с кредитками. Пока я тут дураком не стал, а то мало ли, вдруг обнаружат, что транки на меня не действуют и придумают ещё что-нибудь похуже. Стану дураком или просто в расчёт попаду — пока я здесь, уже четыре человека из моей смены по одному куда-то пропали, а на их место пришли новые. Видимо, в этой тюрьме с этой шахтой люди быстро приходят в негодность. Да, пожалуй, деньжат уже накопилось достаточно, чтобы больше не рисковать, а осесть где-то на глубине и прожить жизнь в своё удовольствие.

Пока я обдумывал и строил планы, мне удалось отколоть очередной приличный кусок руды. Прижал его к груди, побрёл к эскалатору. Когда проходил мимо будки, краем глаза отметил, что охранник на меня не смотрит, а увлеченно доит козу на своей компьютерной ферме. Виртуальные фермы как наркотик: начнёшь играть — и всё, становишься зомби. Сразу вспоминаю некоторых знакомых по виртуалу "фермеров": сперва с ними можно было пообщаться вполне цивилизованно, но очень скоро они начинали говорить только о своих виртуальных коровниках и огородах. Было настолько странно слышать от взрослых людей, что их виртуальная капуста заболела килой, и чтобы её вылечить, они покупают виртуальные химикаты за реальные деньги, — да-да! за реальные! — что я быстренько отфренживал таких или даже банил. Похоже, наш век войдёт в историю, как столетие виртуальных ферм и огородов.

Так рассуждая, я добрёл до эскалатора. Приблизился к вагонетке, увидел, что она почти пустая, и опустил на дно кусок руды. Не разгибаясь до конца, я оглянулся на охранника — ещё раз убедился, что в реале он отсутствует. Подтолкнул вагонетку по рельсам на ступень и перевалился через бортик. Напоследок заметил, как в сумраке шахты блеснули глаза одного из заключённых. Вполне осмысленный взгляд, значит, не один я такой здесь, на кого наркотики не действуют. Сжалось сердце: выдаст! Потом меня отпустило — я подумал, что если бы он хотел, то уже заорал бы. Может, возьмет с меня пример? Честно говоря, одному удирать было боязно, напарник в таком деле не помешал бы. С другой стороны, я даже не знаю, что меня ждет наверху: ну, допустим, вагонетка достигнет поверхности, перевернётся там и высыпет меня куда-нибудь на гору кусков руды. А ещё на поверхности могут быть охранники, которые меня заметят и прикончат. Хотя, когда нас утром привозили из барака и опускали сюда в клети, я никого нигде не видел. Ну еще бы, под транквилизаторами заключенные не сбегают, им даже мысль о побеге в головы не приходит. Так что на охранниках можно сэкономить.

Движение как будто изменилось, и я выглянул посмотреть. Увидел низкий, тускло освещенный световыми трубками туннель, множество вагонеток на ступенях эскалатора медленно движутся вверх.

Ниже, из вагонетки через две от моей торчит голова в гермошлеме и с ухмылкой пялится на меня. Тот самый заключенный, который глазами блестел — решился, значит. Я помахал рукой, и он перебрался ко мне — ловко взгромоздился на бортик вагонетки между нами и запрыгнул в мою. Мы соприкоснулись гермошлемами, чтобы можно было разговаривать.

— Тебя не заметили?

— Нет, — ответил мужик. — Я ведь тоже собирался покататься, как и ты, но один не решался, здесь одному не очень сподручно.

— Ты знаешь, где мы и куда едем?

— Не-а! Вообще думал, что в грузовом трюме окажемся, на, можно сказать, родном кораблике, который я лично несколько лет водил. — Он усмехнулся. — Если очень интересно — мы перевозили эту самую руду. Потом я случайно узнал, что в ней попадаются такие себе кристаллы, которые на чёрном рынке можно продать намного дороже бриллиантов. Я нашёл проход в трюм со склада продуктов и за пару лет натаскал столько камешков, что сколотил неплохое состояние. Только с проданных. А ещё кое-где заначка натурой припрятана. Однако меня просчитали, выследили, и на очередном перелёте взяли. В общем, если я отсюда выберусь — с криминалом завязываю.

Улыбка скользнула по моему лицу: парень оказался примерно в той же ситуации, что и я, и мыслил также. Я понял, что мы сработаемся.

— А почему на тебя транки не действуют? — спросил я.

— Знал я про транки. Дошли слухи, и я антидотом накачался заблаговременно, а потом капсулу выковырял.

— Где, как?..

— Ночью, под одеялом, на ощупь. Могу и тебе помочь, скафандр проткну, дырку потом клеем заделаем, в аптечке есть.

Он подтянул согнутую в колене ногу и принялся отсоединять подошву ботинка. Я наблюдал, мысленно улыбаясь: несомненно, сейчас он достанет оттуда хорошо запрятанное шило, лезвие, иглу или нечто подобное. У меня у самого было припрятано кое-что и как раз в том же месте, но я не торопился раскрываться полностью. Я ошибся — он вытащил тонкую металлическую спираль со сложно устроенным концом, медицинский манипулятор.

— Поворачивайся, — потребовал он.

Я только сейчас сообразил, что мне эта процедура без надобности, извинился:

— Слушай, извини, не успел сказать: мне капсула похрену, у меня такие антидоты, что на всю жизнь хватит.

Алекс только улыбнулся и кивнул: вероятно, он предполагал такой оборот. Спрятав манипулятор обратно, он протянул широкую ладонь:

— Ты с Киттерей, да? Алекс, к вашим услугам.

