Синий шелк, или во всем виновато платье.

— Да! Да! Да! Останови, иначе я прям тут сдохну.

— Значит, — помедлила я, — Кеннеди тоже ты убила?

— Да! Че? — усиленно перебирая ногами, пискнула Иннка, а я беззвучно расхохоталась.

— Выруби пыточную, гестаповец! — шипела белокурая бестия.

— История с аварией тоже была враньем? — не успокаивалась я, но точно зная, как тяжело сейчас подруге, уменьшила скорость.

— Ты за кого меня принимаешь? — возмутилась Юркова, спрыгивая с тренажера, и пытаясь восстановить дыхание. — Я собиралась подвернуть ногу, как только мы придем сюда.

— Пипец, ты вруша. — хихикнула я.

— Че ты ржешь, ты видишь какой из меня спортсмен.

— Вижу. Никакой. Даже я, неделю назад, сумела пробежать два километра.

— Гордись до пенсии. — Передразнила мой тон Юркова. — Дай попить, мучительница.

Пока подруга жадно глотала воду и восстанавливала дыхание, я пригласила ее за соседний тренажер. Еще полчаса мы бессмысленно тягали обшитые кожей ручки, а Иннка, то и дело ворчала на меня. Когда на часах было уже полдесятого, я поняла что Саша не придет. Несколько раз я, как можно не заметнее просматривала всех присутствующих в зале, но так и не увидела того что хотела. Решив еще раз убедиться, что парень парня здесь нет, я скосила глаза и пробежала по залу.

— Прекрати пялиться, — услышала я шепот Юрковой, — косоглазие заработаешь.

— Что уже посмотреть нельзя?

— В десятый-то раз? — с сарказмом заметила подруга, а я сделала вид, что не понимаю ее. — Ты такая же вруша как я. Думаешь, я не поняла, зачем мы тут? А своими бегающими глазками ты только подтвердила мои подозрения.

— Можно подумать! — фыркнула я.

— Можно, я разрешаю, — хихикнула Иннка. — Он не пришел, так?

— Так. — Печально констатировала я.

— Может, тогда пойдем домой? А то у меня уже руки болят.

Смысла сидеть, и ждать не было, да и тренировка у нас получилась весьма не продуктивная, поэтому мы двинулись домой. Настроение было противнейшее. Весь день, проведя в предвкушении встречи, и так и не дождавшись ее, я была весьма разочарованна. Но в душе теплилась надежда на завтрашний день. В воскресенье, в зале, должно быть гораздо больше народу, и без инструктора не обойтись. Поэтому с трудом пережив вечер, и прокрутившись полночи без сна, утром я первым делом позвонила подруге. Я знала, что она еще спит, а телефон выключен. Мой звонок был нужен лишь для того, чтобы оператор оповестил меня, когда абонент вновь появится в сети. Полдня я провела словно на иголках. Все сыпалось из рук, и я так и не смогла даже прибраться в квартире. От того едва заслышав мелодию мобильного телефона, я подлетела как ужаленная.

— Спишь? — услышав вздох на том конце трубки, уточнила я.

— А ты? Вообще когда-нибудь? Кто тебя только имя такое дал? — голос Юрковой был хриплым и усталым.

— Просыпайся. — Протянула я сладеньким голосом.

— Я те говорила, что я тебя ненавижу? — и, не дожидаясь моего ответа, подруга продолжила. — И Сашу твоего ненавижу, и тренажер этот дурацкий, тоже ненавижу.

— Что за меланхолия?

— У меня тело болит, и я вас ненавижу. — Таким же усталым голосом повторяла подруга.

— Ноги что ли болят?

— Нет, — почти безжизненно ответила Иннка, — руки...

— Значит мало я тебя вчера на беговой дорожке погоняла. — Хихикнула я.

— Ненавижу.

— Прекрати ныть, к вечеру пройдет. Потом в клубе разомнешься и будешь как огурчик. — Я вложила в голос как можно больше оптимизма.

— Иди в пень, — прозвучало мне в ответ. — Не пойду я сегодня никуда. У меня законный выходной, и от тебя в том числе.