А парень догадливый, глазастый. И эрудиция на уровне, про Киттерейскую историю с наркоманией большинство даже не догадывается. Мне ничего не оставалось, как ответить на знакомство: в самом деле, надо же нам друг друга как-то называть? Я пожал его крепкую руку:

— Очень приятно, я — Ларс.

— Так у тебя есть план? Знаешь, хотя бы, куда этот эскалатор ведет? Не на поверхность точно, та руда, которую я возил, поднималась из шахты обычной клетью. И мало его было, на эскалатор гораздо больше грузят.

— Да, странно. Но нам главное до поверхности добраться. А там прорвемся как-то.

Но выхода нигде не наблюдалось. Впереди вообще темнота, настолько густая, что вагонетки уходили в нее и совершенно исчезали из поля зрения. Странно, что не весь тоннель освещен.

Мы въехали во тьму слишком быстро: мне показалось, что вагонетка словно ускорилась. И свет исчез совсем — я оглянулся, ожидая увидеть освещенный трубками тоннель, но сзади было так же темно.

Алекс рискнул включить фонарик: тоннель другой, из розоватого камня, которого не встречалось ни в шахте, ни на поверхности.

Он сделал очень красноречивый жест, мол: "Ты понимаешь, что произошло?"

Я догадывался. Показал жестом, что нужно снова прижаться гермошлемами.

Объяснения начал издалека, потому что не поверит Алекс, если скажу все сразу, аккуратненько надо к правде подводить, готовить:

— Ты не задумывался, почему в шахте используется эскалатор? Не лифт, не элеватор какой-нибудь черпачный, а вот такая сложная конструкция, движущиеся ступени с рельсами, а на рельсах — вагонетки?

— Я в горной инженерии не смыслю.

— Я тоже, честно говоря. Но в тюремной библиотеке нашел пару файлов — обучающие фильмы про горное дело. Эскалаторы не используют. Элеваторы ставят, клети, черпачные конвейеры, трубопроводы. И руда отсюда неизвестно куда девается. Кстати, ты не заметил, что когда мы въезжали в туман, движение вагонетки сильно ускорилось — будто она куда-то скакнула? Если сложить эти три факта, то возникает интереснейшее предположение: эскалатор проходит сквозь гиперпространство.

Алекс даже отстранился. Потом снова прижался гермошлемом:

— Ты хочешь сказать, что нас вообще в другую галактику могло занести на эскалаторе? — и с любопытством оглянулся.

— Во всяком случае, далеко от шахты, — пояснил я. — Может в десятке километров, а может быть вообще за пределами радиовидимости. А эскалатор потому, что гиперпространство — топологический выверт, сфера Мебиуса, ее надо проходить строго по прямой и в строго определенном направлении. То есть, чаще всего получится под углом, наискось.

— Нет, — покачал головой Алекс. — Во-первых, нас бы наизнанку вывернуло, никто не разобрал бы, где вагонетка, где руда, а где мы. Во-вторых, эскалатор, это слишком сложно, могли чего попроще сделать. Например, к движущейся цепи вагонетки подвешивать... как бы в люльки превращать.

— А ты обратил внимание, из чего сделаны ступени? Под краской не видно, однако она стерлась местами, и видно цирконий. Это не просто ступени, а топологит, приборчик такой, он создает конус безопасности вверху и внизу ступени. Можно пространственных вывертов не бояться.

— Откуда знаешь? — прищурился Алекс.

— Торговал когда-то топологитами. Их выпускают всего четыре фирмы, одна из них — на Секл — делает корпуса из чистого циркония, потому что на Секл он самородный, девать некуда. Больше никто цирконий для корпусов не использует. — Я поднял палец вверх, призывая к вниманию: — Так вот, к этим топологитам циркониевым я самодельный стетоскоп прикладывал: внутри них гул такой характерный, будто трансформаторы там.

Алекс опять отстранился. Взял со дна вагонетки кусок руды, взвесил в руке подбросил. Прижался шлемом:

— Сила тяжести повысилась.

Ну да, он же пилот, тонко чувствует гравитацию.

— Кстати говоря, это еще кое-что проясняет, — продолжил он, — рядом со сферами Мебиуса сложное оборудование часто сбоит, потому в шахте вагонетки с колесами, а не роботизированные тележки, потому и люди работают. Где еще ручной труд используют в наше время? Да только официанты с массажистами и остались! Ах да, еще пилоты, вроде меня. По той же самой причине — при гиперпрыжках электроника часто сбоит... Чёрт! Но куда же нас несет?! Есть идеи?

— Не знаю, — я пожал плечами. — А вдруг нам туда лучше не надо? Может, если бы так просто было сбежать, все заключенные уже рванули бы...

— Ты их видел? Такие не сбегают. Пойми ты, начальству можно только на послушность заключенных рассчитывать — непослушные взбунтоваться могут и эскалатор поломают, это может вообще катастрофа случиться. Так что это только мы с тобой такие невосприимчивые к транкам оказались, — подмигнул я, — остальные уже идиотами стали, мыслить не могут, только вот такую однообразную работу и могу выполнять.

— Ну хорошо. Значит, вынесет нас эскалатором на тот конец, и что там? Вдруг охрана? — спросил Алекс.

— Охранник в другой галактике? Накладно. Скорее, грузчики могут быть, к тюрьме не относящиеся, с ними договоримся. Или вместе с вагонетками прямо к заказчику руды попадём. С ним тоже договоримся. Дадим номера счетов. Где денег поменьше. Или ты веришь в честных бизнесменов?