— Но... — попыталась возразить я, но подруга меня перебила.

— Не нокай, если тебя так неймется найти этого Сашу, давай я позвоню Антоше.

Не совсем понимая ход мысли подруги, я промолчала.

— Ясно. Антоша — это совладелец этого фитнес клуба. Мы когда-то вместе тусили. Позвоню ему и спрошу когда можно выципить этого Сашу.

Секунду я колебалась, но потом все же ответила.

— Не, не надо пока. Сначала своими силами попробуем, если не получится, тогда позвонишь.

— Что значит своими силами? Я те говорю, что я никуда не пойду сегодня.

— Все не верещи, — прикрикнула я, останавливая подругу. — Отдыхай сегодня. Завтра сходим. Ты уже поправишься к тому времени, да и никто не заставляет тебя заниматься как настоящий спортсмен. И вообще, ты мне подруга или где? Мы должны помогать друг другу.

— Ненавижу, — в очередной раз прошипела Юркова. — Ладно, подруга, — особенно жестко сказав последнее слово, согласилась Юркова, — если не умру к понедельнику, пойдем искать твоего Сашу.

— Вот и ладушки, — улыбнулась я, — я говорила тебе, как сильно тебя люблю?

— Ой, фу! Успокойся. Я пошла, спать дальше.

— Давай, моя прелесть. — Хихикнула я.

— Ненавижу.

И словно повинуясь моим словам, к понедельнику Инна была совершенно здорова. Не желая больше терять ни дня, вечером мы уже были в тренажерном зале. Но все обошлось лишь занятиями на тренажерах. В тот день Саша так и не появился, как не появился и во вторник, и в среду. Целую неделю мы, безуспешно, занимались по вечерам, и кроме того, что Юркова теперь могла, не задыхаясь пробежать целых три километра, ничего не достигли. Хоть подруга изо всех сил старалась меня поддержать, и практически не возмущалась, я все же чувствовала, что она тоже начинает терять надежду. Каждый вечер нас встречали одни и те же лица. А я с каждым днем становилась все грустнее. К, и без того невеселому настроению, добавились проблемы на работе. Год подходил к концу, и каждый начальник желал выжать из нас последнее. Люди, которые бесконечно сновали под окнами, уже начинали бесить. А их искреннее веселье вызвало раздражение. Ежедневный шум детворы, толкающейся на невысокой горке в сквере, словно зубная боль жужжал в голове. Казалось, весь мир решил испытать мое терпение. Новогоднее настроение не желало почтить меня своим визитом, да и мысли были не о том. Я не могла понять, почему же мне никак не удается найти Сашу. Порой на меня накатывал страх, что возможно с ним что-нибудь случилось. Я старалась отогнать от себя дурные мысли, и только тяжело вздыхала. Видимо устав от моей бесконечной меланхолии Инна решила действовать самостоятельно. Ее смс утром понедельника гласило, что у нее "офигенные новости", и лучше б мне поторопиться на работу.

Предчувствуя нечто чудесное, я как сумасшедшая летела на работу. Поднимаясь на второй этаж, где находился наш кабинет, я с невероятной скоростью переставляла ноги. Спеша по длинному холлу, я уже почти оказалась у заветной двери, когда дорогу мне преградило чье-то тело.

— Привет. — Раздался хрипловатый мужской голос, от которого захотелось прокашляться.

— Здрасти, — бросила я и попыталась обойти все того же программиста, что неделей ранее так безвкусно пытался ко мне подкатить. Сегодня парень был одет в черные джинсы и довольно просторную футболку. Поняв, что я собираюсь сделать, парень сделал шаг влево, не давая мне совершить маневр.

— Какая не воспитанная девочка. — Усмехнулся он, а у меня от удивления даже челюсть отвисла.

— Молодой человек, — как можно ядовитее начала я, — если вам глубоко наплевать на правила офисного этикета, то возможно вам хотя бы мама говорила, что к незнакомым людям надо обращаться на вы, тем более, если они выше в должности.

И, не дав парню прийти в себя, резко шагнула вперед, краем плеча задев его грудь. Я была возмущенна, если не сказать — зла. Конечно, я понимаю, что на ряду с, так называемым, офисным планктоном, программисты всегда вели себя, как хотели, но всему должен быть предел. В то время, как мы в любое время года должны были соблюдать негласный дресскод, программисты всегда приходили на работу в чем попало. А частенько вообще не приходили. Большинство из них работало удаленно, мирно попивая чаек, сидя в уютном креслице перед монитором. И если уж говорить откровенно, конечно мы им отчасти завидовали. Денег за работу они получали немногим меньше, а то и столько же, а спрос с них был минимален. Плюс ко всему, начальство частенько закрывало глаза на их откровенное безделье, и огромное потребление интернет трафика. Короче в кабинет я влетела злая.

— Че-то, ты какая-то не радостная, — непонимающе взирая на меня, сообщила Иннка, глядя, как я яростно срываю пальто. — Ты че, мое сообщение не читала?

— Читала, просто меня один козел выбесил. — выплюнула я. Подруга поудобнее сложила руки на столе, желая услышать мое гневное повествование.

— Этот Семен, — но заметив непонимающий взгляд подруги, исправилась, — Ну или Арсений. Он меня сейчас в холе зажать пытался.

Тонкие, аккуратно выщипанные брови взлетели вверх, и, судя по лицу, Иннка не знала злиться или смеяться.

— Вообще офигел. А когда я попыталась его отпихнуть: какая, говорит, не воспитанная девочка!

— Я даже не знаю, что сказать, — отсмеявшись, признавалась Юркова. — Видать влюбился парнишка.

— Ладно, фиг с ним, — не желая больше обсуждать самонадеянного пацана, отрезала я. — Что там у тебя за офигенные новости?

— Сейчас я подниму тебе настроеениееее, — пропела блондинка. — Короче, я устала смотреть на твою пресную физиономию, и если ты будешь продолжать так тяжело вздыхать, на планете закончится кислород.

— Это все? — не дождавшись продолжения, вздохнула я. — Ты решила сообщить, что зажидила мне кислорода?

— Рот закрой, — беззлобно порекомендовала подруга. — Вообщем, мне надоело смотреть, как разрывается твое сердце, — Иннка смахнула несуществующую слезу, — и я позвонила Антоше.

От этих ее слов в моей груди сжался комок, а сердце кажется, чуть замедлило ход.

— Я узнала, что за инструктор Саша, соблазняет беззащитных девушек, — хихикнула Юркова, явно наслаждаясь моей реакцией и своим триумфом. — И так, барабанная дробь, Александр Железняк! Фитнесиструктор. Тридцать два года. Холост; в связях порочащих его , замечен не был.

— Тридцать два? — выдохнула я.

— Да. Только не говори что староват, тебе самой уже почти под тридцатник.

— Да нет, я не об этом. Мне показалось, что ему не больше двадцати семи.

— Интересно, каким местом тебе показалось, если ты даже лица его не разглядела, — фыркнула подруга. — Короче, шыц! Я продолжаю. Работает в "Колизее" уже три года. Какие-то у него там медальки по бодибилдингу что ли, или типа того. Подрабатывает еще в трех спортивных клубах, скорее всего, именно поэтому мы все время с ним разминались. Но ничего, — Иннка заговорщицки потерла руки, — теперь не уйдет.

— Ты о чем? — все еще обрабатывая полученную информацию, пискнула я.

— О том, что завтра, мы идем на занятие с личным инструктором. Ха-ха-ха! — копируя смех злобных ведьм, воскликнула Юркова.

Я даже не знала что сказать, конечно, я поняла, что Инна имела в виду. Мои мысли стали с лихорадочно силой метаться в голове. Сталкиваясь и еще больше путая меня. Мне, то хотелось прыгать от радости, то смеяться от счастья. Невероятная тревога душила меня, тревога с привкусом волнения. В какой-то момент я даже подумала, что может, не стоило так нагло навязываться. Но подруга успокоила, сказав, что если будут вопросы, то инструктор понадобился ей, а я пошла за компанию. Обрушившееся счастья, и предвкушение заставили меня иначе посмотреть на мир. Детский смех под окном звучал, словно звук китайских колокольчиков, висевших при входе в аптеку. Изумительное ощущение счастья, праздника и эйфории царило вокруг. Настроение было настолько хорошим, что даже Иннка, в очередной раз, звоня в теххподдерку, старалась говорить спокойно и приветливо. Атмосфера рождества окутывала все сильнее. Тем вечером я долго не могла уснуть, но утром была абсолютно отдохнувшей. Весь день я словно летала, и осыпала коллег улыбками. Подруга дважды шутливо передразнивала мой, как она говорила, оскал. А я все сильнее радовалась и одновременно с нетерпением ждала вечера. Не омрачило меня и известие, что из-за того, что наше начальство слишком поздно спохватилось, проводить карпоратив мы будем аж тридцатого числа. Мне было совершенно все равно, я ждала. Я так долго ждала, и вот сегодня я увижу его вновь.

— Что значит не он? — едва слышно прошипела Юркова.

Мужчина, стоявший к нам спиной, одетый в спортивные шорты и майку, демонстрирующую явно перекачанные мускулы, повернул голову.

— Не стоит болтать, девчонки, дыхание собьете.

Я попыталась жестами предать смысл моих слов. Вот уже пятнадцать минут мы занимались на беговой дорожке. Тот самый инструктор, чье занятие оплатила Юркова, дал мне поблажку разрешив идти пешком, а не бежать. За эти пятнадцать минут, я успела только сказать что это не он. Поймав озадаченный взгляд подруги, я чуть склонилась, и еле слышно шепнула.

— То и значит, это не Саша.

— Как не Саша, Саша! Ты бейджик видела? — едва сдерживая голос, ответила подруга.

— Девчонки, — протянул мужчина, не поворачиваясь к нам.

Иннка послала ему презрительный взгляд и вновь повернулась ко мне. "Это не он", одними губами ответила я.

— Ты уверенна? Ты же плохо его разглядела. — прошептала Юркова.

— Уверенна, — чуть громче сказала я.

— Девушки, — повернулся наш тренер, и мы моментально выпрямились, — это ведь вам надо. Вы же свои деньги тратили, так что кончайте шушукаться, давайте серьезно.

Проследив за нами пару минут, он вновь отвернулся к еще одному личному клиенту.

— Точно? — пискнула Иннка.

— Точно, — как можно тише ответила я, — это невысокий и коренастый. И темноволосый. И вообще, я что, по-твоему, не помню, с кем обнималась?

— Деву..

— Да хватит нас тыркать, — не сдерживаясь гаркнула Юркова, и, спрыгивая с тренажера, жестом показала следовать за ней. — Че, вы прицепились? Если болтаем, значит дыхания хватает, руководитель блин.

И, схватив меня за руку, пошагала вперед. Я бросила мужчине извиняющийся взгляд.

— Извините, пожалуйста. Мы на минуточку.

— Ваше дело, — безразлично отозвался парень, — оплаченное время идет.

— Всмысле не тот? — уставилась на меня Иннка, как только мы оказались в раздевалке.

— В прямом. Я же говорю тебе, что это не он.

— Но Железняк Александр в этом клубе только один. — не унималась подруга.

— Я тоже ничего не понимаю, но это не он.

— И что же теперь делать... — устало усевшись на лавочку, вздохнула Юркова, словно это она только что испытала сильнейшее разочарование.

— Не знаю, — секунду помедлив, я все-таки сказала то, о чем думала последние десять минут. — Видимо не судьба нам снова встретится.

Несколько минут мы сидели в полной тишине, каждый раздумывал о своем. Я даже не могу сказать, что расстроилась, на меня просто накатило какое-то равнодушие и пустота. Инна, скорее всего, выдумывала, что еще можно сделать, но ничего не решив, глубоко вздохнула.

— Вот же! — возмутилась подруга. — Но есть хотя бы один положительный момент.

Я вопросительно повернулась к ней.

— Я больше чем уверенна, что после таких тренировок, ты точно влезешь в свое платье.

Инна оказалась права. Спустя несколько дней, в обеденный перерыв, я стояла у большого зеркала, и устало улыбалась отражению.